Патронус

— Я не могу. Серые глаза были чуть влажными, и он яростно смаргивал нарастающие слезы, стараясь сделать это как можно более незаметно от Поттера. Пристально посмотрел ему в глаза, моля Мерлина о том, чтобы гриффиндорец не сумел найти там ничего лишнего. А это все она. Херова старуха МакГонагалл.  — Мистер Малфой, поскольку в стандартный экзамен седьмого курса входит заклинание Патронуса, вам немедленно нужно заняться его изучением. Вы один из немногих, кто отстает по этой программе. Она поправила очки и эту свою я-тут-главная шляпу и строго глянула из-под стеклышек. Поджала губы, будто бы принимая в своем уме какое-то очень важное решение. Глянула за спину Малфоя: там еще копошился Поттер со своими пергаментами, пытаясь аккуратно засунуть их в уже трескающуюся по швам сумку. — Мистер Поттер… Голова Гарри взметнулась вверх, а глаза уставились на профессора, ожидая дальнейших указаний. — Мистер Малфой не совсем подготовлен по заклинаниям, — МакГонагалл глядела куда-то в пол. — Было бы прекрасно, если бы вы, мистер Поттер, могли бы подтянуть юношу. Думаю, вас это не затруднит? Зеленые глаза метнулись к слизеринцу, стоявшему чуть поодаль и смотревшего на все происходящее, словно перед ним разыгрывался спектакль. — Нет, профессор. Конечно, нет. Если бы Гарри Поттер не знал Малфоя, он бы подумал, что слизеринец ничего не учит и просто-напросто бездельничает. Но. Он знал его. И это была причина того, что он пытался отыскать в серых глазах что-то особенное, таящееся под семью печатями. — Я просто, блять, не могу. Он отвернулся и пропустил сквозь пальцы свои волосы, которые после этого движения остались в творческом беспорядке. Плечи затряслись. Отлично. Что это? Плачет? Тут же его смех развеял все предположения. Смеется. Смеется зло, фальшиво. — Ты понимаешь это, херов Поттер? — он все еще стоял спиной. — Ничего у меня не получится! — бледные ладони потянулись к глазам и потерли их. Он понимал: у слизеринца истерика. Жуткая истерика, которая легко может перерасти в шизофрению последней стадии. — Почему нет, Малфой? Замолчал. — Почему ты не можешь? Повернулся к Поттеру. Он мог поклясться, что видел мимолетную слезу, которую блондин тут же сморгнул. Малфой уселся за старую парту и перевел взгляд на пыльное окно. Почему он не может? Почему. Он. Не может. Малфой не хотел ему отвечать. Но кто-то — или что-то — будто бы подначивало рассказать его. — Ты сказал, что для Патронуса нужны счастливые воспоминания, — он нервно теребил пальцы, пытаясь остановить свой взгляд хоть на чем-нибудь. — Но у меня их нет. Малфой чуть прикрыл глаза, убивая себя внутри за такое многословие. — Ни одного. Поттер захлебнулся ею. Подавился чертовой жалостью, которая огромным потоком упала на него из омутов серых глаз. Гарри не знал, что должен делать. Он просто решил, что будет действовать не мозгами, а… Брюнет медленно вытянул руку вперед ладонью вверх, призывая Малфоя дать ему свою. Он не сомневался, что Драко фыркнет и уйдет. Ставил галлеоны, что оскорбит его или просто рассмеется в лицо. В конце концов, молча развернется и продолжит тренировку в гробовой тишине. Но планы Поттера резко развалились, оставляя после себя руины его мыслей и предположений, а, точнее, их остатки. Потому что он взял его за руку.