***
Столица Страны Восходящего Солнца встречает блондина темнотой и шумом. А ещё другой симкой, в памяти которой было всего три номера — номер такси, гостиницы и того, ради кого он приехал. Минами Кендзиро ждал его в той самой гостинице. Тот семнадцатилетний мальчик, который понял, что его соулмейтом является его кумир. Когда Юрий об этом узнал, то чуть не впал в истерику. Какая офигенная шутка судьбы. Два подростка влюбляются в своих кумиров. Эти кумиры являются их соулмейтами. Кумиры начинают спать друг с другом. *Бадамтссс* Уже через десять минут Юрий едет в такси. Лёгкий ветер развевает длинные светлые локоны, глаза парня прикрыты, медленная музыка в наушниках. Блондин готов отдать пару лет своей жизни за то, чтобы эта поездка не кончалась никогда. В конце концов, он не лишён способности чувствовать прекрасное. Юрий отрывисто просит таксиста остановиться у ближайшей раменной. Просит. Потому что теперь ему восемнадцать, его соулмейт не с ним, он почти чемпион мира три раза. Чёртов Кацуки. И чёртов Никифоров. Но, вообще-то, чёртова влюблённость Юрия. В гостиницу парень добирается через час. С кучей пакетов, но довольный.***
Кендзиро вообще узнал о том, что Кацуки — его соулмейт чисто случайно. У Юрия через плечо подсмотрел фото из какого-то аккаунта Виктора. Там у Юри, прямо на ладошке, сверкал янтарь. У Минами сердце тогда забилось под горлом. Потому что раухтопаз Кацуки был у него прямо на шее. И на тех же соревнованиях Юрий и Минами успели изрядно сблизиться. На почве общей проблемы, ага. И теперь тогда, когда кому-то из них нужна была помощь, они летали друг к другу. Тайком, чтобы никто не узнал. И вот, блондин заходит в номер. Он кидает тяжёлые пакеты прямо к порогу, не боясь, что о них кто-то запнётся. Некому потому что. — Минааамии! — громко кричит Юрий, стаскивая кеды с ног и снимаю кожаную куртку. Когда ему никто не отвечает, русский настораживается. Да, японец стал менее активен за эти пару лет, но он его всегда встречал. Тут из одной из комнат доносится приглушённый всхлип и Юрий опрометью кидается на звук. Минами обнаружился в ванной. Под диким напором ледяной воды, он рассекал шею, смотрясь в осколок разбитого зеркала. Он был в майке и шортах, уже промокший насквозь. Светлые волосы бессильно поникли, красная прядь закрывала глаза, но Юрий мог бы поспорить, что парень сейчас плачет. На секунду, русский застывает, а затем быстро идёт к Минами, стараясь не наступать на повсюду лежащие осколки. Он вздрагивает, когда капли воды падают на него, но не даёт себе времени отодвинуться. Решительно нахмурившись, он выбивает из рук японца и осколок, и лезвие, чуть шипя, когда вода попадает на бинты. И также решительно подхватывает парня под руки и тянет на себя. Но, немного не рассчитав, Юрий скользит на влажном кафеле и падает прямо на осколки, потянув на себя Минами. Блондин вновь тихо шипит, чувствуя, как через плотную ткань толстовки в спину впиваются остатки зеркала. Однако, сейчас его больше занимает тело на его груди. Юрий уже успел заметить, как шея перестала кровоточить, и на ней вновь появляется треклятый камень. Русский в бессильной злобе сжимает челюсти, пытаясь понять, за что этот мир так несправедлив к этому маленькому солнцу. Он садится, одной рукой придерживая Минами, который до белых костяшек вцепился в Юрия, а другой опираясь на пол, рассекая ладонь и отползая к стене. — Тише, львёнок, тише… Всё у нас будет хорошо, успокойся, — тихо шепчет Юрий, укачивая чуть уступающего ему по комплекции двадцатилетнего парня, — Мы всё сможем, мы им покажем… Минами засыпает у него на руках.***
Просыпается Минами тоже на руках Юрия. Только в большой двуспальной кровати, сухой, закутанный в одеяло. И невольно засматривается на Русскую Фею, которая давно вышла из своего невинного амплуа. Волосы, завязанные в короткий хвост, длинные ресницы, тонкие пальцы, сейчас крепко держащие самого Минами. А ещё круги под глазами, за которые японцу немного стыдно, бинты на руке и почти невидимые морщинки в уголках глаз. Да, Юра научился улыбаться. Именно с ним, с Минами, и научился. Это приятно греет душу. Юрий, разбуженный копошением японца, приоткрывает глаза и с удовольствием смотрит на плоды своих трудов. Румянец на щеках, сверкающие глаза, а главное - никаких порезов. — Львёнок, — почти угрожающе начинает Юрий, но, увидев, как сжимается Минами, успокаивающе усмехается, — Пообещай, что больше ты такой дурости не сделаешь, ясно? А если захочешь — позвонишь мне. И я к тебе примчусь, понял? Юрий шутливо щёлкает по носу покрасневшего Минами и гладит того по волосам, прижимаясь к макушке губами. Он готов вечно отвоёвывать для этого конкретного японца свободу, волю и способность улыбаться, не оглядываясь ни на кого. Ну, кроме него самого. — А знаешь, — шепчет в светлую макушку Юрий, отчего Минами вздрагивает, — Нифига у тебя не янтарь. Знаешь, есть камень гиацинт. Совсем как цветок. Только камень искрится. Он такой полупрозрачный, но в нём столько оттенков, что не счесть. Он многогранен и в этой многогранности его прелесть. Так что успокойся. Он тебя не достоин. Японец замирает, не веря своим ушам. Чтобы Юрий говорил такое? Они ещё никогда не отрицали истинность своих соулмейтов. А потом… потом до него доходит и он начинает барахтаться в одеяле, пытаясь вывернуться из кокона, в который замотал его Юрий. А Юрий смеётся и помогает Минами вывернуться из-под тёплого одеяла, помогает усесться на свои вытянутые ноги и держит за талию. Он приподымает голову вслед за руками, обхватившими его лицо, не противится тонким пальцам, заправляющими его волосы за ухо. Хотя любой другой человек бы при этом получил бы по полной. — Юра, знаешь… — начинает на ломаном русском Минами, от чего Юрий забавно приоткрывает рот, — Твои глаза вовсе не цаворит. Да, этот камень красив и переливается. Но не даёт всех твоих граней. Твои глаза больше похожи на параиб. Он бывает и бирюзовым, и зелёным. Тёмным и светлым. Так что Виктор не подходит тебе, понял? Юрий понимает, но всё так же сидит с открытым ртом, пытаясь переварить слова Минами. А затем радостно вскрикивает и валит японца на кровать, сжимая в объятиях. Тот не противится, смаргивает непрошенные слёзы, хохочет и изо всех сил обнимает Юрия в ответ.***
Ещё через год Юрий, краснея, бледнея и прикусывая губы, предлагает Минами встречаться. Тот надувает губы и говорит, что он первым хотел предложить. Юрий чувствует, как с его плеч сваливается, по меньшей мере, гора Фудзи. Они целуются до распухших губ, звёзд перед глазами и первого, немного неловкого секса. Через неделю оба парня пойдут в тату-салон, чтобы набить новые знаки соулмейта. Теперь у Минами на правой стороне шеи сверкает параиб, а у Юрия на левой руке — гиацинт. Оба парня, в кои-то веке счастливы и довольны. Окружающие Юрия близкие люди сначала не понимают, отчего воздух вокруг фигуриста звенит от счастья. А когда он сам рассказывает им, собрав всех в своей квартире, представляет свою пару и тату, то Мила заливается слезами, отвешивает Юре подзатыльник, но улыбается, сжимая ладошку Ани. Лилия и Яков только кивают на всё это, но, по потеплевшим глазам, можно сказать, что они счастливы за своего воспитанника. Юрий улыбается во все зубы, обнимает более низкого Минами со спины и становится Юрой. Простым парнем, у которого всё наконец-то сложилось.***
Минами и Юрий встречают Виктора и Юри в тот же год. Только теперь у них обоих на пальцах тонкие серебряные кольца, в глазах больше нет тёмной пропасти, а движения на катке отточены и прекрасны. Первым в себя приходит Виктор. В один из дней, он выуживает из толпы Юрия, и отводит в сторону. Он говорит, что хочет быть с ним, что у него на спине цаворит Юрия, что он так ошибался и что он готов искупить свою вину. Юрий выслушивает Виктора с нейтральным лицом, а затем закатывает оба рукава на куртке. На одной из них сапфир, и Виктор улыбается, зная, что это — он. А на другой — гиацинт, и Виктор непонимающе хмурится. — Виктор, поздно. Это всё нужно было говорить лет… Много назад. Сейчас мой соулмейт — не ты. И ты никогда им не был, я думаю, — Юрий видит привалившегося к стене Минами, которого Юрий научил ехидно ухмыляться, материться по-русски и не испытывать при этом особых мук совести. И именно этот Минами подходит к Юре, кладёт ему руку на талию и показывает средний палец Виктору. — Ты идёшь нахер, Вииииктор, — издевательски тянет кареглазый, говоря на русском, а Юрий душит смешок, — Он не твой. И никогда им не был, как уже успел сказать мой котёнок. Они оба разворачиваются и уходят, взявшись за руки. Виктору ничего не остаётся, кроме как смотреть им вслед.***
Через пару дней к Минами подходит Юри. Парень уже давно перерос своего “кумира”, так что выглядят они, по меньшей мере, забавно. — Ми… Минами-кун, я хотел поговорить о… — Юри мнётся, ему неловко, но он хочет этого парня. — О соулмейтах. Ага. Ты был гораздо увереннее, когда шлёпал меня по заднице на тех соревнованиях, — Минами расслаблен, он уверен в себе и Юрии. Ему не больно. Ему никак. Его не волнует Кацуки Юри от слова совсем. — Но… — начинает Юри, но его перебивают. — Львёнок, вот ты где! Я тебя обыскался! И тебе привет, свинья. Я вынужден забрать от тебя своего мужа, — щебечет Юрий и, схватив руку Минами, убегает, что-то шепча тому на ухо. Юри вглядывается в шею Минами, видя две абсолютно неприкрытые татуировки. Раухтопаз и параиб. Юри грустно улыбается. Он… как это говорил Юрий в пятнадцать? “Проебался”.***
Старшие фигуристы следят за парочкой, откровенно завидуя. Они молоды, красивы, весь мир у их ног. А ещё они счастливы до одурения, они не ругаются, когда кто-то из них выступает лучше другого, они поддерживают друг друга. Они вместе. Виктор наблюдает за поцелуем парней на льду арены и думает, что Юрий, в конце-концов, сущий кот. Он не вернётся к хозяину, который столько раз его вышвыривал, как ненужный мусор. И будет абсолютно прав, добавляет ехидный голос в голове, звучащий, почему-то, голосом Минами. Юри наблюдает за поцелуем парней на льду арены и думает, что Минами, в конце-концов, лев и по внешности, и по знаку зодиака, и в душе. И он не позволит вытирать о себя ноги какому-то человечишке. Скорее пережуёт и выплюнет, потому жрать всякую мерзость ему не позволит зеленоглазый чёрный кот. Виктор и Юри переглядываются и в тот же миг стыдливо отводят глаза. Они уже не будут счастливы так, как эти два представителя семейства кошачьих. Минами и Юрий не замечают никого. Им хорошо. Они счастливы.