Ты помнишь?

Слэш
R
Завершён
75
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
2 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
75 Нравится 19 Отзывы 15 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Ландерс ничего не слышит. И не услышит, хоть оборись. Его мокрый затылок маячит передо мной внизу сцены, его короткие волосы мелькают в всполохах бешено мечущихся прожекторов. На секунду вижу его профиль: безумные глаза, затвердевшие скулы, намертво прилипший к губам оскал мёртвой улыбки. Мне хочется напомнить ему то лето, в котором ещё не было «Ларса», Раммштайн, дежурной текилы и моря жадных, цепких рук — только попадись туда, ни клочка не останется. Ты помнишь, Пауль? … Полуразвалившийся мостик из гнилых досок над маленькой речкой. Ты на спор плевал в лопухи на противоположном берегу. Мы сидим на шершавых досках, свесив ноги. Внизу просвечивает насквозь дно, маленькие светлые камешки, бог знает почему, одного калибра. Шуршит осока, стрекочут цикады и гудят маленькие синие стрекозы. Твои пятки отражаются в воде, там же поминутно мелькает твоя улыбка, покрытая рябью из тени и солнечного света. Мне не нужно смотреть на тебя, хоть ты и сидишь совсем рядом, я вижу тебя в этом текучем отражении. У тебя всё время чесалось бедро, ты умудрился всадить занозу. «Не ёрзай, Хайко!» Ты не можешь не шевелиться. Насквозь пропитанный полуденным зноем, залитый солнечным светом, ты постоянно ворошишь белобрысую шевелюру и болтаешь ногами. Мне нестерпимо хочется в этот момент коснуться тонкой трещинки на твоей нижней губе. А ты замираешь на мгновение и пристально смотришь на меня без улыбки. «Что с нами будет дальше, Олли?» После секундной вспышки воспоминаний совсем тошно возвращатся обратно. Вокруг кромешный грохочущий ад огня и музыки. Твои плечи покрыты разводами сажи и грима, в движениях нет ничего вольного и простого. Привычная сценическая судорога. Где ты, солнечный мальчик? Хочу вернуть тебя, мой Хайко… …Я нахожу веснушки везде, даже под коленом и на лодыжке. Я умею искать, особенно языком, а ты хохочешь, тебе щекотно и сладко подставлять мне всего себя. Каждую из своих тщедушных, воробьиных конечностей, мягкую нежность живота, колючие подмышки, будоражущую терпким запахом промежность. Острый подбородок, никогда не закрывающийся рот и… смех незаметно переливается, перетекает в стон. У тебя удивительно мозолистые ладони. Для человека-катастрофы, ничего не делающего руками. Но ты ласковый, такой ласковый, что меня заносит до обморока. Во рту сухо и горячо, кожа ломкая, словно осыпается под твоими пальцами. Брызги ярких вспышек под зажмуренными веками. И громкий, слишком громкий твой стон, который не заглушает отчаянно скрипящий диван… Муть и красная марь перед глазами. Всё сливается, кружит и уносит. Как за спасительный буёк, цепляюсь глазами за твою преклонённую на краю сцены макушку. Скорее чувствую, чем вижу, отражение тебя в глазах тысячи лиц. Они так же, как и я желают поймать, уцепить тебя хоть на мгновение. Заставить взглянуть, оказавшись напротив. Поздно, всё уже поздно. Мне никогда не докричаться до того солнечного мальчика. Не вернуть то время, когда ершистый Хайко весело матерился, и в его искреннем юморе не было усталого сарказма ироничного Пауля Ландерса. Всё завертелось и унеслось слишком быстро. В этой круговерти рассыпались в прах золотые крылья молодой страсти, свежесть поцелуев и прикосновений. Всё осталось там, в душной сладости последнего лета. Стрекозы, занозы, блики света на твоем обожжённом носу. На развалившемся мостике, словно на последней границе надежд. Финальный аккорд гитары теряется предсмертным звоном в путанице толстых проводов. Битым стеклом осыпается шелест тарелок. Я смотрю на отпечаток твоего ботинка в копоти сцены. Даже сейчас твои плечи не расправятся, освобождаясь от усталости. Я уже не знаю, чего мне хочется больше. Уйти самому или не видеть тебя больше. Вываливаемся на улицу. Вдыхаю полной грудью морозный воздух. Осязаемая тишина давит на уши, чистый воздух после двухчасового удушья почти пьянит. Ты останавливаешься, задумчиво смотришь на медленно вальсирующие хлопья снега над головой, и я чувствую, как стекает с тебя концертный мандраж, как разглаживается лицо, как светлеют и останавливаются на мгновение глаза. Рыжий свет фонаря лежит пластом на пушистом сугробе, а ты размыкаешь сухие губы и удивлённо спрашиваешь: — Ты помнишь, Олли?
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.