Бессонница

Юри уже в который раз нервно переворачивал подушку, пытаясь лечь поудобней. Мысли о предстоящем финале Гран-при просто не давали ему покоя. Вроде такого опытного фигуриста и нет в Японии - Кацуки был увлечен этим спортом с самого детства, тратил на него все возможности и силы. Грациозное и пленительное, страстное, и в то же время невероятно серьезное - фигурное катание манило Юри за собой, словно неведомая сила, заставляя отдаваться ему полностью. Но после непроизвольного перерыва парень стал сомневаться в себе, в своих способностях, в возможности отдавать всё на поталу этому жадному на зрелища спорту. Его всё чаще мучила бессонница, поэтому на льду он часто дремал, не слушая слова Виктора. Ах, и Виктор! Настоящая звезда русского фигурного катания согласилась стать тренером какого-то японского паренька из провинции, что и вообще перестал подавать надежды. Юри часто удивлялся, что же такого в нём увидел Виктор, ведь ради этого он бросил собственную карьеру. На такие вопросы фигурист всегда отшучивался и с легкостью переводил разговор в другое русло. Это бесило Кацуки, но выбора не было - мало ли что мог предпринять его тренер. Ведь часто на репетициях было видно, как Виктор с жадностью и горечью смотрит на лёд, каким благоговейным становится его лицо, когда он ступает на лёд, и как он отдаёт всего себя льду. Наверное, потому Виктор и стал кумиром Юри - такая преданность своему делу присущая не каждому, и не каждый сумеет удержать её в себе на такое долгое время. Часы на стене всё тикали, эхом отдаваясь в висках. Через окно было видно ещё несколько горящих фонарей, что, словно глаза, без устали наблюдали за парнем. Юри, не в силах бороться с настойчивой бессонницей подошёл к окну, набросив на плечи одеяло. Он уперся руками в подоконник, ощущая покалывание шершавого пластика, и прижался лбом к стеклу. Первая капелька, словно звёздочка, ударилась об стекло возле носа Кацуки с еле слышным звоном, за ней упала вторая, третья. Листья на ветвях деревьев затрепетали, томно перешёптываясь, рассказывая друг другу сказки или колыбельные. Вдруг Юри почувствовал, как по его щеке пробежала та самая звезда, оставляя за собой мокрую дорожку. Парень с удивлением потянулся дрожащей рукой к лицу и тонким пальцем смахнул её, словно ненужную мысль. Почему он плачет? Неужели это его защитная реакция от боли, что приносит этот мир? Юри, затуманенный собственными мыслями, бросил на пол своё одеяло, открыл дверь комнаты и вышел в коридор. Босые ноги тихо шлёпали по деревянному полу, отдаваясь тихим эхом в конце коридора. Юри был пленен бессонницей, она подбрасывала ему ненужные мысли, заставляя думать. А хуже мысли ночью нету ничего. Очнулся Юри лишь тогда, когда ощутил в ладони холодную металлическую дверную ручку. Она обжигала его ладонь, словно настоящее пламя, заставляя отогнать остатки дрёмы. Парень оглянулся и понял, что пришёл к комнате Виктора. Когда эта мысль дошла до его мутного сознания, Юри прислонился к двери и медленно сполз по ней вниз. "Что за чёртовщина? Я же вроде не страдаю лунатизмом или чем-то в этом роде? "- спрашивал себя Юри. Но даже если так, то почему именно комната Виктора? Парень опустил голову на колени и принялся интенсивно дёргать себя за волосы. Он просто не мог понять, почему же его так тянет к своему тренеру? Что за мифические узы их связали? Сквозь гулкую тишину коридора раздался скрип и Юри не сразу ощутил толчок в спину. Словно ужаленный, он подскочил, и, перецепившись, громко упал на пол. В дверях стоял сонный, растрепанный Виктор, в сползшей на одно плечо пижаме. Его прикрытые глаза восхитительного голубого цвета были подёрнуты сонной дымкой. Юри тщетно попытался скрыться, намереваясь уползти подальше, но цепкая рука тренера не позволила ему убежать так просто. - Юю.. ри.. - растягивая звуки, медленно прошептал парню на ухо Виктор, - ты.. хотел..что-то у меня.. спросить? "Боже, он и посреди ночи готов мне помочь! "- мысленно воскликнул Юри и обернулся к тренеру. - Ну, я просто не мог уснуть, и... Не дав Кацуки договорить, Виктор рывком втянул его в комнату. Парень тяжело задышал, когда тело фигуриста прижало его к двери. Не на шутку перепугавшись, Юри уже был готов подхватить тренера, как услышал мирное сопение на груди. Ну конечно, он же вытянул человека с постели, ему свойственно сейчас спать! Кацуки аккуратно потрогал тренера за плечо и тот мягко заерзал носом по грудной клетке Юри. Хоть такого рода близость была для них не новой, парень вспыхнул, почувствовав, как жар разливается по щекам, благо ночная темнота сумела это скрыть. Словно нехотя, Виктор стал поднимать голову, не отрываясь от тела Юри. Его нос защекотал ключицы, ямочку между ними, словно дразнясь. Парень чувствовал прикосновения и вздрагивал, когда они приходились на шею. Когда, наконец-таки Виктор поднял голову, Юри был готов умереть от смущения. Он просто смотрел в глаза тренера, которые понемногу прояснялись, становясь из серых ярко-голубыми. Виктор медленным движением откинул назад длинную чёлку и взял Юри за руку. От такого жеста парень вскочил, снова ударившись об злосчастную дверь. - Юри, что-то случилось? - всё так же сонно, но понятнее произнёс Виктор, сжимая ладонь Кацуки. Сердце парня забилось чаще, словно метроном. - Да немного бессонница мучает, но я уже привык. Простите, не хочу вам мешать. Юри уже было открыл дверь, как его за талию схватил Виктор. У парня закружилась голова от такого неожиданного прикосновения, но эффект был достигнут - он остановился. - Если ты не можешь заснуть, ложись со мной. - прошептал ему в ребро тренер. - Ведь дети часто приходят к своим родителям ночью, если боятся или не могут спать одни? Виктор мягко отдалился от Юри и посмотрел ему в глаза. В них, казалось, сияли звёзды, словно в бескрайнем ночном небе, их глубина манила, словно омут. Кацуки замялся и смущенно кивнул. Усмехнувшись, Виктор пошёл к своей кровати неторопливой походкой, будто знал, что Юри пойдёт за ним. И он пошёл. Фигурист присел на кровать, мягко улыбнувшись, и улыбка эта была самой безмятежной в мире, самой тёплой и родной, как казалось в тот момент парню. Виктор протянул руки, и, когда Кацуки подошёл достаточно близко, обнял его. Юри вновь почувствовал, как плачет, как сжимается его сердце от этих прикосновений. Он в свою очередь тоже обвил руками талию тренера и был затянут в постель. Виктор прижался носом к виску Юри и прошептал: - Надеюсь, так твоя бессонница исчезнет. - горячее дыхание фигуриста обжигало шею приятным огнём, словно прикосновение тысячи лепестков сакуры. Юри, ощущая на своей шее прикосновения Виктора, ощутил, как его веки закрываются, словно затягиваемые неведомой силой. Он успел лишь сильнее прижаться к тренеру, как ребёнок, страдающий от отсутствия сна, и положить голову ему на грудь перед тем, как провалиться в спокойную дрему. Мирное сопение Юри скоро совпало с пульсом Виктора, и водрузилась тишина, разрываемая лишь одиночными каплями дождя, что гулко ударялись об стекло.