Дар

Ичиго провожает взглядом машину Казуи, который опять привозил на выходные детей к дедушке, и устало опускается в кресло у окна. Глаза привычно находят стрелку настенных часов, которая мерно отсчитывает секунды. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Медленно, как невыносимо медленно, думает Ичиго и проводит рукой по рыжему ежику, который на висках давно окрасился в белый цвет. Рука нащупывает за пазухой фотографию, которые внуки откопали среди всякого хлама на чердаке. Младшая долго таращила глаза и не могла поверить, что этот молодой угловатый паренек на фотографии и правда ее старый дед. Ичиго усмехается - для внуков он появился на свет сразу стариком, - и со щемящим чувством в груди рассматривает привет из прошлого. Фотография почти выцвела, но этот дикий, ярко-красный цвет не способно покорить даже время. Кончики пальцев осторожно скользят по поверхности бумаги, словно боясь потревожить, отвлечь от очередного жаркого спора тех двоих, из прошлого. Ренджи на фото такой же, каким Ичиго запомнил его лет 40 назад, когда видел в последний раз. Громкий. Люди, застывшие на бумаге, проходят мимо, кидая на него недовольные взгляды. Лейтенант эмоционально пытается доказать что-то Ичиго, нарушая праздничную атмосферу новогодней ярмарки. Теплый. Возле открытого рта застыло облачко пара. Живой. Ичиго закрывает глаза. Для него это слишком много. Он устал, чертовски устал притворяться, что он тоже. Еще живой. Его жизнь закончилась, когда Ренджи, его Ренджи, с которым они вместе прошли огонь, воду, Айзена и съемную квартиру на окраине Каракуры, сказал, что больше не придет. Что он больше не может вот так, забирать его жизнь, которая и так коротка. «Жизнь – это дар», - говорит Абарай, пряча глаза, и крепко сжимает кулаки. «Я подожду», - хриплым шепотом, а потом – срыв. Больные, как у подбитой собаки, глаза, поцелуи, от которых на следующий день болят губы, и последняя пачка сигарет – на двоих. Он действительно ушел, и жизнь ушла вместе с ним. Только вот понял это Ичиго не сразу. Рука, сжимающая фотографию, мелко дрожит. Наверное, он единственный человек на Земле, который с нетерпением ждет своей смерти. Видит Бог, если он все-таки существует, Ичиго действительно устал, смертельно устал. Он закрывает глаза и делает шаг вперед. Душа легко покидает старое, совсем не подходящее ей тело. У его смерти ярко-красные волосы и раскосые, карего цвета глаза. И губы вкуса счастья.