Согрею

      Бледные тонкие пальцы зарываются в лохматую макушку, перебирая прядки, загадочно поблёскивающих волос. Словно плавленное золото, переливающееся под слабым натиском проникающих солнечных лучей. Пальцы перемещаются плавно, осторожно, ощущая всю мягкость. Концы волос щекотливо ласкают прохладную молочную кожу ладони, заставляя раз за разом играться с золотистыми прядками. Приятно…       Под слабыми, ленивыми движениями подушечки пальцев уловили пробежавшую дрожь. Он остановился, перемещая руки под тёплый шерстяной плед. Обнял за хрупкие плечи юноши, бережно прижимая к себе ближе так, чтобы ощутить своей грудью выступающие косточки позвоночника, скрытые под тонким белоснежным свитером. Ладони с заботой гладят любимое тело, пытаясь согреть своими прохладными руками, но безуспешно. Копна волос шевельнулась, прядки вновь начали переливаться золотистым блеском, как магнитом приковывая к себе внимание.       Он ощутил осторожное прикосновение чужих ладоней к своим бокам, переходящие на ответные объятья, когда руки смыкаются за расслабленной спиной. И лишь забавный чих с последующим «шмыг» прерывает их молчание. — Наруто…?       Юноша слышит волнение в бархатистом голосе брюнета, отчего сердце привычно дрогнуло от щемящего трепета, но он желает успокоить, говоря обветренными губами: — Ничего, Саске… Ничего…       Старый диван скрипнул под тяжёлым весом, когда блондин с затаённым дыханием приподнимается на коленках. Нагретый плед соскользнул с его плеч, холодок коснулся отрытых участков кожи, но это не важно. Горячие ладони нежно касаются щёк брюнета, мимолётно поглаживая время от времени высокие изящные скулы, как бы успокаивая себя таким способом. Голубые глаза, сияющие как драгоценные камни, завораживали непроглядные, словно ночь, глаза брюнета, показывая все эмоции в одном своём взгляде. Блондин наклонился, смешивая рваные вдохи и выдохи, последний раз заглянув на дно чёрных омутов, замечая редко вспыхивающие блики, и наконец края зрачков.       Он прильнул своими искушенными губами от волнения к желанным губам брюнета, чувствуя такой же отчаянный ответ, тут же отстраняясь. Блондин уткнулся красным и прохладным носом в изгиб шеи, где едва просвечивались сеточки вен, любовно проводя по ним кончиком, замирая, окончательно утыкаясь, и вдыхая родной запах. Запустил пальцы в иссиня-чёрные волосы, слегка поддёргивая торчащие волосы на затылке, улыбаясь так по-настоящему искренне только ему, не желая показывать эту улыбку кому-то другому… Лишь ему…       Приятное покалывание всё ещё осталось, воспоминания о сладости этих губ, их податливости будут скапливаться в сердце раз за разом, запоминая навсегда в жизни брюнета. Он ощущал учащённое дыхание возлюбленного у себя на шее, млея от жара распространяющегося по всему телу. Нежно оставил лёгкий поцелуй на блондинистой макушке, прижимая ещё ближе… Ещё сильнее… Так, чтобы чувствовать быстрое сердцебиение чужого сердца, улыбаясь уголками губ, лишь от осознания того, что это всё принадлежит ему… Только ему…       Они сидели так долго, не замечая ничего вокруг, сливаясь воедино, жаждущие того, чтобы время остановилось навсегда.       Но постоянное тиканье настенных часов напоминало им, что время бежит вперёд, не останавливается ни для кого. Даже для них…       За замёрзшим окном с другой стороны, где стёкла покрылись различными узорами инея, бушевал сильный мороз и холодный ветер, который бился сам с собой. Последние лучи ноябрьского солнца, скрываются за сгущающимися серыми облаками, как последняя надежда на яркий свет. И новый слой снега, беспорядочными снежинками падающий на землю, скрыл заледеневшие листья осени, приближая зимние дни. — Я согрею тебя… — прошептал Саске, прижимая сильнее к себе возлюбленного, целуя в открытый висок, а Наруто в ответ тихо проговорил «Спасибо», чувствуя, как ему становится тепло…