2016 год, Токио
— Акира, ты видела, какого красавца нам назначили в начальники? — спросила девушка, крася ногти черным лаком. — Да. Говорят, он просто отпад! — ответила шатенка, которая, сидя на своем рабочем месте, наносила румяна. Потом обе девушки повернулись к моему столу, и Акира проговорила: — Мито, а ты чего молчишь? — А что я скажу, если его я не видела? — ответила я, не отрываясь от монитора компьютера и составления отчета. — Ты вообще мужчинами интересуешься или уже в лесби записалась? — начала сердиться Юки. — Юки! — одернула ее я, а затем решительно добавила, — Хватит с меня мужиков! Встречалась я раньше с одним экземпляром, так мне теперь на всю жизнь хватит! Но мысли все равно вернулись на восемь лет назад.2008 год, Токио
Я была студенткой экономического университета. Все шло просто замечательно. Родители моими успехами довольны, я — отличница, папина и мамина радость. Отец обещал, что возьмет меня работать в свою компанию. Живя в своем идеальном мире, я никак не ожидала, что к нам в дом придет такая беда. Мои родители погибли в автокатастрофе. Компанией отца завладел его злейший враг. Я из дочери богатого и уважаемого всеми бизнесмена превратилась в сироту. Все, что мне осталось от прежней жизни: квартира покойной тети Кин, сестры отца, учеба в университете, да наша любимица Хару — золотистый ретривер. Без нее я бы точно сошла с ума от тоски. В самые тяжелые моменты она всегда была рядом.2016 год
— Мито! — позвала Юки. — Опять задумалась, что ли? Вернувшись в реальность, я растерянно заморгала, а затем перевела немного неадекватный взгляд на подругу. — Нас к начальнику вызывают, — пояснила она. — Будут нового управляющего представлять, — добавила Акира. Собрав отчеты, поправив прическу, я направилась следом за подругами кабинет начальника. И никак не ожидала того, что я увидела там… Зайдя в кабинет, мы уселись на мягкие стулья. Девчонки уселись на места поближе к шефу, я же, как обычно, выбрала место ближе к окну. Я не любила, когда на меня обращали много внимания. Акира и Юки убеждали меня, что мне стесняться нечего, что я очень красивая, но как только разговор заходил про внешнюю красоту, я старалась увести разговор в другую сторону. Да, я не была брюнеткой с длинными ногами и ресницами, как Акира. И не была пышногрудой шатенкой, как Юки. Они любили хвастать своей внешностью и покорять мужчин. Мне же хватило общения с противоположным полом еще в институте. Причем общение с одной особью этого пола для меня закончилось не свершением всех желаний, а полным крахом… Я потеряла абсолютно все… Снова задумавшись, я перенеслась во времена своей университетской жизни. Вспомнились друзья, дискотеки, поездки на практику. Эх, какие же веселые это были дни! До того момента, как я встретила его… Новенький в нашей группе отличался от других парней. У него были красивые правильные черты лица, длинные угольно — черные волосы, собранные в высокий хвост, подтянутое спортивное тело, облаченное в дорогой строгий костюм. Все девушки восхищались и боготворили его. Вот только у меня он вызывал чувство отвращения. Я считала его пижоном, бабником и хамом… — Здравствуйте, девочки, — поздоровался Токира-сама. — Здравствуйте, — ответили мы хором, что вызвало у старика на лице веселую улыбку. — Сегодня, после того как сдадите отчеты, я представлю вам вашего нового начальника, — сообщил он, забирая папки и открывая первую. — Мито, кстати. Как там твой сынок? Выздоровел? — спросил он у меня. — Да, Токира-сама, спасибо. Сегодня он в садик пошел. Все девочки его тут же окружили и потащили играть, — с улыбкой ответила я, вспоминая, как утром отводила сына в садик. — Он у тебя просто красавец! — пропела Юки. — Наверно, папуля у него породистый, — на ухо прошептала Акира, и я почувствовала, как мои щеки покрылись густым румянцем. «Да — подумала я, — Папаша у него породистый. Сын того самого миллионера, который завладел фирмой моего отца. Сволочь! Мерзавец! А я ведь любила этого человека! Отдала ему всю себя, а он издевался. Играл со мной и бросил, когда я ждала ребенка!» И в этот момент в кабинет вошел мужчина тридцати лет. Подтянутый, высокий, красивый, дерзкий. Держался он весьма свободно. Акира и Юки принялись перешептываться, обсуждая все параметры данного представителя мужского пола. Я же замерла на месте и вцепилась руками в сидение кресла, пытаясь заглушить неожиданный крик отчаяния и приступ страха. В кабинет вошел именно тот человек, которого я бы больше никогда не желала видеть. Который сломал мою жизнь и разбил сердце. В кабинет прошел он. Отец моего ребенка. — Знакомьтесь, девочки! Мадара Учиха, ваш новый начальник! Мужчина повернулся к нам и улыбнулся своей обворожительной улыбкой, от которой сердце начинало биться чаще. Оглядывая нас, он как бы оценивал материал, с которым ему придется иметь дело. И видимо, остался доволен девочками, так как его взгляд поменялся, в глазах появился плотоядный огонь. Я поняла, что Мадара уже выбрал себе жертву. Я боялась встретиться с ним глазами. Боялась, что он узнает меня, и по видимому, не зря. Как только наши взгляды встретились, в его глазах я прочла узнавание. Взгляд перестал быть хищным, он изучал меня. В его глазах я видела не те чувства, которые ожидала увидеть. Там были любовь, радость, и…боль? Этого не может быть! Он снова что — то задумал! Мадара нахмурился, немного закашлялся, но потом быстро взял себя в руки и уже через секунду был, как всегда, холоден и отчужден. Мне хотелось побыстрее уйти из кабинета и уволиться. Я не буду здесь работать! Не буду работать с ним! Мне хотелось бежать без оглядки! Прочь отсюда! Из мыслей меня вытащил его голос. — Я просмотрел отчеты. Они составлены достаточно неплохо. Мне понравилось. А теперь можете быть свободны, — говоря это, он не сводил с меня глаз. Это вызвало у меня новый приступ страха, и я покинула кабинет первой. Причем не просто вышла, а выбежала, словно меня преследовал сам дьявол… *** Выскочив из кабинета, я рванула в комнату отдыха. Закрыв за собой двери, я прислонилась спиной к холодной стене и еле перевела дыхание, а потом сползла на пол, и, закрыв лицо руками, дала волю слезам. — За что? Почему снова он? Только жизнь наладилась! А он снова вернулся в мою жизнь! — кричала я. За дверью раздались шаги, и я притихла, утирая слезы. Прошли мимо. Переведя дух, я поправила прическу, одежду и уже собиралась идти на рабочее место… Повернувшись, я увидела стоящего в дверях Мадару. Он стал взрослее, привлекательнее. Его юношеская красота переросла в мужскую. Та же прическа, строгий костюм, скрывающий под собой атлетичное, подтянутое тело. По телу пробежался электрический разряд. Мое тело все еще помнило его горячие ласки, нежные губы, но только все это было ложью. Даже его черные, как ночное небо, глаза теперь не вызывали тех приятных чувств. Лишь ненависть. Он стоял, облокотившись о дверной косяк, скрестив руки на груди. Его глаза внимательно изучали меня. Я же нахмурилась и, подойдя к нему, сказала: — Какого черта ты здесь делаешь?! — Во-первых, здравствуй. А во-вторых, не надо кричать. Нас могут услышать. — А может, я хочу, чтобы меня услышали! Чтобы все знали, какой ты подонок и предатель! — Я — предатель?! — Да, ты! Ты ушел к той шлюхе и оставил меня! Беременную! — Это было ошибкой! Я не любил ее! — А зачем тогда ты бросил меня?! — Я не бросал тебя! — А как ты назовешь свой поступок?! А, Мадара?! — Временное помутнение. — Сейчас я тебе устрою временное помутнение! Я замахнулась кулаком на Мадару, желая ударить его, но он остановил мою руку и резко притянул меня к себе. — Прекращай истерику, Узумаки! Ты же знаешь, как мне это не нравится! Я резко дернулась и вырвалась из его хватки. Увидев насмешку в его глазах, я окончательно перестала трезво мыслить и набросилась на бывшего. Я била его грудь кулаками, материлась, плакала. Мадара, как ни странно, все это терпел и лишь иногда уклонялся, когда моя рука была близко к его лицу. Через десять минут гнев и пыл начали спадать, а на их место пришли усталость и равнодушие. Я последний раз ударила кулаком по Мадаре, а затем опустила руки и голову и тихо сказала: — Отпусти меня. Я выйду. — В таком виде? Учиха подвел меня к зеркалу, и, посмотрев туда, я ужаснулась: из зеркала на меня смотрела усталая женщина с растрепанными волосами, покрасневшими от слез глазами и темными кругами под ними. — Между прочим, удары у тебя стали еще сильнее, чем раньше. — Что это? Похвала? — Возможно. Так, значит. Сейчас приводи себя в порядок, и я жду тебя у себя в кабинете… Я уже не слышала его дальнейших слов. Мне стало плохо. Начали трястись ноги и руки, а голову сковал тугой обруч боли. Облокотившись на раковину, я тяжело задышала. Краем глаза я заметила, что Мадара понял, что со мной что-то не так и начал приближаться ко мне. Я ощущала, как мое сердце бьется в бешеном ритме и казалось, будто оно вот-вот выскочит из груди. Голова кружилась, перед глазами все плыло. А последнее, что я почувствовала, так это руки Мадары у себя на талии и спине.