Он слегка не в себе

Не успел Андрей нажать на кнопку звонка, дверь тихонько приоткрылась - Заходи. Только быстро, - взьерошенная голова юркнула и исчезла в проёме. Глаза Юли были красными и взволнованными. - Что случилось? - Андрей успел пройти в коридор, начать снимать куртку и даже открыть рот для следующего вопроса, прежде чем женщина судорожно прижала ладонь к его рту и замотала головой. - Тише! Тише... он слегка не в себе, - словно бы в подтверждение этому, где-то за одной из дверей раздался глухой удар вперемешку со звоном, - до сервиза добрался, зараза. Каплев слегка присел, расшнуровывая ботинки, а Юля облокотилась на стену и закусила губы, её глаза были прищурены, женщина, казалось, вот-вот заплачет. - Всю посуду уже побил? - нарочито смешливый приглушенный тон. - Нет. Пришёл два часа назад, наговорил про Глеба... всякое и сказал не заходить к нему, мол перебеситься должен, - Юля замолчала, комкая ткань домашних брюк, - какое-то время молча сидел, а потом началось. Я тебе и позвонила сразу. Андрей выдержал паузу, прежде чем подать голос. Юля стоически молчала и кусала губы. - Ясно. Дай перекись, пожалуйста, ваты какой-нибудь, бинт. На всякий случай, в общем, вдруг поранился, - несмотря на то, что фразу Каплев пытался построить максимально нейтрально, по щеке Юли всё-таки покатилась непрошеная слеза. - Да... да, сейчас, секунду, - не обратив внимание на потёкшую тушь, она в мгновение вновь очутилась перед Андреем с аптечкой в руках, - на всякий случай достала, вдруг... вдруг что. Принимая потрёпанную красную сумочку с собственноручно вышитым трогательным белым крестиком в углу, Андрей на некоторое время задержал свои руки на ладонях Юли. - Всё хорошо будет, слышишь, что он не молчит, это уже победа, не волнуйся, максимум, что он себе сделает - пальчик поранит, ну, - шершавыми подушечками пальцев он вытер грязно-чёрный след со щеки женщины, - не плачь, я с ним поговорю, а ты пока иди и развейся, нечего себя накручивать. Юля прерывисто вздохнула и закивала. - Пойду собак прогуляю, им полезно будет. Только не спорь с ним, хорошо? Я всё понимаю, - она почему-то заговорила быстро, затараторила, глотая окончания, - но, он может быть очень... он может не думать ни о том, что скажет, ни о том, что сделает в порыве гнева, просто не принимай близко к сердцу, ладно?, - женщина снова запнулась и уткнулась глазами куда-то в плечо клавишника, - если дойдёт до чего-то... просто удерживай его, порыв быстро спадёт. Она шмыгнула носом и принялась искать ошейники для собак, а Андрей, переваривая полученную информацию, подошёл к кабинету Вадима и тихонько приоткрыл дверь. Вадим сидел на полу недалеко от стола и методично бил себя открытой авторучкой в центр левой ладони. - Привет, - Каплев просочился в комнату и прикрыл дверь, в коридоре чем-то металлическим звякнула Юля. - Нахера явился? - Вадим головы не поднял, но протыкать себя насквозь всё же перестал и замер, прикрыв глаза. - Да новости прочитал, да и... - Юля. - Юля. Какое-то время оба молчали. Первым тишину нарушил Самойлов, встав и кинув ручку обратно на стол. Андрей поймал его за руку и развернул к себе. - Покажи, - Вадим резко вздёрнул на него глаза. В них летали молнии и оголёнными нервами чувствовалась угроза вперемешку с обидой. - Нахуя? Андрей крепко удерживая шефа, подвел того к креслу и немым укором убедил сесть, после чего присел на колени и принялся копаться в аптечке. Вадим являл из себя непоколебимую статую, колосса на глиняных ногах, его спина была идеально выпрямлена, плечи расправлены, во взгляде чувствовалась решимость. В воздухе витал дух разорённости, грабежей и убийств. Каплев смочил ватный тампон перекисью и осторожно принялся обрабатывать кровоточащие проколы. - Ай, хорош, всё, - Вадим попытался выдернуть ладонь, но пальцы новоявленного фельдшера удержали его. - Какой всё, ты себе чуть насквозь руку не проткнул, дурак, - Андрей продолжил аккуратно промакивать ранки, после чего подул на самую большую. Вадим вздрогнул и слегка обмяк. Дух средневековья начал потихоньку отступать, оставалась лишь гнетущая душу пустота. Теперь Вадим уставился точно в затылок своего клавишника, а другой рукой принялся неосознанно поглаживать своё колено. - Зачем, - Андрей в этот момент надкусил бинт, чтоб разорвать точно по центру, - зачем он это делает. Неужели он совсем ничего не понимает и не осознаёт? Кто его накрутил, что вообще происходит, кто... Андрей завязал узел на повязке и обхватил голову Вадима ладонями, заставляя того прервать свой бессвязный поток, и подставил большие пальцы под подбородок. - Посмотри на меня, - Вадим поднял глаза и уставился в голубые глаза клавишника, - что ты чувствуешь? Что ты конкретно сейчас чувствуешь? - По отношению к себе или Глебу?, - Вадим продолжал смотреть так, будто пытался слить своё отчаяние и боль, закрасить светлое небо тёмными тучами. - К Глебу. - Тревогу. Страх. Непонимание, того что происходит. Боюсь его потерять окончательно. - А к себе? Вадим прищурился, после чего расслабил тело и бухнулся любом в промежуток между шеей и плечом Каплева. Андрей помог ему слезть с кресла и осторожно приобнял. Вадим закусил горловину серого свитера, а пальцами судорожно сминал мягкую ткань на спине, чем в какой-то момент вызвал резкий короткий вздох. - Ижвини. - Ничего страшного, но постарайся всё-таки больше не щипаться, - Андрей попытался расслабиться, в ответ на что получил мелкий и отчаянный щипок прям под лопаткой. Вадим вцепился сильнее и, выпустив всё-таки изо рта горловину, медленно прикоснулся кончиком носа к мочке, после чего переместился чуть выше и провёл по изгибам ушной раковины, мягко подул в самое ухо. Андрей инстинктивно дёрнулся. - Что... ты творишь, - несмотря на то, что его пальцы мягко удерживали Вадима, действия того вызывали больше вопросов, чем его слова. - Тихо... лучше помолчи, - Вадим вытянулся в руках клавишника и уткнулся тому в макушку, - ты очень приятно пахнешь. Андрей замер, то, что делал его шеф, просто не укладывалось в голове. Вадим тем временем выпростал руки из кольца обьятий, с нажимом провёл ими по чужим плечам, и зарылся в шевелюру Каплева. - Уйди сейчас. Уйди, иначе я... Андрей не дал ему закончить фразу. Его сердце колотилось как бешеное, а руки прижимали тёплое тело Вадима как можно ближе, буквально вжимая в себя. Он никогда раньше не целовался с мужчиной. Он никогда раньше не целовал Вадима. А зря. У него, оказывается, были очень мягкие губы, которые, получив отмашку, начали напирать и перехватывать инициативу на себя. Андрей не возражал. Единственное, чего он желал сейчас, так это того, чтобы пальцы Вадима не прекращали свой изучающий бег по чужому телу, и чтобы в коридоре не зазвенели ключи. На всё остальное в этот момент ему было на-пле-вать.