С Лидией Мартин все в порядке

Лидия не спала всю ночь. Она устало трет лоб, пытаясь сосредоточиться на словах учителя, но они то и дело превращаются в фоновый шум за напором её мыслей. Она не понимает, почему ошиблась накануне ночью. Мартин была абсолютно уверена, что Стайлз находится в подвале лечебницы. Её привели туда голоса, а они ни разу не подводили. Лидия смотрит в окно. Сегодня в Бейкон Хиллс самый сильный за последние несколько месяцев ливень. Под стать настроению банши. Она бы увидела это совпадение, если бы вообще заметила дождь. Зеленые глаза стекленеют, когда она мысленно снова переносится в Дом Айкена. Вновь и вновь прокручивая в голове события той ночи, Лидия все сильнее чувствует недоумение, нервозность и вину. Ей потребовалось так много времени, чтобы принять и научиться доверять своим способностям, но она ошиблась в самый нужный момент. Лидия прикрывает глаза и снова слышит крик шерифа: «Где, черт возьми, мой сын?!». Она корит себя за ошибку, задавая один и тот же вопрос: почему? Почему её способности подвели именно тогда, когда на кону стояла жизнь Стайлза? Почему соврали голоса? Почему она привела сходящего с ума от волнения отца туда, где не было его сына, ещё раз полоснув лезвием по свежей ране на его сердце? Лидия закусывает губу, утыкаясь взглядом в парту. — Эй, ты в порядке? — раздаётся на ухом знакомый голос. Лидия пару раз моргает, возвращаясь в реальность, и видит, что класс опустел. Рядом стоит Скотт, встревоженно глядя на Мартин. — Да… Да, я в порядке, — растерянно отвечает девушка, спешно собирает вещи и уходит. Скотт провожает её взглядом. Кажется, он понимает. Мартин стоит рядом со Скоттом, прислонившись спиной к соседнему шкафчику. Её взгляд слегка рассредоточен, словно мыслями она не здесь. Скотту этот взгляд был знаком: так Лидия выглядит, когда вслушивается либо в свои мысли, ища правильный ответ, либо в голоса, подкидывающие ей новые загадки. Вдруг она вздрагивает, словно испугавшись чего-то. — Ты в порядке? — второй раз за день спрашивает Скотт. Он знает, что она ответит, и знает, что не поверит её словам. — Да. Просто немного сверхчувствительна к громких звукам, — говорит Лидия немного растерянно, а потом снова вздрагивает. — Сегодня у Стайлза весь вечер обследование. Я собирался навестить его часов в шесть. Не хочешь со мной? — осторожно произносит Скотт, наблюдая за реакцией Лидии. — Наверное я лучше пойду домой. Она готова застонать от отчаяния. Испытывая искреннее волнение за Стайлза, Мартин также испытывает вину и недоумение. Ей нужно понять, что произошло. Найти ответ. Она бы просто не выдержала. Банши вздрагивает опять — на этот раз почти подпрыгивая. МакКолл не на шутку тревожится. Он внимательно вглядывается в лицо подруги, отмечая, что сегодня она сама не своя. — Уверена, что ты в порядке? Мартин поворачивает голову к альфе и смотрит на него, но у него возникает ощущение, будто она его не замечает, смотря сквозь. — Да… Я тебе потом напишу, — тихо отвечает рыжеволосая и медленно идёт прочь по коридору. Ему необязательно знать, что в этот момент Лидия слышит каждый звук в школе: щелчок дверного замка, смех, шаги, падение книг, скрип мела по доске. Банши стискивает зубы до хруста, чтобы не броситься бегом из этого проклятого здания. Она знает, что Скотт до сих пор провожает её взглядом. Ему хватает волнений со Стайлзом и Айзеком, чтобы волноваться ещё и за неё. С Лидией Мартин все нормально. — — - — - — - — - — - — - — - — — Итак, Стайлз, сейчас ты услышишь шум. Он будет похож на громкий звон, словно молот бьет по наковальне. Это происходит, когда импульсы проходят через металлические катушки внутри томографа. Если хочешь, мы можем принести тебе беруши. — Нет, все нормально. — — - — - — - — - — - — - — - — - Лидия сидит в машине рядом с больницей. Ей кажется, что голова сейчас взорвётся от боли, которую вызывает громкий шум. Словно молот бьет по наковальне. Металлический звук раздаётся словно позади девушки, и она несколько раз оборачивается, чтобы убедиться, что на заднем сиденье ничего нет. Мартин с силой трёт лицо ладонями, едва не впиваясь в кожу ногтями, кладёт руки на руль, потом обхватывает голову, сжимая пальцами виски. Дыхание сбивается, и Лидия начинает дышать тяжело, когда шум становится громче — пронзительный звон теперь буквально режет барабанные перепонки. Мартин тянется к магнитоле и выкручивает кнопку громкости на максимум, надеясь заглушить размеренный звук молотка хотя бы на чёртову секунду. Не помогает. Лидия знает, что должна сделать, чтобы это прекратить, но её чертовски пугает то, что может последовать за этим. Она держится ещё минуту. И когда она больше не может терпеть, когда голова уже разрывается, Лидия крепко хватается за руль, как за единственную опору. Из её горла вырывается оглушительный, пронзительный крик. Лидия кричит, насколько хватает воздуха. А потом в голове наступает тишина. Долгожданная тишина.