Второй полет

Месяц сиял на чистом небе, незапятнанном ни одним облачком. Холодный ветер шевелил полуголые ветви небольшого леса, в котором местная деревенька добывала древесину для отопления домов. Делали это они осторожно, не беря больше нужного, ведь любая растительность в этой местности была редкой, а ночи — холодными. Однако последние полмесяца в этом лесу местных жителей не водилось, кроме двух: девушка и маленький ребёнок, которого она чудом спасла, услышав тихие мольбы умирающей в луже крови женщины. Марьям проверяла обстановку, прячась за полусухим старым деревом, которое, не переставая, скрипело от порывов ветра. Если тамплиеры решат обойти дерево или встанут так, что им будет заметна её худая фигурка, то она сможет сбежать от них, благодаря кустам, закрывавшим ее от посторонних глаз. К счастью собак с тамплиерами не было, и Марьям могла не беспокоиться: эти варвары были опасны и перерезали её деревню толпой, но такими небольшими отрядами, которые патрулировали сейчас близлежащий лес, они были не более, чем тупые и заторможенные обычные вояки. К тому же, вряд ли они ожидают, что кто-нибудь из жителей спасся от той резни. Вспоминая случившееся, Марьям тихо скрипнула зубами. Эти ублюдки отобрали у нее все: семью, жениха, дом, но больше всего девушку злило то, что в это время отца не было рядом. Говоря начистоту, он в последнее вообще довольно редко появлялся дома и наверняка не знал о том, что его жена умирала от болезни, и уж тем более о нападении на деревню. Девушка плотнее прижалась к дереву спиной и навострила уши. Их расположение она уже изучила, а вот слова пока не разобрала, а они точно о чём-то болтали! Марьям не понимала, почему тамплиеры вдруг напали на деревню. Умирая, мать велела ей бежать в лес и оборонила слово «ассасины», за которое и уцепилась девушка, не знавшая, что ей теперь делать. Трава под ногами была влажной и раздражала кожу, а потому она кое-как сдерживалась, чтобы не начать переступать с ноги на ногу. Животных в округе никогда не было много, но всё равно они умудрились словно всем скопом поселиться в этих «трёх деревьях» и петь свои песни, мешая ей слушать. — Ричард, ты ничего не слышал? — раздался хрипящий мужской голос одного из воинов. — Нет. В любом случае ассасинов здесь точно нет. — Ты так думаешь?! — Тихо ты! Если они здесь есть, то ты им очень помогаешь нас заметить. — Нас точно травят! — Не неси чепухи. Всё дело в воде. — Но… — Оставим разговор на потом. Возможно, ассасины помогут ей найти виновников резни и отомстить за смерть семьи, но для того, чтобы найти братство надо было сначала выжить самой. И, говоря начистоту, Марьям не представляла, как ей удастся это сделать с ребенком на руках. Они уже полмесяца прятались в полусгнившем доме, о котором она узнала от матери ещё неделю назад, когда та начала сдаваться болезни. Девушке приходилось каждую ночь делать рискованные вылазки в разрушенную деревню, чтобы найти хоть что-нибудь из пищи. В животе предательски заурчало, но повезло, что этот звук они толи не услышали, толи сослались на какое-нибудь животное. Они были не местными и Мариям не раз слышала, как те жаловались на скудную природу «грязных еретиков». «Эти мерзкие!..» Марьям часто уводила небольшие отряды тамплиеров за собой, чтобы те не подбирались слишком близко к их дому. Брат научил ее запутывать следы и метать кинжалы, и за это Марьям была ему благодарна, потому что без этих навыков она погибла бы на следующую же ночь, когда натолкнулась на одинокого пьяного тамплиера, забредшего слишком далеко в лес. Первое убийство далось ей нелегко, да и, по правде сказать, удалось оно чисто случайно — Марьям сама не ожидала, что, отбиваясь от этого варвара сможет-таки ударить его в живот. Тамплиер был крупнее ее и, естественно, сильнее. Он навалился на девушку, бормоча что-то нечленораздельное. От него воняло вином, потом и кровью, и Марьям даже не сразу поняла, как ей удалось ударить мужчину в живот, благо тот оказался не в своих хваленных доспехах, а в простой рубашке. Конечно, та рана была не смертельной. Выбравшись из-под тяжелого тела, Марьям пришлось перерезать тамплиеру горло, чтобы на его стоны не пришла подмога. Руки дрожали, и ей даже не сразу удалось нанести достаточно глубокую рану. Оказалось, что убить человека гораздо сложнее, чем Марьям себе представляла. Всю оставшуюся ночь она молила Аллаха, чтобы тот простил ее и уберег их с ребенком от жестокой расправы. Утром следующего дня Марьям обрезала волосы, а ночью снова совершила набег на деревню, чтобы найти там уцелевшую мужскую одежду — в платье было катастрофически неудобно передвигаться по лесу. Девушка прекрасно понимала, что после того, как она осквернила себя кровью, то ей ни за что не стать чьей-либо женой. Впрочем, она и раньше не очень-то рвалась. Марьям, несомненно, понимала, что ее главной целью в жизни была забота о семье и муже, но она была настолько непоседливой и так часто создавала проблемы окружающим, что отец позволил ей остаться с больной матерью, и свадьбу пришлось отложить. А потом началась война, и жених, как и практически все мужчины деревни ушел сражаться с неверными. В этот раз без убийства тоже не обойдётся. Всего двое, а она на днях избавилась от трёх за раз, они были больны из-за отравы, которую она подмешала им в пищу и воду. Эти не были исключением, хоть и чувствовали они себя явно получше, но это не должно былостать помехой: Марьям понимала, что обязана тренироваться, как бы это не было отвратительно её природе. Эти тамплиеры слишком близко подошли к её домику… Малыш мог проснуться и заплакать. Нужно поскорее решить эту ситуацию. Марьям аккуратно пригнулась и вышла из-за дерева, скрывшись за кустами. Как хорошо, что у неё была тёмная одежда, благодаря которой она могла дольше оставаться незаметной. Рукоять кинжала неприятно холодила ладонь, и Марьям нервничала, как в первый раз. Конечно, с двумя справиться будет проще, но кто знает, насколько сильными те окажутся? Ее запросто могли убить, и тогда спасенный ею мальчик тоже погибнет: его либо найдут и убьют эти шакалы, либо он умрет от голода. «Соберись!» — велела себе Марьям, удобнее перехватывая кинжал. Подобравшись ближе к разговаривающим тамплиерам, девушка затаилась, ожидая, пока кто-нибудь из них не поравняется с ней. Марьям не питала иллюзий касательно своих способностей и прекрасно понимала, что у нее будет гораздо больше шансов, если разделить мужчин. Вот если бы она умела чуть лучше метать кинжалы… Ждать пришлось недолго, уже вскоре один из тамплиеров поравнялся с кустами, за которыми притаилась Марьям, и девушка, не теряя ни секунды, заскочила ему за спину и вонзила в шею кинжал. Отчасти ей помогло то, что атака получилась внезапной; мужчина глухо вскрикнул, пару раз дернулся в предсмертных судорогах и обмяк. Не успела Марьям порадоваться своей удаче, как плечо пронзила острая боль. Ее спасло только хрустнувшая под тяжелыми сапогами ветка, оповестившая о приближении врага. К несчастью девушки, второй тамплиер ее все-таки заметил. Ему на удивление быстро удалось сократить расстояние между ними и рассечь Марьям плечо. Она каким-то чудом успела отскочить, но меч все равно достал — удар пришелся вскользь, но оказался достаточно сильным, чтобы заставить потерять равновесие. — Шакал… Марьям очень редко позволяла себе ругаться, потому что девушке не пристало сквернословить, но за эти полмесяца она столько раз мысленно это делала, что сбилась со счета. К тому же, теперь ее и девушкой-то никто считать не будет, узнав обо всем случившемся, так что ей было нечего терять. — Девчонка? Стараясь не обращать внимание на боль в плече, Марьям вскочила с земли и бросилась в атаку. Она не могла оставить в живых этого тамплиера — он обязательно привел бы подмогу. И пусть себя девушке было не жалко, но она не могла позволить погибнуть мальчику. Марьям целилась в шею, чтобы одним ударом прикончить мужчину, прекрасно понимая, что кольчугу кинжалом ей ни за что не пробить. Девушка попыталась поднырнуть тамплиеру под руку, но тот успел раньше схватить ее за воротник рубашки и резко дернуть на себя. Дело начало принимать совсем скверный оборот. Марьям извернулась, пытаясь полосонуть кинжалом по руке, но лезвие беспомощно рассекло воздух в каких-то паре миллиметров от цели. — Попалась! Тамплиер гадко усмехался, смотря на свою жертву сверху вниз, и Марьям вдруг поняла, что если сейчас не случится какое-нибудь чудо, ей точно не уйти отсюда живой. «Аллах, умоляю…» В воздухе просвистела стрела, и тело тамплиера вдруг начало медленно клониться в сторону. Хватка ослабла, и Марьям удалось выскочить. Обернувшись, она увидела, что из головы мужчины торчит стрела и, ни секунды не раздумывая, бросилась бежать в сторону домика. Если здесь есть еще кто-то помимо тамплиеров — им надо было срочно бежать отсюда! При всей своей ненависти к неверным Марьям понимала, что лучше попасться им, чем шайке разбойников, хотя… Сейчас не было времени на размышления! Марьям не помнила, как оказалась в доме, прижимаясь спиной к полусгнившей стене. Раненное плечо жгло огнем, словно ей там поставили клеймо, хотя отчасти так оно и было — теперь наверняка останется уродливый шрам. «Да будьте вы все прокляты!» От быстрого бега в боку неприятно кололо при каждом вдохе, и Марьям сплюнула себе под ноги. Дрожащими руками она оторвала от рубашки лоскут и наспех перетянула рану на плече, чтобы остановить кровь. Сейчас не было времени на перевязку, надо было покидать свое убежище, как можно скорее — наверняка по ее следу уже идут. Дом скрипел и ходил ходуном, словно снаружи был ветер, который, как ей казалось во время побега — утих. Она слышала спокойное посапывание малыша в соседней комнате, которая была отгорожена наполовину рухнувшей шаткой стеной из досок. Что же ей теперь делать? Грудь сжимало отчаяние при мысли, что его жизнь в опасности. Однако не время для отчаяния. Марьям забегала по дому собирая немногочисленные вещи в походный мешок, который она не так давно стащила у тамплиеров, она подошла к мирно спящему Юсефу. Такой маленький, лет пять от силы… они не были знакомы до трагедии. Девушка хотела было взять его на руки, как услышала шум снаружи. Марьям пригнувшись подбежала к ближайшему окну, прислушавшись. Судя по звукам, там был точно не один человек. «За что мне все это?» Когда дверь с тихим скрипом открылась, Марьям, не раздумывая подскочила и атаковала первого, кто рискнул войти. Если ей и суждено было умереть в этом богом забытом месте, то она могла попытаться забрать с собой хотя бы одного. — Какого черта?! Кинжал полосонул мужчину по щеке, но тот ловко перехватил руки Марьям, выбивая оружие. Девушка взбрыкнула, пытаясь освободиться, но хватка только усилилась, и в итоге ее вообще прижали к стене. Марьям попыталась пнуть мужчину, но тот наотмашь ударил ее по лицу. — Не дергайся! — Какого черта, Альтаир? — в дом уже заходили остальные. — Чего так долго? Все они были в белых одеждах, а лица прятали под капюшонами. Притихшая Марьям только сейчас вспомнила, что в такой же одежде был один из погибших мужчин, защитивший ее в последний момент. Правда, дальше эта мысль не пошла, поскольку, почувствовав, как хватка незнакомца ослабела, девушка со всей силы пнула его по коленке и отскочила к дальнему углу, загораживая собой ребенка, который, к слову, от шума уже проснулся. Его худая и маленькая фигурка за спиной стала её центром вселенной. Только не Юсефа… только не!.. — Не подходите ближе!.. Прошу! Пощадите хотя бы ребёнка! Ее и малыша убьют. Точно убьют. И им крупно повезет, если смерть будет быстрой. — Марьям? Марьям, это ты? От знакомого до боли голоса девушка нервно вздрогнула и напряглась сильнее. Незнакомцы пока не собирались на нее нападать, и это дало Марьям возможность найти среди них говорившего. Он как раз снимал с головы капюшон. — Марьям, что ты здесь делаешь? — Мастер Карим, ты знаешь ее? У Марьям все внутри оборвалось. Она до последнего надеялась, что ошиблась, но, похоже, Аллах решил сполна наградить ее за все грехи. Сердце слово остановилось и все эмоции схлынули водопадом. Голос стал безжизненным, а тело абсолютно не чувствовалось… Как же ей холодно и страшно… — Мать погибла от болезни, а через несколько дней на деревню напали тамплиеры. Они вырезали всех, — Марьям, не отрываясь смотрела на мужчину, снявшего капюшон. — А где все это время был ты, отец? За спиной раздался плач, и Марьям тут же подхватила ребёнка на руки и сильно прижала к себе, обнимая. Она не могла расслабиться, а Юсефа нужно было успокоить… Неужели теперь всё закончилось? Поймав растерянный взгляд отца она поняла, что её ждёт долгий и неприятный разговор. *** — Так это тебя я спас от того тамплиера? — звонкий голос резанул по ушам, заставив Марьям поморщиться. За полмесяца она уже успела отвыкнуть от общения с другими людьми. — Выходит, что так. Спасибо, — поблагодарила девушка, окинув взглядом сидящего напротив парня… — Он бы меня точно убил. — Ты счастливая, — рассмеялся тот. — Я бы поспорила с этим, — она до сих пор не могла расслабиться и настроения для смеха у неё не было. Марьям тяжело вздохнула, подперев щеку кулаком, и посмотрела на отца. Они не виделись около трех месяцев, и за это время шрамов на лице мужчины стало больше. Интересно, матушка знала, что глава их семьи — ассасин? Марьям до сих пор не поняла до конца всю их суть, но… — Скольких, говоришь, ты убила? — Карим нарушил неловкую тишину. Это все равно рано или поздно пришлось бы обсуждать — вопрос был слишком важным для их семьи. От решения отца зависела ее дальнейшая судьба. — С сегодняшним, получается, что пятерых, — Марьям болезненно поморщилась, когда, забывшись, дернула раненным плечом. — Возможно кто-то погиб, отравившись. Я… Я регулярно делала вылазки в деревню — тамплиеры там разбили свой лагерь. А яд… Я нашла несколько пузырьков у тамплиеров. — Вот как… — Дура! Тебе стоило просто сбежать в соседнюю деревню, — подал голос молчавший до этого ассасин. — Война — не женское дело. Марьям тихо цыкнула и недовольно нахмурилась. Это был тот самый тип, которого она атаковала. Кажется, Альтаир?.. Альтаир ведь? «Да какая разница?» — раздраженно подумала девушка. — Альтаир, если девчонке удалось порезать тебе лицо, то это не повод злиться на нее. Это твоя ошибка, — произнес, усмехаясь другой. — Закрой рот, Малик. Значит, Альтаир и Малик. А тот, который прострелил тамплиеру голову — Кадар. Что ж, теперь ассасины не казались такими уж безликими, как подумала поначалу Марьям. — Пойдешь с нами, — вновь заговорил Карим. — Я попрошу господина оставить тебя под моими присмотром. Возвращаться все равно некуда, к тому же, ты уже запятнала себя кровью. Злость вскипела в девушке, но она не показала этого и тихо встав подошла к отцу. Карим спокойно посмотрел на дочь, словно это не он только что сейчас сказал такие обидные слова. И это стало последней каплей. Марьям ударила его со всей силы, разбив при этом мужчине губу, и отошла на пару шагов, недовольно хмурясь. Удар был неожиданным, иначе бы Карим мог бы с легкостью уклониться или перехватить руку дочери, ведь она даже толком драться не умела. — Марьям… — Отец, прости, но иногда ты совсем не следишь за словами, — Марьям недовольно цыкнула и тяжело вздохнула. Теперь болела и здоровая рука, кажется, она немного переборщила. — Марьям, я понимаю, ты злишься… — начал Карим, вытирая кровь с разбитой губы. — Но, послушай… — Злюсь? Нет, отец. Ты не видел, как я злюсь, — обманчиво спокойным голосом произнесла девушка, но все же решила, что сейчас не время для семейных разборок, поэтому вернулась на свое место. — Я пойду с вами, потому что, как ты и сказал, у меня нет выбора. — Вот и хорошо. Это… Мудрое решение, Марьям. Самое мудрое из всех, какие вообще возможно принять в такой ситуации. Что случилось с Даримом? — решил сменить тему Карим. — Он пропал. Я думала, ты лучше меня знаешь об этом. Дарим был старше Марьям на два года и в детстве всегда защищал ее от задиристых соседских мальчишек. Они много времени проводили вместе и практически никогда не расставались, но брат уже пару месяцев не возвращался домой, да и весточек от него никаких не было. Марьям не хотела думать о плохом, но ухудшавшееся с каждым днем состояние матушки явно не способствовало позитивному настрою. И вот теперь матушка умерла, деревню вырезали, а отец оказался ассасином. Марьям чувствовала, как ее жизнь рушится прямо на глазах, и она ничего не могла с этим поделать! Она ненавидела сидеть без дела, особенно когда от этого зависела ее судьба. Отец был прав: попытаться стать членом братства — лучшее решение из всех возможных. В случае успеха это даст ей новые возможности, и будет больше шансов найти Дарима и ответственных за резню в деревне. Марьям потерла слипавшиеся глаза и тяжело вздохнула. Она давно нормально не спала, да еще и рана на плече давала о себе знать. Нужен был отдых, ведь завтра предстоял поход, а у нее совсем не осталось сил. Плохо… — Ты можешь отдохнуть, — Кадар осторожно тронул замершую девушку за плечо. — К утру мы тебя разбудим. — Он прав, — подтвердил Малик. — Дорога предстоит неблизкая, тебе потребуются силы. Отдохни. — Спасибо. Марьям отсела к стене и, привалившись к ней спиной, прикрыла глаза. Она все еще не верила в свою удачу (если это можно было так назвать) и некоторое время прислушивалась к тихому разговору мужчин, пытаясь понять, что они обсуждают, но вскоре сон одолел ее. Перед этим она почувствовала, как маленькое худое тельце Юсефа пристроилось у неё под боком и она приобняла его. *** — Синхронизация с объектом завершена на три процента. Желаете продолжить? — женский металлический голос больно резанул по ушам, и перед глазами возник грязно-серый экран. — Нет. — Сессия окончена. Покиньте Анимус. Мэри Андерсон дождалась, пока ее отключат от Анимуса, и встала с кресла. Первым делом, бросив взгляд на электронные часы, высвечивающиеся на мониторе компьютера, девушка недовольно цыкнула. Она пробыла там больше трех часов, а синхронизация увеличилась всего на три процента. Слишком медленно. И почему они начали так далеко от основных событий? — Голова раскалывается… — Это с непривычки, — отозвался мужчина, распутывающий клубок из проводов. — Потом сама будешь знать, на сколько часов надо делать погружение, чтобы не было дискомфорта после. Все приходит с опытом. — Да-да, — Мэри тряхнула головой и убрала выбившуюся огненно-рыжую прядь за ухо. — Синхронизация происходит слишком медленно. И, мне кажется, мы начали далеко от основных событий. — Это необходимо для твоей же безопасности. Иначе объект отторгнет тебя. У нас и так слишком мало операторов, чтобы жертвовать ими понапрасну. И снова Мэри вынуждена была согласиться. Иван Волков уже довольно давно занимался не только разработкой и усовершенствованием программы Анимуса, но и поиска операторов для него. Естественно, что русский знал гораздо больше нее. — Там были Малик и Кадар, — вспомнила девушка, поворачиваясь к собеседнику. — И они были чертовски похожи на наших! — Всякое дерьмо случается, — отшутился Иван, даже не повернув головы. Он занимался настройкой второго Анимуса, стоявшего до этого неподключенным к сети. Кажется, это была совершенно новая модель, и ее даже ни разу не включали, поэтому требовалась тщательная проверка работоспособности системы. — Ты таки решил позволить мне пересесть на новую машину? — съехидничала Мэри. — Нет, это для нового оператора. Пока ты развлекалась в прошлом, пришло сообщение о том, что его направили к нам. Я решил, что незачем машине зря простаивать, так что если все пройдет гладко, то мы сможем вас одновременно запускать. Глядишь, и встретитесь где-нибудь. Мэри скептически посмотрела на Ивана и качнула головой. Решив, что не стоит его отвлекать от работы, девушка накинула на плечи легкую куртку и вышла из небольшой лаборатории. Ей следовало переварить только что полученные новости. Пока она думала, то начала собирать сумку кладя в неё вещи первой необходимости. Найти костровые спички, записную книжку и спутниковый телефон было легко, всё же у них даже буйные Кадар и Иван любили порядок в вещах…, но вот она особо не парилась и потому скрытый клинок она искала дольше. Командование нашло нового оператора, способного помочь им в поисках — это определенно радовало. Для их небольшой группы лишние руки никогда не будут лишними. Конечно, чем больше людей, тем меньшей мобильностью они обладают, но Мэри решила, что впятером им будет вполне комфортно. Теперь оставалось только ждать прибытия новенького. Клинок оказался в холодильнике под майонезом, на который молился Ванютка (как он просил себя называть, когда пил, да и когда трезвым был тоже). Хорошо, что хоть не мясом, которое тоннами ел Кадар и периодически оно не влезало в морозильник. Его брат Малик же наоборот предпочитал овощи и максимум курятину. Мэри ела в основном фасфуд и пиццу, правда почему-то её желудок не жаловался. Надев на руку своё любимое оружие местная рыжая бестия наконец-то дошла до входных дверей. — Мэри! — у самого выхода ее окликнул Кадар, высунувшийся из координационного центра. — Через пару часов прибудет новый оператор. Встретишь его? — Без проблем, — отозвалась девушка. — Кстати, пока я была в Анимусе… — Потом расскажешь, — Кадар кинул ей ключи от машины. — Если по дороге купишь сигарет — я буду тебе чертовски благодарен. — Куплю, — Мэри улыбнулась, вздохнув. — Проложите мне пока кратчайший маршрут до аэропорта. Все равно ничего не делаете. — Будет сделано! Придёт через пять минут, иди пока в противоположную сторону от абстерго, — «абстерго» довольно быстро стало их «ориентировочным камнем». Девушка кивнула и направилась в сторону лифта, чтобы спуститься к подземной парковке. Быстро же они новенького доставили. Хотя, если учитывать, что сообщение пришло, пока она была в Анимусе, да еще пару часов сверху… «Надеюсь, мы поладим», — подумала Мэри, забираясь в машину и выезжая с парковки.