Nightmare

Грейвз долго пытается наладить отношения с напуганным мальчишкой. Он понимает его: кто же побежит с распростертыми объятиями к тому, кто предал? Пусть это и не был сам Персиваль, а Грин-де-Вальд, пользующийся внешним видом мага, как прикрытием, это трудно — вновь довериться. Но Грейвз не сдается — Криденс практически одинок, и ему не на кого опереться, чтобы встать на ноги. Мужчина каждый день старается общаться с мальчиком, всем видом показывая, что не собирается вновь давать в обиду. Бэрбоун, как напуганное животное, первые дни избегает Персиваля, лишь изредка находясь в его обществе дольше двух минут. Проходят мучительно долгие недели, прежде чем Криденс решается сделать шаг навстречу мужчине, потихоньку привыкая к общению с ним. Спустя пару месяцев он вновь доверяет Грейвзу, молясь о том, чтобы вновь не ошибиться. И не ошибается. Персиваль делает все, чтобы Криденс ощущал себя в безопасности: уговаривает переехать к нему (Тина пусть и обеспечивала кров над головой, но Криденсу было немного неуютно жить с ней и ее сестрой, в частности от того, что Куинни постоянно читала его мысли), находит ему занятия (оказывается, мальчику очень нравится читать, вот только позволить раньше себе такое удовольствие он не мог — иногда лишь, по приказам матери, вслух читал детям Библию да какие-то отрывки о сожжении ведьм на кострах), всячески показывает, что Криденс нужен. У Криденса все меньше выпирают кости, прибавляется вес, кожа перестает быть болезненно белой — все благодаря Тиль, эльфу-домовику, которая чуть ли не каждый час заставляла мальчика есть: "Довели ребенка! Тиль возмущена, хозяин. Вы только посмотрите — он же едва стоит на ногах!". Ему нравится Тиль — пока Грейвз на работе, именно она следит за тем, чтобы мальчик вновь не исхудал и не заскучал. Учит его каким-то мелочам, вроде заваривания чая и кофе, но также дает ему побыть наедине с книгами или мыслями. А вечером, когда Персиваль, почти всегда уставший, приходит с работы, Тиль весело рассказывает о новых достижениях Криденса, словно гордая сыном мать. А еще Криденсу нравится обсуждать прочитанное с Тиль, Персивалем или Тиной. К сожалению, эльф толком не читала, находя это времяпровождение не слишком хорошим для слуги, а у Тины было не так много времени, чтобы навещать друга. Зато Грейвз, превозмогая усталость и желание поскорее заснуть, дабы набраться сил перед новым днем, всегда слушает о впечатлениях Криденса. Все эти книги давно мужчиной прочитаны, но ему интересно узнавать о мнении Криденса. Так и сидят они в гостиной, попивая заваренный Бэрбоуном чай, до поздней ночи, обсуждая книги, до тех пор, пока кто-то из них буквально не начинает засыпать. Идиллия, к сожалению обоих, длится недолго. Криденса атакуют кошмары. Сначала слабые, от которых отмахнешься и вновь спокойно спишь, но со временем они только усиливаются. Он все чаще и чаще просыпается от собственных криков, иногда от боли в ладонях — от страха пальцы неосознанно впиваются в нежную кожу и расцарапывают ее до крови. Но ужаснее всего для Криденса было то, что кошмары не всегда были плодом воображения. Нередко по ночам он видит самые худшие отрывки из прошлого: издевательства ребят с улиц, безжалостные побои псевдо-матери и, что самое ужасное, Грин-де-Вальда в обличии Грейвза. Темный маг раз за разом становится другом для мальчика только для того, чтобы в итоге бросить умирать от полученных ран. Кошмары показывают и будущее. Как обскур, которого давно вытащили из Криденса и обезвредили, вновь возвращается, еще с большей силой, и стремится уничтожить все, что так дорого Бэрбоуну. Черное нечто накрывает весь Нью-Йорк, никому не давая возможности спастись, словно потешаясь над беспомощностью жителей города. И все они с ненавистью глядят на Криденса, отчего последний просыпается в слезах, словно возвращаясь во времена проживания у Мэри Лу, когда все только так и смотрели на него. Грейвзу не нравятся кошмары мальчика. Он даже отпрашивается с работы, чтобы собственноручно приготовить снотворное зелье. Зелье получается идеальным, но не сильно помогает юноше — он быстро и крепко засыпает для того, чтобы через час очнуться с разодранными в кровь ладонями и со слезами на слегка опухшем от плача лице. Персиваль обращается к лекарям (от которых, впрочем, толку мало), даже пишет письмо Ньюту с просьбой найти что-то подходящее. Последний пытается помочь, присылая с совой какие-то скляночки с лекарствами. И на небольшой период времени это и в самом деле помогает — кошмары еще не отступают насовсем, но и не тяготят так сильно. Но в одну ночь кошмары переходят все границы. Криденсу снится настоящее: он находится в доме Грейвза, но сам Персиваль намного холоднее к мальчику. Мужчина старается не смотреть на него, а в редком взгляде читается полное отвращение и презрение. С губ мужчины срывается краткое: "Сквиб", от которого у Бэрбоуна все внутри сжимается. Он противен ему. Своему другу. Наставнику. Тому, кто принял и полюбил, несмотря на слабость и беспомощность Криденса. Когда Бэрбоун пытается подойти, Грейвз замахивает руку и оставляет на его щеке красную отметину. Мужчина ненавидит его. Он смеется над слезами Бэрбоуна, а где-то рядом раздается назойливое: "Сквиб, сквиб, сквиб"... Криденс вскакивает с кровати. Рубашка неприятно прилипла к бледной коже, руки разодраны — словно бы он пытался избавиться от собственной сущности, лишь бы не быть ненавистным Персивалю. Хотя обскура давно нет в мальчишке, в душе нарастает ощущение тьмы и ненужности. Как и раньше. Ему хочется кричать, но все, на что способно обессиленное тело, это сидеть, уткнувшись в колени, и тихо плакать, чтобы никого не разбудить. В сознании проносится мысль: он уже надоел Грейвзу. Столько всего вложено, а кошмары продолжают атаковать, никакого прогресса. Персиваль уже и сам недосыпает — мешки под глазами становятся лишь больше, а количество выпитого кофе и огневиски давно превышает норму для организма. "Ты опять все испортил. Ты всегда все портишь. Все только страдают от твоего присутствия" Криденс кусает губы, закрывая голову руками, лишь бы только не слышать собственный голос в голове. — Нет, нет, нет... — нашептывает он, словно молитву, еще крепче сжимая руками голову. — Ты решил раздавить голову руками? Не лучшая идея, — на плечо ложится тяжелая рука, слегка сжимая. Криденс в испуге отворачивается — вдруг он увидит тот же взгляд, что и в кошмаре. Грейвз присаживается на кровать, приобнимая мальчика. — Очередной кошмар? Я надеялся, что они уже в прошлом, — он вздыхает. — Бедный мой мальчик. Что на этот раз? Криденс прячет руки, смотря куда угодно, но не на мужчину. — Вы... Вы меня ненавидите... — наконец тихо шепчет Бэрбоун, закрывая глаза. — Вы ударили меня и назвали, — глубоко вдыхает, — сквибом. Как тогда. Когда вами был Грин-де-Вальд. Грейвз удивленно смотрит на сжавшегося парня. Они уже давно не обсуждали те моменты, когда маг Геллерт, воспользовавшись лицом Персиваля, словно марионеткой, управлял Криденсом. Эта тема неприятна для них обоих. — Но ты же понимаешь, что это неправда? — Персиваль осторожно берет лицо мальчишки в свои руки, заставляя посмотреть на себя. — Видишь? Я не презираю тебя. И я бы никогда не посмел причинить тебе боль. Это все кошмары, потаенные мысли и страхи твоего сознания. Они хотят разрушить тебя. Но я не позволю. Грейвз ласково проводит руками по поврежденным ладоням мальчика, излечивая раны. Криденс выдыхает, почувствовав мягкое тепло, исходящее от лечебной магии. — Знаешь... — Грейвз задумчиво переводит взгляд с рук на еще опечаленное лицо Криденса. — Думаю, сегодня я посплю с тобой. Чтобы ты вновь себя так не расцарапывал. Иначе скоро живого места на тебе не останется, а Тиль и так места себе не находит из-за ухудшения твоего здоровья, — Грейвз слегка усмехается, взлохмачивая отросшие, цвета вороного крыла, волосы мальчика. — Давай уже спать, иначе я завтра и двух слов с президентом связать не смогу. Криденс неуверенно глядит на мужчину: — Но я плохо сплю, я только помешаю вам и... — Никаких разговоров. Время сна, — голосом, не терпящим возражений, произносит Персиваль и усмехается. — А даже если будешь сильно возиться на кровати, то я всегда могу использовать Петрификус Тоталус, так что за меня не переживай. Криденс испуганно смотрит на Грейвза, но, увидев искорки веселья в его глазах, успокаивается. Мальчик устраивается на самом краю кровати, оставляя слишком много места для волшебника. Тот, мимолетно закатив глаза, ложась, притягивает Бэрбоуна ближе к себе, располагая подбородок на его макушке. Криденс, сжавшись, спиной чувствует размеренное сердцебиение обнимающего и сам приходит в состояние покоя. Над ухом слышится шепот — Персиваль тихо рассказывает о каком-то забавном происшествии, которое устроила Тина. Криденс, улавливая лишь часть слов, медленно засыпает, впервые за долгое время не боясь провалиться в сон. До утра он спит безмятежно, после припоминая лишь отрывки волшебного и светлого сна. Он нашел свое лекарство от кошмаров и страхов.