Не сбежать.

После церемонии награждения и выматывающей пресс-конференции они возвращаются в номер, где на Юри обрушивается водопад незнакомых слов. Виктор что-то быстро тараторит по-русски. Виктор восхищён. Виктор удивлён. Виктор в восторге. Он ходит по комнате, попутно отвечая на звонки, а Юри мечтает потихоньку пробраться в ванну, чтобы не заметил: не удаётся. - Только недолго. Я тебя жду, - несётся ему в спину, но дверь надёжно укрывает от посторонних звуков. В зеркале отражается напуганный молодой человек с растрёпанными волосами и жуткой обречённостью во взгляде. Он не сможет убежать. Теперь, когда ответил на тот спонтанный поцелуй на льду, назад дороги нет. Виктор всегда умел очаровывать, поглощая всё внимание окружающих, упиваясь своим величием. Даже его приезд в Японию весь мир воспринял, как очередную эксцентричную выходку, ничего нового. Чем бы дитя, как говорится, не тешилось... Только всё оказалось не так просто. Юри первым чувствует опасность. В долгих взглядах, понимающих улыбках, неожиданных предложениях, специальных, выверенных прикосновениях нет искренности. Юри считает, что Виктор играет. Играет роль. Перед семьёй Кацуки, перед поклонниками, перед прессой, перед самим Юри. Только зачем? - Юри, покажи мне свой Эрос, - шепчет Виктор. - Юри, мы выиграем Гран-при, - уверяет он, и Юри старается. Действительно до последнего верит, что всё взаправду, и к таким Золушкам как он всегда приходит прекрасный принц, чтобы спасти. Только принц оказывается вовсе не добрый и спасать не собирается. Он собирается захватить и уничтожить самое дорогое, что есть у Юри – его сердце. - Когда же он тебя наконец трахнет? – шипит взбешённый Плисецкий после своего проигрыша в Хасецу. – Сил никаких нет смотреть. Скачет вокруг тебя… Вот трахнет и выкинет. Кому нужна будет сломанная свинка? Юри качает головой, не понимая по-русски, но ума хватает погуглить. Про «сломанную свинку» он понимает, но вопрос: «Зачем Виктору его трахать?» - остаётся открытым. Король может получить любого своего подданного. Юри слишком сер и неинтересен, чтобы тратить на него драгоценное время. Плисецкий уезжает, оставляя после себя неприятное ощущение, что где-то здесь кроется подвох. Лёд - единственная любовь Юри, а на лишние чувства просто нет времени. Юри не привлекают мужчины. Он думает, что не привлекают. Даже любовь к Виктору, не стоит отрицать, он воспринимает как чистое, незамутнённое похотью обожание поклонником своего идола. Божества, которое просто не может снизойти к таким смертным как он. Виктор не бог. Юри понимает это слишком поздно. Скорее, демон. - Посмотри на меня, Юри. Кто я для тебя? Что ты хочешь на самом деле? У тебя есть девушка? – Виктор искушает, одурманивает словами и жестами. Легко, непринуждённо запутывая наивного Юри. Тот ещё никогда в жизни не сталкивался с подобным отношением, поэтому легко поддаётся на провокации. Только где-то глубоко внутри тихо звенит колокольчик, предупреждая. В Китае случается катастрофа. - Я хотел удивить тебя сильнее, чем ты меня, - Виктор лежит на нём, тяжёлый, выбивающий дух всего лишь одной своей ослепительной улыбкой, чего уж говорить о поцелуе. Юри, приоткрывая рот, целует в ответ и слышит громкий звон в ушах. Предохранители сорваны. Всё. Конец. Демон поднимает голову и улыбается фотовспышкам камер. Теперь он его не отпустит, поэтому крепко обнимает за плечи, не давая отстраниться. Сердце Юри бьётся внутри заполошным ритмом. Катастрофа. - Ты там не утонул? – Виктор тихо стучит в дверь и Юри выныривает из мыслей. Китай, серебро, победа, поцелуй – проносится у него в голове. Надо что-то делать. - Я сейчас. Мне необходимо подготовиться, - слова вырываются быстрее, чем он понимает их значение. За дверью воцаряется тишина. Вот идиот. Подготовиться? Юри закрывает ладонями лицо. Какой позор, так проколоться. - Хорошо. Я подожду, - Виктор воспринимает сказанное как должное и уходит вглубь номера, а Юри, постепенно успокаиваясь, начинает вспоминать то, что нашёл на просторах интернета. Теперь уж точно не отвертеться. Он уже переступил черту. Душ и малоприятная процедура занимают немного времени, поэтому, когда в халате на голое тело и в клубах пара он появляется на пороге, Виктор всё ещё продолжает разговаривать по телефону. - Перезвоню, - тот, не церемонясь, сбрасывает звонок и голодным взглядом окидывает сжавшуюся в дверях фигурку. Юри дрожит, ощущая, как чужой жаркий взгляд скользит по телу. – Иди сюда, - зовёт Виктор, но сам поднимается с кресла, чтобы вовремя его перехватить. Юри жутко хочется сбежать, только он уже давно пленён этим удивительным королём льда. Нет больше сил сопротивляться. Виктор делает подсечку и ловко опрокидывает на кровать. - Не убежишь, - шепчет он, попутно стараясь расстегнуть собственную рубашку и развязать пояс на халате Юри. – Я и так столько времени ждал. Не отпущу. «Не отпустит», - понимает Юри, выгибаясь на постели, и мысленно благодарит свою уникальную растяжку, иначе бы точно сломался. Он скользит пятками по простыням, не в состоянии свести ноги, потому что Виктор неожиданно вбирает его член в рот и начинает сосать. В голове непривычно пусто и все силы уходят на то, чтобы только не толкнуться в столь желанный горячий рот. Виктор явно не оценит инициативы, а вероятнее всего накажет за неповиновение. Король предпочитает контролировать всё сам. Его сильные руки скручивают тело Юри в немыслимые фигуры, заставляют кожу гореть, плакать от удовольствия и наслаждаться умелыми ласками до привычного звона в ушах. - Готовился, говоришь? – улыбается Виктор, проталкивая внутрь тела Юри сразу два пальца. Скользкие и холодные они, не церемонясь, растягивают неподдающиеся стеночки. Юри распахивает глаза и судорожно хватает ртом воздух. Это больно. Немного нажать, чтобы почувствовать грань – вот истинное мастерство. Виктор искусно владеет всеми приёмами. Он играет на теле Юри, будто на инструменте, задевая горячие точки в нужное время, чтобы разгорелось пламя, и полилась музыка. Крики, стоны и мольбы не помогут – Юри понимает это, когда член Виктора входит в его тело. Слишком много. Слишком быстро. Неприятно. Виктор продолжает двигаться и ничего не слышит и не видит, полностью погрузившись в собственное удовольствие. Хорошо, что боль постепенно сменяется тягучим наслаждением, совсем на пределе чувствительности. Юри хочется спрятаться, но жадный чёрный от расширившихся зрачков взгляд гипнотизирует, не давая пошевелиться. - Смотри. Смотри на меня. Не смей отводить глаз, - шипит Виктор, вбиваясь в распластанное под ним тело, силой выталкивая на новую высоту, утягивая следом за собой. Юри кончает, чувствуя, как после оргазма его руки немеют, бесполезными плетьми опускаясь вдоль тела. Он кричит и звона больше не слышно. Сознание проваливается в вязкую черноту, где нет ни звуков, ни распаляющих душу прикосновений. Юри потихоньку приходит в себя. Они обнажённые спят в обнимку на кровати в номере Виктора. Только в отличие от Юри, тот ещё в растянутой старой футболке: видимо ночью вставал. Юри помнит о его привычке спать в одежде, хотя это совершенно ненужная информация. Случайно заметил, когда без стука вошёл в чужую спальню. Даже во сне Виктор всё контролирует. Он держит левой рукой его за голову, а правой за шею, будто слушает ритм гоняющего по венам кровь сердца. Которое тут же пропускает удар. Как он умудрился так вляпаться. Ещё несколько этапов до финала Гран-при, а что потом? Юри открывает и закрывает глаза, слепо вглядываясь в сумрак комнаты. Рядом размеренно дышит Виктор, тикают настенные часы, спокойствие усыпляет. Возможно, одного раза будет достаточно, и всё наладится? Вернётся к прежнему общению? Юри снова проваливается в сон. Утро наступает слишком быстро. - Просыпайся, - Виктор невесомо целует растрёпанную макушку. – Завтрак уже принесли. Юри переворачивается на спину, жмурясь от яркого света, и громко стонет. Мышцы простреливает резкой болью. Всё тело в огне. Вот это выступление. Похоже, вчера он выложился на все сто процентов. - Давай разомну, - холодные руки бережно проходятся по напряжённым мышцам. – Прости, я, видимо, немного перестарался. Но ты был таким страстным, я не мог удержаться, - поцелуй в сомкнутые губы возвращает в реальность. Они наконец переспали и это искрящееся напряжение между ними исчезло. Ведь исчезло же? Юри с трудом приподнимается на локтях, наблюдая, как счастливый Виктор в простой домашней одежде расставляет на столике приборы, наливает ароматный кофе, намазывает джемом хлеб. - Будешь? – он протягивает чашку Юри, и тот, немного меняя позу, с благодарностью отпивает большой глоток. Живительная влага приводит в чувство, проясняя мозги. – Как ты себя чувствуешь? – интересуется Виктор. - Хорошо, - голос Юри сиплый и глухой. Он кашляет. – А ты? - Да, всё нормально, - отмахивается Виктор, тут же начиная строить планы на день. Их вылет только вечером, а значит, они ещё могут немного погулять, посмотреть достопримечательности. Юри вздыхает и немного смещается, мгновенно охая от боли. Виктор замолкает на полуслове. - Прости-прости. Я так набросился вчера. Не рассчитал силы. Юри сдержанно кивает. Ему, в принципе, всё равно, о чём говорит Виктор. Ему просто хочется знать – так всё закончилось? Его ведь не бросят до финала, раз затащили в постель и трахнули? Как там говорил Плисецкий? - О чём ты думаешь? Тебе не понравилось? – Виктор забирается ногами на кровать и придвигается почти вплотную, взгляд его голубых глаз тускнеет. – Я не хотел причинить боль. Прости, - серебристая макушка оказывается прямо на коленях Юри. Виктор словно кот распластывается по кровати. - Ни о чём. Всё в порядке, - Юри плотнее запахивает сползшую с плеча простынь, хмурится и осторожно убирает кружку. Он без очков, поэтому не может нормально разглядеть лицо Виктора. Да и зачем? Наверняка очередная маска. – Ты останешься со мной до финала? – тихо спрашивает он, чувствуя, как дёргается Виктор от его слов. - Откуда такие мысли? С чего ты взял, что я тебя брошу? Из-за секса? Господи, - лицо Виктора оказывается напротив. Он руками удерживает Юри за голову и пристально смотрит в глаза. – Почему? Юри упрямо дёргается, пытаясь стряхнуть чужие сильные пальцы, но напрасно: Виктор контролирует каждое мимолётное движение, каждую эмоцию. - Глупенький. Что ты там себе напридумывал? – он упирается лбом в лоб Юри. – Я же люблю тебя до беспамятства. Дышать рядом с тобой не могу, а ты спрашиваешь, останусь ли я? Если не прогонишь, то останусь навсегда. Юри закрывает глаза, когда лицо Виктора оказывается чересчур близко и слушает-слушает, прокручивая в голове собственные страхи. Божество не умеет любить. Это всё неправильно. Виктор играет с его чувствами. Ведь, несмотря на опасения, Юри давным-давно подарил ему своё сердце. Какой же он дурак. - Любишь? – от удивления голос хриплый, надломленный, как и сам Юри, но Виктор всё понимает правильно. - Люблю, - шепчет прямо в губы и тянется вперёд, доказывая действием, поступками, прикосновениями свою любовь. А Юри плавится в его руках, впервые за многие месяцы не слыша противного звона. Он не смог вовремя убежать, укрыться, спастись. Теперь дороги назад точно нет. Виктор заваливает его на спину, шепча по-русски незнакомые слова, но от его интонации в груди Юри вибрирует прекрасная музыка, не требующая понимания. Он влюблён. Давно. И, похоже, взаимно.