Желание

Двадцатый Новый Год Криса выдался на редкость унылым. Они не поехали к дяде, как обычно, а остались дома. И теперь, за пять минут до полуночи, парень мрачно ковырял вилкой салат, пытаясь хоть что-то понять из беседы родителей-ученых. Часы бьют полночь, отец берет маму за руку, они зажмуриваются и загадывают желание — одно на двоих. Крис даже знает, какое. Родители уже много лет мечтают совершить великое открытие, которое обессмертило бы их имена. — Ну же, сынок, загадай и ты что-нибудь, — с улыбкой подбадривает его мама. Парень хмурится и пропускает ещё два удара, а затем говорит быстро, скороговоркой: — Я хочу встретить девушку моей мечты, такую, какую смог бы полюбить и которая полюбила бы меня, пусть даже ради этого мне придется лететь на другой конец галактики. Он едва успевает к последнему удару часов, сам не зная, почему так торопится, ведь это же так глупо и по-детски — верить в чудеса и исполнение желаний. Но вот уже три года, как он ищет свою единственную, и все никак не находит. Не будет же хуже от какого-то желания… Ему терять нечего. А через три дня отец сообщил ему, что они втроем летят на ОКО-117. ОКО — Обитаемый Космический Объект. В большинстве случаев так называют планеты, и этот — не исключение. Название её, полученное от местной цивилизации, оказалось уж слишком зубодробительным, поэтому ей просто присвоили номер — 117. Родителей Криса отправляли туда по работе, а они решили взять с собой сына в качестве ассистента. Вот семья уже в космопорте, парень торопливо прощается с друзьями, сам не зная, на сколько. А в груди щемит от предвкушения чего-то…чего-то необычного, странного, такого, что в корне изменит его жизнь. В салоне пассажирского космического корабля тепло и удобно. Парень откидывается на спину кресла, и отец поправляет на его лице специальную маску с особым газом, позволяющим мирно проспать все время пути. — Спи, сынок, — сонным голосом говорит мама. — Проснешься уже на другом конце галактики. — на другом конце галактики… — бормочет Крис, в памяти всплывает недавно загаданное желание, но парень тут же проваливается в сон. В космопорте их встречала толпа народу. Через иллюминатор было видно, что там никак не меньше пятидесяти человек. Шел сильный дождь, и как следует разглядеть их не удавалось. Плюс по всему пришлось натянуть дождевик, капюшон его был великоват, постоянно сползал на нос, и Крис видел только свои собственные ноги да кусочек трапа перед ними. — Смотри в оба, — раздался над ухом жизнерадостный голос отца. — Не проморгай свою суженую, зря что ли так далеко летел! — Не очень-то мне хочется стать женихом какой-нибудь зеленой чешуйчатой красотки с жалом вместо носа, — сердито буркнул парень. Его кольнуло запоздалое сожаление: надо было загадать желание вслух, а не про себя, теперь отец будет вечно над ним подсмеиваться. Он хмуро приподнял край капюшона, поморщился от свалившихся на нос холодных брызг, бросил взгляд в сторону встречающих…и замер на месте. Они были похожи на людей — точнее, практически не отличались от них, только ростом были пониже, телосложением более хрупкие и обладали большими, очень выразительными глазами самых разных цветов и оттенков. Но все это Крис додумывал уже позже, а сейчас он неотрывно смотрел на девушку примерно его возраста, одетую в белый плащ. Она не была красавицей, в общем-то вполне обычная, но было в ней нечто такое, что заставляло смотреть, не отрываясь. Крис смотрел, как завороженный, но от этого наваждения его избавил отец: — Что, уже нашел? Парень вздрогнул, словно очнувшись. Наваждение рассеялось, и он увидел, что в девушке на самом деле нет ничего примечательного, волосы у неё какого-то странного бурого цвета, вроде бы и не черные, и не каштановые, а что-то между, глаза бирюзовые, нос слегка вздернут, а плащ вообще немного запачкан на левом рукаве. — Я ошибся, — ответил он родителю и быстро зашагал вниз по трапу, низко надвинув капюшон на глаза.