Феи тоже плачут

Прошло уже полгода с того момента, как Виктор уехал в Японию, и теперь, когда закончились все финалы гран-при, он возвращается домой, в Россию. Заехав домой после перелета, Никифоров отправился в Ледовый дворец, где сейчас должен был тренироваться теперь уже чемпион гран-при Юрий Плисецкий. Виктор зашел на каток и сел на трибуну возле выхода. Своим появлением он удивил всех, кроме самого Юрия, во всяком случае, так казалось. После тренировки Юра всегда был не в настроении, а увидев у дверей раздевалки Виктора и вовсе озверел. За то время, пока Никифоров был в Японии, Плисецкий не знал, куда деть свою злость. Хоть он и был дерзким и говнястым на характер, но материться и орать на тренера ему не позволяло хоть какое-то воспитание. Иногда прилетало тем, кто был с ним на катке, но для Юры это было не то. Ничего не могло заменить старого доброго пиздюля для Виктора. Поэтому, завидев чемпиона, он впал в ярость. Плисецкий подходил к нему со скоростью леопарда, преследующего свою добычу, и вот, когда между ними осталось меньше метра, Юрий начал неистово орать на него, покрывать трехэтажным матом, разве что не бил его. Все, кто находился рядом, поторопились покинуть эпицентр, а те, кто переодевался, чуть ли не в трусах выбегали и одевались на ходу. -ВИКТОООР!!! КАКОГО ХУЯ ТЫ ТУТ ЗАБЫЛ??!! ВСПОМНИЛ, ЧТО У ТЕБЯ ПРОПИСКА РОССИЙСКАЯ? Виктор молча слушал все, что орал ему в ухо Юрий. -Да как ты вообще посмел вернуться? Что ж ты за тварь такая?! Дома ему блять скучно! Съебался за три пизды, кинул все на самотек, на гран-при хуй забил!.. НА МЕНЯ ЗАБИЛ!!.. Юра замолчал, пытаясь отдышаться от такой длинной тирады. -Закончил?-спокойно спросил Виктор, который во время всей пламенной речи Юрия просто стоял и смотрел, улыбаясь, на него. Раскрасневшееся от злости личико стало еще краснее. Казалось, что сейчас начнется новая волна словесного поноса, но неожиданно юноша обнял мужчину, утыкаясь лицом ему в грудь. Обняв его в ответ, Виктор заметил как потряхивает Юру от всхлипываний. Оторвав его от своей груди, он заглянул ему в лицо. Опухшие от слез глаза, красный нос, пересохшие губы, Никифоров бы вечно смотрел на это умилительное зрелище. Вот он какой настоящий. Первым тишину нарушил Плисецкий: -Вить, я скучал,- заплаканным голосом начал он.- Я очень скучал. Думал поехать к тебе в Японию... но гран-при... Я хотел его выиграть для тебя, чтобы ты больше никогда не уезжал от меня... Юрий еле договорил последнюю фразу, потому как слезы опять встали комом в горле. Еще пара фраз и он бы еще раз разревелся Виктору в жилетку. -Тише, тише, ну что ты, м?- Начал успокаивать его Виктор.- Ну чего ты разрыдался как дитё малое? Я рядом, все хорошо. Как и ожидалось, от этих слов парнишку совсем развезло. Большие бусины слез катились у него из глаз, а сам он завывал не хуже Витаса. Он опять вжался в грудь мужчины и пытался успокоиться. Ему самому стало противно, что он, как какая-то девка, развел сопли. Виктор аккуратно взял руки Юры в свои, поднес к губам и почти невесомо поцеловал. -Пожалуйста, не плачь,- с обворожительной улыбкой произнес Никифоров, глядя пареньку прямо в глаза. Юрий опять обнял Виктора, но уже не плакал, просто наслаждался теплом, которое густым сиропом переливалось от Вити к нему. На катке давно уже никого не было. Все поспешно удалились, услышав в каком настроении находился юноша. -Ну что, домой или покатаемся?-все так же обнимая Юрия, спросил Виктор. -Нет, поехали домой, я так заебался сегодня. Наконец-то Плисецкий чувствовал свободу выражения мысли, уже можно было не так тщательно подбирать выражения. Конечно, Витя ругал его за это, но не было предпринято никаких попыток отучить его от этой вредной привычки. Никифоров разорвал объятия и мягко поцеловал Юру в лоб. -Я буду ждать тебя у входа. Переодевайся быстрее, а то я без тебя могу уехать,-с ухмылкой произнес Витя и пошел в сторону выхода. Последней фразой он опять вывел мальчишку из себя, видимо, специально. Удивительно, как быстро из милого домашнего котенка Юрий превращается в разъяренного медведя. Чтобы хоть как то выплеснуть свои эмоции, Юра кидает только что снятую футболку в Виктора. Естественно, тому больно не было, данный предмет одежды просто повис у него на голове. Взяв в руки и развернув ее, чтобы посмотреть, что в него прилетело, он остановился. -Юр, ты сейчас без футболки, да? -Да, и че?- все еще злой Плисецкий ответил ему, попутно снимая тренировочные штаны. В этот момент Никифоров поворачивается и начинает прожигать его своим взглядом. Младший, смекнув к чему был этот вопрос, лукаво улыбнулся. Смотря на Виктора томным немигающим взглядом, он продолжал медленно, с грацией пантеры снимать свои штаны. Теперь он ждал, на сколько же его хватит. Ждать, однако, пришлось не долго. Несколькими быстрыми движениями Никифоров достиг своей цели и уже зажимал Юрия у стены. Когда он просунул свое колено меж ног блондина, последний шумно вдохнул воздух через нос. В раздевалке становилось неимоверно жарко. Казалось, еще минута и они оба расплавятся. Виктор оглаживал бока, живот, впивался в шею Юрия, оставляя небольшие красные отметины. Плисецкий пытался снять лишнюю одежду с Никифорова, но у него плохо выходило; его била крупная дрожь, тело не слушалось его, он из последних сил держался, чтобы не рухнуть на пол, умирая от своего возбуждения. Наконец, вдвоем, они расправились с верхней одеждой. Виктор выцеловывал каждый миллиметр тела своего мальчика. Вдруг, по коридору пронесся крик Якова. Они замерли на мгновение, а потом Виктор подхватил Юру на руки, собрал все их веща и быстро зашел в душевую. -Виктор, Ты здесь?- Яков зашел в раздевалку, и не найдя там искомого, ушел, бубня какие то ругательства в адрес Никифорова. Молодые люди облегченно выдохнули. -Юр, может до дома?-прошептал в губы, целуя его. Мальчик простонал что-то невнятное, очень похожее на "не могу больше". -Нет, давай ка до дома. Потерпи, малыш. Они наспех оделись и, крадучись, побежали по Ледовому к выходу. Последнее, что помнилось, это как они сели в машину. Юра, чтобы хоть как-то охладить себя прижался щекой к стеклу. Дорога показалась им дальше раза в два, чем она есть на самом деле. Наконец, они подъехали к дому Виктора. Забежав в подъезд, Юра прижался к Вите своим стояком,чудом сдерживая стоны. Возбуждение обоих зашкаливало. Плисецкому казалось, что еще немного и он заплачет от желания. Виктор же закрыл глаза и глубоко дышал. Пока они ехали в лифте, половина одежды уже была снята. Никифоров еле открыл дверь, тело его совсем не слушалось, а взгляд не мог оторваться от раскрасневшегося белобрысого чуда. Ввалившись в квартиру, Виктор взял Юру на руки и прижал к первой попавшейся стене. Плисецкий даже не пытался сдерживать стоны. Действия любовника доводили его до беспамятства, а сам Вик приглушенно рычал, выцеловывая шею юноши и сминая в руках его ягодицы. Юрий оттолкнулся руками от стены, как бы намекая на то, что им нужно переместиться на какую-нибудь удобную горизонтальную поверхность. Той поверхностью оказался диван в комнате, на который Виктор и положил его, а сам навис сверху, изучая губами каждый миллиметр его тела. -Вить... Вить, прошу... скорее...-тихо всхлипывал Юра, которому кое-как давались слова. Желание было столь велико, что он готов был кончить только от прикосновений. Никифоров решил еще немного помучить Юрочку. Он развернул его на живот и поставил в коленно-локтевую стойку так, что чудный юрин зад оказался прямо перед ним. Раздвинув его ягодицы, он ухмыльнулся. -Серьезно? Тебе меня настолько не хватало, что ты трахал сам себя? -Завались! Тебя хуй знает сколько не бы.. аах..-договорить ему не дал язык Вити, который в это время скользнул в дыдочку, растягивая ее. Вскоре, к языку добавились пальцы. Мужчина спешно подготавливал Юрия. Возбуждение обоих доходило до пика. Вытащив пальцы, он приставил свой член ко входу. Нетерпеливый юноша резко подался назад и насадился на член Вити. Последний застыл от таких ярких, сильных ощущений. -Очнись уже, придурок! Я сейчас помру тут! Этот полукрик полустон, который издал Плисецкий, вывел его из оцепенения, и он резко вошел до основания, выбивая тем самым еще один громкий стон из лежащего под ним. -Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не выражался, а, фея? Сейчас тебе это с рук не сойдет. Виктор то с силой вдалбливался в худое тело, то почти выходил и медленно вставлял до основания, то опять срывался на бешенный ритм. Тело под ним стонало не переставая, пытаясь подстроиться под ритм. И вот, когда Юра почувствовал, что сейчас кончит, издал громкий и протяжный стон. Он обмяк в сильных руках, а Виктор, толкнувшись в расслабленное тело еще несколько раз, кончил и упал на Юру, придавив его всем своим телом. Они пролежали так минут пять, пока тело под Витей не начало елозить. -Вить, слезь с меня, ты же охуеть какой тяжелый. Виктор, проигнорировав просьбу, нежно прикоснулся губами к торчащей косточке шейного позвонка и на ушко виновато прошептал: -Прости... я тоже очень скучал. Юра молчал. Слезы так и просились наружу, но он взял себя в руки и так же шепотом сказал: -Я прощаю. А теперь слезь с меня, пожалуйста, иначе ты меня раздавишь. Вик поднялся на руках, выходя из Юры, и лег рядом, притягивая и обнимая за талию юношу. -Так, не спать, надо сначала в душ сходить. А я еще и с тренировки. Бляять, хочу помыться.-ворчал Юра, но вырываться из теплых объятий не торопился. -Сейчас, еще минутку полежим и пойдем, не ворчи, фея,- нежно пропел Никифоров и поцеловал его в лоб, сильнее прижимая к себе. Когда юноша вышел из душа, Виктор уже расстелил постель. -Ты ложись, я тоже быстро в душ схожу,- легкий поцелуй, и он спрятался за дверью ванны. Юра лег на диван и, укрывшись одеялком, залез в телефон. Не прошло и минуты, как тот уснул сном младенца, держа в руках телефон. Выйдя из душа, Витя невольно улыбнулся. Выключив везде свет и положив юрин телефон на тумбочку, он лег рядом и обнял свою фею. Юра, почувствовав сквозь сон тепло, исходящее от мужчины, прижался к нему и мило засопел.