Синигами - Начало пути

Холод — именно его я почувствовал, когда моё сознание вынырнуло из тьмы. Из тьмы, в которую меня погрузила смерть. Смерть, многие бояться её, но не я. Для меня она была практически единственным выходом. Из сорока пяти лет своей жизни, тридцать лет я провёл на войне. Разумеется, что после стольких лет, на протяжении которых я ходил рука об руку со смертью, я, как и множество других солдат, просто не смог бы найти себя в мирной жизни. Именно поэтому я не испытывал особых сожалений от факта своей смерти. Впрочем, философские размышления можно оставить на потом, пришла пора взглянуть на тот свет своими глазами. Правда, сразу осуществить задуманное у меня не вышло. Тело было словно налито свинцом, а веки были просто неподъёмными. Но я не привык сдаваться, и через некоторое время мне удалось открыть глаза. Я лежал на боку, а перед моими глазами до самого горизонта расстилалось ледяное поле. Лед был везде, но я ощущал только легкий холод.  — И… это Ад?.. — прохрипел я. Голос вышел каким-то детским. Словно в ответ на мой вопрос на меня налетел сильный порыв ветра, запорошив снегом глаза. Проморгавшись, я увидел дракона. Натурального такого дракона, правда, он подстать окружающему ландшафту был ледяным. Дракон начал говорить, но поднявшийся ветер заглушал его слова. Чувствуя, что мне хотят сказать нечто важное, я сделал шаг ему навстречу. Но чем дальше я продвигался, тем сильнее становился ветер, а поднятым им снег превращал окружающее пространство в белую мглу. И вот очередной порыв ставшего уже ураганным ветра сбил меня на землю, а сознание вновь погрузилось во тьму. Второе пробуждение выдалось значительно лучше первого. Я явно лежал на чём-то мягком, а тело было не таким тяжёлым. Открыв глаза, я осмотрелся. Находился я в небольшой комнатке явно восточного стиля. Впрочем, гораздо больше окружающей обстановки меня интересовало моё тело. Ещё во время первого пробуждения я почувствовал некоторую неправильность, а сейчас смог в ней убедиться. Тело было не моё. Принадлежала моя нынешняя тушка ребёнку лет двенадцати, довольно хрупкое телосложение и волосы чистого белого цвета. Впрочем, возраст явно не помешал ребёнку попасть в серьёзную переделку. Во всяком случае, шрамы, которыми было покрыто моё новое тело, создавали впечатление жертвы маньяка-вивисектора. Но самое неожиданное открытие ждало меня в отражении небольшого зеркала, которое я нашел на небольшом столике, стоящем рядом с кроватью. Из отражения на меня смотрели глаза светло-бирюзового цвета, причёска «ёжик». Приложим к этому общую кавайность физиономии и получим мечту всех сётаконщиц. Единственным, что хоть как-то спасало ситуацию, была тонкая ниточка шрама, пересекающая правый глаз и тянущаяся до подбородка. От дальнейшего самолюбования меня оторвал звук открывающейся двери. Не торопясь я перевёл взгляд на вошедшего. Им оказалась симпатичная девушка, одетая в чёрное кимоно. Мило улыбнувшись, она быстро подошла к моей кровати.  — Как себя чувствуешь? — спросила она, при этом не убирая свою прекрасную улыбку.  — Нормально, но я ничего не помню, где я? — особым тугодумием я не страдал и понял, что в аду меня вряд ли бы стали лечить. А то, что я сейчас находился в неком подобии больницы, у меня сомнений не возникало. Поэтому до полного прояснения ситуации я решил изобразить амнезию, тем более что у меня уже было подозрение относительно места моего пробуждения. Уж очень знакомо выглядела вошедшая девушка, да и моя физиономия вызывала нехорошие ассоциации.  — Кто я?  — Ты не помнишь, кто ты?  — Нет, — я отрицательно покачал головой, — только крайне смутные образы.  — Ясно, тогда я расскажу тебе о мире, в котором ты живешь, и всё, что мне известно о тебе самом. А по поводу памяти не волнуйся, со временем ты всё вспомнишь, мы тебе поможем… То, что мне рассказали, подтвердило мои подозрения. Я умер, но после смерти я попал не в Ад, а в вымышленный мир. А поскольку на память я никогда не жаловался, то узнать в описанном мне девушкой мире одну в своё время довольно популярную мангу мне не составило особого труда.  — Ну, раз я теперь синигами, — тут мои губы сами собой растянулись в улыбку, — то придётся соответствовать…