Душехранитель

      В старом обшарпанном доме по тисовой улице дом под номером 6, пропахшим мочой и крепким табаком, в плетеном кресле качалке сидела и ностальгировала Арабелла Фигг. Не спеша, покачиваясь туда-сюда, в одной руке она держала дымящююся резную трубку, забитую табаком Герцеговина Флор, как сказала бы Арабелла дядюшка Джо, «красный Тсар» - этих проклятых русских знает толк в настоящем табаке. А в другой руке у неё находился высокий грязный стакан, наполненный мутноватой тёмной жидкостью. Сам же наполнитель стакана стоял тут же, рядом на столике, с красивой этикеткой в цветах гаитянского флага с надписью "Cubian Rum".       «А это подарок от Хосе, - с нежностью провела старыми, нестрижеными пальцами по изгибу бутылки Арабелла, - жив ли чертяка?»       Тут же воспоминания арабеллы увели её сначала к приснопамятному Хосе, а затем ещё раньше, к ещё истокам, к ещё юности. Так окунемся же дорогой читатель в её воспоминания и понастольгируем вместе с Арабеллой Фигг.       Родилась Арабелла или просто Бель в семье маглорожденных волшебников Арчибальда и Жаклин Боулингов, и родилась сквибкой. Хотя вопреки распространенного мнения, о том, что всех сквибов изгоняют из семьи в мир маглов, сами же родители, вышедшие из этих же маглов его не поддерживали. Поэтому Бель выросла в семье любящих дочку родителей. Как и многие маглорожденные волшебники, так семейство Боулингов поселилась в Годриковой Впадине. Именно там мирно сосуществовали как волшебники, так и маглы. И именно здесь и обитала добрая треть сквибов Англии не нашедших своё место в волшебном мире.       Родители Арабеллы занимались выращиванием редких магических и целебных трав. Сама же Бель до четырнадцати лет ходила в местную церковно-приходскую школу. Ну, а получив документы об окончании школы, благополучно сбежала из дома вместе с гастролирующим цирком. Голову молоденькой дурочке вскружил красавец укротитель тигров Стефан.       «Ах, какой он был галантный и обходительный, - вспоминала Бель, - настоящий кавалер. Хотя, как и все мужики, порядочная сволочь».       Бель знала, что Стефан любил ее, хоть и бегал к гимнасткам, и к жене конферансье, и даже поговаривали к клоуну Мику, и даже поговаривали не всегда, чтоб закинуть за воротник. Нисмотря ни на что Бель тоже его любила, хотя сама была слаба на передок, и тем больнее для неё была утрата Стефана. Кто же знал, что Стефан, в очередной раз, надравшись самогонки у Мика, завалиться спать к своему укрощаемому тигру Прянику. Да и кто знал, что тигры, да, и как и другие животные не любят пьяных.       Все что осталось от Стефана похоронили в городе Кале во Франции, где цирк был с очередными гастролями, на местном городском кладбище. Погоревав о любимом Бель, решила расстаться с цирком. Ведь она была во Франции, ещё манили, словно мотылька, огни Парижа, уютные улочки Монмартра, вкус круассанов по утрам и, конечно же, тот опьяняющий запах романтики, который может быть только во Франции.       Своё знакомство с Францией Бель начала с Кале, ну, а что заодно и денег подзаработает. Вскоре в одном припортововом борделе появилась новая куртизанка из Туманного Альбиона.       Снова вихрь воспоминаний Арабеллы вскружился в ещё голове, и перенес нас в далекий 39 год. Бель, по прежнему трудилась в том же борделе не покладая... хм, вообщем трудилась. И Париж она видела только на собираемых открыткахи фотографиях. И грезы ее были уже не об уютных кафешках Парижа, а об грязных и мокрых мостовых Лондона. Бель тянуло на родину. И вскоре такой случай представился, на бедную третью республику надвигалась       гроза. Где-то по дорогам Чехословакии бряцали траками стальные чудища проклятых бошей, а бель уже неслась на всех парах, рейсового парома, до своей родины, до милой Англии.       Сколько раз Арабелла слышала храбрые речи французов, ведь мужчины такие хвастунишки в постели, о том, что если гансы нападут на благословенную Францию, то они будут снова биты, как в первую мировую. Бель не верила в эти слова, она знала, что на самом деле представляют собой французские мужчины, ведь откуда может взяться храбрость у мужчины, лопающих лягушек и улиток, бррр.       Туманный Альбион встретил Беллу как ни странно туманом и мелким моросящим дождём. Наскоро навестив отчий дом и уже, отчаявшихся встретить блудную дочь, родителей, Бель задумалась о своей дальнейшей судьбе. Имея за спиной семь классов церковно-приходской школы и опыт самой древней профессии, к которой повзрослевшая, но не поумневшая Бель не хотела возврашаться, она не могла устроиться на приличной работе.       Все решил случай. В гости к родителям пришёл их торговый партнер сорокалетний вдовец Роджер Фигг. Хитрая Арабелла сразу же взяла в оборот ещё не старого, но такого угрюмого мистера Фигга. Сразу скажем, что мистер Фигг, то не особо и сопротивлялся. И вскоре крепость пала, и состоялась свадьба. Новообретенная миссис Фигг, наконец-то устроилась в этой жизни, так сказать нашла свою опору и каменную стену.       У мистера Фигга от первого брака уже был сын, и новых детей ему и не хотелось, да и не могло их быть, а откуда им взяться, если у Арабеллы, носящей, в неких куртуазных кругах, кличку «Белла-шире-ноги», и пережившей несколько срамных болезней их не могло быть. Да и Бель это полностью устраивало.       Так потихонечку, да помаленечку она и жила себе в Годриковой Впадине, пока в один солнечный день мистера Фигга не стало. На восьмидесятом году жизни Роджер Фигг помер от старости. Ну, а Бель погоревав, забросила семейное дело по выращиванию трав и завела себе целый выводок книзлов, кошек она уж очень любила.       Такой, старой кошатницей, её и нашёл Альбус Дамблдор. На предложение этого старого хрыча Альбуса много имён Дамблдора, пошпионить за маленьким национальным героем Гарри Поттером, она согласилась не раздумывая. Да и как не согласиться, если денег с продажи книзлов не хватало даже на еду, а тут предлагают полный пансион.       Она знала, что дело попахивает дерьмецом книзлов, да и другого от Альбуса и не могло быть. Это для всех он был величайшим волшебником всех времен, чудаковатым стариком и для некоторых просто богом, но она то знала всю его подноготную. Ведь ещё соседкой была полоумная сплетница Матильда Бегшот, знавшая и Альбуса и его семью чуть ли не с момента переезда их в Годрикову Впадину. Она и рассказывала за долгими вечерними посиделками у камина с коньячком, о всех историях и взаимоотношениях живших в округе людей. Так Арабелла и узнала о тёмной истории с сестрой Альбуса, и об его скажем так "дружеских" отношений с племянником Матильды Гелертом Гринденвальдом.       «Ты знаешь, Бель, как сейчас помню, - вспоминала Матильда, - захожу я в сад, а сад ты мой видела, настоящий лабиринт. Значит, захожу я в сад и слышу какие-то шлепанья. Думаю опять проказник Питер О'Хара за яблоками залез, думаю сейчас его петрификусом угощю и к мамке Скарлетт за ухо приволоку. А там, в одном тенистом закутке, ты не поверишь Бель, Гелерт пройдоха, абсолютно голый, как бы это сказать, а вот, «любит» в задницу соседнего мальчика Альбуса. Вот шалуны. Уж лучше он, чем его».       Много, много таких историй наслушась Арабелла. И поэтому, о том, что шпионить она будет ради блага мальчишки, она не поверила ни разу. Сама любившая в своей жизни многих мужчин и предерживавшаяся традиционных отношений, знала, что мужеложцы это гнилое семя, и от них ничего хорошего не жди.       И вот сейчас неспеша покачиваясь и ностальгируя о днях прошедших, она вспомнила и о дне грядущем. О том, что завтра с утра к ней придёт ее обьект шпионажа, мальчишка Поттеров. Семью то Поттеров она знала лично, и знала их как самых благонадёжных людей. И тем больнеё ей было следить, докладывать, а иногда и подливать в питье всякую гадость, за последним отпрыском этих погибших по-геройски молодых людей.       Уже на следующий день в дом под номером шесть, в выветрившийся от запаха перегара, но не от запаха мочи, вошёл маленький вихрастый мальчик. Арабелла приняв его у довольных с утра, вечно ворчливых, опекунов Гарри маглов Дурслей, провела последнего в гостиную. А Дурсли над чем-то смеясь, попрыгали в машину и укатили в неизвестном направлении.       Налив мальчику чая, пока без каких либо добавок, она как всегда расположившись в любимом кресле качалке, начала задавать вопросы о жизни мальчика.       - Гарри, куда это твои опекуны с утра по раньше уехали?       - А, в парк развлечений на весь день.       - А почему тебя не взяли? Ты опять что-нибудь натворил? Признавайся, что-нибудь необычное?       Мальчик настороженно взглянул на старуху и вперил свой взгляд прямо в глаза мисисс Фигг. Арабелла недоуменно посмотрела на последнего потомка Поттеров, и тут только она заметила отсутствие очков на носу, да и вечно выглядывающего из под челки всем известного шрама, не наблюдалось. Она уже хотела задать вопрос об отсутствии оных атрибутов национальных героев, как взгляд мальчика вдруг стал злым, глаза мальчика налились сверхъестественной зеленью. И последнее, что увидела Арабелла прежде чем упасть в обморк, это появление зеленоватой дымки вокруг глаз Гарри Поттера. Бель закрыла глаза, уронила голову на грудь, да так и осталась сидеть в кресле качалке, лишь изредка посапывая. И только истошный вопль волшебных котов по всему дому, едва не потерявших вдруг связь с хозяйкой, означал, что Арабелла Фигг, в девичестве Боулинг, чуть не отдала богу душу. ***       Сколько себя помнил, уже Харальд, нужно привыкать к своему имени, Дурсли по части пробуждения своего племянника никогда не отличались оригинальностью. Вот и сейчас барабаня и вопя, о том, чтоб этот мерзавец немедленно выбирался из своей конуры и приступил к готовке завтрака.       Делать нечего, и даже не умывшись толком, я приступил к своим обязанностям домового эльфа. Все же мне тоже брюхо надо набить, с них станется оставить меня голодным на весь день. Кто знает, будут ли меня кормить в доме сумасшедшей кошатницы. Поэтому молчим гордо, и набиваем желудок, чем попало.       Вскоре когда завтрак закончился, и меня оставили мыть посуду, у Дурслей начался гон. Двадцать минут на втором хозяйском этаже бегало и никак не могло утихомириться стадо гиппопотамов и лошадей. И вот спустя отведенное время передо мной предстало все семейство Дурслей. О боже, лучше бы я этого не видел. Если мама лошадь ещё выглядела нормально, одевшись в какое то платье, ну вот не разбираюсь я в бабских тряпках, то «папа Свин» и поросенок Дадлз оделись словно близнецы братья, учитывая только разницу в возрасте, но не комплекции. Оба в одинаковых клетчатых пиджаках и брюках, и оба с одинаковыми пёстрыми красными бабочками. Цирк уехал, клоуны остались. Не заржать у меня получилось только с усилием воли.       А после этого Петуния повела меня к миссис Фигг, в дом который находился почти напротив нашего.       Ну, что могу сказать о доме с виду который похож как близнецы братья на все дома в округе, с виду ничего, вот только несколько пушистых котов бродящих вокруг, намекали на некоторые мысли.       После того как тетушка постучала, дверь нам открыла благообразная старушка божий одуванчик, одетая в синенькое старомодное, эдак конца 19 века, платье и чепчик. Петунья, сдав меня на руки, поблагодарив бабушку о том, что ей предеться смотреть за малолетним бандитом, то есть за мной, и пообещав, забрать меня вечером, пошла прочь.       Ну а бабушка повела меня в дом. Войдя в дом, чуть не был сшиблен волной тошнотворного запаха кошачьей мочи.       Мать моя Тереза, может пока не поздно догнать Дурслей и попроситься в чулан под замок. Гул отьезжающего автомобиля был мне ответом, поздно. «Бедный Гарик, я знал его Горацио». Придётся притерпется, планы на сегодня если выгорит, то наполеоновские. А тем временем старушка усадила меня на потертый диван и ушла на кухню, греметь кастрюльками, ну а чем ещё полдня может греметь женщина на кухне, в итоге приготовив лишь салат.       Ну, а я пока осмотрюсь, разведаю так сказать обстановку, разнюхаю... так, пожалуй, вот этого не будем делать. Домик снаружи выглядит типовым, как и все вокруг, внутри оказался ветхим. Может такой вид создаётся из-за очень старой мебели, всей исцарапанной и в кошачьей шерсти, или может старыми рассохшиесями обоями, местами уже отваливающимеся, незнаю.       На стенах и на всех сбодных поверхностях были фотографии всяких мурзиков, да барсиков, кои шмыгали и шныряли сейчас в живую вокруг меня. Я, было, решил сосчитать их, но сбился на втором десятке, не все сидели или спали, некоторые приходили и уходили по своим кошачьим делам.       Но самое главное моё внимание привлек камин. Неестественно для такого дома высокий, он бы пришелся в большом особняке к месту, но не здесь. «Видимо крупно мерзнет старушка зимой». Но я то догадываюсь для чего он, вот он мой счастливый лотерейный билет в магический мир.       Но, а пока суд да дело, бабушка явилась с кухни, неся большую чашку чая и вазочку печенюшек. Вот она мне сразу не понравилась, все знают, что у всех злодеев есть печеньки. Чай я не рискнул пить, мало ли что, а вот печенюшки грыз, только крошки летели.       Долго ли коротко но молчание нарушила сама Фигг своими дурацкими вопросами. Вопрос о моих опекунах меня позабавил. Ой, ли она не знает, куда они свалили, Петунья ещё вчера говорила, что договорилась о моём здесь пребывании. А в талантах искусной дознавательницы мисс Фигг, которой только в Кей Джи Би работать, не приходится сомневаться. А дальше это актриса задала вопрос про мои необычности.       «Ах ты, кошёлка старая, не сомневаюсь, что ты знаешь обо мне больше чем я сам».       И толи дурацкая обстановка, толи удушающий запах или может от моих нервов, но я вспылил. И так мне захотелось ее придушить, как не заметил, я перешёл к своим новым способностям. Я вновь почувствовал, то необычное тепло, когда я забирал его из живых организмов. Вот только в этот раз я забирал его у старухи, и так увлекся, что не заметил, как миссис Фигг потеряла сознание. Быстро проверив пульс, я убедился в его присутствии. Слава богу, спит, чуть не крякнула старушенция. Едва не почувствовал себя Раскольниковым, как там говорилось у него: «пять старушек цельный рупь».       А ведь мог и убить случайно. Конечно сначала бы пускай доказали бы, что это я ее убил, а не сердечко у нее от старости не выдержало. Да и кто бы стал семилетнего мальчика подозревать бы в убийстве. Дурсли разве что ли. Но и Дурсли будут молчать, ну не скажут же, что это мои ненормальные способности виноваты. Мигом окажутся в больнице имени Кащенко, или как она тут в Лимонии называется.       Ладно, что не делается пока все по плану. Надеюсь, бабка проспит до вечера. А сейчас я бы мог пройтись по дому в целях экспроприировать ценное добро. Конечно, я подозреваю, что у бабки где-нибудь в матраце припрятаны галлеоны и фунты, и мне туда, куда я отправлюсь ой как пригодились бы, но искать их вообще не вариант. Это как в грязном бельё копаться. И ладно, больно надо.       Ну а сейчас я направлялся к камину, а конкретней к той большой урне, возле него. Открыв крышку и заглянув во внутрь, я увидел серый с зеленоватым отливом порошок. Так вот ты какой «летучий порох».       Конечно, сразу я перемешатся не стал, бросив щепотку пороха в камин, и убедившись в появлении, знакомого по фильмам, зеленоватого пламени, даже в отсутствии огня в камине, я уже риснул бросить горсть порошка побольше.       Но прежде чем отправляться, я напихал в карман еще немного пороха, с запасом, обратно как то возвращаться надо же. И уже не боясь, вступил в зеленое пламя и чётко произнёс «Косой переулок».       Пламя подхватило меня и завертело, словну пылинку в пылесосе.       «Мама роди меня обратно».