Battle for the sun

В гостинице нас с Тором поселили в соседних номерах: при регистрации я как-то не обратил на это никакого внимания, и только потом понял, что всех остальных раскидали по другим этажам. Это был какой-то косяк организаторов тура, я краем уха слышал, как ругается с администрацией Старк, но сейчас мне больше всего хотелось упасть лицом в кровать, предварительно хорошенько надравшись, и проспать часов двенадцать. - Сегодня они, видите ли, ничего сделать не могут, - ворчал Тони, пока мы ехали в лифте каждый на свой этаж. Ребята дружно пошли в бар клеить девочек и раздавать автографы, а так же, как выразился Клинт, проводить разведку среди народных масс на предмет реакции на произошедшее на концерте. – Завтра освобождается люкс с двумя смежными комнатами и общей гостиной. Из-за пресс-конференции придется задержаться в Лондоне ещё на ночь, как минимум, а я предпочитаю, чтобы ты был под боком. Я бы сегодня предложил ночевать у меня, но... - Но я люблю спать один, - отозвался я, разглядывая кованую решетку, играющую роль внутренних дверей. – Не думаю, что Тор решит напасть на меня ночью. Так что я спокойно выпью и лягу баиньки, и одеяло мне подтыкать вовсе не обязательно. - Язва, - ласково пожурил меня Старк, целомудренно прижимаясь губами к щеке. – Черт, вот в кого ты такой высокий вымахал? Зазвенел декоративный колокольчик под потолком, возвещая о прибытии кабины на мой этаж. - Это ты до меня не дорос, - я послал ему воздушный поцелуй и выскочил, не дожидаясь ответной шпильки. Двери лифта снова закрылись, унося Старка на два этажа выше. В коридоре было пусто, что, в общем-то, было неудивительно, учитывая тот факт, что время перевалило за полночь, а туристы и прочие гуляки, как правило, останавливались в отелях куда более доступных в плане стоимости. Ключ-карта с замысловатым вензелем на белом фоне считался с первого раза, и я, облегченно выдыхая, шагнул в полумрак комнаты. Она состояла из гостиной и смежной спальни. На столе стоял стандартный приветственный набор в виде вазы с фруктами и небольшого аккуратного букета. За дверцами мини-бара поблескивали бутылки: я бросил в сторону рюкзак и дернул на себя дверцу из темного дерева. Сначала мой взгляд упал на виски, но в последнее время этот напиток здорово набил мне оскомину, так что, поддавшись секундному порыву, я схватил бутылку текилы. Конечно, нужно было, по-хорошему, позвонить на ресепшн, попросить соль и нарезанный дольками лайм, но совершать лишние телодвижения и, тем более, разговаривать ради соблюдения приличий было до невозможности лень. Я плеснул в рюмку золотистой жидкости, выдохнул и выпил одним глотком. Горло слегка обожгло, но ожидаемого облегчения не наступило. Я с тоской подумал о том, что надо было попросить у Старка косяк – у того наверняка с собой что-нибудь имелось. - Пить в одиночестве – верный признак алкоголизма, - раздался голос за моей спиной, и я чуть было не выронил бутылку из рук. Из спальни - на секундочку, из моей спальни – вышел Тор, помятый, будто крепко спал, а я имел наглость его разбудить. - Кто бы говорил про алкоголизм, - машинально отозвался я, прикидывая, не мог ли сам перепутать номера, мало ли, какие косяки могли быть в электронных замках. – Ты вообще какого хуя здесь делаешь? Вали к себе. - Прости, - без намека на раскаяние в голосе ответил Тор, подходя к столу и усаживаясь напротив меня. – Но я думал, что ты заночуешь у своего теперь, как это говорится, официального бойфренда. - Где я ночую, вроде как, не твое дело, - я все-таки налил себе вторую порцию текилы – вот теперь она точно была совершенно необходима. - Я твой брат, - Тор дождался, пока я верну бутылку на стол и, схватив её, отпил прямо из горла. - Рюмку хоть возьми, бабуин, - буркнул я. Мне очень хотелось злиться на Тора, но почему-то получалось с трудом – усталость брала свое. Хотелось просто со всем покончить или, наоборот, сбежать к Тони, позволив ему накурить себя до беспамятства и трахнуть прямо на полу в гостиной, чтобы с утра дико ныла голова и саднили колени, и не было ни сил, ни желания хоть о чем-нибудь думать. – И уж извини, конечно, но после твоей расчудесной песни в твои братские чувства ко мне не верит даже Роджерс, а он, сам знаешь, тот ещё наивный мудак. Тор демонстративно сделал ещё один глоток из бутылки и уставился на меня так, словно обладал рентгеновским зрением. - Ну, чего ты от меня хочешь? – устало спросил я спустя несколько минут тягостного молчания и три рюмки текилы. – Просто скажи и вали. Песню я послушал, как обещал, и, судя по твоим словам, могу сейчас валить на все четыре стороны. - А как же ваш медовый месяц? – горько усмехнулся Тор. Алкоголь его поразительно не брал, и я начал машинально прикидывать, сколько же он раньше пил, чтобы надраться до невменяемого состояния, из-за которого меня постоянно дергали и вызывали. – Локи, ведь было время, когда в нашей жизни не было никакого Тони... Я очень хочу вернуть то время. Хочу хоть немного прежнего тебя для себя. Но ты всегда, почти весь – с ним. - Твою мать, - от выпитого меня немного вело, и ситуация почему-то казалась жутко смешной и в то же время раздражающей, словно в фильм с хорошим сюжетом совершенно некстати затесалась любовная линия из тех, над которыми рыдают подростки и от которых тошнит всех остальных, кто уже вырос из возраста прыщей и неконтролируемой эрекции. – Вот если бы ты сказал, что хочешь просто меня трахнуть, все было бы куда проще, братец. А это... что ты мне предлагаешь, устроить вечер ностальгии? Съездить домой, где отец будет восхищаться тобой и шпынять меня, а мама будет поглощать чертов херес в промышленных масштабах и рассуждать о художниках-импрессионистах? Тайком покурить в мансарде и стащить бутылку вина из погреба? - Мы никогда не курили в мансарде, - отозвался Тор, глядя теперь куда-то сквозь меня. – Просто в детстве ты был... был ко мне привязан. Знаешь, я читал твой дневник. Ты вел его, когда тебе было четырнадцать. - О, - я выпил залпом ещё рюмку и попытался вспомнить о дневнике. Да, был такой эпизод в моей юности, но как-то почти полностью стерся из памяти. Кажется, это была обычная тетрадь из тех, что покупаешь стопками перед началом учебного года. На ней были изображены колбы и пробирки, и я действительно какое-то время вел в ней записи. Конспектировал собственные сны – точно, период увлечения психологией и проекциями подсознания. – А, это ты про дневник сновидений. - Сновидений? – недоуменно переспросил Тор, словно мы были не на грани очередного скандала, а вели светскую беседу за рюмочкой текилы. - Ага, - я откинулся на стуле, давая организму справится с внезапно накрывшим чувством опьянения. - Ты там писал о том, что я... что мы с тобой... - Тор мрачно посмотрел на меня исподлобья, словно вынуждая догадаться и дать ему возможность не произносить окончания фразы. - Трахались, - спокойно закончил я за него. – Да уж, гормоны тогда у меня бушевали во всю. Мне снился то Джек Саун из параллельного, то защитник из футбольной команды – забыл, как его звали. Ну и вот ты тоже. Я сейчас вдруг вспомнил, как ещё несколько дней после того сна гадал, действительно ли у тебя такой большой член. - А сейчас? – с легкой заинтересованностью в голосе спросил Тор. - Что сейчас? - Сейчас тебе это интересно? - Господи, Тор, да твой член – это последнее, о чем я сейчас думаю в связи с тобой. Это были всего лишь мокрые юношеские сны, - я подумал и решил, что бутылку сейчас вполне могу уронить, поэтому последовал примеру Тора, сделав глоток прямо из горла. Оказалось, что мы выпили уже две трети, а вечер, судя по всему, только начинался. – Потом, в шестнадцать, я лишился этой треклятой девственности, и все наваждение как рукой сняло. Точнее, сначала рукой, потом членом. И не твоим, как ты мог догадаться. Я хохотнул, покачнувшись на стуле и чудом удержав равновесие. В голове мелькнула мысль, что ел я последний раз в кафе, а вот пил с тех пор немало. Наверное, завтра я буду страдать от похмелья в компании остальной группы и думать, как привести себя в порядок перед пресс-конференцией. - Ты потерял девственность с ним. Тор не спрашивал, а утверждал. Лицо у него становилось все мрачнее, и я уже начал слегка опасаться если не за свою жизнь, то за целостность точно. Брат никогда не поднимал на меня руку, но о его коротком терпении ходили легенды. Но меня было не остановить – происходящее странным образом приносило облегчение, словно позволяя мстить за всё сегодняшнее: и за раздирающую душу песню, и за то, что теперь я был вынужден загнать себя в рамки так называемых отношений и пережить всю эту шумиху, начало которой положит этот чертов каминг-аут. - В точку, - я ткнул пальцем в плечо брата и, не сдержавшись, медленно провел уже ладонью вниз по груди, разорвав контакт в опасной близости от того места, где билось сердце Тора. – А ты что, начитался этих порно-рассказов и решил, что я приду к тебе? Нет, я, конечно, подростком был далеко не моделью, но все-таки, как видишь, и без тебя управился. - Ты всегда был красивым, - Тор накрыл ладонью мою руку, которая осталась лежать на столе. – И... я бы хотел любить тебя, как брата, но у меня не получается. Никогда не получалось. - Ну... - я готовился сцедить ещё одну порцию яда, как вдруг меня накрыло осознание. Я резко отдернул руку и сел прямо, насколько это было возможно в моем состоянии. – Ты что, уже тогда...? Это началось так давно? - Что, приятно осознавать, что я мучаюсь так долго? – рыкнул Тор, и вся его обреченная расслабленность вмиг уступила место затаенной ярости. - Чушь, - не слишком уверенно заявил я. – Подростком ты не был таким скрытным. И развозило тебя с двух глотков вина, которое ты таскал из погреба, пользуясь тем, что в глазах отца все твои выходки были «поступками настоящего мужика». Набрался бы и рассказал все, да ещё и облапать бы попытался. - Да я не знал! – Тор резко вскочил на ноги, нависая надо мной. – Я, черт возьми, не знал, что ты мне совсем неродной! Мать говорила, что ты сын её погибшей сестры – не хотела, чтобы я относился к тебе, как к чужому. Я был уверен, что мы родственники, черт бы тебя побрал!!! А потом отец рассказал, и я... - И ты вдруг решил тогда, что путь свободен, да?! – рявкнул я в ответ. – Охуительно, Тор! Браво! А потом понял, что у меня и без тебя есть личная жизнь, и начал вести себя, как последнее дерьмо! Тор отшатнулся, и теперь вскочил на ноги уже я. - Начал оскорблять меня при каждом удобном случае, смеяться надо мной вместе с отцом, да ещё недавно – что далеко ходить – я был «педиком, который шьет бабские тряпки». А оно оказывается, вот как – у тебя любовь! Так что, будь хорошим мальчиком, Локи, послушай песенку, проглоти годы оскорблений и кинься мне на шею, а ещё лучше сразу разденься и подставь задницу, так, Тор?! - Да ты на себя посмотри! - не остался в долгу брат. – Я прекрасно знаю, кто тебе давал денег на первые твои эти коллекции, кто устраивал тебе показы, или скажешь, что все было не так?! - Так я теперь ещё и шлюха?! – я понизил голос до шипения, чувствуя, что ещё немного, и просто сорвусь в банальную пьяную истерику. – Тогда заруби себе на носу, братец: всех твоих денег не хватит на то, чтобы позволить себе хотя бы банальный поцелуй. Но я могу дать бесплатный образец. С этими словами я шагнул к Тору, хватая его за ворот черной в мелкую полоску рубашки и впиваясь в его губы, без единого намека на нежность, прикусывая нижнюю губу зубами до крови. Я сам не понимал, что меня на это сподвигло. Что бы там Тор себе не думал, мне тоже было паршиво, я тоже долгими ночами лежал без сна, думая, где между мной и единственным моим родным хоть в каком-то смысле человеком пробежала кошка. Мне хотелось выместить на нем всю свою обиду, всю свою злость, и это был способ, который казался мне действеннее любого удара. Но мгновение спустя боль почувствовал я сам – Тор со всего размаху впечатал меня в стену в паре сантиметров от двери, ведущей в спальню, перехватывая инициативу, сминая мои губы в животном порыве, проникая языком глубоко в рот, словно пытаясь передать через кровь, сочащуюся из прокушенной губы, каплю яда, что течет по его венам. Мне казалось, что я тону, медленно погружаюсь куда-то в темные воды, разъедающие мое тело подобно кислоте, но в тот момент, когда губы Тора переместились на шею, а рука забралась под шелковую рубашку, в моей голове словно щелкнул невидимый тумблер. Вода схлынула, оставив только растревоженную кожу и отвращение – будто вместо обещанного Стикса я обнаружил сточную канаву. - Хватит, - я с силой оттолкнул его от себя, глядя в затуманенные страстью глаза. Не вышло. Тор сдвинулся буквально на пару сантиметров, а затем навалился с новой силой. - Я сказал, хватит! – крикнул я прямо ему на ухо, сопровождая крик ощутимым пинком по голени. - Ты совсем охуел, Локи, - Тор загнанно дышал, мне казалось, что я видел, как борется его тело,не получившее добычи, но он все-таки сделал крошечный шаг назад. – Зачем ты, черт тебя дери, это сделал? - Бесплатный образец, сказал же, - усмехнулся я, слизывая кровь с нижней губы. – Чтобы ты всегда помнил, чего у тебя никогда не будет. - Ах ты! - Тор снова попытался прижать меня к стене, но ко мне наконец вернулся контроль над собственным телом. Вывернувшись у него из-под руки, я в два шага оказался у входной двери и выскочил из номера. В крови бурлил адреналин. Казалось, брат, словно дикий зверь, растревоженный запахом свежего мяса, сейчас кинется в погоню. Поэтому я проигнорировал лифт и кинулся к лестнице, буквально за несколько секунд преодолевая несколько пролетов. Оказавшись на два этажа выше, я остановился. Номера комнаты Тони я не знал, но люкс на этом этаже, к счастью, оказался только один. Озираясь по сторонам, словно шпион из низкосортного боевика, я несколько раз стукнул по лакированной поверхности. Дверь Тони открыл почти моментально, как будто чувствовал, что я приду к нему среди ночи, пьяный, с опухшими губами и шальным взглядом. - Локи, что?.. Мать твою, что произошло? – Старк втянул меня в номер, захлопывая дверь за моей спиной и включая хлопком свет. При свете я, наверное, выглядел потрясающе - особенно с акцентом в виде крови на губе. – Это он сделал?! Черт, я ему сейчас голову оторву, и похуй на этот чертов тур!!! Я хотел что-то ответить, но вместо этого рассмеялся. Даже мне самому этот смех показался каким-то нездоровым, но он вырывался из меня рваными клочьями, опустошая легкие. - Локи! – Тони слегка тряхнул меня, удерживая за плечи. - Ну, хочешь, я из группы его выгоню, а? - Это не он сделал, - наконец, сквозь смех выдавил я. – Это я... Так что остынь, дурак. - Что ты сделал? – ошарашенно переспросил Старк, не делая попыток довести меня хотя бы до дивана. – Откуда у тебя кровь? - Я его поцеловал, представляешь... - я поднял на Тони взгляд. – Хотел, чтобы ему стало больно. Перестарался немного и сбежал. Я – идиот, да? - Есть немного, - Тони притянул меня к себе, утыкаясь лицом в шею. – Ладно, тебе надо поспать. Уступлю тебе спальню, а сам лягу на диване, хорошо? Я помотал головой. На губах все ещё чувствовался привкус крови: и чужой, и своей – и к горлу медленно подбиралась тошнота. - Что? – Тони слегка отстранился. - Ты мне нужен, прямо сейчас, - прошептал я, вытирая рот тыльной стороной ладони.