***
Не могу остановить слёзы. Честно, прошло уже слишком много времени с тех времён, когда я позволял себе это. Многие монстры и люди умерли от моих атак, многие страдали и бежали в другие миры, прекрасно осознавая, что их родных и близких уже нет в живых, даже нельзя будет похоронить. Банально негде, всё, стёрто. И ничто не могло заставить меня не то чтобы заплакать, да даже сожалеть или думать о том, что ребёнок более не увидит свою семью, а лишь других же одиночек, которые будут бояться лишь одного. Того, что я приду за ними, чтобы закончить начатое. Но чем больше разрушаешь, тем лучше начинаешь понимать, что в этом нет смысла. Разрушу одну вселенную, её займёт другая, в которой меня ещё не было. И так по кругу. Что-то забывается, перестаёт существовать, но на свободное место точно сядет что-то другое. Это своеобразный закон жизни, который я не сразу смог понять. Нет, мог, но не хотел. Мне казалось, что это мой смысл, причина, по которой был создан. Мне была необходима цель, к которой хотелось стремиться, которую хотелось достичь. Но всё пошло прахом из-за одного решения. Вытерев слёзы, я достал из кармана маленькую куклу, которая легко помещалась в моей ладони. Инк. Он всё поменял, заставил взглянуть на ситуацию под другим углом, с того, с которого мне не хотелось смотреть. Наше соглашение, которое я «подписал» и стало тем решением, что всё изменило. Да и дружба сделала меня более мягким, помогала смотреть на всё с разных точек зрения. Но я вновь всё разрушил, вновь всё повернул в другую сторону и не могу сказать, имею ли возможность всё исправить. Я же, чёрт возьми, изнасиловал лучшего друга, предал его доверие и веру в то, что за моей жестокостью спрятано нечто мягкое, просто спрятанное за колючками! Вновь не сдержав слёз, я ударил по муравейнику рядом, наблюдая, как по пальцам бегут муравьи. А затем прошептал: — Мне жаль. Правда. И лишь эхо-цветы отозвались на это.***
— Так. Что ты планируешь делать? — задал вполне логичный вопрос Свежий, попивая горячий шоколад. — М? Что ты имеешь в виду? — удивился Инк, наливая себе горячий и приятный напиток. — Сам подумай, дружище. — Фреш поставил стакан на стол. — Тебя изнасиловал лучший друг, уже бывший, как думаю, с тобой происходит что-то, я чувствую это. Ты можешь закрыться в этом доме, запереться от всего того, что может напоминать о той боли. А можешь пойти иначе. Есть идеи? Хоть какие-то? Всё же ты приблизительно знаешь, что чувствует Эррор по этому поводу. А что насчёт тебя? Впервые на памяти Чернильного Свежий говорил так серьёзно и с таким рвением докопаться до истины. Он словно археолог, который сначала проверяет, казалось бы, обычный холмик, дабы узнать, есть ли там нечто древнее и интересное. Инк даже занервничал от этого, зависнув на пару минут с кружкой в руке и пытаясь понять, что нужно отвечать. Что он чувствует? Что планирует делать? Планирует ли делать хоть что-то или предпочтёт всё забыть? — Я не знаю. — тихо сказал Инки. — Я понимаю, что Эррор сделал со мной ужасное, понимаю, что это причинило и причиняет мне огромную боль, не только моральную, но и физическую. Хочу его ненавидеть, хочу его больше не видеть, я- Художник больше не мог сдерживать свои слёзы, от чего те быстро потекли по щекам, падая прямо в горячий шоколад. Парня слабо трясло, от чего он поспешил поставить кружку на стол, дабы не уронить её. — Я просто хочу, чтобы этого не случалось. Хочу, чтобы я снова мог называть его другом, верить в него и давать ему свою любовь, которой ему так не хватало. Может он сожалеет, может тоже любит меня, как я его, но, Фреш, — Инк взглянул на друга заплаканными глазами, в которых постоянно менялся размер зрачка, но оставался грустный голубой цвет. — Я же тоже не заслужил этого. Мне тоже больно. Очень. Всё то, что художник держал в себе, все те мысли, которые кружились в его голове, пока он засыпал, всё мигом обрушилось на него, будто пытаясь похоронить. Инк многое пережил, сталкивался с разными проблемами и ситуациями, в которых многие бы просто опустили руки. Но это просто подкосило его. Он ожидал, что Эррор просто не примет его дружбу, убьёт, продолжит битву — всего ожидал, но никак не изнасилования и всего последующего. Молча встав со стула, Фреш подошёл к скелету и, повернув к себе лицом, крепко обнял, одной рукой поглаживая по черепу. Инк удивился, но мигом прижался к телу и дал волю слёзам, не думая о том, что придётся сушить одежду друга. Его знобило, чувствовалась слабость, но Свежий не позволял ему упасть, крепко удерживая. — Всё наладиться, Инк. — прошептал Фреш, не переставая гладить по черепу и слушать всхлипы скелета. — Обязательно наладиться, мы что-нибудь придумаем. Инк услышал. Но не мог поверить, от чего слёз стало больше.***
Он выдохся наконец. Не знаю, может это грубо с моей стороны, но я рад, что он выпустил все слёзы и вырубился. Ему нужно отдохнуть, даже для такого оптимизма это слишком большой груз. Всё же Инк очень уязвим, хоть и пытается этого не показывать, хранитель и вся эта пурга с защитой вселенных, помощью творцам, да и всем тем, кто нуждался в помощи. Но мне не давал покоя тот факт, что ему ведь никто не помогал и не защищал, всё сам и в одиночку. Да, у него много друзей, те же Блу и Дрим, но этот художник всегда держал их на расстоянии, будто боялся, что приведёт их к плохим концовкам. Он и меня пытался отогнать, но я же упёртый и умный скелет, так легко не выйдет, ха! Уложив скелета на диван и прикрыв одеялом, я включил телевизор, поставив на минимальную громкость, так, для фона и чтобы не смотреть в стену. На самом деле идея с перемирием была моей. А что, Эррор не разрушает, Инк не создаёт, и они наконец начнут помогать друг другу, может даже станут парой! А в итоге всё пошло не по плану, что меня огорчает. И сильно. Надо как-то выкручиваться, но как? Одно дело обычная ссора, простого «извини» с плиткой шоколада хватит, а другое дело вот это всё. Какие же они оба эмоциональные, жуть! Не то что я, ахем, не сглазить бы. В любом случае что-то придумаем. Мне кажется, что они нужны друг другу. Все говорят, что они две противоположности, что первый «кривое» отражение второго. Но я вижу всё, вижу, что у них куда больше общего, чем кажется. Так что не отвертятся, прорвёмся. Однако понадобится помощь, всё же я не могу быть двигательной силой сюжета! Придётся звонить Блу. Его активности и оптимизма вполне хватит. Правда сначала нужно решить, что делать. Бросив косой взгляд на спящего Инка, я пожал плечами. Ну а что, он отдыхает, с моей стороны некультурно не поступить также. Полчасика можно.***
В конце концов глючный скелет смог взять себя в руки. Вытирая слёзы шарфом, он прокручивал в голове лишь одно. —Это всё я. Это всё я. Это всё я. Это всё, мать его, Я. Еле сдерживая дрожь в коленях, Эррор решил прогуляться, дабы успокоиться. Ему было тошно от самого себя, не только из-за совершённого преступления, но и от того, что разлёгся тут и позволил себе плакать. Какого чёрта он позволяет себе впадать в истерики, захлёбываться слезами и дрожать, когда где-то там страдает Инк, пытаясь справиться с последствиями ЕГО действий! Пытаясь хоть как-то сдержать эти мысли, дабы не блевануть, скелет телепортировался к себе домой и, включив на телевизоре первую попавшуюся комедию и поставив громкость чуть ли не на максимум, пошёл на кухню за какао. Мешая молоко в кастрюльке, Глюче взглянул на стеклянную дверцу шкафа, в которой он весь отражался. Оглядев себя с ног до головы и отвернувшись, Эррор прошептал: — Да. Как же низко ты пал, Разрушитель. Ладно, потом, хочу хотя бы напиток хорошим сделать, а не испорченным. Снова. Понакидав в молоко все нужные ингредиенты и то, что плохо лежало, Эррор сидел на стуле, внимательно вслушиваясь в тишину, будто надеясь услышать что-то. Или кого-то? — Хах, ну же, Оши, дай мне тебя пощекотать! Все боятся щекотки, ты не исключение! — прозвучал знакомый голос в голове, после чего перед глазами возникло лицо говорящего. Этот белый скелет из воспоминаний, всё с тем же пятном от чернил, будто смотрел на настоящего Глюка, но сквозь него. И в подтверждение этих слов из чёрного скелета вышел он же, правда из того времени. Из того, где всё было хорошо, где не было ни малейшего намёка на то, что будет потом. — Я не боюсь щекотки, Инк, хватит. Если попробуешь, то, эй! — отпрянул скелет от чужих рук, которые тянулись к нему, дабы попробовать защекотать. В ответ Инк лишь рассмеялся, а Эррор, не в силах сопротивляться такому заразному смеху, сдался и тоже засмеялся. Только Глючный начал тянутся к щеке Инка, как тот растворился, вновь вернувшись в воспоминания. Опустив руку и тяжело вздохнув, он допил какао и принялся мыть посуду. Раньше Эррор не особо парился над уборкой или чисткой посуды. Какая разница, если рано или поздно та же кружка снова будет грязной? Проще либо не мыть, либо дождаться её непригодности, выкинуть и купить новую. Но художник, к счастью или к сожалению, изменил мнение друга на этот счёт. Научил максимально эффективно и быстро мыть посуду, использовать швабру, пылесос и даже научил мыть окна! Хоть у Хранителя и был беспорядок дома, который он оправдывал творчеством, но убираться умел. И хорошо. Хмыкнув своим мыслям, Оши поставил кружку на место и направился в гостинную. Встав посередине комнаты, он снова услышал знакомый голос. Никогда ещё ему не было так грустно от этого. — Ну почему мы начали смотреть этот фи-ильм. — протянул Инк, прилипая к телу чёрного скелета от страха. Они смотрели какой-то старый ужастик, который хоть и сделан хорошо, но пугал слабо. Ну, некоторых слабо. — А я говорил, что не нужно смотреть ужастики. Нужно было посмотреть какой-то боевик например или ещё чего. Да хоть фильм про пиратов! — Эррор крепко обнимал друга, поглаживая его по черепу. Хоть его голос и звучал раздражённо, даже немного гневно, Глюче правда волновался за Инка, всё же не особо хотелось, чтобы художник всю ночь смотрел кошмары и на утро был бы в ноль. В прошлый раз всё было настолько плохо, что он уснул на колесе обозрения и упал вниз. Благо Эррор был снизу и успел среагировать, чтобы магией поймать падающего и осторожно положить на ближайшую скамейку. Повторюсь, с колеса, мать его, обозрения! Слабо прорычав, выражая своё недовольство ситуацией, Эррор спросил: — Давай включим что-то другое, дабы тебе было приятно смотреть? Мне то всё равно, я спокойно смотрю ужастики, но тебе плохо от такого. — Хорошо. — Инк взглянул в глаза друга, лучезарно улыбаясь, буквально ослепляя. Ещё и этот радужный румянец. — Спасибо, Оши. — Ага, не за что. — проговорил Глюче, отводя взгляд и пытаясь спрятать слабый голубой румянец. На пару мгновений Эррор словил перезагрузку, пытаясь совладать со своими эмоциями, которые рвались наружу. До дружбы с Инком он сдерживал любое проявление настоящих эмоций, что бы за ситуация не была. Улыбка, которая была фишкой всех Сансов, для него была чем-то большим. Своеобразным показателем силы, уверенности в себе и своей миссии, за которой скрывались истинные мысли. «А стоит ли оно того? Правильно ли я поступаю, уничтожая вселенные и её обитателей? Приведёт ли это к чему-то хорошему?» — все эти вопросы он игнорировал, продолжая улыбаться, даже когда его молили пощадить детей. Но всё начало рушится. Инк изменил его и раскрыл всё то, что он прятал от других. Нет, не от других, от себя. И такое резкое изменение слишком сильно повлияло на него, будто превратив его в другого монстра. В первое время он просыпался со слезами на глазах, поскольку каждую ночь слышал крики взрослых, детей, стариков — всех, кто страдал от его атак. Вскакивая с кровати, Глюче подбегал к зеркалу и смотрел на себя, пытающегося вдохнуть как можно больше воздуха. Смотря на себя, ему казалось, будто перед ним стоит не скелет, а какой-то другой монстр. То волкоподобный, то нечто похожее на птицу, то просто чёрная сущность с горящими глазами. Это пугало. К счастью, со временем стало лучше, Оши даже помогал тем уцелевшим, кто смог избежать участи многих других. Не в открытую конечно, из тени, они же помнят, кто испортил их жизни. Будто постарев на пару десятков лет, глючный плюхнулся на диван, продолжая думать о всей этой ситуации. — Конечно это я виноват, никто не говорит иначе. — Эррор нитями притянул к себе куклу в виде себя. С шарфом, в одежде, всё как полагается. Рассматривая себя, скелет продолжил. — Как мне поступить? Стоит ли мне попробовать добиться его прощения, а потом исчезнуть? Или лучше сразу же уйти, сделать вид, будто меня и не существовало? А ты как думаешь? Чёрный скелет взглянул на свою куклу, будто надеясь, что он ответит. Но никто не ответил. Тяжело вздохнув, Эррор положил куклу рядом с собой. — Надо что-то решать. Нельзя бросать всё на самотёк, нужно либо исчезнуть из жизни, будто меня не существовало, либо попробовать извиниться. — Глюче нервно рассмеялся. — Хах, извиниться за изнасилование. Ой, Инк, прости пожалуйста, я разозлился и изнасиловал тебя, причинив боль, но ты это, извини, окей, с кем не бывает! Эррор истерически рассмеялся, но смешно не было ни разу. Ни ему, ни кукле. — Ну да, за изнасилование же можно просто взять и сказать банальное «прости»! Идиот. Скелет успокоился, чувствуя, как сильно его всё это изматывает. Он боялся думать о том, что если его эти переживания волнуют, то как же плохо Инку? Художник куда эмоциональнее и ранимее Эррора, куда лучше и чище черныша. Что же он чув- — Нет, всё, хватит, хватит. — Скелет попытался отогнать эти мысли. — Я знаю и понимаю это, пожалуйста, хватит. И это помогло. Резко в голове стало настолько же тихо, как и в доме, в котором нет никого, кроме его хозяина. Выдохнув, чёрный скелет устроился поудобнее и решил на пару минут прикрыть глаза, просто чтобы немного отдохнуть. Или же помучиться в кошмарах, тут уж как пойдёт.***
Фреш и Инк давно проснулись. Они немного посидели вместе, пообщались на отдалённые темы, посмотрели пару серий сериала, просто чтобы отвлечься и не думать о том, что заставляет душу болеть, даже высушили мокрую от слёз одежду. Свежий не переставая думал о том, что нужно что-то придумывать, но не мог прийти к одному плану действий. Это сложная ситуация, в которую он попал впервые, причём максимально неожиданно. Прощаясь с Инком и медленно топая в сторону дома, скелет в очках что-то взвешивал в голове, наблюдая за проходящими мимо парочками. Как же много переменных, сколько всего нужно учесть и сто раз обдумать! Но ему хотелось помочь. Хотелось вновь увидеть этих двоих вместе, радостных, любящих. Сверля взглядом двух волкоподобных монстров, что яростно облизывали друг друга, Фреш так ничего толкового не придумал. Хмыкнув и прыгнув в портал, скелет дал себе слово, что в ближайшее время что-нибудь придумает и поможет своим друзьям. Всё же пора что-то решать.