Flashback
Дино уезжал на очередное собрание альянса, и с собой по привычке, чтобы было спокойнее и себе, и ему, юный босс семьи взял Ромарио. Каваллоне, извиняясь, просит старого друга со школы для мафиози (который теперь, к слову, является командиром одного из сильнейших отрядов семьи) присмотреть за штабом, в случае чего, взять на себя ответственность, защитить людей. Нацу разводит руками, мол, ничего не поделать, улыбается в тридцать два зуба, а потом роняет довольно привычное: «Не дрейфь, Конь, всё будет окей!» Энтузиазм Драгнила быстро захватил и Дробящего Мустанга. Тот чуть криво усмехнулся, словно предчувствуя беду, и собирался уходить, но его окликнул приятный привычный девичий голос. Источник этого мелодичного звука бежала, спотыкнулась, упала на колени прямо перед Дино и протянула ему какую-то картонную папку, на лицевой стороне которой большими чёрным буквами написано «Дело №…» Босс протягивает упавшей блондинке руку. Она с радостью принимает помощь, вкладывая в его ладонь свою. Мустанг улыбается, несильно сжимая её хрупкую, не тронутую загаром руку, начиная тянуть её на себя. От подобной неожиданности девушка заливается неярким румянцем, сильнее прижимает к себе папку с документацией, и, резко поднявшись на ноги, чуть ли не падает в объятия Каваллоне. — Прости мне мою рассеянность, Люси, — его лицо тоже чуть заливается румянцем, он неуверенно чешет затылок, принимая из рук Хартфилии папку. — И спасибо. Ты в который раз меня выручаешь, — неловко как-то получается, но так оно и есть. Если бы не юная леди, которая всегда вовремя успевала выносить Дино нужные вещи, тот бы уже миллион раз краснел на всех этих заседаниях боссов. — Всегда рада помочь, — она улыбается, а потом смотрит на свою руку, которую друг всё ещё сжимает, немного выгибает бровь. Кажется, Каваллоне всё понимает и без слов, лишь одёргивает ладонь. Люси чуть зависает, смотря вслед уезжающей машине, которая уже не в первый раз за последние месяцы увозит босса в Японию. Из раздумий её вырывает Драгнил, который, улыбаясь, трясёт блондинку за плечо, интересуется, всё ли у той нормально, а потом вместе с ней возвращается в штаб: он займёмся своими делами, она — своими.***
А спустя восемь дней Дино возвращается, вот только… Вместо того штаба, который был чуть больше недели назад, он видит сильно потрёпанное, с выбитыми стёклами здание. Недавний (может быть вчерашний, молодой человек был не в курсе) дождь не сумел до конца смыть с травы все следы пепла и крови. В воздухе витала странная смесь озона, с запахом крови, пороха и свинца, от чего у непривыкшего к чему-то подобному человека появился бы рвотный рефлекс, но это было не самое ужасное, что когда-либо видел в своей жизни Мустанг, а уж он немало повидал, а потому, сглотнув неприятный ком, он вместе с Ромарио направился быстрым шагом в сторону входа, чувствуя, как под ногами звенят гильзы и пули, которые не нашли, куда им надо попасть. Внутри штаба всё было ещё хуже, чем снаружи, хотя кто-то явно наводил здесь порядок, но усилий одного (а может и нескольких) человека явно было мало, а потому приходилось идти осторожно, обходя битое стекло и кровь, которых тут в избытке. Ноги сами несли его по коридорам, в надежде встретить хоть кого-то. И он встретил. Навстречу Дробящему Мустангу шёл перебинтованный Нацу, который поднялся через огромную силу лишь потому, что услышал шорох с коридора. Дино подбежал к другу, перекинул его руку себе через плечо и, поддерживая, провёл в сторону больничного крыла. — Нацу, кто вас так? — серьёзно, словно вот-вот собирается мстить, спрашивал босс. Драгнил молчал. — Те, кто на нас напали, больше не совершат подобных ошибок, — прозвучало крайне зловеще. Меньшего от опытного мафиози ожидать и не стоило. Нацу и его команду не раз пытались переманить на свою сторону многие мафиозных семьи, но молодой человек оставался верен только Каваллоне. В лазарете было крайне людно, хотя большинство лежали на койках, сжимая кулаки (насколько позволяла ситуация) и смотрели в белый потолок. Мустанг был крайне поражён, но увидев это, сразу узнал, кто способен на подобное, но, как говорил Нацу, враг больше их не побеспокоит. Почти всё уже оклемались, кроме пары солдат и девушки, которые, по злому року судьбы, первыми приняли на себя удар, сами того не зная. Просто первый пушечный залп пришёлся именно по ним. — Люси? — с удивлённым, слегка поникшим голосом (странно, почему это?), Каваллоне подошёл к той самой девушке, которая лежала в самом конце. На ней почти не было живого места. Всё её тело было в бинтах, была подключена капельница. Единственное, что не пострадало, — её лицо, будто тот, кто нападал, хотел сохранить его. Блондин посмотрел на подругу, провёл пальцами по её волосам, путаясь в них, после чего, наклонившись, губами коснулся её лба. «Как же так получилось? Не хочу больше видеть тебя в лазарете. Поправляйся, Люси», — залетела и твёрдо засела в голове молодого человека эта мысль, не покидая его до того момента, пока она не поправилась и не покинула больничное крыло.End of flashback
Дино закинул одну ногу на перила, небрежно положив руку сверху и откинулся на спину, поднимая взгляд медовых глаз вверх, к звёздам. Млечный путь отсюда выглядел таким… Небольшим, что ли. Просто скоп звёзд, что тянутся вдоль Вселенной. Таких, как этот путь, в космосе, должно быть, дюжина. Примерно такого же мнения о Хартфилии был до того дня и сам босс Каваллоне. Он не мог сказать, что девушка отличается неземной внешностью. Да она красива, её волосы блестят в лучах солнца, но ведь если поискать найдутся девушки, которые будут в разы красивее её. Взять ту же Скарлетт. Она была чуть краше блондинки. Так с уверенностью говорил почти весь штаб. Люси не блестела силой, вообще-то она, напротив, была одним из самых слабых членов клана, но это только по физическим показателям. То, что привлекало в ней, были далеко не красота и умение постоять за себя. Она невероятно умна и находчива. Её стратегии не раз выручали зашедшую в тупик войну с другой семьёй, а идеи, которые рождались в юной голове, лучше и гениальнее предыдущей. А ещё она была безумно милой. Но она ни в какое сравнение не шла с сильной и уверенной в себе Эрзой, но, несмотря ни на что, все члены семьи любили её. Она светилась как солнце даже тогда, когда ситуация, кажется, была совершенно безвыходная. И однажды Грей, услышав, как очередной рядовой сравнивает мечницу и помощницу босса, встал на дыбы. «Они разные люди. Хватит», — казалось, одного взгляда Фуллбастера хватило бы, чтобы заморозить к чертям весь штаб. Но после того, как он увидел это хрупкое, такое беззащитное, бесконечно милое создание не в самом хорошем (и это мягко сказано) состоянии в лазарете, он стал рассматривать её по-другому. В груди непонятно щемило, когда она, что-то обсуждая с кем-то (но не с ним) улыбалась тому человеку (но не ему). И появлялось странное, неведомое ранее чувство собственничества — ему нужно было вырвать Хартфилию из того разговора и загрузить работой так, чтобы свет белый её ближайший месяц не видел. Ужасный способ, не так ли? Но Дробящий Мустанг находил его весьма эффективным, чтобы не подпускать никого, к этому Солнышку. Но сидя в четырёх стенах за кипой бумаг, она перестала излучать свет. Она становилась очень бледная, под глазами (вероятно, от недосыпа) появлялись синяки и мешки, а всё её тело изнывало от ужасной боли — сидеть в одном положении несколько суток подряд и даже спать в этом же положении, было крайне неудобно, неприятно. А потому Дино, всегда извиняясь, приходил к ней, садился на стул напротив (если, конечно, время позволяло ему это сделать) и помогал Люси разбирать все эти бумаги. Они часто засиживались до поздней ночи. Каваллоне с улыбкой смотрел на то, как она, уронив голову на стол, тихо посапывает. После таких дней он всегда относил её к ней в комнату. А она тогда, улыбаясь во сне, крепко прижималась к Дино. И после того нападения она стала для него самой красивой. Непонятно почему такие резкие перемены с ним произошли, но он стал считать, что нет в этой Вселенной девушки, которая будет красивее её. Считал, что даже звёзды блекнут перед её красивыми глазами цвета молочного шоколада. А волосы, которые трепетали от каждого движения, вздоха и порыва ветра, он сравнивал с колосьями пшеницы. Хотелось оберегать её, не отдавать никому, никогда, ни за что. Но он всё ещё часто пропадал в Японии, в штабе застать его было крайне сложно, а потому проводить много времени с ней не удавалось. Он лишь из разговоров по телефону узнавал, как у неё дела, всё ли хорошо… И в те дни этого было достаточно.Flashback
Солнце аккуратно опускалось за верхушки невысоких, обычно одноэтажных или двухэтажных, домов, освещая, словно прощаясь, последними лучами город. Небо окрашивать в настоящую палитру красок — играли и пестрели ярко-оранжевый, бледно-красный, небесно-голубой, розовый и фиолетовый. Но тёмно-синий, захвативший власть над звёздами и месяцем, захватывал всё больше и больше неба, будто желал поглотить и солнце, а после того, как последнее отступало, чтобы набраться сил и вновь вернуться с рассветом, ночь начинала властвовать, заставляя мирных жителей закрывать все двери и окна, прятаться где-то, в то время как «плохие» районы начинали свою жизнь, а на улицу выходили толпы наркоторговцев, бандитов и мафиози. Именно в такое тёмное, совсем не дружелюбное время суток, самолёт рейсом из Намимори совершил мягкую посадку в аэропорту Вероны. Послышался гул, шум и лёгкие вздохи людей, которые выходили на улицу после длительного и крайне утомительного перелёта. Дино вместе с Ромарио выходят одними из первых, садятся в небольшой автобус, который довезёт их до паспортного контроля, откуда им удастся пройти до конвейера и, забрав свой багаж, наконец отправиться в штаб. Но не успели они вещи забрать, как взгляд Каваллоне зацепился за фигуру Грея, который сейчас был на удивление хмурым и серьёзным. — Привет, Грей, — поздоровался Мустанг, протянув руку парню, чтобы он её пожал, но этого не произошло и молодой человек, неуверенный в том, как бы ему не выглядеть дураком, медленно, будто так и было запланировано, опустил её вниз. — Я не думал, что ты приедешь в аэропорт. Куда-то собрался? Вполне вероятно, что Нацу мог отправить Фуллбастера на какую-нибудь миссию. Теперь сразу же стало понятно, отчего он такой хмурый: подчиняться Драгнилу он ненавидел. Но тогда, где его багаж? Кроме сумки для ноутбука у него нет ничего. — Я решил, что ты захочешь об этом узнать раньше, чем прибудешь в штаб, — Грей махнул головой в сторону стульев, на которых ожидали близкие и друзья прибывающих, а также те, кто, наоборот, ждал своего рейса. — Сегодня утром она попросилась у Нацу погулять по городу, — тем временем говорил парень. — Тот, конечно же, разрешил, — с губ темноволосого слетел смешок. Странно, к чему бы это? А тем временем он уже сел на один из стульев, достал ноутбук из сумки; покрутив в руке маленькую штучку, наверное, флешку, Грей открыл крышку гаджета, нажимая на кнопку включения. — И её не было, да и до сих пор нет в штабе, — Фуллбастер дождался включения ноутбука, подключая записывающее устройство. А Дино как-то странно напрягся. Кто такая «она»? В его голове, конечно, проскользнула мысль, что это может быть одна блондинистая бестия, которая притягивает к себе неприятности сильнее, чем магнит. Но в глубине души надеялся, что это не она. — А потом нам пришло это… От банды Громовержцев, — он нажал несколько кнопок, после чего открылась папка с фотографиями. На них была Люси. На одной фотографии было запечатлено, как она уверенно идёт по тротуару. На следующей, как она в панике оборачивается, видимо, что-то услышав за своей спиной. И так, словно пошаговая инструкция к похищению, была приложена фотография за фотографией. Не было никаких подписей, комментариев или чего-то подобного. Лишь одна единственная строчка, выведенная аккуратным почерком Фрида, которая, к слову, тоже была сфотографирована. На ней был адрес. — Больше у нас не было зацепок, поэтому Нацу, «воспылав», не сказав ничего и никому, помчался, скорее всего, именно по этому адресу. Эрза и остальные побежали за ним. Я же решил, что ты захочешь узнать об этом до того, как придёшь в полупустой штаб, ища хоть кого-то, кто внятно объяснит тебе ситуацию, — Грей принялся складывать ноутбук обратно в сумку. Мустанг сидел бездвижно, смотря куда-то в противоположную стену, словно пытаясь словить себя хоть на одной мысли. И словил. «Я не переживу, если она не вернётся», — трезво решило сердце, заставляя Дино подскочить и, отдав вещи Ромарио, на пару с Фуллбастером отправляясь на нужную улицу.End of flashback
Дино усмехнулся уголками губ, вспоминая как, сгорая от внутренней злости, прибежал к нужному зданию, а от него почти ничего не осталось. Разъярённая семья Каваллоне — это вам не шутки. Он был рад, что все целы, живы. А потом конфликт, ради которого ему приходилось часто ездить в Намимори, окончился, что позволило Дино спокойно остановиться в своём кабинете, разбирая бумаги по прошедшим миссиям. А ещё проводить больше времени с Люси: он стал часто звать её на прогулки по саду или городу, приглашал в кафе, кино. Хартфилия улыбалась, соглашаясь кивком. Мустанг считал, что это всё от старой дружбы и дело кроется где-то там, но его слепота продлилась недолго. Вскоре ему, наконец, смогли открыть глаза на то, что им двигало. Кажется, кто-то нашёл замечательное средство от запотевших стёкол, которое чистит, при этом не оставляя разводов. Каваллоне улыбнулся. Говорят, что со временем чувства либо угасают, либо разгораются с ещё большей силой. Так вот, он мог с уверенностью сказать, что его разгорались, причём с каждым днём пламя внутри него горит настолько сильно, будто туда подливают горючие смеси. И не сказать, что ему это не нравиться.Flashback
Небо было затянуто чёрными тучами. Они тяжело нависали над городом, готовые вот-вот извергнуть на землю всю свою злость и обиду. Ветер беспощадно срывал зелёные листья с деревьев, лепестки с цветов в саду, кидая их в лицо. Атмосфера была крайне напряжённая, некомфортная. И в один момент небо, уже не желая сдерживать в себе всё это, выплёскивает большой поток воды. Слышится раскат грома, вдалеке блестит яркая жёлтая молния. Люси инстинктивно сжимается в клубок, закрывая уши ладонями, словно желая удалить из своей головы этот ужасный звук грома, вычеркнуть из памяти чересчур яркую молнию среди темноты улиц. Плохая и холодная атмосфера осталась за окном штаба Каваллоне, но ей всё равно ужасно плохо. Все окна плотно закрыты и занавешены, но громкие раскаты всё равно находят лазейку, через которую готовы пробраться в комнату к златовласке и заставить её мелко трястись от страха перед стихией. Она кладёт голову на подушку, уже не слыша грома за окном. Она надеется поспать, ведь ночь была в самом разгаре, а ей совсем не хочется ходить с большими и темными кругами под глазами. Но следующий, совсем неожиданный раскат грома сопровождается яркой вспышкой где-то совсем рядом, что видно даже через тёмные плотные шторы. Люси прикусывает подушку и вздрагивает, а из глаз непроизвольно соскакивает одна слезинка. Хартфилия поднимается на ноги, крепко прижимая руки к себе и, накидывая сверху на пижаму длинный кардиган, в носках выходит в коридор, желая пойти к Эрзе. Она не откажет подруге в одной совместной ночи, даже будет рада. И следующий раскат грома застаёт её именно в коридоре. Она откидывается на стену, где-то на полпути к Скарлетт, медленно по ней сползая на холодный пол, крепко зажимая уши. Где-то раскрывается окно, отчего в коридоре становиться непозволительно холодно, а капли попадают во внутрь, но единственное, что заботит Люси — её маленький страх. По коридору слышатся торопливые шаги, а потом тот, кто проходил, довольно быстро закрывает окно, подходит и к самой блондинке. — Поднимайся, не нужно сидеть на холодном полу, простудишься, — этот голос Хартфилия узнает из тысячи. Дино. Он наклоняется, обхватывает руками её талию, тянет вверх и поднимает дрожащее тело. Каваллоне знает про этот страх блондинки: они ведь друзья со школьной скамьи, а потому, нисколечко не удивляется, когда она, вместе с очередным раскатом грома, крепко прижимается к нему, ища защиты, поддержи. Мустанг обнимает её за плечи, и заводит в свою комнату, где всё тоже закрыто занавесками. Люси продолжает вздрагивать и он, опустившись на мягкую постель, садит её к себе на колени. Перекинув одну руку через шею, так, чтобы её голова легла к нему на грудь, а второй обняв так, чтобы ладонь легла на спине, крепко прижимал к себе, качая, словно маленького ребёнка. Она, кажется, немного успокоилась и перестала так бурно реагировать на каждый звук вне этой комнаты, будто для неё уже не существовало другого мира. А Дино, улыбаясь уголками губ, рассказывал ей какую-то весёлую историю, потом сказку — что угодно, лишь бы его голос хоть немного заглушил звуки дождя и грома. А ей нравилось так сидеть. Его тихий, мягкий голос успокаивал, а крепкие руки, которые прижимали Хартфилию к телу Дино, дарили уверенность. Она знала, что рядом с ним ей ничего не грозит, что он защитит её от всего, будь то бушующая стихия или нападение других семей. И спустя некоторое время (настенные часы показывали, что прошло около двух часов) она уже дремала на руках у Каваллоне, из последних сил цепляясь за его майку, лишь бы не выпустить его, не потерять, чтобы он не растворился как мираж, как сон. Дино улыбался. Во сне она была ещё милее, чем обычно. — Я… — Люси что-то невнятное бормотала во сне. Она чуть дёрнула ресничками. Дино уже испугался, что юная леди проснулась. Он чуть опустил своё лицо, вглядываясь в неё, пытаясь разобраться, спит Хартфилия или разыгрывает его. — Дино… Люблю тебя, — Каваллоне засмущался, но только внутри всё взрывалось от радости. — Я тоже тебя люблю, — прошептал он ей, а потом, поудобнее устроившись на кровати вместе с блондинкой, уснул.End of flashback
Как же Дино полюбилась эта слабость Хартфилии. Стыдно было признаться, но он до сих пор ей пользуется и каждый раз в сезон гроз отправляя детей на отдых куда-нибудь, остаётся один на один со своей женой. В такие дни он, как и прежде, садит её к себе на колени и качает, как маленького ребёнка. Но, зацепившись взглядом за траву, он почему-то вспомнил, как однажды жизнь решила развести их по разные стороны. И ведь happy end так отчаянно маячил на горизонте, желая перевернуть привычный уклад обоих с ног на голову, дать им долгожданное счастье, показать, в чём же смысл жизни, но неожиданное письмо, казалось, сломало им всё. Люси уехала домой, в далёкую Австралию, а он не мог быть вместе с ней: обязанности и ответственность не отпускали его, зажимая в тиски. Они общались, но у обоих появились какие-то проблемы, из-за которых их общение сводилось к такому минимуму, который сводил с ума и Дино, и Люси. Её не было два года. И, казалось, давно пора было забыть, отпустить, неясно было вообще, вернётся ли блондинка из Австралии, есть ли хоть малейший шанс на подобное. Два года летели медленно, почти как века. Они не забыли друг о друге, но и не думали, что однажды судьба позволит им снова встретиться, ведь, как тогда казалось им, они теперь разделены огромным барьером. И сколько бы они не тянулись друг к другу, вряд ли разговоры по телефону смогут донести прежний смысл их любви. А потом он увидел её. Холодным, сырым осенним днём. Она гуляла по парку, а рядом с ней, держа её за руку, неуверенно топтался маленький ребёнок, который почти падал, но Люси успевала его подхватить, весело смеясь. Дино был подавлен, испуган, потерян. Но даже это не помешало ему, натянув маску счастья от неожиданной встречи, подойти к ней и, как было у них принято, обняться. И он до сих пор помнит, как мальчик, дёрнув маму за юбку, поднял свои любопытные большие глазки на неё, спросил: «Мамочка, а кто это?» И его детский голосок был таким милым, мягким. Он выговаривал не все буквы, но смысл был понятен. «А это, милый, твой папа», — слова Хартфилии отдались в голове Каваллоне непонятным эхо. Почему она никогда не говорила ему о том, что у них есть сын? Мальчик радостно запрыгал, ведь мама ему уже давно обещала встречу с отцом. Мальчик подбежал и обнял Каваллоне за ноги. А Дино, совсем забыв про все эти традиции, сделал предложение ей тут же, на что она ответила согласием. Вот теперь оставался только один вопрос, который интересовал его очень давно. Послышался скрип половиц. Мужчина обернулся, окидывая взглядом свою жену, которая почему-то, проснулась. — Не спится? — мягко поинтересовалась Люси, положив свою ладошку на руку своего мужа. Он тут же её сжал. — Нет, — Дино сел ровно и, подняв блондинку, усадил её к себе на колени. — Позволь мне кое-что спросить. — Конечно, что хочешь. Дино много раз задавался вопросом, почему Люси выбрала его? А не Драгнила. Ведь именно Нацу был с ней всё время, именно он спасал её от разных неприятностей и от печалей… — Так почему именно я? — спросил Каваллоне у своей возлюбленной. — Хахах, глупый ты, Дино. Я не выбирала. Просто один раз посмотрела на тебя, а потом не было пути назад. Люси положила голову на грудь мужчине, а тот, обняв её, смотрел на свою жену, улыбаясь. Он поцеловал её в макушку. И теперь вопросов не было.