He is not dangerous!

Темный, холодный подвал никогда не был наполнен криком и стонами от боли. Персиваль слишком горд и самовлюблен, чтобы доставлять такое удовольствие чужому человеку. Даже когда его челюсть смещается в сторону и изо рта идёт кровь после очередного удара ногой по лицу, он до адской боли сжимает зубы, лишь бы не сдаться и не закричать. Гриндевальд уже четыре дня держал Грейвса взаперти в сыром, холодном до дрожи помещении на цепях. Каждый раз Геллерт, перед тем как исчезнуть на некоторое время, выпытывал информацию у Персиваля, ударяя его по лицу и по спине. Добровольно Грейвс, естественно не сказал бы все сведения, и слишком сильно пострадать он не хотел, у него была надежда на возвращение. Ему было к кому идти. Но, одна вещь, которую Персиваль боялся больше всего, это то, что Гриндевальд хоть кончиком пальца тронет Криденса. За те четыре дня, что Грейвс пребывает в подвале, Гриндевальд еще ни разу не встречался с мальчиком. То ли из-за усердных молитв мистера Грейвса, то ли этот чертов ублюдок что-то задумал. Разум мракоборца ставил на второе, но надеялся он на первый вариант. -Скажешь мне как ты наказываешь своего мальчика за ложную информацию? — ехидно смеясь, спросил Гриндевальд. -О чем ты говоришь? — делая вид, что не понимает о чем идет речь, ответил Грейвс, надеясь хоть на какое-то спасение. Нет, не собственное… -Вввааааааууу — выкрикнул мужчина, заливаясь смехом, показательным жестом вытирая якобы слезы — Значит нет никакого Криденса Бербона? Значит я просто могу стереть этого мальчишку с лица земли, и ты так и не узнаешь, кто он на самом деле? Хмммм, заманчиво, но нет! Кулаки сжимались, и зубы сводило до такой степени, будто какой-то монстр норовил вырваться наружу, однако его сдерживали довольно большие цепи и кандалы. Каждая попытка вырваться была тщетной. Грейвс даже и подумать не мог о том, что с его маленьким мальчиком что-то случится, ведь он не сможет пережить этого. Он так долго помогал ему восстановиться, а сейчас эта подлая тварь планирует разрушить всё одним щелчком. — Он абсолютно не при чем… Не трогай его — тихим, размеренным голосом проговорил Персиваль, опуская голову ниже плеч, затем, резко подняв, взглянул в глаза — Он чист, не смей к нему прикасаться! — с такой дикой злобой в голосе проговорил Грейвс, что даже запахло могильной сыростью. — Ох, а его мать странная женщина, однако мудрая. Таких как Криденс надо бить и не только ремнем, чтобы знали свое место. Иначе… — Заткнись! Хватит! — перебив увлекательный монолог, вскрикнул Персиваль. В его памяти всплыли моменты, когда он брал поврежденные ладони в свои руки, нежно-нежно касался их, исцеляя юношу. Как после, этими ладонями мальчишка цеплялся за его галстук в темной подворотне, чтобы не упасть от сильного напора страсти и от жарких поцелуев. Как он целовал эти ладони, что были все в рубцах и шрамах о пряжки ремня. Страх обволок сознание Грейвса, паника охватила его разум. Персиваль стал тяжело, громко и часто дышать, тело его начало дрожать, а голова задергалась, поворачивая в разные стороны, будто отрицая все плохое, что шло ему на ум. Гриндевальд в это время спокойно и с интересном наблюдал за происходящим, но до конца не смог понять, как он должен действовать с тем мальчишкой. И как бы не хотелось ему делать этот решительный шаг, все-таки пришлось. — Что ж, мистер Грейвс, ты достойно сражался, — поднимая левую руку вверх над головой Персиваля, на выдохе, с наигранным сожалением, произносит. Прищурив глаза, злодей смотрит на реакцию Грейвса, пытаясь понять, что с ним происходит. Глаза мракоборца выражают испуг, страх, истерику, некую безысходность и злость, много злости. Момент, и святящаяся полупрозрачная жидкость всплывает над головой Персиваля и движется прямо в злосчастные руки блондина. Бросая победную улыбку, Гриндевальд видит, как у Грейвса сменилось выражение лица, глаза теперь выражали тот же испуг, но не со злостью, а с мольбой. — Нет, прошу, не надо! Остановись, я умоляю тебя! — срывающимся голосом выкрикивал мужчина обрывистые фразы. — Мммм… Оказывается, у тебя не совсем обычные, приятельские и партнерские отношения с этим мальчиком… — бросая короткий, но серьезный и полный мести ни за что взгляд, растягивая каждое слово, проговорил преступник. -Стой нет! Умоляю, остановись! Не трогай его, не смей причинять ему вред… пожалуйста, ты… ты не понимаешь. Он не опасен. — срывая голос, кричал Персиваль. — Ну это уж мне судить, что сделать с твоим драгоценным мальчиком. Судя по всему, в это время он спит. Правда ведь? Или же забившись, в угол, трясется от страха, с трудом дожидаясь, завтрашней встречи? Плачет навзрыд, умоляет ложных богов ускорить время? Что? Я угадал? Или ты этого не знал? Ой, прости… — язвительно выбросил Гриндевальд. -Ты не тронешь его! В нем нет ничего опасного, я клянусь тебе! — паника угнетала все больше и больше. Беспокойство переросло в дикий страх, и тело Персиваля начало трясти. Ждать Гриндевальду надоело, и он решил не медлить до завтрашнего дня и встретиться с Барбоуном сейчас же. Резкие движения злодея взволновали Грейвса, и он дернувшись вперед, упал плашмя на сырой и грязный пол, пачкая белую рубашку и волосы, что намокли от грязи и теперь падают на лоб. — Как же ты жалок, Персиваль. Пытаешься спасти того, кого уже потерял. — бросил в след Гриндевальд и исчез. Эти строчки постепенно прожигали дыру в сердце Грейвса. Надежда все еще не покинула его, однако мысли его начали посещать далеко не благоприятные. Но и думать ему долго не пришлось. Неожиданно вспышка света мелькнула прямо перед Персивалем и оттуда вышел «Грейвс» и Криденс. Глаза Грейвса округлились, сердце забилось бешенным ритмом, а в горле пересохло. Мужчина опустил голову вниз, чтобы облегчить реакцию Бербоуна. — Где мы, Мистер Грейвс? — слегка дрожащим голосом спросил Криденс. — Мальчик мой, пора тебе узнать кое-что очень важное. — с улыбкой на лице ответил Гриндевальд. Не успел Криденс и подумать о чем-либо, как лицо мага начало сиять, волосы начали менять цвет с черного на белый. Черты лица стали грубыми и неприятными. Криденс дернулся в сторону и уперся плечом в каменную стену. — Что?.. Что происходит?.. Где Мистер Грейвс? Где он? — мечась глазами по комнате, мальчик стал забрасывать его вопросами, быстро тряся головой и заикаясь. -Тише, тише, тише… успокойся Криденс — он прямо за твоей спиной. Развернувшись полностью юноша увидел стоящего на коленях, в грязной белой рубашке, с растрепанными и грязными волосами и с опущенной головой, Грейвса. Мужчина голову не поднимал, боясь спугнуть мальчишку, он просто смирно стоял на коленях, чувствуя свою вину перед ним. -Подними голову, Персиваль! Посмотри на него! Посмотри на своего мальчика, может быть в последний раз. — надсмехаясь, говорит маг. Грейвс поднимает голову и смотрит в глаза Криденсу. В них страх, боль, нежность, сожаление. В уголках глаз мужчина замечает капельки слез и медленно машет головой, будто приказывая мальчишке не плакать. Криденс кивнул, сделал небольшой шаг назад и опустился на колени рядом с Грейвсом. — Мистер Грейвс? — судорожно спрашивает подросток, боясь спугнуть или ошибиться. — Мистер Грейвс, это вы? Персиваль легонько кивает, и Криденс кладет ладонь ему на щеку, второй касаясь открытых ссадин на лице. Он не выдерживает расстояния и крепко обнимает Грейвса, бросаясь к нему на шею, бормочет — Я знаю, что это вы, Мистер Грейвс, настоящий — вдыхает аромат парфюма смешенный с сыростью подвалов и кладет голову на плечо мракоборцу, начиная подрагивать всем телом. Грейвс немного успокоился, вдыхая мятный аромат тела мальчика, а не сырость этого мерзкого подвала. -Боже! Что за представление? Я не заказывал! — прервал их тихую беседу Гриндевальд. — Пойдем — светловолосый мужчина подошел к юноше, отводя его от Грейвса, приподнимая за плечи. Грейвса снова окутывает чувство дикого страха, панические атаки приближаются вновь. Он не может потерять своего маленького мальчика. Криденс насторожился, его глаза забегали от растерянности, он не знал куда его ведет этот маг и стал сопротивляться, вырываясь, выкрикивая тихие «Нет!», «Не надо!» и «Помоги мне!» — Нет, нет, нет! Оставь его! Убери руки, умоляю не трогай его, — переходя на крик, срывая голос, орал Персиваль. — Он не опасен! Гриндевальд! Я умоляю тебя, я и так на коленях, что тебе еще нужно, ПРОШУ! — голос уже охрип, сил становилось все меньше и меньше. Гриндевальд посадил мальчика в клетку, которая стояла прямо напротив Грейвса. Он подошел к мракоборцу и, замахнувшись, ударил его по лицу настолько сильно, что его откинуло к стене. Грейвс понял, что этот чертов маг пытается сделать. Он не может позволить этому произойти. Геллерт снова поднял руку и ударил уже по другой щеке. Обернувшись, он увидел, как трясся Криденс, постепенно выходя из-под контроля. И когда глаза его стали белыми, а тело начало дымиться черной дымкой, и сверкать красными искрами, Грейвс старался поговорить с ним. — Криденс, МАЛЬЧИК МОЙ, держи себя в руках, он не причинит тебе вреда, я буду в порядке, ты можешь это контролировать, ты слышишь меня, Криденс? — ответа не последовало и он пытается еще раз — Криденс, я люблю тебя… — произносит Грейвс и тут же падает на пол от очередного удара в лицо. Нижняя губа сильно кровоточит, правая щека вся в ссадинах. Подняв голову, Персиваль видит обскура и понимает, что совершил огромную ошибку, сказав последние слова. Именно они оказались рычагом. — Ты говоришь он не опасен? — спрашивает Гриндевальд, с интересом разглядывая черный ураган. — Пожалуйста, я знаю, как с ним справляться! Он не опасен — Гриндевальд возносит свою палочку вверх, произнося заклинание, — НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ, ПРОШУ, НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! Он не опасен, умоляю, не причиняй ему вред — кричит Грейвс, из его глаз прорываются слезы, заслоняя все перед собой, и он плачет навзрыд, не сдерживаясь, ревет как маленький ребенок. Последний взмах палочки и огромный клуб черного урагана отображает внутри себя горящий силуэт Криденса, который изо всех сил кричит и зовет на помощь, напряжение нарастает, и обскур начинает мерцать ярким, режущим глаза, светом. -Мистер Грейвс, помогите мне, ПРОШУ! Мистер Грейвс! — отчаянно кричит Криденс из объятий обскура. Но все бесполезно. Клубы черного нечто начинают разрастаться, и быстро вспыхнув, Обскур взрывается на мелкие кусочки, и, словно дождь из пепла, ложится на землю. Темный, холодный подвал никогда раньше не был наполнен криком и стонами от боли… Но сейчас, казалось бы, весь Нью — Йорк слышал отчаянный плач человека, который потерял самое дорогое, что у него было в жизни.