-Этот год будет ужасно трудным, - пробормотал себе под нос Брюс Уэйн, усаживаясь на свое место в аудитории.
Факультет психологии. Первый из предметов на повестке дня – искусство управления. Брюсу остается лишь вздохнуть, доставая из сумки тетрадь для конспектов. Хотелось бы ему научиться управлять разумом одного придурка. Украдкой поворачивает голову назад, краем глаза наблюдая за галеркой, на которой расположилась большая часть их группы, скажем, не самая воспитанная часть. Во главе балагана тот самый «придурок», он же в народе больше известный как Джек Напьер, который, как и всегда, привлекает к себе слишком много внимания, создавая шум вокруг себя и внося немного беспорядка в учебную сонную атмосферу. Джек замечает на себе взгляд Брюса и лукаво подмигивает ему, оживившись еще больше. Вот только Уэйн мысленно морщится и тут же отворачивается обратно.
Начинается скучная пара, на которой лишь немногие из студентов в состоянии что-то писать. Большинство спит, а кто-то, такой как Джек, развлекается, как может. Например, только что рядом с левой рукой Брюса приземлился беленький комочек бумаги. Он уже точно знал от кого это, поэтому даже не удосужился пошевелиться, чтобы просто смести «записочку» с парты, продолжая спокойно записывать лекцию. Вообще, если посмотреть на этого голубоглазого брюнета, по которому сохнет почти вся женская половина факультета, то можно подумать, что он ужасный зубрила и зануда. Что ж, вы окажитесь близки к истине. Он эдакий блюститель порядка, правил, хорошей успеваемости и к тому же заместитель главы студенческого совета. Попадись ему кто-нибудь за пакостью, пусть даже самой ничтожной – туши свет. Обязательно, либо самолично осудит, либо донесет. Но лишь одного человека среди студентов нисколечко не пугал суровый нрав Уэйна.
Это был его полная противоположность – Джек. Его, даже, надо полагать, очень веселило привлекать к себе внимание Брюса, не стесняясь учинять ради этого разные разности, будь то натертая мылом доска или приклеивание жвачки на стенд со свежей статьей еженедельника факультета. Все это со стороны выглядело ребяческим, но ему было все равно. Он просто делал, потому что ему так хотелось, потому что он точно знал, что за этим последует. А главное кто. Его бегающие, изумрудно-зеленые глаза, выискивали жертву в мгновение ока, если того требовала ситуация. А гибкий ум в блондинистой голове мгновенно расставлял все пункты гнусного плана в нужном порядке. Словом – он был еще тем шалопаем, и учеба его начинала волновать только, когда приближалась сессия. Хотя, на вид, он мог сойти за вполне приличного студента. Но таковым не был, что очень раздражало молодого наследника Уэйнов. Да, к слову, Брюс еще и был тем, чей отец являлся одним из самых влиятельных людей в мире. Но, при всей этой «куче бабла», он предпочел учебу среди студентов среднего класса, учебе в престижном частном университете с такими же чопорными детишками как он сам. Именно так прокомментировал его частную жизнь Джек.
В общем, уже третий год учебы в Колумбийском университете Нью-Йорка, Брюс Уэйн активно разрабатывал собственную программу по вправке мозгов «клоуну-затейнику» факультета психологии, который стал для него самой настоящей головной болью. Клоуном он слыл, отчасти потому, что, когда он что-то вытворял, даже просто подставляя кому-то подножку, то все глупо хихикали вокруг. А когда страж студенческого спокойствия припирал его к стенке, то хитрющие зеленые глаза смотрели в голубые напротив, молча говоря «Но ведь все же смеялись, Брюс. Я пошутил».
Он сперва пытался проводить короткие воспитательные беседы с Джеком, но это не дало результата, ибо над ним Напьер продолжал потешаться от души пуще прежнего. Тогда он решил просто за ним следить, дабы иметь хотя бы ничтожный шанс на то, чтобы предотвратить его очередную «шуточку». Да, туповатый выход из положения, но другого Брюс не придумал. Некоторое время на него сыпались шутки со стороны светловолосого чудища, вроде:
-Уэйн, может, мы под ручку уже будем ходить? А то ты за спиной у меня каждую перемену таскаешься. Я знаю, чего ты хочешь на самом деле. Я облегчу тебе задачу...
После этих слов, Джек очень сильно рисковал получить пару тумаков правосудия, но ничего не происходило, кроме того, что Напьер с упоением наблюдал борьбу внутри Брюса, которая яркими вспышками эмоций отражалась на его лице. Борьба противоречивых справедливости и…жалости? Нет, он нисколько не жалел «белобрысого придурка». Но ему было невдомек, почему он не может и, даже, скорее всего, не хочет дать простой подзатыльник объекту его постоянных слежек.
Так и продолжалась эта эпопея последние два года. Брюс пока не был абсолютно уверен в своих действиях на нынешний наступающий семестр, но он был точно уверен, что никакого спокойствия ждать нельзя, пока рядом Джек. Однако было еще кое-что, чего не замечал молодой Уэйн. Если в первые месяцы на втором курсе, порой реально нужна была его помощь, то он мог запросто бросить преследование Напьера, и метнуться на третий этаж, в зал заседаний совета. Но со временем это становилось все труднее – он попросту
не хотел оставлять Джека. Брюс не желал думать над этими незначительными изменениями в самом себе, решив, что просто проблемы с его визави могут нести куда более тяжелые последствия, чем проблемы совета. Именно поэтому он не мог так просто взять и покинуть свой «пост», значимость которого раздувалась в его мозгу в геометрической прогрессии, достигнув размеров Эвереста к началу третьего курса.
Что касается событий нынешнего дня, то они приняли весьма неожиданный оборот. А все началось с того, как Уэйн поднял голову, откликнувшись на визгливый девичий голосок:
-Брюююс!
-Только не это, - успел произнести сам себе брюнет, вежливо вставая с насиженного места, чтобы приветствовать девушку кивком головы, как требует того этикет.
Уже прошли пять минут перерыва, и, как показывала практика, оставшиеся Брюсу придется провести в обществе этой голубоглазой бойкой блондинки – Харлин Квинзел. Первокурсница, уже спустя пару месяцев была принята в качестве ассистента директора Студсовета, заваривая тому кофе и раздавая нужные поручения остальным. Даже такая должность была весьма почетна и именно этой девушке подобная работа была к тому же полезна – хоть малую часть своей неуемной энергии она может выпустить. Но, судя по диковатому блеску в глазах, Харлин пришла к Брюсу не с поручением с «верхушки».
-Ты что-то хотела? – учтиво спросил парень, стараясь убрать все нотки раздражительности.
-Ага, - кивнула блондинка, прикусив нижнюю губу, будто бы была немного не уверена в том, что собиралась сказать. – Скажи,…а кто вон тот симпатичный парень? – пара накрашенных глазок кокетливо воззрилась в сторону задних рядов.
Уэйн покачал головой и резко обернулся, сразу же поймав на себе недовольный прищур изумрудных глаз. Джек смотрел прямо ему в глаза, будто бы пытался телепатически передать какую-то мысль, однако брюнет не стал обращать на это особое внимание и повернулся обратно к девушке.
-Ты про Напьера что ли?
-Думаю да. Ну, вон тот блондин, с такими красивыми…
-Да, это он, - грубо оборвал Брюс. Его все эти девичьи сопли уже порядком взбесили. – И что с того?
-Познакомишь?
-Квинзел, а ты сама не можешь? – едва ли не рычал брюнет. Он не мог понять, почему эти разговоры его так резко выбили из колеи, но был близок к тому, чтобы послать девицу на три веселых буквы.
Этого вопроса Харлин видимо никак не ожидала и потому на пару мгновений нахмурилась, будто бы обдумывая слова парня. Но затем она широко улыбнулась и произнесла:
-Хорошо. Ты прав, я лучше уж сама. Как его зовут, ты не мог бы повторить?
-Джек Напьер, - сухо ответил Брюс, вновь посмотрев в сторону галерки. Джек, казалось, был сделан из воска – он едва ли поменял положения тела, а сердитый взгляд его был все еще прикован к Уэйну. – А зачем тебе это? Влюбилась в него? – неожиданно для себя спросил блондинку, тут же обматерив себя за столь глупый вопрос.
-Немного, - вздохнула первокурсница, хлопнув ресницами.
Повисла неловкая пауза. Девушка продолжала стоять рядом с брюнетом, а тот кое-что обдумывал. Ему пришла в голову «гениальная» идея. Он пару раз стукнул пальцами по столу, чтобы, видимо, окончательно взвесить свое решение. После этого он расправил плечи, и морщина глубокой думы на его лбу разгладилась.
-Харлин, - кашлянул Брюс. – Я бы хотел тебя попросить о кое-чем. Сможешь сделать?
-Смотря что, - девушка капризно наморщилась. – Мне и так кучу поручений на дню дают, вряд ли у меня будет время и вообще…
-Не могла бы ты за Джеком присмотреть? – быстро закончил парень, вновь так же грубо прервав блондинку, как двумя минутами ранее. По его губами пробежалась удовлетворенная ухмылка, ибо реакция на произнесенные слова последовала более чем положительная.
С прежним блеском в глазах, девушка с жаром произнесла:
-О, конечно, конечно! Я только с радостью! – но тут она умолкла на мгновение, и потом тише спросила. – А присмотреть – это как?
У Уэйна не заняло много времени, чтобы разъяснить Квинзел её новые обязанности, которые она с упоением слушала и запоминала, постоянно кивая с широченной улыбкой на лице. Счастливей создания, на тот момент, себе и представить было трудно. Ну, уж точно не Джека, который переводил свой злобный взор то на Брюса, то на эту новенькую. И он ничего не мог поделать со своим гневом, хотя почти понимал, что именно его злит до скрежетания зубов.
После пары он не выдержал, и, пока Брюс неторопливо укладывал вещи, подошел к нему, молча нависнув над ним. Брюнет прекратил свое прежнее занятие и медленно поднял стальной взгляд на своего вездесущего раздражителя.
-Чего тебе? – он решил нарушить неуместную тишину первым.
-А кто эта новенькая? – в лоб спросил, а скорее, процедил, Напьер.
-Ты про Харлин? О, замечательная девушка. Как раз для тебя, - едким тоном ответил Уэйн, поднимаясь со своего места. Однако Джек не сдвинулся ни на дюйм, чтобы дать ему пройти, поэтому расстояние между ними было крайне мало. И это напрягало. Сильнее, чем следовало бы.
-А с чего ты взял, что мне она понравится? – если бы блондин был змеей, то он бы уже давно заплевал своего собеседника ядом. - И о чем вы с ней говорили?
-Хватит разговаривать со мной таким тоном, - голосом наставника произнес Брюс. Он знал, что поучать Напьера бесполезно, но не мог без этого. – Хм, я всего-то назначил ей должность надсмотрщика. Поскольку скоро Рождество и дел в Совете масса, то у меня абсолютно нет времени за тобой следить, - буднично излагал брюнет, - поэтому я и попросил эту милую девушку присмотреть за тобой, чтобы ты глупостей не наделал. Я могу теперь идти? – последнюю фразу он произнес не без раздражения.
-А чего это ты так быстро позиции сдал? Может,…ты боишься, что уже не справишься со мной? А, Уэйн? – с вызовом произнес Джек, прищурившись.
-Если бы я этого боялся, то призвал на помощь уж точно не хрупкую первокурсницу, - глубокомысленно заметил Брюс и попытался обойти зеленоглазого черта, но тот специально сделал шаг в сторону, не давая пройти.
-Ах вот как. Значит, бросить меня решил?
-Ты несешь какую-то чушь, Джек. Отдолбись от меня. Я не твой парень, или друг, или кем ты меня там считаешь. Поэтому,…с какой стати тебя вообще волнуют такие вещи? – прозвучал неожиданный вопрос.
-Ой, Мистер Правильность, настолько замариновал свой мозг, что даже перестал замечать живых людей вокруг! – насмешливо и с какими-то истерическими нотками в голосе произнес Джек.
-Ты вообще о чем? – устало вздохнул Брюс, понимая, что пока «клоун» не услышит от него то, чего хочет, то не отстанет.
-Я о том, что ты меня за два года успел заколебать своими проклятыми тоталитарными режимами! Так теперь еще и бабу какую-то нанял! Оставь меня вообще в покое, чего я тебе сдался!? – их и без того напряженная беседа, перерастала в мелкую перепалку. – Или ты думаешь, что я камня на камне не оставлю от этого твоего обожаемого университета, если перестанешь бдеть за мной!? – блондин кипел, как электрический чайник.
Госпожа Неловкая Пауза еще не успела пустить свои склизкие щупальца чувства неловкости, как «Мистер Правильность» вновь первым разрушил магию этого момента.
-Кхм, это была очень вдохновенная речь, - мрачно произнес он. – Но я слежу за порядком, значит, и сам принимаю такие меры, какие считаю нужными.
-Чопорный мудак ты, Уэйн.
-Быть может оно и так. Я могу идти? – Брюса не покидала надежда, что он успеет добраться до следующей аудитории до того, как прозвенит сигнал о начале лекции.
-Нет, черт тебя дери, не можешь! И никаких баб ты звать не будешь! Сам взялся за это когда-то, вот и продолжай в том же духе! – гнев зеленых глаз столкнулся с непоколебимым спокойствием пары голубых глаз напротив. Джек шумно сопел не то от досады, что никак не может пробудить в Брюсе хоть каплю эмоций, помимо глубочайшего похуизма, не то от гнева, захлестывающего его переполненную чашу терпения.
-Ты намекаешь на то, чтобы Я продолжал следить за тобой? – брови брюнета дернулись вверх на долю миллиметра.
-Да!
-Нет, я так не думаю, - усмешка тронула тонкие аристократические губы.
-Ах так! Ну ладно.
В этот момент Брюсу показалось, что блондин его точно сейчас ударит, потому что тот сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки. Но нет. Он резко развернулся и пошел прочь из аудитории, нарочито громко и сердито вбивая свое негодование пятками в пол.
***
После этого их разговора прошло чуть больше двух недель. К счастью для Уэйна, который был очень занят подготовкой к послерождественской сессии и делами в Совете, Джек его перестал доставать. Едва ли на учебе они и взглядами успевали пересечься, однако, Брюс не упустил из виду того, что Напьер все это время ходил, как в воду опущенный. Ну, может это и к лучшему, хоть в аудитории стало немного тише. Да, так думало занудное эго брюнета. Но вот его, какое-то абсолютно новое и совершенно подозрительное для него, второе эго, считало, что все же, как ни верти эту ситуацию случившеюся в их, и без того недружественных отношениях, но Джека Брюсу явно недостает.
Так бы и продолжалась эта престранная борьба глубоко в душе Уэйна, пока не случилась одна неприятность. То, что она была связана с неугомонным Напьером, не стоило даже и пояснять. На Совете этот вопрос подняли на всеобщее обсуждение. Надо было придумать, как бы наказать раздолбая за разгром лаборантской в аудитории химии. Мотив этого поступка так и остался невыясненным, разве что Джек назвал парочкой нелестных слов самого председателя, красноречиво написав их прыгающими буквами прямо на стене той же самой лаборантской при помощи баллончика с краской. Так что, можно было предположить, что этим поступком он вымещал свой гнев на это частное лицо. Однако эта часть происшествия не сильно тронула Брюса, он лишь повел плечом, поскольку меньшего от этого университетского «Джека Потрошителя» и не ожидал. Иронично то, что у знаменитого маньяка и этого зеленоглазого охламона одинаковые имена. Неспроста должно быть. С такими мыслями Уэйн сидел в мягком кресле перед круглым столом в кабинете для заседаний и непонятно почему еле заметно улыбался, приподняв уголки губ. Шире улыбаться он не умел, да и не сильно хотел. Этот факт, как и многие другие в личности юного наследника, раздражали Напьера – он не раз уже пытался заставить Брюса улыбнуться хоть чуточку шире, устраивая свои своеобразные шуточки. Только это делу не помогало ничуть – брюнет становился лишь угрюмей.
-Так. У меня и без того дел по горло! Пусть просто уберет в кабинете и сотрет это безобразие! – резкий звук пронзительного голоса директора Студсовета вызволил Брюса из мира размышлений. – Ты! – указующий перст властного и напыщенного четверокурсника направлен в сторону Уэйна. – Присмотришь за этим!
-Должно быть, ты и имени моего не помнишь, кретин, - прошипел еле слышно брюнет, но тут же вскинул голову и возмущенно посмотрел на директора. – А почему именно я? У меня тоже дел невпроворот, знаете ли! К тому же я уже давно распорядился, что за ним приглядывает ваша секретарша! – Брюсу не удавалось сбавить тон или быть учтивым, поскольку эмоции захлестывали его одна за другой. Он кивнул на этих словах в сторону Квинзел, которая стояла у стены с приторно-услужливым выражением лица и давила самую широкую улыбку.
-Она же девушка, - фыркнул четверокурсник, не считая хотя бы один аргумент Уэйна весомым. – А вдруг он ее изобьет и сбежит?
-Он не способен на такое, - отрицательно покачал головой брюнет. Он не знал, отчего так уверен в именно этих своих словах. Вообще его смущало то, что он в последнее время перестал контролировать свои мысли и эмоции, не осознавая их природу.
-В любом случае, - неопределенно махнул рукой директор. – Я сказал – значит так и будет. Выполняй.
Желание схлестнуться с упертым ишаком, который поселился в душе этого четверокурсника, оказалось слабее желания сохранить свое место и положение в этом узком кругу особо приближенных. Поэтому спорить дальше не имело никакого смысла. Уэйн встал, отряхнул брюки и, поджав губы в невысказанной досаде, вышел из кабинета.
***
-А ты что здесь забыл? – глухо прорычал Джек, завидев Брюса в дверях разгромленной лаборантской.
-И тебе привет, - саркастическим тоном произнес Уэйн, переступая порог помещения и стараясь не наступить на осколки, которые когда-то были мензурками и колбами для опытов. – Ты тут постарался.
-И без тебя знаю, - ответом было шипение и глухой стук битого стекла, которое Напьер в данный момент сгребал в совок и выкидывал в мусорный пакет.
-Я вижу, что наказание тебе не нравится. Тогда зачем ты все это сделал? – Брюс окинул взглядом стены лаборантской и, наконец, прочел «отзывы» о самом себе. – Вот как ты обо мне думаешь…
-Есть за что, - резко оборвал его Джек.
В воздухе повисла тишина. Атмосфера была напряженная и, наверное, впервые, Уэйну стало неуютно в присутствии Джека. Даже больше того, и это его ужасало, - ему НЕ нравился этот Джек. Злой, недовольный и угрюмо-молчаливый Джек.
-Зачем ты все это устроил? – повторил весьма уместный вопрос брюнет, спустя минут десять, успев вооружиться тряпкой и теперь отчаянно натирая стенку, стараясь стереть первые буквы тех названий, которыми нарек его белобрысый зачинщик этой маленькой катастрофы.
-Чтобы ты пришел.
-Это шутка у тебя такая?
-Нет.
-Я удивлен.
-Да неужели!?
Брюс бросил тряпку и повернулся к Напьеру. Как ни странно, но тот сделал то же самое, поэтому они почти синхронно уставились друг на друга. В глазах обоих виднелся странный блеск.
-А зачем тебе вообще было нужно, чтобы я приходил?
-Да потому что ты эту Харлин приставил ко мне! Ты бы знал, чего я натерпелся! Она мне и шагу не давала ступить! – сердито засопел блондин.
-Не удивительно, - пожал плечами Брюс.
-Так ты все знал? – сощурился Джек.
-Относительно. Я не вдавался в подробности ее отношения к тебе.
-Видимо она ко мне испытывает симпатию гораздо более сильную, чем ты ко мне, - наигранно-грустно вздохнул Напьер, наблюдая за реакцией своего визави. Результат был отрицателен – на лице Уэйна не дрогнул ни один мускул.
-Черт тебя дери, Брюс! – этот возглас заставил что-то приятно защемить в груди брюнета – это проклятое создание впервые окликнуло его по имени. – Ты должен был хотя бы улыбнуться на этом моменте!
Уэйн пожал плечами, как и всегда, вновь принявшись за работу. Его поглотили мысли о человеке в этом кабинете и о том, что он только что сейчас сказал. Осмысливать всю эту канитель было крайне тяжело. Джека вообще было тяжело понять. Он был сгустком настроений, вспышкой всех самых ярких и режущих глаз оттенков человеческих характеров, он был тем, кто так сильно притягивал к себе Брюса и в то же время с равно пропорциональной силой отталкивал. А главное, это притяжение было взаимным.
Спустя каких-то добрых два часа, когда лаборантская стала похожа на что-то, где можно было работать или хотя бы ходить, не порезавшись, Джек отшвырнул в сторону тряпку, которой стер последнюю букву со стены и проговорил.
-Все, баста! Давай передохнем?
-Давай, - безразлично произнес его соуборщик, подходя к окну и открывая его настежь, чтобы впустить немного свежего вечернего воздуха.
-Знаешь, Уэйн. Несмотря на весь твой флегматизм и кислую рожу – ты мне нравишься, - протянул Напьер после непродолжительной паузы, сделав глубокий вдох, почувствовав дуновение от окна.
-Сочту это за комплимент, - фыркнул брюнет.
-Нет, я серьезно. Нравишься. Не веришь?
Брюс настороженно повел головой в сторону Джека, но не оторвал взгляда от открывающегося ему пейзажа, промолчав.
-А хочешь, - блондин нахмурился, будто решаясь на что-то, - хочешь, докажу? – он измерил кабинет двумя огромными шагами, оказавшись рядом с брюнетом.
-Не стоит. Я верю…тебе, - замялся тот, попытавшись сделать шаг назад от Джека. Однако ноги перестали слушаться. Возможно потому, что, где-то на подкорке, сознание диктовало команду «стоять», ибо хотелось знать – что именно сделает это зеленоглазое создание.
-Не веришь. Твое выражение лица становится кислым как тысяча лимонов, когда ты сомневаешься. Брюс. Тебе надо чаще улыбаться, - с этими словами он протянул указательные пальцы к губам парня напротив и осторожно приподнял уголки кончиками пальцев. – Так-то лучше. А теперь… - Джек подался вперед и осторожно коснулся губ брюнета своими, убрав пальцы с его рта, скользнув ладонями по щекам. Брюс хотел отшатнуться, но то самое, противное подсознание, которое он отказывался понимать, вновь подсказало - не двигаться с места. Уэйн безропотно послушался, чувствуя вместе с накатывающими странными ощущениями, как его губы замирают в улыбке. Он прикрыл глаза, отдаваясь новым чувствам, успев подметить, как любопытство сменяет удовлетворение на лице Напьера. И черт с тем, что будет потом. Главное, что сейчас Брюс сделал для себя самое великое из своих умозаключений – целовать Джека было чертовски приятно.
