Бог любит троицу

Юра устал вечно проигрывать Жан-Жаку, а делал он это не только на ледовой площадке. С канадцем так было всегда: Лерою достаточно было лишь рот открыть — нет, хватало одного взгляда, — и Плисецкий уже пребывал неистовом гневе, хотя прекрасно понимал, что последнее слово будет всегда за этим самовлюбленным мудаком. Жан-Жак бесил его, выводил из себя своей улыбчивой миной, словно специально напоминая, кто здесь победитель. Юре по горло хватало два просранных Гран-При, и он совершенно не хотел, чтобы эта череда неудач преследовала его и дальше, но у Лероя были свои планы касательно обворожительного русского фигуриста. — Какого?! Одно лёгкое движение, и Юрий в миг оказался в воздухе прижатый к сильному телу. Жан-Жак держал крепко, уткнувшись носом меж его лопаток. — Какого хрена, я спрашиваю? — повторил Плисецкий, всеми силами стараясь вернуться назад на землю. — Поставь меня! — Ты такой лёгкий и тонкий, — ответил Лерой, игнорируя любые протесты. Юра почувствовал сотню мурашек из-за согревающего спину горячего дыхания. — Ты не только тупой, но ещё и глухой! — не успокаивался блондин. Он активно брыкался, впивался пальцами в его руки, но от этого хватка брюнета стала лишь крепче. — Ды…дышать нечем! Вдоволь наигравшись, Жан-Жак таки поставил юношу на ноги, улыбаясь во все тридцать два. Плисецкий резко обернулся, вновь оказываясь в его объятьях. Тёплый взгляд заставил Юрия поёжиться, а руки на талии — мелко вздрогнуть. — Надо отпраздновать наш выход в финал. Пошли на свидание! — неожиданно уведомил Лерой, и Плисецкий начал подумывать, а не выгонят ли его за избиение соперника. Канадец продолжал счастливо улыбаться, внимательно следя за бледным лицом. — А на хрен сходить не хочешь? Словами Юра стрелял не менее метко, так что решил отделаться этим. Как правило, этого вполне хватало, чтобы назойливый поганец отвалил, оставив его, наконец, в покое. — Нет, хочу на свидание! У Лероя было две крайности: он либо приставал к Юре, либо к зеркалу. И последнее даром не проходило, ведь выглядит он реально шикарно. Плисецкому пришлось признать, что не запросто так у Жан-Жака было столько поклонниц: высокий, сильный, необычайно талантливый и до пугающего красивый — этого было более чем достаточно, чтобы завоевать не одну тысячу сердец. Также русский осознал, что и здесь он ему немного уступает. — Нет, я устал, — почти сразу отказал Юра, всё так же продолжая находиться в кольце рук. Лерой театрально надул губы, но тут вернул прежнее выражение лица и склонился чуть ниже. — Может, я помогу тебе расслабиться? — он поиграл бровями, скользнул ладонью к пояснице. — Давай, если хочешь остаться без яиц, потому что я тебе их быстренько оторву! На прошлом Гран-При Юрий вовремя спохватился и убежал, легко скрывшись от Жан-Жака. И если бы не Кацудон, он бы сделал точно так же и сейчас и смог бы защитить себя от покушений на душу и тело. Дедушка его уехал, когда огласили результаты, и Лерой это знал, так что Плисецкий даже отмазаться не мог. Хотя кое-какое дело у него всё же было… — Ну, Юрий, — и вновь тот тёплый взгляд, от которого хотелось сквозь землю провалиться, — пошли. Лерой мягко поглаживал его спину, с прищуром смотрел в глаза, словно гипнотизируя. Плисецкий знал, что ещё чуть-чуть, и он точно сдастся, а потом станет очередной галочкой в списке побед Жан-Жака. Поэтому он отрицательно мотнул головой: серьёзно, а не угрожая, как обычно. Канадец в миг погрустнел, но руки не отпустил, а наоборот — он быстро оглянулся, после чего потянул юношу за угол, прижимая спиной к стене. — В прошлый раз я тебя не поймал, а сейчас ты просто так мне отказываешь, — начал Жан-Жак, с каждым словом напирая сильнее, — но, знаешь, в финале я вновь найду тебя и тогда ты уже не сможешь убежать — нет, не в этот раз. Лерой говорил тихо, но без прежней улыбки, и непривычная серьёзность и напор немного пугали Юрия. Плисецкий хотел было ответить, но стоило ему открыть рот, как канадец приблизился вплотную, сминая его потрескавшиеся губы своими. Жан-Жак поцеловал его, как бы давая понять о серьёзности своих намерений и слов. — Как у вас говорится? Бог любит троицу? — на последок добавил Лерой, делая шаг назад. — Увидимся, Юра. Плисецкий так и остался, ошарашенно глядя в пустоту. И всё же, он вновь проиграл ему. Второй раз за день.