Темные аллеи

Прошу прощения у своих уважаемых читателей за задержку главы! Куча проблем, завалила экзамен в гаи с первой попытки, на вторую ушло уйма времени и сил. Потом заболела ангиной. Вышла на работу после трехлетнего декрета, пока не вошла в ритм, мало что успеваю. Очень постараюсь выкладываться чаще! ****** Зайдя в свой кабинет, в раздражении швырнула сумку на стол и уселась на протертом диванчике. Блин, блин, блин! Принесла же его нелегкая в неподходящий момент! Разобраться в своих чувствах не просто. Алиса ох как не любила, когда мужчина платил за нее. На ум тут же приходила унизительная поговорка «кто девушку ужинает, тот ее и танцует», что в переводе означало «мои деньги — твое тело». Возмутительно!! – Ну, это вряд ли, — в мысленный монолог вклинилась совесть. — Думаешь, Воронов заплатил четыреста сорок рублей в надежде, что ты придешь и расплатишься с ним натурой? Ха-ха. Ему Скворцова окажет все возможные «услуги», причем совершенно бесплатно. Скворцова, которая красивее тебя в десять раз, одна попа чего стоит! А заплатил он потому, что на самом деле является джентльменом. Да, ты отрицаешь, но Ленка права. Человек сделал простой жест вежливости, а ты напридумывала себе черт знает чего, еще и умудрилась обидеть! Он, может, намекает, что был не прав насчет тебя и ищет пути примирения! – Идиотка! — ругала себя Алиса. — Он заплатил из вежливости, нужно было просто поблагодарить, а не орать такие оскорбительные слова на весь отдел! Неожиданно, но мысль о добрых отношениях с синеглазым заместителем, оказалась приятной! Воображение сразу же нарисовала картину: он, смущенно улыбаясь, протягивает руку для приветствия…. – Ну, ты и шляпа! — в кабинет залетела Ленка. — Он все слышал! – Да знаю я, — в раздражении ответила капитан и, сложив руки на груди, хмуро уставилась в пол. – Вот как ты умудряешься всегда все портить?! Мужики к тебе со всей душой, а ты… взять хотя бы Армена! – Не продолжай, — Алиса поморщилась. – Нет, я скажу! Армен — отличный парень. Он добрый, щедрый, за тебя готов по горящим углям пойти. Один взгляд — и он положит к твоим ногам свое сердце. А так же лексус последней модели и двухэтажный загородный коттедж! – Меня не интересуют материальное обеспечение Айрапетяна, как и его сердце. – И зря! Он, конечно, не Ален Делон, но внешность в мужчине далеко не главное. – Да ты что? — девушка прищурилась, — вот это новость! А то, что он мечтает запереть жену дома и выпускать только на рынок и в детскую поликлинику? И то в сопровождении своей мамы. А маниакальное желание иметь сына? То есть придется рожать до посинения, пока его величество не получит мальчика, а если здоровье не позволит? Тебя променяют на более плодовитый вариант, или приведут в дом вторую жену?! – Ну, так и сидела бы дома, и рожала, разве не в этом счастье женщины — в детях и семье? – Лен, послушай! Ты же знаешь, не горю я желанием стоять у плиты и пеленать младенцев! Мне нравится моя работа, моя жизнь, я не хочу ничего менять. И если тебе так нравится Армен — забирай его себе. – А вот возьму и заберу, — подруга подмигнула, и вышла из кабинета. Ожил телефон. Смс от мамы. Срочно приехать, забрать пакет с пирожками. Ммм, пирожки! Настроение сразу улучшилось. Вот натрескаюсь свежей выпечки, и жизнь заиграет новыми красками, происшествие с Вороновым покажется не таким ужасным. Родители жили недалеко от отдела, однако виделись, не сказать, чтобы часто. Алиса предпочитала встречаться с ними обоими на нейтральной территории, чтобы не быть свидетелем многочисленных «боевых действий». Как на прискорбно заявлять, но супруги Ивановы прожили жизнь как кошка с собакой. Единственная дочь из всего увиденного и услышанного сделала вывод: брак — это плохо. Брак — это когда двое абсолютно разных людей вдруг оказываются скованны цепями быта, кредитов, детей. Выхода нет, кроме как трепать друг другу нервы, делаясь из года в год все несчастнее. Мама нежно обняла ее. Зарывшись носом в волосы, пахнущие ландышами, Алисе нестерпимо захотелось разрыдаться, как в детстве, пожаловаться на мальчишку, дергающего за косички, поделиться своими тревогами и страхами…. … Детство кончилось. Маму не пошлешь к заместителю прокурора с угрозой надрать уши. Ей не расскажешь про угрозы увольнения, нападения маньяка, драку в кафе, эта информация не для пожилой женщины с больным сердцем. – Ты похудела, — неодобрительно сказала мама, скользнув взглядом по фигуре. Алиса провела ладонью по животу, который действительно стал совсем тощий, скоро того и гляди прилипнет к спине. В знак согласия с утверждением о худобе, пообедала супом, голубцами, и десятком пирожков с чаем. – Тебе бы каждый день так есть. Вы с Леной все на кофе сидите. Вот бы борщика, котлеток. Кстати, ты давно не заезжала. Мальчик появился? Капитан совершенно некстати вспомнила сцену в кафе, как ладно сидели джинсы и пиджак на высокой стройной фигуре, как порозовело его обычно бледное лицо, и покраснела сама. – Нет, никто не появился. – Ну, хорошо. Расскажешь, когда посчитаешь нужным, — мама погладила ее по руке. Попрощавшись, взяла внушительный пакет с выпечкой, и пошла к машине. Телефон не заставил себя долго ждать. Начальник розыска, сидя на совещании, писал подчиненным эмоциональные смс. «Вот выйду я с этого зала, и прямиком к тебе в кабинет. Помнишь, у меня в столе есть бейсбольная бита. Угадай, куда я ее тебе засуну!!» — прочла Алиса, присвистнув от удивления. «Ой, Иванова, это не тебе» «Это для Сивокобыленко. Меня из-за него пять раз поднимали!!» «Алиса, езжай в морг, забери акт СМЭ по маньяку, потом в прокуратуру, у Воронова подписанное постановление на следственный эксперимент». Воронов. Она еще раз перечитала сообщение, останавливаясь на фамилии, от которой по телу пробегала дрожь. Так, надо подумать. Ленка права. Он, конечно, говорил неприятные вещи, грозился уволить и прочее, но никакого зла не причинил, наоборот, пострадал сам, и вроде как протянул руку дружеского общения. Или как расценивать его поступок в кафе?! – Ну, про дружбу это ты загнула, — вмешался скептический внутренний голос, — какая у тебя может быть дружба с советником юстиции? Цари не дружат с холопами. Тут, скорее всего намек на ровные отношения без обоюдного рычания и завуалированных оскорблений. Значит, так и поступлю. Зайду, улыбнусь, поблагодарю за кафе, а дальше по обстоятельствам. Алиса ехала в отличном настроении, подпевая радио. Когда показалась вывеска Бюро СМЭ, улыбка стерлась с лица. Это в американских фильмах показывают идеальные морги — стерильная чистота, приятный запах, эксперты в белоснежных фартуках….. На деле все обстоит не так. Небольшое покосившееся здание лет сто без ремонта. Летящая с потолка штукатурка и хрустящий под ногами кафель. Всего несколько исправных холодильных камер. Это означает, что зайдя в зал, взгляд упирается во множество тел разной степени свежести. Запах соответствующий. Лаборант Жорик в халате, неизменно заляпанном свежими пятнами, — «Это я черепную коробку пилил». Алиса всегда с трудом заходила в это здание, прижимая к носу платок, щедро спрыснутый духами. Некоторые коллеги над ней подшучивали — мол, опер не должен быть брезглив, на что капитан отвечала, что «отсутствие брезгливости только у свиней, людям это не свойственно». Вот и сейчас, переступив через порог, поморщилась. Заглянула в коридор — на каталках виднеются чьи-то ноги с бирками, и быстро побежала в сторону кабинета старшего эксперта Юрия Ястребова. Юра сидел за столом, сосредоточенно сортируя по пакетикам «биологические образцы», или засушенные кусочки пальцев, ушей, костей, не забывая откусывать от пирожка. Алису замутило. Содержимое желудка настойчиво попросилось наружу. – Юр, мне бы акт СМЭ забрать быстренько. – Да ты присаживайся, я сейчас освобожусь. — Юра никуда не торопился, с улыбкой поглядывая на девушку. Капитан не хотела в таком месте даже сидеть. Все, казалось, пропитано этим запахом тлена, он почти осязаем, впитывается в одежду и волосы; сколько не мой потом руки, от неприятных ассоциаций не избавиться. По этой же причине она вежливо уклонялась от рукопожатий с экспертами и патологоанатомами. «Они же делают свою работу в перчатках» — недоумевала Ленка, но Алиса не могла себя пересилить. Присев на краешек стула, поежилась, как от холода. Было ощущение, что за тобой пристально наблюдают десятки невидимых глаз. Души, не нашедшие покоя, обитающие в мрачном здании. Успокойся, это глупости, — говорила она себе, — вспомни их сторожа, Степаныча, как крепко он тут спит. В памяти возникла усатая физиономия деда, который на вопросы, не одолевают ли привидения, неизменно отвечал, что мечтает встретиться только с одним — своей бывшей жены, узнать, где спрятана последняя заначка. – Слушай, отдай акт по-братски, я спешу в прокуратуру, — сообщила Алиса. – Так мне тоже туда надо. Подбросишь? — эксперт закончил свое жутковатое занятие. — Я сейчас переоденусь и портфель возьму. – Хорошо. Жду в машине, — быстрым шагом она вышла во двор, оказавшись на свежем воздухе, с облегчением вздохнула, отряхивая одежду и волосы. – А вот и я, — Юра сел рядом на пассажирское сидение, улыбаясь. Алиса улыбнулась в ответ, отметив про себя, что без врачебной робы этот парень выглядит совсем неплохо. Высокий, крепкий, каштановые волосы до плеч собраны в аккуратный хвост, густая ухоженная бородка, внимательные серые глаза, явно дорогой костюм. Дорога пролетела незаметно, Ястребов рассказывал про новейшие разработки в области генома человека. В двери прокуратуры капитан зашла с отличным настроением, помня о своих мыслях насчет налаживания деловых отношений с заместителем. – Алиса, Юра, привет! — начальница канцелярии помахала из кабинета, — кофе будете? – Спасибо Вера Павловна! Я к Воронову, он на месте? – Он звонил минут десять назад, что уже едет с прокурором с совещания в администрации. – Хорошо, подождем. Девушка и эксперт присели в холле с чашками арабики. На стене работал телевизор, Алиса видела краем глаза — местный телеканал, ничего интересного. – Расшифрована большая часть генетического кода, осталась немного, и перед нами откроются невиданные возможности! — Юра рассказывал очень интересно, когда до слуха капитана долетел анонс телепрограмм. Повернув голову, она посмотрела на экран. Судя по выплывающей заставке, в эфире начались «Светские новости». После короткой рекламы ведущая с воодушевлением начала репортаж. Речь шла про открытие нового корпуса детской больницы, построенной на деньги спонсоров. В ту же секунду в объектив камеры попали знакомые лица — миллиардер Николай Скворцов, его дочь Аллочка и… Евгений Воронов. Красавица в мини-платьице от шанель, больше подходящем для фуршета в Париже, чем для больницы, стояла под руку с заместителем прокурора, ее отец бросал на парочку довольные одобрительные взгляды. Скворцовы сияли белоснежными голливудскими улыбками, Евгений, как обычно, сохранял спокойное мало что выражавшее лицо. – Интервью с главой благотворительного фонда, трехкратной победительницей конкурса «Краса Кубани» Аллой Скворцовой вы можете прочитать на нашем сайте. Кстати, красавица намекнула, что скоро мы увидим ее в белом платье. Личность избранника пока остается инкогнито. В этот момент на весь экран показали физиономию Воронова. Ага, — подумала Алиса, — инкогнито. Всем все понятно. Встречайте жениха и невесту. Судя по всему, папа одобрил выбор, значит, великое торжество, на которую потратят сумму, равную бюджету небольшой страны, не за горами. Не будет больше у Озерного независимого и дерзкого советника юстиции. Чванливая семейка заберет под свое крылышко. Он станет обладателем десятизначного счета в банке, переведется в Москву, обзаведется внушительным пузом и чувством безмерной любви к… тестю. Хорошее настроение испарилось. Как и желание улыбаться и налаживать деловые связи. Ежу понятно, не нужно ему это. Без пяти минут члену королевской семьи нет дела до полицейских. Нет в его поступках двойного смысла. Если он сказал — ты плохой опер, значит, именно это и имел в виду. А последние поступки — не что иное, как причуды богачей. Ну, подбирают же иногда миллионеры бездомных котят, умиляясь собственной доброте. Правда, потом забывают про них, и пинок от горничной отправляет пригревшегося пушистика обратно на улицу… Мысль про несчастного котенка, жалобно мяукающего на морозе, была особенно невыносимой. Когда послышались шаги, и в коридоре показались прокурор со своим замом, Воронов в глазах капитана стал виновником страданий всех котят планеты. Горячая злость и обида поднималась в душе. Сердце требовало отмщения. – Добрый день! Я к вам, — Юра встал, пожимая руку прокурору. – А это Алиса Иванова, наш герой. Это она выявила и задержала маньяка Климова, — эксперт гордо смотрел на девушку, обнимая ее за плечи. – Наслышан, наслышан, — прокурор улыбнулся, открывая дверь кабинета. – Подожди меня в машине, хорошо, — Ястребов дотронулся до ее руки. В другой момент Алиса бы шарахнулась от него, сказав «много себе позволяете, батенька», но в данный момент мозг был занят мыслями о коварном брюнете. Воронов стоял чуть поодаль, смотря исподлобья на полицейского и эксперта. Судя по нахмуренным бровям и заострившимся чертам лица, на приятную беседу он тоже не настроен. Алиса, мрачнее тучи, подошла к заместителю. — Следственный эксперимент, — процедила она сквозь зубы. Он не ответил ничего, бросив лишь короткий раздраженный взгляд. Оказавшись в кабинете, подошел к шкафу, достал какие-то бумаги и углубился в их изучение. Девушка стояла у входа, желая только одного — как можно быстрее покинуть помещение. Мда, — думала она, — ужасно пахнущих тел тут нет, как в бюро СМЭ, тут кое-что похуже. Наконец, он обернулся, зло, почти свирепо глядя ей в глаза. Алиса сложила руки на груди, выпрямляя плечи, инстинктивно готовясь к словесной битве. – Так вас считают героем, — насмешливо начал он. – Некоторые так говорят. Но я сама так не думаю. – А я считаю, что вы недалекая девица с полностью отсутствующим инстинктом самосохранения. И недобросовестный сотрудник, не выполняющий приказы старшего по должности и званию. Какого лешего вас понесло в этот дом?! Гонитесь за дешевой славой? Капитан на секунду опешила, часто заморгав, но взяла себя в руки. – Что вы себе позволяете?! Я восемь лет работаю опером, каждый день провожу на улице, раскрывая преступления, гораздо страшнее, чем отрезанная голова. И если уж кому меня и учить, то явно не кабинетному прокурорскому. – Вы ничего про меня не знаете, — угрожающе процедил Евгений. – А вы — про меня. Как и про реальную работу «на земле». Требуете равнодушия к чужому горю, думать прежде всего о своей шкуре, сидя в кустах на месте происшествия. Мой вам совет — не судите обо всех по себе. И вот еще что, — быстрым движением достала кошелек, швырнув в него четыре смятые сотни рублей и четыре десятирублевые монетки. — Мне ваши подачки не нужны!! Обычно бледный Воронов стал пунцовым. Пылало все — лицо, уши, даже кожа на ладонях пошла пятнами. Он швырнул на стол папку, которую держал в руках. Папка задела чашку, из которой выплеснулся кофе, залив документы. Даже не обратив на это внимания, он в два шага оказался рядом с Алисой, схватив ее за локоть. Она подняла голову, нагло глядя в яркие синие глаза, тяжело дыша. Адреналин бушевал в крови, придавая храбрости. Заместитель молчал, все сильнее сжимая ее руку. Тонкие губы изогнулись в усмешке, взгляд блуждал по ее лицу. Боль в руке немного отрезвила. Капитан поймала себя на мысли, что от него потрясающе пахнет. Какой-то незнакомый аромат шел волнами от разгоряченного злостью тела. Галстук съехал на бок, верхняя пуговица рубашки расстегнулась, обнажая красивый крепкий изгиб шеи. Почему-то именно это добило ее. Алиса чувствовала, как напряжение спадает, глаза начинает предательски щипать, дыхание сбивается. Воронов начал ослаблять хватку, наклоняясь к ней все ниже…. – Евгений Иванович, вы получали запрос из …. — дверь распахнулась, на пороге стоял прокурор, от увиденного удивленно опустив очки на кончик носа. – …Из Москвы? — закончил он, бросая взгляд то на своего заместителя, поправляющего ворот рубашки, то на Алису, красную как рак, с блестящими от подступающих слез глазами. – Я получил и уже исполнил, — твердым голосом ответил Евгений, принимая обычный невозмутимый вид. Взял со стола залитый кофе акт о следственном эксперименте, молча протянул его девушке. Капитан схватила бумагу, вылетая из проклятого кабинета, в котором столько раз переживала ужасные эмоции. Оказавшись в машине, дрожащими руками вытащила из бардачка таблетки пустырника. Стук в окно заставил ее вздрогнуть, подавившись водой из пластиковой бутылки. – Эй, поехали на пиццу! Угощаю! – Юра с надеждой смотрел на нее. – Ой, извини, пожалуйста, в другой раз. Нагрузили работой, — она натянуто улыбнулась, повернув ключ в зажигании, резко тронулась с места. – Только тебя не хватало, — бурчала себе под нос, смотря в боковое зеркало на Юрия, стоящего в недоумении. – Ну что, довольна? Получила свою порцию гадостей? — думала Алиса. — А ты еще хотела ему улыбаться и прочую чепуху. Этот узурпатор чуть руку не сломал. А надо было не хлюпать носом, а показать прием «бросок через плечо». На войне как на войне. Воевать нам не впервой, — эта мысль немного успокоила. Действительно, не стоит принимать близко к сердцу. Он совсем скоро женится и уедет, и можно будет забыть обо всей этой ситуации, как о страшном сне.