Б.Л.Пастернак
Яркий свет в глаза. Первая мысль — больница. Но нет, просто давно уже пора купить в спальню нормальные шторы, в функциональном плане тюль находится на низких позициях. Встаю уже которую неделю, как средневековый крестьянин, по солнышку. Быстрый взгляд на часы, висящие напротив кровати — 5:00. Специально повесила их туда, чтобы было удобнее ориентироваться во времени после особо сладкого сна. Встаю, одеваю любимую темно-синюю футболку и джинсы, пытаюсь привести в порядок свои короткие, вечно вьющиеся волосы в порядок. Но все бесполезно, расчёска просто застревает где-то в просторах моих локонов. На завтрак, как обычно, омлет — ох уж эти серые будни. Наспех сжевав завтрак и запив его чаем, я отправилась продолжать начатую уже давно работу. Нет, я не серая офисная крыса и не суровый работник фабрики. Я — художник. Ага, от слова «худо», ха-ха. Одним малеваньем нелепых картинок не заработаешь на жизнь, знаю. Но, благо, у меня осталось наследство от родителей. Они умерли, оставив нас с моим старшим братиком Чарли одних. Нет, у нас был ещё крёстный — Питер Брикман, крупная шишка в Британском правительстве, но у него не было особо много времени на нас. Он нас любит всей душой, и мы с братишкой платим ему тем же. Возможно, лишь благодаря ему мы с Чарли ещё живы. Нет, я уверена, Чарли и сам смог бы продвинуться в жизни, но я со своим талантом к созданию «шедевров живописи», неприятностей и бреньканием на скрипке точно долго бы не протянула. Последнее время меня потянуло на портреты. Сейчас я работаю над изображением Питера. Через несколько месяцев у него день рожденья и я бы хотела подарить ему этот портрет, в благодарность за всё, что он сделал для нас. Добавив несколько штрихов на рисунок, я откинулась на спинку стула. Осталось нанести тени и блики — и портрет будет готов. Но сегодня я не в форме — вдохновения нет совсем. «Вдохновение? Для прорабатывания деталей на картине?» — удивитесь, наверное, вы. Да, представьте себе, даже такую, казалось бы, простую работу можно завалить парой лишних, неаккуратных штрихов, если рисовать без вдохновения. Удивительно, но сегодня мне не хотелось совсем ничего: не хотелось рисовать, не хотелось в очередной раз перечитывать Гарри Поттера, не хотелось пить кофе и сидеть у окна, любуясь дождливой, осенней, лондонской погодой, не хотелось даже играть на скрипке! Я играю на скрипке, верно. Ещё в шесть лет меня отдал в музыкальную школу и купил мне скрипку крёстный. Правда, мне категорически там не понравилось и, спустя десять лет, я начала самостоятельно изучать это искусство. Конечно, на профессионала я не потяну, но на любительском уровне играю очень даже не плохо, соседи не жалуются. Ввиду такого унылого настроения, я решила встретиться с крёстным и выпить с ним чашечку-другую кофе в ближайшей кофейне. Позвонив ему и договорившись о встрече, я отправилась подбирать подходящий для такого случая костюм.***
Шерлок сидел на своём любимом кресле, вытянув ноги вперёд, и ужасно скучал. Последние дела были, откровенно говоря, нудные и невероятно обыденные. Казалось, у всех преступников Лондона внезапно кончилась фантазия и придумывать креативные преступления им стало просто-напросто лень. Все криминальные происшествия были будто скопированы друг с друга и происходили лишь для того, чтобы Скотланд-Ярду было, чем заняться и мозги инспекторов окончательно не заржавели. Так, во всяком случае, считал Шерлок. Джон ушёл на свидание с очередной своей подружкой, поэтому ему приходилось довольствоваться компанией черепа, который пока ещё обитает на камине, не попавшись до сих пор под горячую руку миссис Хадсон. С выражением крайней скуки на лице, Шерлок, наконец, покинул насиженное место, взяв в руки скрипку. После пятиминутных поисков, смычок обнаружился в вазе, рядом с засохшим давно цветком. Ничуть не удивившись сему факту, гениальный детектив обратил взор в окно и принялся наблюдать серые лондонские будни, наигрывая один из достаточно известных в культурном обществе минорных этюдов Шопена. Его гордое одиночество перебил один незваный гость, а именно — его превосходительство Майкрофт Холмс. Шерлока весьма насторожили его необычно быстрые шаги. По всей видимости, он явился не из праздного любопытства, а по делу. И, между прочим, очень важному делу. — Здравствуй, Шерлок. Некогда обмениваться любезностями, у меня деловая просьба. Ко мне обратился с просьбой о помощи мой старый друг и коллега, Питер Брикман. Его крестницу, Лили, похитили.***
Час назад. Я иду по влажному серому асфальту. Знаете этот запах, какой обычно витает на улице после дождя? Да, я тоже обожаю его. Мы с крёстным решили встретиться в маленькой кофейне на Флит-стрит. Я бывала там пару раз. Мне запомнилось, там уютная атмосфера и красивая музыка. Но не успела я пройти и десяток шагов, как меня облила брызгами проехавшая мимо машина. « — Это был чёрный Мерседес, с него всё началось», — вспоминала я позднее, через несколько дней, недель, а может, и месяцев. Но сейчас я не придала этому особого значения. — Прошу прощения, мисс, я не нарочно, — внезапно обратился ко мне обрызгавший меня водитель. Оказалось, он остановился рядом со мной. Зачем? Поинтересоваться, всё ли в порядке? Очень мило с его стороны. — Я всё понимаю, ничего страшного, — вежливо улыбнулась я в ответ. — Позвольте мне подвести Вас в качестве извинения, — великодушно предложил водитель. — Нет, благодарю, мне не далеко идти, — попыталась мягко отказать я. — Но я настаиваю, — сказал водитель и посмотрел мне куда-то за спину. На мгновение мне почудился опасный блеск в его глазах, будто предупреждающий — с огнём играешь, милая. Блеснул и снова исчез. Не успела я обернуться, как кто-то прижал меня к себе со спины. В нос ударил какой-то смутно знакомый запах. Последняя мысль, успевшая скользнуть у меня в голове: «У него были тёмные растрёпанные волосы и карие глаза. Удивительные карие глаза…» Потом моё сознание погрузилось в туман.***
Я с трудом открыла глаза. Холодно. Вокруг какие-то серые стены. Возможно, один из пустых складов. Только через пять минут до меня дошло осознание того, что я привязана к стулу. В нескольких метрах от меня стоял мужчина в чёрном костюме и прилизанными тёмными волосами. — Кто вы? — задала я один из самых предсказуемых вопросов, когда поняла, что передо мной тот самый водитель Мерседеса. Видимо, он крупная шишка. — Я — Джим Мориарти.