Откуда рыба?

— Откуда рыба? — спрашивает тот, кто еще несколько минут — или вечностей — назад был Рыбником, а сейчас снова стал сэром Шурфом Лонли-Локли. Чиффа ухмыляется. — Честно? Понятия не имею, откуда эта рыба. Видишь ли, дела обстоят так: я могу в любой момент добыть то, что мне необходимо, но не проследить, откуда я это беру. Мой учитель был куда более совершенным существом, на твой вопрос он непременно ответил бы примерно так... *** Руки старой Мхгранг пахнут рыбой. По правде сказать, у нее вообще все пахнет рыбой, да еще листьями ургун, в которые эту самую рыбу заворачивают, чтобы та дольше хранилась. Некоторые предпочитают заливать ее крепкой соленой водой или выдерживать на воздухе до тех пор, пока самое маленькое из солнц не совершит семнадцать восхождений. Но здесь, в окрестностях Зейдластдхирр, свои традиции, и Мхгранг будет им следовать, как в свое время велела ее шестая мать. Каждый день, дождавшись первого аистиного клекота, она будет выходить на своем плоту в озеро, проверять поставленные накануне сети, вешать новые бубенцы на перекрестье нитей взамен тех, что унесли хищные глубоководные водоросли — они любят блестящие предметы, глаз да глаз за ними, хоть песни им пой, хоть в воду плюй, никакого результата. Из попавших в сети рыб Мхгранг выберет тех, что покрупнее, а остальных отпустит — подрастут, поумнеют, тогда и посмотрим. И на плоту в такт мелким волнам будет покачиваться бутыль с крепким, кислым до ломоты в зубах вином. Совсем не так было три года назад, когда в эти края пришла большая вода и весь скот пришлось перегонять на крошечные пастбища к вершинам Дханнорстира, а к сетям было не добраться — злые горные потоки кружили плот, перекидывали его друг другу, пели и играли, и оставалось только привязать его накрепко к опорам дома и уговаривать воду уйти. Но это было давно. Сегодня все иначе, сегодня хороший день, и облака затянули небо розоватой пеленой, и воздух пахнет грядущим дождем, и улов богатый, каждая из рыбин потянет на пару агашей, а одна — так и на все три, давно не было такой удачи. Когда второе солнце зайдет за горизонт и Белый Рфанги придет из деревни, чтобы поменять свои веревки на рыбу, будет, что ему предложить. И старая Мхгранг неторопливо плывет к берегу, разгоняя водорости широким веслом, а у самого причала оборачивается к озеру и машет руками, словно крыльями аистовыми хлопает — благодарит. Плот бесшумно касается мягких опор, веревки будто сами пляшут в узловатых пальцах, накрепко привязывая его до завтра. Мхгранг выкладывает рыбу обсыхать на помост и идет к дому, тяжело подволакивая правую ногу — шутка ли, тридцать четыре года прожить на этом свете, когда ни одна из ее матерей не добралась и до тридцати двух. Листья ургун — теплые, тонкие, гибкие — шелестят, будто сами льнут к рукам. Помнят, кто их вырастил. Мхгранг выбирает самые большие, самые ласковые, напевая себе под нос мелодию старого танца заклинателей, и спускается обратно к воде, осторожно ступая по истершимся ступеням. Но рыбы на месте нет, будто и не было никогда, и только краем глаза заметно какое-то движение. Мхгранг поворачивает голову, но прибрежные травы не шелохнутся. «Снова чей-то беглый младший брат, меч Кройхха ему в задницу!» - устало думает она. Сплевывает в сердцах и идет отвязывать плот: второе солнце уже низко. *** — ...но мне до него пока далеко. Поэтому приходится говорить тебе скучную правду: я не знаю, — Чиффа скалится почти по-звериному, хищно и весело, наблюдая за мучениями своего вынужденного сотрапезника. – Дырку над тобой в небе, – мрачно ворчит сэр Шурф и отодвигает блюдо с рыбой подальше. Чиффа качает головой. С этим новообретенным учеником будет куча проблем...