Broken Hearted

Когда Соня кричит на всю улицу, Исак только и может смотреть себе под ноги и думать о чем-то далеком и отстраненном. Она же врет, правда? Она же просто хочет получить Эвена, того самого странного Эвена, который целуется, как Бог, и выглядит, как ангел, обратно? Она кидается к нему настолько быстро, что Исаку на секунду кажется, что она ударит его со всей своей силы, но она только отбирает вещи Эвена и мчится дальше по улице. Исак не может пошевелиться, не чувствуя своих конечностей, рук. Чувствует, что задыхается, что падает в бездну, глубокую и беспробудную, а еще он не чувствует Эвена больше. Больше не чувствует тонкую ниточку, которая связывает их все это время, не чувствует ни-че-го. От слов Сони тошнит и Исак думает пару минут, что она просто хочет его контролировать. Как и говорит ему Эвен. Когда он все еще не знает о его проблеме и все кажется абсолютно нормальным, даже его странные исчезновения. Вальтерсену думается, что Соня пиздит из-за ревности. Слезы жгут, обжигая щеки. Он не может сдвинуться с места, пелена застилает его глаза, когда он думает сделать хоть шаг, и он нащупывает телефон в своем кармане. Он думает пару секунд о том, чтобы написать хоть кому-то. Хотя бы Юнасу, может Эскилю, может быть даже Нуре. Но каждому придется отвечать на сотню вопросов, а это, на самом деле, не лучшая перспектива. Исак не знает, как ему быть дальше, не знает, куда ему податься, и он не совсем уверен, что игра стоит свеч. Исак думает, что сейчас он сам себе напоминает героиню из фильма Век Адалин. Та убегает от себя из-за своей истории, Исак же – от своей любви. Сейчас он понимает, что не знает, как сможет посмотреть на Эвена вновь, вновь ощутить его губы, руки, беспорядочно и лихорадочно изучающие его тело. Не сможет позволить себе обнять его и зарыться пальцами в светлые волосы. Не сможет позволить себе произнести «мужчина моей жизни», потому что он совсем не знает этого парня, которого когда-то называет так (всего некоторое время назад, на самом деле). Исаку дурно. Он продолжает стоять на пустой улице, где изредка проезжают машины и смотреть в серый, чуть влажный асфальт. На нем куртка Эвена, потому что впопыхах он путает их. Она пахнет им, и он дуреет еще больше от этого. Он думает о том, что необходимо сорваться в душ и смыть его со своего тела. Потому что Вальтерсен не любит, когда ему врут. Не любит, когда от него что-то скрывают, а Эвен скрывает свою жизнь. Когда он все же начинает двигаться, нежное рассветное солнце поднимается над горизонтом и Исак решает чуть прибавить шаг. Он почти что срывается на бег, позволяя его все еще чуть влажным, после их времени вместе, волосам развиваться от каждого движения и до своей квартиры он добирается за минут двадцать, когда все же ловит такси. Мужчина лет сорока смотрит на него недоверчиво, с упреком, пока Исак роется в карманах в поисках денег, но слезы катятся и катятся по его лицу, и он чувствует, что слабее не бывает в жизни. Когда он все же вытягивает из кармана последние деньги, то он трясущейся рукой протягивает их водителю, когда тот тормозит у его квартиры. Ноги еле волочатся, когда он спотыкается о каждую ступеньку и падает на последней, не в силах подняться. Он просто сидит там, опираясь локтями о пыльную плитку, и закрывает ладонями лицо, потому что он не может больше. Не может больше сопротивляться всему, не может сопротивляться себе. Он просто плачет. Тихо, сотрясаясь от каждого вдоха, и ему кажется, что мир рушится у него в руках. И запах Эвена все еще окутывает его с головы до ног. Он помнит его руки/губы/тело, его слова/поцелуи/планы. И мысли, паутинкой, разбредаются по всем уголкам его сознания, рассыпаются от легкого дуновения ветерка и Исак понимает, что больше ничего не сможет быть, как «прежде». Он хочет зарыться куда-то глубоко в свои мысли и не покидать их ни при каком случае, потому что больше не может. И Исак, отчасти, понимает, что сам позволяет разрушать себя. Потому что верит словам Сони, потому что не хочет больше видеть Эвена, лишь бы не делать самому себе больно. Потому что Исак, отчасти, эгоист. Все люди сраные эгоисты. И Исак хочет сдаться, но что-то внутри не позволяет ему сделать это. Он надеется, что Соня пиздит и с Эвеном все в порядке.

Но Исак знает, что с ним все не в порядке.

И он так и остается мальчиком, который верит в счастливые концы, когда его «конец», кажется, наступает. И сердце Исака разбито больше, чем когда-либо.