“Дорогой отец, У меня есть вопрос, скорее даже просьба. Наш школьный лесничий, Хагрид, нашёл в запретном лесу дракончика, не знаю, как он оказался в здешних краях, но это Норвежский Горбатый дракон, редкий вид. Я не хочу, чтобы от дракона начались неприятности, будет очень печально, если он причинит кому-то вред, поэтому я и хочу попросить тебя: пожалуйста, если у тебя есть знакомые в драконьих заповедниках, не мог бы ты попросить их забрать дракона из Хогвартса. Прикладываю колдографию с Норбертом (так назвали дракона). Я буду ждать сову с ответом, Твой сын, Гарри.”
Доминик был спокоен с утра. Проснувшись, по обыкновению, рано, Делакур завершил все водные процедуры и спустился в обеденную залу. И он явно не ожидал увидеть письмо от сына, внезапно пришедшее вместе с утренней корреспонденцией. Вот только его содержание… определенно не порадовало мужчину. Его сын опять вляпался в неприятности. Конечно, Делакур не сомневался в способностях сына создавать себе проблемы буквально на ровном месте, это было уже чем-то привычным, как устойчивое выражение – Гарри Поттер и неприятности были если не синонимами, то явно близко к этому. Но подумать только, дракон! В этот момент Доминик, отпивший из кружечки ароматного чаю, заметил краешек фото, торчащий из конверта. Через секунду недавно проглоченный чай встал в горле у мужчины, а сам он неистово закашлялся, пытаясь продышаться. На фотографии была компания на фоне огромного леса: молодая девушка с розовыми волосами, взрослая, седьмой курс, скорее всего. На ней была надета обычная магловская футболка с витиеватой росписью, зауженные джинсы и лёгкая кофта, накинутая на плечи заботливым пареньком, стоящим как раз рядом с ней - Нимфадора Тонкс. Гарри Поттер, его приёмный сын, счастливо улыбался сжимая в объятиях Нимфадору одной рукой, а второй обнимал, прижав к себе, маленького дракончика, который с любопытством вертелся, пытаясь вырваться из объятий мальчика. Рядом с ними стояла Гермиона. Копна волнистых каштановых волос, не собранных в хвост, мантия, накинутая поверх школьной формы. На её щеке был отпечаток чернил, что выдаёт её недавнее занятие, она, видимо, делала уроки. Она была недовольна и явно притащена за шкирку неугомонным сыном, который и не такое мог учудить. Над ними смущённо улыбаясь, нависал огромный мужик в шубе, хотя на улице было, если судить по легко одетому сыну, довольно тепло. Он чесал свой затылок, что-то спрашивая у Гарри, на что тот недовольно шипел. Видимо, это и был Хагрид. Колдография не останавливалась, пока Доминик всматривался в лица людей. Через секунду Норберт, дракон, вскинул голову выдохнув пламя, чудом не задевая волосы успевшего среагировать Поттера, зато знатно подпалившего бороду лесника, от чего тот заорал, пытаясь её потушить. Ребятня бросилась в рассыпную, пытаясь спастись от маленького ураганчика, во всю преследовавшего их. Тихо пробормотав под нос проклятие, Доминик попросил домовика принести пергамент, перо и чернила. Видимо, пора написать старому другу. ***«Хей, Чарли, сколько лет, сколько зим! Мы не виделись с тех пор, как ты закончил Хогвартс, сбежав к своим драконам. Надеюсь ты помнишь, что должен мне немаленькую сумму, но так уж и быть, я великодушно прощу твой долг за небольшое одолжение. Ты спросишь: “Зачем мне что-то для тебя делать, Тонкс?!” Ну, это всё потому, что ты просто не сможешь отказаться от ЭТОГО! Хагрид нашёл Норвежского Горбатого! Сколько лет ты за ними гонялся, а? И ты вот так вот просто упустишь шанс его заполучить? Вот хоть убей, но я не поверю. Поэтому жду тебя в Хоге при параде! Свою ужасную мантию можешь, так и быть, не надевать. Вечно стебущая тебя, Тонкс!»
Чарли Уизли можно было назвать предприимчивым человеком, после того, как он добился так многого в драконьем бизнесе. Кто бы что не говорил, но он не просто так пришёл в эту сферу магической деятельности, ведь наблюдая за драконами, а иногда приторговывая их яйцами, можно было неслабо заработать на чёрном рынке. И вот, когда его безотказная до того дня, система вдруг дала сбой, Чарли растерялся не на шутку. Один барыга, через которого он сбыл очередное яйцо, на этот раз редчайшего Норвежского Горбатого дракона, вдруг сообщил ему, что клиент сбежал из-под наблюдения, прихватив с собой купленное яйцо! Если его обнаружат, то Чарли очень сильно влетит от начальства. Уволить не уволят, но выговор они могли сделать такой, что закачаешься. И какова была его радость, когда он узнал, что дракончик-то нашёлся! Хорошо, что его нашла Тонкс, а не тот же Дамблдор, тот бы с юным драконологом церемонится не стал. Теперь парню оставалось только забрать дракона, пока пропажа не обнаружилась. *** Ответные письма Гарри и Доре пришли только поздно вечером, поэтому они не могли сообщить о решении проблемы друг другу. Отец мальчика списался со старым знакомым, работающим в заповеднике, и тот согласился взять дракона себе. Со стороны девушки пришло письмо, по содержанию больше походившее на любовную записку, ведь половину письма драконолог восхвалял доброту Нимфы, а вторую благодарил. В назначенное время, Гарри, попросив разрешения у декана, встретил у ворот школы старого мага, прихрамывавшего на одну ногу. Он был одет в странного вида костюм, и пах явно не свежей росой. Через глаз его протянулся шрам, из-за которого тот, видимо, и заплыл. Поздоровавшись друг с другом, мальчик и старик неспешным шагом отправились в сторону хижины лесника. Хагрид встретил гостя очень радушно, предложил чай, и вполне сносные кексы, нагло выпрошенные у домовиков. Мужчина был немногословен, в основном он поглядывал на дракона, свернувшегося в калачик на диване. Он осмотрел его со всех сторон, похмыкал и кивнул головой, соглашаясь забрать его себе. Дракоша был помещён в специальную переноску, вот только плотно закрыть дверцу у старого мага так и не получилось. В этот самый момент к дому Хагрида подошли Дора вместе с Чарли, о чём-то оживлённо спорящие. Вот только их разговор моментально стих, стоило лишь парню увидеть старика, пришедшего за Норбертом. - Рахмет Одисматьевич?! - Так, так, так! Уизли! Я так и знал, что это ты причастен к этому! - Это не я, честное слово! - Ага-ага, ври больше, я тебе говорил, что это запрещено? Говорил? - Говорили, - тихо прошептал смущённый парень, застуканный начальником на жарком. - Я тебе говорил, что уволю к чёртовой матери?! - Говорили… - Так вот и не серчай... Вот только договорить они не успели. Неплотно закрытая дверца клетки была выбита непривыкшим к неволе Норбертом, разозлённым не на шутку… *** Гарри и Тонкс не стали дожидаться окончания спора начальника с подчинённым и отправились в сторону замка. Как говорят на востоке: сделал дело, гуляй смело! Ребята дошли до моста, когда до тонкого обоняния Нимфы долетел лёгкий аромат жаренного. В прямом смысле слова. Девушка, толкнув идущего впереди друга, оглянулась в сторону, откуда они только пришли. Над домиком лесника клубился густой чёрный дым - домик горел! Хоть отсюда были слышны лишь небольшие обрывки фраз, которые изрыгал бегающий перед домом Хагрид, становилось ясно, что они представляют из себя малоцензурную брань, с элементами чистого английского мата. Рахмет и Чарли, пытавшиеся остановить разбушевавшегося дракона, попали под руку расстроенного лесника, который одним случайным движением отбросил Чарли в сторону тыкв, растущих на огороде. Послышался громкий треск лопающейся тыквы и парень, что до этого старался хоть как-то помочь, затих. Рахмет, испугавшись за свою шкуру, бросился наутёк от Хагрида, но забыл про хитрого дракончика, пыхнувшего в него хорошенький такой огненный шар. Ор стоял страшный. Грохот обвалившейся крыши ребята услышали очень отчётливо, громкий лай собаки, превратившийся в визг высокой тональности постепенно затихал, под громкий мат Хагрида и вопли директора драконьего заповедника. - Гарри, а может поможем? Мальчик оценил фронт работ критическим взглядом, посмотрел на подругу, и снова на домик. “Я за учителями! Попробуй чем-нибудь помочь, только ради бога, не переусердствуй! И потуши этот факел!” Дора лишь расстроенно вздохнула, глядя в след убегающему мальчику. Помощь “факелу” уже и не требовалась, он успешно добежал до Чёрного Озера, а вот домик надо спасать, точнее собачку. Ни дня без приключений!