in every universe

исак не помнит, каково это — не тонуть. он не помнит, каково это — чувствовать себя на плаву и мыслить здраво, просто уметь дышать без чувства того, как будто вся вода затекла в легкие, и это станет концом. он не помнит, каково это — не любить эвена. это заставляет его злиться, потому что он не помнит исака, который не знает эвена, исака, который не знает о параллельных вселенных и чертовых желтых занавесках, что заставляют его чувствовать себя так, будто его грудная клетка вот-вот треснет пополам, так, будто его сердце слишком большое для его грудной клетки... исака, который не тонул в глубинах темных глаз, что заставляли теряться в них и не чувствовать себя живым. "я рассказал соне о тебе и мы решили взять перерыв". исак вспоминает эвена, вспоминает мельчайшие детали в раздевалке, вспоминает день, когда эвен показался исаку его спасителем и его будущим, и он был рядом настолько, что мог дотронуться до теплой кожи исака, мог почувствовать, что мало-помалу находит себя в нем. в этом парне, который ворвался в его жизнь без предупреждения с улыбкой на лице. исак вспоминает рваные вздохи, когда эвен поцеловал его так глубоко и, черт возьми, так искренне, что исак начал верить во все эти вещи, которые говорила ему сана о вере и о том, что стоит бороться за то, во что веришь. он вспоминает, какими потрескавшимися были губы эвана, как он пахнет всем, в чем исак тонул все это время, но он не боится утонуть, больше не боится, не тогда, когда эвен напротив него, смотрит на исака так, словно он спас его мир от разрушения. исак вспоминает эвена и только эвена, когда его грудная клетка сжимается, он думает, что он может умереть в буквальном смысле, и его горячие слезы не собираются переставать идти, он может слышать, как нура и эскиль нервно шепчутся за дверью его спальни, потому что рыдания, вырывающиеся из груди, невозможно подавить подушкой, которая полностью пропахла эваном. эван целовал соню, и это выглядело так естественно и так правильно, что исак почувствовал желчь во рту, думая о том, что может чувствовать губы эвена, как свои собственные, когда он стоит буквально перед ним, целуя ее так, словно это единственное, что ему нужно в мире. исак покидает вечеринку с чувством боли в животе и осознанием того, что в этом мире не за что бороться. он демонстративно ничего не говорит, когда просыпается с больным горлом и воспаленными глазами, видя, что нура и эскиль ночевали на полу рядом с его кроватью. его сердце ноет из-за слов, которые он не может сказать им, которые не может сказать даже самому себе. вместо этого исак идет в душ и хочет, чтобы горячая вода смогла избавить его от чувства ощущения прикосновений эвана по всему телу. кроме того, он делает вид, что это не заставляет чувствовать его в безопасности. он хочет вернуться к нормальной жизни. исак все еще тонет, он никогда не прекратит тонуть, он просто отмечает, что в этот раз эвана здесь нет. его легким больно, но он притворяется, что это не так. он не сдается. исак думает о том, что становится чертовски хорош в притворстве. время идет. недели, дни, часы, минуты, секунды. они проходят, а исак продолжает ходить по школе с опущенной головой, боясь встретиться глазами с эммой или, еще хуже, эвеном. он вставляет в уши наушники и выкручивает на полную громкость, боясь услышать шепот других, проходящих мимо него. он вздрагивает, когда nas внезапно прорывается сквозь наушники, являясь своего рода напоминаем о том, что эвен везде есть и будет, несмотря ни на что. и он действительно видит эвена, думая о том, что никогда не сможет уйти от него первым, что не уверен, хочет ли он этого вообще, даже после всего произошедшего. его сердце ноет от глубокого чувства нужды в эване. он чувствует, что его легкие ломаются и он даже не осознаёт, что собственные ноги несут его в ванную, потому что он устал. он так устал. он спал всего два часа. он не хочет любить эвана. его пугает то, насколько это чувство невозможно. он опускается все ниже и ниже, пока не достигает дна. он тонет ровно до тех пор, пока юнас не улыбается ему и не говорит, что эвен красивый, потому что ему больше нечего сказать о том, что у исака есть чувства к парню. он тонет ровно до тех пор, пока не говорит магнусу и махди о том, что между ним и эваном есть кое-что, в классе полном народу, и магнус подкалывает его, но это успокаивает сердце исака, потому что он все еще любит эвана, а его друзья все еще любят его. он все еще не говорил с эваном, он не уверен, что это случится в ближайшее время, но они все смеялись над танцами магнуса, и на секунду исак почувствовал себя так, словно он может плыть сам. покалывание в его груди немного оседает. он знает, что это нормально, чувствовать то, что он не одинок и никогда не был. эвен скучает по нему и, внезапно, исак снова тонет, но в этот раз по-другому, потому что сейчас исак знает, что с эваном все по-другому, знает, что он хочет эвена, и это нормально — хотеть эвена. исак позволяет себе думать о том, что сейчас у него есть все, чего он хочет, не заботясь обо всех своих срывах, как он делал это со своей семьей, он позволяет себе верить, что у него может быть хороший конец с сырными тостами и ленивыми воскресеньями с целомудренными поцелуями на своей кровати. у него может быть все это с эвеном. в этой вселенной и в любой другой, в которой они встретятся. исак больше ни в чем не уверен, но он знает, что эвен скучает по нему, и что он больше скучает по эвену. он знает это, когда он целует эвена, он верит в верность и ангелов, и в возможность быть счастливым, не боясь того, что может находится за углом. исак тонул с того момента, когда эвен поцеловал его в бассейне так мягко, нежно и тепло. "а может даже и раньше", - думает он, в кафетерии, где они впервые встретились глазами. исак ни в чем не уверен, но он точно уверен в том, что он хочет показать эвену, что счастье существует не только в параллельной вселенной, где занавески желтые и где одному из них придется беспокоиться о них или об их семьях, разрушающихся вокруг них. исак хочет показать эвену, доказать ему, что они могут быть счастливы в этой вселенной, в этот самый момент. эвен целует его, словно молитву, как будто он ищет что-то святое, во что можно верить. эвен скучает по исаку, и под этим признанием есть страх, и исаку, вдруг, есть за что бороться, потому что исак может верить в параллельные вселенные, где вещи в тысячи раз лучше и он может верить в верность и в бога, и он может верить в падающие звезды и в 11:11, он может верить во все эти вещи, но единственное, во что он хочет верить — это эвен и он сам, и знание того, что в них есть нечто особенное, и это намного лучше, чем то, во что он позволял себе верить до этого.