Ох уж эти дети!

- Детвора, подъем! По телику мультики начались! - и я совсем не удивилась, когда услышала реальный топот чьих-то вряд ли уже детских ног в одной из спален. Метод с мультиками работает на ура, по себе знаю. - А тут у нас туземцы с голодного острова, - вырвалось у меня, стоило мне лишь ступить на кухню и застать врасплох уминающего завтрак Минхёка. - И тебе доброго утречка, Колючка! - и юноша едва не подавился своим бутербродом. - Ли Минхёк, сейчас без шуток - ты же не сожрал в одну харю все порции? - Никак нет, мой генерал! Но верить ему на слово, конечно, не стоит. И нельзя было не проверить количество оставшихся в живых бутербродов. И оно равнялось нулю. Все пали смертью храбрых в бездонном брюхе всеядного Минхёка. И во мне проснулось желание убивать. Или дать по шее, как минимум. - Айщ, мне из-за тебя заново завтрак варганить?! - я замахнулась на парня для оплеухи, но на кухне вовремя появился его верный соратник - Ли Чжухон, и экзекуция для обжоры как-то сама собой сошла на нет. - Только не говори, что хён... - начал было Чжу, но я предугадала его вопрос и сразу же, как бы на него ответив, кивнула. - А я есть хочу, нуна. - Можешь сожрать Минни, но сначала его нужно общипать и сварить. - Его желчь в кипятке не растворится, - Чжухон нахмурился, глядя на старшего и на то, как в глубинах его рта скрывается чужой завтрак. - Тогда просто убей. Вселенная скажет тебе "спасибо". - Колючка, я тоже тебя очень люблю. Ненадолго отвлекшись от трапезы, Минхёк, нарочито громко и противно чавкая, послал мне воздушный поцелуй, после чего снова вернулся к своей половинке обкусанного со всех сторон бутерброда. В это время я уже принялась искать по шкафчикам и в холодильнике ингредиенты для новой "дозы" сэндвичей. Не кулинарный шедевр, конечно, но на завтрак - самое то. Только вот на Мина, пожалуй, надо напялить намордник. Пара-тройка минут, и численность людей на кухне увеличилась до квартета. Главный горе-кулинар соизволил осчастливить нас своим присутствием. И даже не стал спрашивать ничего насчет еды - по довольной моське Минхёка все стало ясно. - Никто не хочет мне помочь, м? - Я оглядела всех троих, сидящих за столом, пока ждала, что запечется пара тостов, и остановила свой взгляд на Кихёне. - Даже Принцесса? - Принцесса может позвонить другу? - тонко намекнул Ки на то, что, нет, помочь никто не горит желанием. - Если твой друг не Джейми Оливер, то нет. - Тогда Принцесса просит помощь зала. - Зал сам просит помощи у Принцессы! Зал голоден! - завопил Минхёк, видимо, с дырявым желудком и с полным отсутствием совести. - И голодных ртов становится всё больше! Кажется, сегодня мультики кончились раньше обычного. Чжу кивком головы указал в сторону двери - еще сонный Чангюн, потирая глаза аж пальцами обеих рук, почти вслепую шел к столу, собирая на пути все, которые было только можно, косяки и по-стариковски шаркая подошвой тапочек по полу. - И какая дрянь мешала моему малышу спать? Троица переглянулась, но в итоге, видимо, её голодные соплеменники решили, что своих не сдадут, и героически промолчали. Шумно дыша, новый посетитель кухни наконец добрел до свободного стула и занял его. После чего, лишь на мгновение взглянув на меня, он спрятал опухшее после сна лицо в своих ладошках. - Доброе утро, - сквозь пальцы сказал юноша. Кихён имел неосторожность засмеяться после этой реплики. А все потому что нихрена не доброе утро, если тебе опять не дали толком выспаться. Иногда я хочу продать этих троих на органы. Вру, не иногда - постоянно! - Гюн-а, будешь завтракать? В ответ на мой вопрос парень отрицательно покачал головой. Но плевать я хотела на его отказ, и поэтому не прошло и минуты, как перед Чангюном на блюдце оказался свежесостряпанный бутерброд и рядом стакан с апельсиновым соком. Не обошлось и без бунта: - Я же первый в очереди! - запротестовал Чжухон, обиженно нахмурив брови. - Вообще-то, первый здесь я! - Цыц, Ли Минхёк, ты уже за троих позавтракал! Я на несколько минут выпала из обсуждения, составляя еще пару кособоких из-за нехватки времени сэндвичей. А когда повернулась к голодным "детишкам" лицом, то улицезрела, как два однофамильца едва ли не дерутся по-девчоночьи, шлепая ладонями друг дружку по рукам, а Принцесса, как всегда, над ними ржет. - Ей богу, сколько вам лет? Кушайте, не обляпайтесь. Я выдала по паре бутербродов Кихёну и Чжухону и показала язык обделенному Минхёку. В это время Гюн тихо-мирно доедал свой завтрак, запивая его соком. - Так нечестно, у тебя есть любимчики! - старший парень скрестил руки на груди и обвел взглядом жующих друзей, а после недовольно фыркнул в мою сторону. - Все честно, Минни, ты уже съел свою долю, и не только свою, вообще-то. - Я, пародируя юношу, скрестила руки, вздернув одну бровь. - Но любимчики все равно есть, не спорь. - Угу, - с набитым ртом согласился Чжу. А Ки пихнул уже прикончившего и бутерброд, и сок Чангюна в бок, что было встречено крайне недоброжелательным ворчанием со стороны второго. - Дети, не ревнуйте, я всех вас одинаково ненавижу. - Враки. - Минни, хочешь поспорить? - Хочу поесть. - На, держи уже, - Чжу всучил другу в руки недоеденную половинку своего бутерброда. Очень мило с его стороны. На этот раз Минхёк показал мне язык и расплылся в довольной улыбке, приступая к бережно отданным ему пятачковским объедкам. Но так даже лучше - он меньше болтает, когда ест. - Пойдем сегодня на аттракционы, нуна? - ах, да, когда молчит Минхёк, всегда найдется ему дублер, на этот раз - именно Хони. - Ты обещала! - Пятачок, ни-ни, не называй меня нуной, я младше вас всех. - Но ты же о нас как мать печешься. - У вас уже есть мать, - усмехнувшись, я кивнула на увлеченно наблюдавшего за обсуждением Кихёна и после недолгого задумчивого молчания добавила: - Я могу быть злобной мачехой. - Не-е-е, лучше будь нуной. И отведи нас в парк! Минхёк, дожевывая останки перепавшего от друга бутерброда, явно в радостном расположении духа заерзал на стуле, болтая в воздухе немного не достающими до пола ногами. А Чжухон, возомнивший себя великим барабанщиком, начал отбивать ладонями ритм по крышке стола, и казалось, что вот-вот, и он начнет скандировать кричалки, как футбольный болельщик. Будто бы я уже согласилась на променад в парке аттракционов. - Они не отступятся, - коротко изрек молчавший до сих пор Чангюн, оставив пустой стакан подальше от себя и опускаясь щекой на лежащий на столе локоть. - И это кто сказал? Тот, кто спит и видит, как бы заманить Колючку в Комнату Страха! Макнэ злобно посмотрел на Мина, потом на стакан и снова на хёна. Наверняка, он хотел бы метнуть первым попавшимся на глаза снарядом в это болтливое создание. - Почему "заманить"? - поспешила я вмешаться и, может быть, спасти этим жизнь Минхёка. - Я разве туда по своей воле не могу пойти? - Нуна, ты же знаешь, что обычно делают в таких местах. - Разве не визжат от страха и неожиданности, Пятачок? - Нуна, ты какая-то древняя. - Это как... - влез с объяснениями Ки, - как последний ряд в кинотеатре, понимаешь? - Это там, где щурятся и проклинают первые ряды, потому что ни черта не видно и не слышно? Минхёк, почувствовав всю безнадежность ситуации, прикрыл глаза ладонью, немного неодобрительно покачивая головой из стороны в сторону. Тоже решил, что я и впрямь "древняя", зануда-аджумма, которая и ухом не ведет о том, что происходит на задних рядах в кино. А я, видимо, мастак строить из себя ходячую неосведомленность. - Ты ему нрав... И не успел Кихён договорить, как ему прилетело слева от Чангюна кулаком в плечо, не так уж и сильно, но Принцесса тут же заткнулась, тихо застонав, а затем отодвинулась подальше от опасного юноши, потирая при этом ушибленное место. - Им Чангюн! Стоило мне повысить голос, как парень поднял на меня полный невинности взгляд и сразу же опустил голову, как нашкодивший щенок. - Я так поняла, ты меня убить в Комнате Страха собираешься, да? Гюн энергичнее, чем ожидалось, отрицательно закачал головой, не глядя на меня. - Тогда что? Парень удивленно и немного сконфузившись посмотрел на меня, потом обвел взглядом друзей, будто надеясь на их поддержку, но все пристально уставились на него, в том числе и я, ожидая объяснений. Но младший так ни на что не решился и, шумно выдохнув и закрыв ладошками лицо, снова опустил голову. - Слабак, - бросил осмелевший Ки, но Чангюн никак на это не отреагировал. - Да бог с ним, - я махнула на макнэ рукой, - не хочет говорить - не надо, пусть это останется тайной. Но, чтоб вы знали, я прекрасно понимаю, чем люди занимаются на последних рядах в кинотеатрах и подобных аттракционах. Гюн-а, ты же все еще хочешь заманить меня в эту проклятую Комнату? Юноша молчал, но его взволнованный взгляд сказал мне о многом. Прежде всего о том, что, да, его желание никуда не делось. - Колючка...? - Да, Минни? - ...мне уже начинать придумывать речь шафера на свадьбу? - Я думала, что ты уже! Теряешь хватку! На кухне повисла тишина. Двое из сказки - Пятачок и Принцесса - кажется, не вкурили. Чангюн, мягко говоря, охренел от такого поворота событий. Мин, вероятно, приступил к сочинению речи. А у меня из-за старшего в голове сам собой заиграл свадебный марш. Молчание прервал Кихён: - Значит, мы по-любому идем в парк? Я согласно кивнула. -... И в Комнату? - неуверенно добавил Гюн. Я снова кивнула, улыбнувшись самой коварной из всех улыбок. - И ты купишь мне сладкую вату? А на вопрос Чжухона я ответила кардинальным отказом - показала ему фигу. На что он поджал губы с шепотом: "Ну, я попытался". - Дети, может, вы уже пойдете собираться? И, ради Бога, разбудите наш банкомат. И спустя десяток секунд парней как ветром сдуло. На кухне снова стало тихо. Зато в других комнатах поднялся шум-гам. Послышалось недовольное ворчание до сего времени спящего Хосока и полный счастья крик Минхёка: "Мы идём на карусели!" Ох уж эти дети! ... А свадебный марш так и не перестал воспроизводиться в моей голове. И как-то сама собой начала сочиняться клятва невесты. Ох уж эти женщины!