POV Чондэ
Задаётесь вопросом, кто я? Вам сложно будет в это поверить. Но если хотите понять, почему я здесь оказался, вам придётся слушать с самого начала. Меня зовут Ким Чондэ, и я ангел. В прямом смысле. Один из тех самых ангелов, о которых пишут в религиозных книгах и сказах, о которых говорят в классических и современных фильмах. Я Ангел Хранитель. И человеком, для которого я был создан, является Чонин. Я родился на небесах, на два года раньше своего человека. Я учился и рос быстрее любого человеческого ребёнка. К рождению Чонина я уже знал все основы своей работы. Я знал, что был рожден только для него, знал, что смыслом моей жизни должна стать забота о нем. Так повелось, что с рождения у каждого человека есть свой ангел. В силу возможностей и умений самого ангела и в зависимости от жизни человека, ангелы у каждого разные. Кто-то может заботиться лишь на уровне бытовых вопросов, оберегая человека от плохих мыслей и небольших опасностей. А есть те, чья связь с человеком сильна настолько, что они способны предупреждать о серьёзных опасностях в его жизни. А есть я, который с первого дня рождения Чонина чувствовал к нему далеко не те чувства, что должен. Ангел должен видеть в своём человеке только объект своих обязанностей, того, кого он должен защищать и оберегать. Я же влюбился, как называете это вы. Я просто не понимаю, как можно проводить все свое время рядом с этим человеком, знать о нем буквально все, чувствовать его на высшем уровне, но при этом воспринимать это только как обязанности. Не знаю. Может это только Чонин такой особенный? Хотя да, он действительно особенный. Чонин необыкновенный человек. Бесконечно красивый, с добрым сердцем и светлыми помыслами. Чонин рос, как и его брат в приюте, они были брошены родителями и родными, но смогли сохранил свои светлые души. Я никогда не хвалил себя за это. Я знал, что Чонин всегда сам принимал все решения, я лишь был рядом, и в случае необходимости помогал ему сделать правильный выбор. Я всегда находился рядом с Чонином. Незримо для человека, но я всегда присутствовал рядом, держал за руку в минуты отчаяния, похлопывал по плечу во время маленьких победы, ставил лишнюю рюмку алкоголя на стол, не позволяя пить лишнего, отводил от плохих людей и помогал связаться с теми, кто был необходим. Как я уже говорил, у Чонина был старший брат. Тэмин. Оставшись вдвоём на всем свете, они крепко держались друг за друга. Иногда я даже ревновал, что Чонин проводит с ним слишком много времени. Я знал, что у Тэ есть свой ангел хранитель. Я не знал кто он, но всегда чувствовал его присутствие. Мы помогали друг другу, став как для себя, так и для двух людей семьёй. Все шло бы так и дальше, если бы не мои чувства, сдерживать который я больше не мог. Я открыто любовался Чонином, зная, что меня все равно никто не видит. Я пытался почувствовать его кожу, дотрагиваясь до него, но к сожалению, не мог. Мне оставалась чувствовать его лишь на ментальном уровне, ощущать каждую его эмоцию и проводить её через себя, чтобы понять его. В свои двадцать я впервые пожалел, что не родился человеком. Это был день рождения Тэмина. Парни праздновали в небольшом кругу друзей, всем было весело, и я жаждал оказаться рядом и разделить эти моменты с Чонином. На протяжение долгого времени он отказывал каждой девушке и каждому парню, говоря, что не хочет спать с человеком, при этом не чувствуя ничего. Я рыдал от безысходности, думая лишь о том, чтобы оказаться рядом и позволить ему почувствовать настоящие чувства. Но я всего лишь дух, не существующий для него. Он не знает обо мне, и никогда не узнает, мне стоило смириться и быть рядом хотя бы так. А дальше лишь боль, ненависть, злоба на весь мир и в первую очередь на себя. Это испытывал я? Или Чонин? Я не знаю, мы чувствовали это вместе, он за себя, а я за обоих. Они с Тэмином возвращались домой, в эту самую квартиру. Как вы поняли район был не из лучших. На них напали воры, выбегавшие из соседнего ювелирного магазина. Тэмин потянул Чонина и убеждал его быстрее сваливать отсюда. Но Чонин не мог пройти мимо преступления, считал, что они должны остановить воров. Братья перегородили дорогу и хотели задержать их, но они не рассматривали вариант наличия оружия у бандитов. Те выставили два пистолета и направили прямо на братьев. Я чувствовал всем своим существом, что ничем хорошим это не кончится, я чувствовал, как кралась смерть за братьями. А как бы поступили Вы? На вашего любимого человека направляют пистолет с угрозой убить. Имея способности предвидеть, Вы знаете, что преступник нажмет на курок. Имея возможности дать сигнал любимому, Вы пытаетесь предупредить его, но он слишком напуган за себя и брата, чтобы что-то замечать. Что Вы сделаете? Спасете его всеми возможными способами? Тогда я думал лишь об этом, лишь о благополучии Чонина. Нам нельзя вмешиваться и нарушать равновесие в таких ситуациях. Мы можем постараться предупредить, отвлечь, но не мешать смерти забирать своих жертв. Когда послышалось два выстрела, один за другим, я вложил всю свою любовь, все отчаяние в свои силы, и оттолкнул Чонина в сторону. Я не мог и подумать, что это сработает. У меня нет физической плоти, я просто никак не мог это сделать. Но сделал, я отвел его от пули именно в тот момент, когда смерть подкрался к нему. Оглянувшись назад я понял свою ошибку, Тэмин лежал на земле. Мёртвый, с пулей в голове. Видимо, лишь я решил нарушить правила, или по крайней мере только я смог. Ангел Тэмина позволил ему покинуть этот мир. Чонин поднялся и бросился к Тэмину. Он рыдал, кричал, звал брата и просил его подождать врачей. Воры уже давно убежали, а Чонин продолжал прижимать к себе окровавленное тело брата, покачиваясь и нашептывая что-то Тэмину. Я присел рядом, старался успокоить Чонина и дать ему понять, что Тэ уже не вернуть, но Чонин не слушал меня, не прислушивался к голосу рядом, а лишь отчаянно звал Тэмина, прося не покидать его. Чонин долго лежал в больнице, его пичкали всеми возможными таблетками и лекарствами. Но как ты можешь помочь человеку, который убедил себя, что виноват в смерти брата, который видел, как умер его самый близкий человек, который считает, что сам выжить не должен был. Врачи были обессилены и вскоре сдались, отправляя его домой, при этом выписав кучу рецептов и оставив все как есть. Они перешептывались и гадали вернётся ли этот парень в больницу после какой-то непоправимой выходке, либо не вернётся уже никуда и никогда. Но Чонин продолжал существовать, а я продолжал держать его за руку, ощущая всю пустоту и холод как будто внутри себя. Сам я ожидал суд, который должен был решить, как поступить со мной. Я не собирался оправдываться, придумывать отговорки. Я сказал правду. Сказал, что влюблён в человека уже давно, что спас его и не жалею об этом. На небесах такая связь пугала других, она была сильна, настолько, что позволила мне сделать невозможное — оттолкнуть Чонина во время того случая. Решив, что мне больше нет места на небесах, меня сослали на землю. Теперь я падший ангел, без крыльев, с ослабленной силой и всего с сорока сутками, после которых я вовсе исчезну с лица земли. Я собирался наблюдать за Чонином на расстоянии в течение отведенного мне времени. Просто смотреть. Но он сам нарушил мои планы. И теперь, всего раз почувствовав его прикосновения к своей коже, я боюсь, что не смогу оставаться в стороне.I
4 декабря 2016 г. в 16:12
— Мне жаль, Чондэ.
— А мне нет. Я не жалею о своём поступке.
Два молодых человека сидели за столиком уличного кафе. Кроме них посетителей в заведении не было, и парни не боялись говорить громко. Волосы одного из них были ярко красными, как пламя, что указывало на сильную личность. Он был невысокого роста, хрупкого телосложения и приятной внешности. Второй был темноволосым парнем, уголки губ которого непроизвольно были приподняты. Создавалось впечатление, что он постоянно улыбается. Глаза были добрыми, ими моментально проникаешься. Весь вид парня вызывал доверие, дарил спокойствие и желание открыться.
— У тебя всего сорок дней, Чондэ.
— Да, всего лишь…- грустно подтвердил молодой человек, прикладывая к губам чашку горячего кофе и пробуя его на вкус.
— Что собираешься делать?
— Хочу быть чуточку ближе к нему.
— Я буду приглядывать за тобой, брат. Прости, что ничем не могу помочь.
— Спасибо, Бэкхен, что поддержал меня, это многое для меня значит.
— Насладись этим временем, — сказал напоследок парень, которого звали Бэкхеном. Он поднялся со стула и направился в сторону пустой дороги. Остановившись на пол пути, парень повертел головой, убеждаясь, что его никто не видит, и в одно мгновение испарился. Чондэ грустно взглянул на него, боясь, что это последний раз, когда он видит брата. Допив совершенно безвкусный для него кофе, Чондэ встал и целенаправленно пошёл в противоположную сторону.
Была тёмная ночь, и лишь тусклая луна освещала дорогу парню. Он шёл быстрыми шагами по страшным и тёмным закоулкам. Многие считали, что здесь живут лишь бандиты или те, кто скрываются от властей, от самих себя. Чондэ был ни тем, ни другим. Он осторожно прошёл эту мрачную местность и оказался на более освещенной дороги. Справа виднелась вывеска одного из продуктовых магазинов. Чондэ знал, что «он» здесь, что «он» как обычно пришёл сюда покушать, так как дома не было ни крошки хлеба. Облокотившись на столб, Чондэ принялся ждать. Он накинул на голову капюшон, не желая быть замеченным. Когда дверь магазина хлопнула и Чондэ поднял взгляд, он увидел его. Высокого, исхудавшего парня, с мешками под глазами и дрожащим вовсе не от холода телом. Парень был одет очень легко, короткие джинсы, которые не закрывали и щиколоток, чёрные кроссовки, одетые на босую ногу, и такая же тёмная толстовка, с накинутым капюшоном на голову.
Парень двинулся в сторону, откуда только что пришёл Чондэ. Второй поплелся следом, стараясь не выдать свое присутствие. Он следовал шаг за шагом, не отрывая глаз от широкой и сгорбленной спины впереди. Молодой парень вовсе не замечал Чондэ. Парень впереди был погружен в свои мысли, не замечая ничего вокруг себя. Он никуда не спешил, шёл медленно и лишь временами поднимал голову, чтобы убедиться, что идёт по правильному пути.
Чондэ решил все же не вызывать подозрения, поэтому немного отстал от парня. Он все равно знал, где тот живёт. Но вскоре Чондэ пожалел об этом. Когда он завернул за очередной угол, то увидел, что трое рослых парней окружили парня в капюшоне, к горлу последнего был приставлен острый нож. Парень не был напуган, он смотрел на нападающих безразличным взглядом, не отвечал на их вопросы, и просто ждал, пока те что-нибудь предпримут. Чондэ не мог позволить случится плохому, просто не мог, потому что это было заложено в нем. Он быстро преодолел расстояние между ним и группой парней, и в одну секунду раскидал их в разные стороны. Удивленные нападавшие быстро пришли в себя, и один из них накинулись на Чондэ.
Парень с ножом свалил Чондэ на холодную землю и сам повалился следом, размахивая холодным оружием в надежде задеть противника. В этот раз Чондэ был более внимательным. Он остановил замахнувшуюся руку и отбил нож. Много сил прикладывать ему не пришлось, его силы никогда не шли в сравнение с силами людей. Испуганные парни взглянули на Чондэ и заметив теперь уже в его руках нож, рассыпались в разные стороны, выкрикивая при этом ругательства.
Чондэ выбросил нож и повернулся в сторону парня в чёрном, который все ещё был прижат к стене здания.
— Ты в порядке? — спросил первым Чондэ.
— Тебе не стоило этого делать, — холодно ответил ему красивый, но немного охриплый голос.
— Тебя собирались убить или как минимум обокрасть, думаю, что стоило.
— Может я этого и хотел, — все также грубо отвечал ему парень.
Чондэ собирался двинуться в сторону парня напротив и убедится, что тот действительно не пострадал, но стоило ему сделать шаг, как правая нога отозвалась болью. Для Чондэ было непривычно это ощущение. Видимо падая на землю, Чондэ умудрился повредить лодыжку.
Парень напротив, увидев скорчившегося Чондэ, опустил взгляд к его ногам.
— Мой дом близко. Раз ты влез в это из-за меня, я должен помочь тебе обработать рану. Пойдём, — парень сказал это куда-то в пустоту, не желая встречаться глазами со своим спасителем. Он повернулся в сторону, куда первоначального шёл. Казалось ему было без разницы, идёт ли за ним незнакомец или нет. Главное, он предложил, остальное дело не за ним.
Чондэ оставался стоять на месте, не зная, что делать. Он не собирался знакомиться с ним. Это было бы вообще безумным поступком с его стороны. Он итак нарушил слишком много законов. И хоть он не жалел ни о чем, делать себе ещё больнее он не хотел. Но как он мог отказаться, когда его зовёт его человек.
Чондэ, прихрамывая и шипя от боли, пошёл следом за ушедшим парнем. Как оказалось, тот ждал его за углом. И когда Чондэ появился в поле зрения, он без слов подхватил его руку и обхватил Чондэ за талию, перекидывая большую часть веса на себя. Чондэ облегченно вздохнул.
Чондэ постарался незаметно улыбнулся. Он помнил его таким, всегда заботливым и добродушным, не умеющим проходить мимо, даже когда показывает напущенное безразличие и отрешенность.
Через десять минут Чондэ оказался возле двери, ведущую в квартиру парня. Тот вытащил старые ключи из кармана и открыл ими замок. Прошёл внутрь, снял обувь и направился куда-то вглубь квартиры. Чондэ принял этот жест за приглашение и перешагнул порог дома. В помещении было очень темно и душно. Чондэ пытался руками нащупать, где переключатель света, но так и не смог его обнаружить. Сдавшись, он принялся стягивать ботинок сначала со здоровой ноги, а после более осторожно и с больной. В другой комнате слышался шум, и Чондэ просто пошёл на звук. Он оказался в более освещенной команде, видимо гостиной. Шторы в помещении были наполовину открыты, и солнечный свет проникал в часть комнаты. Оглядевшись вокруг, Чондэ отметил, что в комнате царил ужасный бардак. Вещи валялись по всей комнату, на столе вообще царил хаос, среди которого больше всего выделялись белые баночки от множества таблеток.
Он слишком долго не видел эту комнату, что и забыл, какая тут атмосфера.
— Садись, я обработаю твою рану и перевяжу ногу.
Чондэ последовал указаниям и присел на диван, стоящий рядом с упомянутым столом. Парень, который все ещё был в капюшоне, присел рядом на колени и принялся рыться в аптечке, которую заранее принёс. Вытащив оттуда необходимый тюбик с мазью, он принялся стягивать с больной ноги Чондэ носок. Парень защипел от боли, и чтобы хоть как-то разрядить обстановку, решил представиться.
— Меня зовут Чондэ.
Кажется, отвечать ему не собирались. С его одеждой все ещё боролись, теперь закатывая узкие джинсы повыше, чтобы было удобно осмотреть повреждение.
— А тебя как?
Парень поднял на Чондэ свои глаза.
— Чонин, меня зовут Чонин.
«Я знаю, Ким Чонин, знаю о тебе все. Но я так долго ждал, когда мы познакомимся. Жаль, что это произошло при таких обстоятельствах».
Чондэ почувствовал прикосновение холодных пальчиков к своей ноге, и его сердце замерло (а оно вообще бьётся?) в груди. Первое столь близкое прикосновение его человека вызывало бурю эмоций. Чонин кивнул сам себе и взял со стола лекарства. Сначала он обработал саму рану, поливая на неё какую-то жидкость, от который Чондэ пришлось стиснуть зубы. А после он медленно и нежно, боясь сделать больно, стал втирать мазь в область вокруг раны. Там уже была видна припухлость и покраснения, но Чондэ было сейчас до лампочки его повреждение. Потому что сам Чонин сидит перед ним и заботится о его здоровье. Впервые Чондэ почувствовал, что кто-то заботится о нем. За всю жизнь, что Чондэ заботился и переживал за другого человека, теперь он чувствует себя хоть на мгновение, но все же самым счастливым.
Когда Чонин перевязал ногу бинтом и сложил все лекарства обратно в аптечку, он поднялся на ноги и стал рыться в вещах на столе.
— Я вызову такси, назови свой адрес.
«Так вот оно что». Чондэ знал, что большего и не следовало ожидать. Кто он такой в конце концов для Чонина. Пусть сам младший является для него всем, но Чондэ все ещё не знаком для Чонина.
— Всё хорошо, я сам дойду, — грустно ответил Чондэ, пытаясь встать.
— Ты не можешь, нога ещё больше будет болеть. Я вызову такси, — снова повторил Чонин, все ещё рыская в надежде найти свой телефон.
— Мне некуда идти, Чонин. Не надо никуда звонить.
Чонин сразу осекся и повернулся в сторону Чондэ. Он был удивлён, что такому человеку некуда идти.
— Ты не похож на бездомного, как это некуда идти? Где живут твои родственники? Родители?
— Меня выгнали, и я не хочу туда возвращаться.
— Попроси прощения, уверен, родные поймут.
— Нет, не поймут, — стоял на своём Чондэ.
— Да и я не собираюсь просить прощения за то, что является единственным правильным в моей жизни.
— Что же ты сделал? — Чонину было жутко интересно, что же случилось в семье этого парня.
— Полюбил, — одним словом ответил Чондэ и опустил голову, утыкаясь в свои руки.
Чонин был поражен ответом и не мог что-либо сказать. Как это можно выгнать своего сына за то, что он полюбил кого-то. Какие родители так поступают?
— Я должен тебе, так что ляжешь у меня. Постелю тебе на диване, — сказав это, Чонин вышел из комнаты.
— Это я должен помогать тебе, так почему сейчас именно ты заботишься обо мне? — в пустоту спросил Чондэ.
Чондэ медленно встал и решил осмотреться в гостиной получше. Он обошёл взглядом каждый уголок и остановился на стене с фотографиями. Приблизившись к ним, он увидел Чонина и еще одного молодого парня. Боль эхом отозвалась в сердце Чондэ. Нет, не его боль, а терзания самого Чонина.
— Вот это тебе, — громко сказал Чонин, тем самым напугав Чондэ, который моментально отпрял от фотографий, надеясь, что Чонин не заметил. Но тот заметил, он оставил вещи и постельное белье на диване и шагнул в сторону той самой стены. Взглянув на фото взглядом полным болью и ненавистью (к кому?), Чонин быстро пересек комнату и стал рыться в лекарствах в поисках нужного. Через несколько секунд он нашёл белую упаковку, вытащил из неё какие-то таблетки и наспех принял сразу две. Не обращая внимания на Чондэ, он сказал, чтобы тот ложился спать, а сам быстро покинул комнату и ушёл в дальнее помещение.
«Чёрт, я же знал, что никак не должен напоминать ему об этом»,— корил себя Чондэ. Он стал переодеваться в одежду, которую принёс ему Чонин, мимолетно принюхиваясь к родному для него запаху. Расстелив постель, Чондэ завалился на диван, укрылся пледом и закрыл глаза. Спать он не хотел и не мог. Поэтому просто лежал, слушая через стену беспокойное дыхание Чонина, которому видимо в очередной раз снился кошмар.