Дикий шиповник

Шиповника багряный цвет Разлился в княжеском саду, И сладкий аромат его Навеял тёмную беду. Любуясь солнцем золотым И ясным куполом небес Княжна гуляла средь цветов, Чернел вдали могучий лес. Десница, белая как снег, Едва касалась диких трав, И поступь тихая её Являла благодушный нрав. Ещё не ведал горьких слёз Очей глубоких тёплый взор, И с нежным шелестом берёз Летела песнь до спящих гор, А там, вдали, от нежных слов, Ах, если б ведала она, Вдруг заскрипел Калинов мост, И зло воспряло ото сна; Бесшумный взмах могучих крыл Разрушил тягостный покой, И лёгкий треск застывших жил Пронёсся над Пучай-рекой. Чудовища тяжёлый рёв Пронзил немые небеса, И эхом будущих могил Завторили ему леса. Княжна приметила цветок, Склонилась к нежным лепесткам, Но лишь притронулась к нему - Рука отдёрнулась к губам: Шиповник уколол её, И кровь закапала с куста, И хладный ужас, как печать, Сковал дрожащие уста… Он здесь, он за её спиной - Коварный и жестокий зверь, Огнём пылает дикий взгляд И не укрыться уж теперь. Застыл в плену стальных когтей Испуганный девичий стан, И змей, поднявшись в небеса, Исчез как утренний туман. А страх всё вился в тишине… Узнал о горе старый князь - Собрать дружину повелел, С отчаяньем в душе борясь. Уже сверкает верный меч В ослабшей старческой руке, Кольчуга обнимает грудь, И резвый конь стоит в узде. Взобрался на него старик И меж отрядов проскакал, И вдаль направив мутный взор К дружине доблестной воззвал И молвил: «Други вы мои, Не раз мы в битвах побеждали И самых яростных врагов Отвагой в бегство обращали, Но этот враг - не человек, Ему чужды людские чувства, Он пышет гибельным огнём, И взгляд его несёт безумство! Но знаю, ратники мои, Истлел ваш страх на поле брани, Влечёт вас страстно смерть в бою И, чай, пришла она за нами… Так не отступим перед ней, Спасём княжну из лап змеиных! Пусть сгинем мы, но подвиг сей Навек останется в былинах!» Сказав, пришпорил он коня И в даль помчался грозовую, За ним дружина понеслась, Презрев в душе судьбу иную. Дрожит от топота коней Родная Русская земля, Дружина с князем во главе Летит в далёкие края… Сменила день сырая ночь, И солнце снова поднималось, И в звонкой утренней тиши Гонца фигура показалась, Подъехав, спрыгнул он с коня И чуть дыша свалился наземь, Едва устами шевеля, Взмолил позвать скорее князя И рассказал ему, что враг Уже стоит у их порога, Грозя мечами и огнём, Велит принять чужого Бога, Коль не воротятся они - Падёт в крови их край родимый. И что-то тихо прохрипев, Замолк юнец бедой гонимый… Склонился князь к земле сырой, В груди чуть слышно сердце билось, А по морщинистой щеке Слеза скупая вниз скатилась. Вдруг голос зазвучал за ним: «Ты, княже, воротись с дружиной, Иначе край наш не спасти - Растоптан будет он вражиной, А я отправлюсь за княжной И меч всажу меж рёбер змею, Не раз ходил на медведЯ, Авось чего-то да сумею». То молвил воин молодой, В отряде первый среди равных, И каждый знал за сотни вёрст Стезю его свершений славных. «Но как же ты совсем один?» - В раздумье князь ему ответил: «Ведь горный змей непобедим И без труда порвёт медведя, Но слышал я и о тебе - Ты не из робкого десятка, И на великие дела Себя ты тратишь без остатка! Вот слово крепкое моё: Коль одолеешь злого гада И дочь мою освободишь, То свадьба с ней – твоя награда». Молчали все, лишь вороньё, Крича кружилося над степью, Отважный воин на коне Спешил увидеться со смертью. А князь, едва лишь он исчез, Велел коней скорей седлать, И рать назад поворотила Родную землю защищать. И снова: солнце и луна Сменяются судьбе в угоду, И скачет молодой герой Сквозь лютый зной и непогоду, И каждый шаг его коня Сливается со стуком сердца, Оно угаснет без неё И с ней лишь сможет разгореться … Теперь лишь воин осознал, Что любит деву бесконечно, И пусть погаснет солнца свет - Любить её он будет вечно. «Но горный змей непобедим!» - Вдруг ветер хладный прошептал, И что-то дрогнуло в груди, Он слез с коня, он так устал: Без сил упал на верный щит И погрузился в сон дремучий, И охранял его покой, Раскинув ветви дуб могучий. Он спал до утренней звезды, Открыл глаза и вновь забылся, Но вдруг сквозь тягостный покой Чуть слышный голос просочился: «Восход уж скоро, пробудись!» - Изрёк старик, стоящий рядом, И подле молодца присел, Немую даль окинув взглядом. Старик был волхв, один из тех, Что службу на холмах несут И мудрость древнюю храня, Огонь священный стерегут. И старец воина спросил: «Куда, сынок ты держишь путь? Поведай тайну старику, Авось сумею подмогнуть. Не первый год живу я здесь: Знакомы мне и зверь, и птица, Спешат ко мне вкусив беду И перепёлка, и волчица. И ты печаль не хорони, А поделись со мною ею». И молвил юноша в ответ: «Держу я путь в берлогу к змею: Унёс он милую мою И силой держит в заточении, Всю смелость я употреблю, Чтоб прекратить её мучения». «Тут смелостью не обойтись, - Прищурившись ответил старец,- Но знаю способ я один И помогу тебе, скиталец». И меч, завёрнутый в сукно, Достал старик из рукава И только обнажил его - Померкли звёзды и луна. «Возьми с собою Kладенец И отправляйся в пусть скорее, Коль силу ты в себе найдёшь, То одолеешь злого змея», - Сказал он это и исчез, Пронёсшись вихрем над дубравой, А зачарованный клинок Пылал в траве грядущей славой. И поднял муж волшебный меч И в пояс старцу поклонился, Взобравшись лихо на коня, К мосту Калинову пустился. И долго, коротко ль скакал По нескончаемым просторам, Как вдруг, затерянный в дыму, Печальный край явился взору… Горит смородина река, Трава увядшая в золе, Природа чахлая скорбит По мёртвой выжженной земле, Грустят на сваях черепа, Скрипит и стонет мост кровавый, И взвился верный конь под ним, Почуяв ужас небывалый. Сошёл с коня бесстрашный муж, Ступил на мост и пешим ходом Пошёл над огненной рекой, Любуясь заревом восхода. Над ним шептали черепа О днях своей минувшей жизни, И сказы разные лились От колыбели и до тризны. Прошёл он не одну версту, Как вдруг, придавленный скалою, Раздался тихий женский плачь, Он вынул меч, готовый к бою! Тут вспыхнули во тьме глаза И рёв пронёсся по округе, Застлали тучи небеса, И горы дрогнули в испуге. И выполз змей на белый свет, И пламень злой из пасти хлынул, Окутал война душный жар, Но крепкий щит огонь отринул, Борясь с безжалостной стихией, Воитель двинулся вперёд, И каждый шаг давался с болью, Минута минула за год. И подойдя вплотную к змею, Упёрся в землю сапогом, И замахнувшись посильнее, Ударил аспида щитом Взревела тварь и мощной лапой Героя наземь повалила, И острые сухие камни Горячей кровью окропило. И щёлкая поганой пастью, Сулило чудище конец. Воззвал к Богам ослабший воин И сжал сильнее Кладенец. За славной битвой наблюдая, Кругом всё замерло на миг, Вдруг сталь сверкнула, плоть пронзая, Вознёсся ввысь предсмертный крик… Взметнулся змей и рухнул наземь, Погас внутри огонь на век, На меч руками опираясь, Над ним поднялся человек: Вобрал он грудью свежий воздух, На солнце ясное взглянул И подойдя к спасённой деве, В её объятьях утонул. Сказал он, что её отец От иноверцев край спасает, И сердце старое его О ней горюет и страдает, Что только лишь они вернутся, Устроит князь великий пир, И весть о смерти злого змея Загромыхает на весь мир. И слёзы радости блеснули На белом девичьем лице, Когда среди душевной речи Слова мелькнули о венце. «Ты мил мне, свет моих очей»,- Чуть слышно дева прошептала, На плечи руки положив, Спасителя поцеловала. И засветился взгляд её Высокой робкою мечтою - Он самый храбрый из людей, И стану я его женою! Уже идут они с княжною, Блестит начищенный клинок, Звенит потрёпанной кольчугой Игривый горный ветерок. Вот виден страшный мост Калинов И конь на дальнем берегу, Герой, любимой упоённый, Не верил в горе да беду… Он поднял милую в седло И лихо вслед за ней взобрался, И под покровом хрупких грёз С невестою домой помчался. И грёзы хрупкие его В пути всё крепче становились, Поняв, что ею он любим, Желанья в правду воплотились. И вскоре твёрдо верил он, Что быть иначе и не может, И что с любимою женой Теперь он старость встретить сможет. А конь всё скачет и хрипит, И видит воин дуб могучий, И потупивши тяжкий взор, Сидит под ним старик дремучий, Узнал в нём юноша волхва, Оставив милую невесту, Сошёл с коня и поспешил К знакомому до боли месту. Лишь только к старцу подошёл, Упал к босым его ногам, Но тот промолвил: «Встань, сынок, Хваленья припаси Богам». Но молодец не отступал: «Старик, добро твоё я помню, Пришла пора вернуть мне долг: Проси что хочешь, я исполню». «Ну, коли так, – промолвил волхв, - С отцовским домом попрощайся, Ступай, куда глаза глядят, А в край родной не возвращайся!» «В своём ли ты уме, старик, Коль просишь у меня такое?! Я от души хотел помочь, Но вижу: сердце твоё злое! Прощай, безумный чародей, Я подошёл к тебе впустую», - Гневливо юноша сказал И бросил меч в траву сырую. И с дикой злобой на лице, Себя презрев за то стократно, С волхвом простившись вгорячах, Направился скорей обратно. Помчался конь во весь опор, И пыль столбом за ним взносилась, На юношу, забрав покой, Немая дума навалилась: \«За что же старец так со мной? Ну чем я мог его обидеть? Каким-таким поступком я Себя заставил ненавидеть? Теперь он зла желает мне И хочет разлучить с невестой, Но ведь её я заслужил, Убив дракона в битве честной! А коль домой я не вернусь, О свадьбе позабыть придётся! Ну нет, не обессудь, колдун, Но дочь свою отец дождётся!» Уже знакомые места Всё чаще вьются вдоль дороги, Любуясь милою княжной, Забыл герой свои тревоги. Уж вот он княжеский дворец Сверкает сказочным убранством, И своды тихие его Несут покой и постоянство. Как вдруг, из крепостных ворот, Навстречу им отряд пустился. Заметив странный их доспех, Немало всадник удивился. Услышал он чужие речи С далёких диких берегов: «Дружина княжеская пала!» Вокруг ревёт толпа врагов. Прижав к груди свою невесту, Хотел пришпорить он коня, Но конь едва ли шевелился: Скакал три ночи и три дня. Сошли влюблённые с него, Он рядом с ней стоять остался, Пытался что-то говорить, Спокойным выглядеть пытался, Но знал, что боле не жилец, Уста окутало молчание, Он знал, что не отдаст врагу Любимую на поругание. Взглянул в глаза в последний раз, И к горлу подобрался ком, И старый меч достав из ножен, Любимую пронзил клинком. Лишь слабый стон сорвался с губ, Замолкли на деревьях птицы, И пошатнувшись, тонкий стан Упал в объятия убийцы. Он нежно наземь опустил Любимое когда-то тело, Рукою очи ей прикрыв, Шагнул врагам навстречу смело. И бился он без тени страха, Как дикий зверь врагов разил, Но кто вдруг в пылу сражения Под рёбра нож ему всадил. Склонился на колени он, Дрожа от боли нестерпимой, И милосердный вражий меч Отправил молодца к любимой… В просторном княжеском саду Шиповник дикий всё цветёт, Но нежные его цветы Никто уж больше не сорвёт.