Grande Pazzia

— Это позор для него! — в голосе Элиота звучат медные нотки. Как же долго он ждал момента высказаться… Как же долго терпел! Но ведь, даже ненавидя, можно продолжать желать лучшего? В глазах Оза — непонимание. Еще бы, злится Элиот, он ведь привык к этому! Привык считать это — обыденностью. — О чем ты? — улыбается Оз, робко и ласково, но эта улыбка лишь усиливает возникшую неприязнь. — Ты прекрасно знаешь о чем… — гневно выдыхает Элиот, оказываясь внезапно так близко. И тут же — вцепляется неожиданно сильными пальцами в чужие плечи. От такой-то хватки наверняка останутся синяки, но Оз почему-то до последнего не пытается вырваться. — Он не должен прислуживать кому-то, а в особенности тебе! — голос Элиота звенит от гнева. — Он больше не тот, кого ты привык видеть! Он — дворянин! Он — член семьи Найтрей! Моей семьи… Элиот зажмуривается, мотает головой, пристально смотрит в глаза, но видит в них все ту же спокойную прохладу. И дурацкое равнодушие! — Прекрати эти унижения… — просит он наконец, окончательно обессиленный внезапной вспышкой гнева, — хотя бы ради него самого. И не замечает, как тяжело Озу сдержаться от смешка. Потому — что слишком тяжело объяснить, что самому Гилберту все это совсем не кажется унизительным. И даже, напротив, чем-то совершенно необходимым. Невероятно важным. Гораздо сильнее, чем думает Элиот. И чем вообще мог бы себе вообразить.