To the Beautiful You

Был последний день мая, когда Рёма сидела перед зеркалом. – Уверена? – в последний раз спросили Нанако. Рёма кивнула в ответ. – Я бы жалела, – Нанако провела ладонью по её длинным волосам и вздохнула. – Режь давай, мне еще форму погладить нужно. Нанако прикусила нижнюю губу, но все же поднесла ножницы к волосам Рёмы. Длинные пряди упали на пол. – Смелее, мне, в любом случае, в школе они только помешают. – Не говори глупостей, Рейна, ты вполне могла бы спрятать их под парик. – Слишком муторно. И не называй меня Рейной. – Но ты столько лет носила это имя – В Америке, – напомнила Рёма. – Никогда не думала, что буду радоваться тому, что отец по-пьяни назвал меня пацанским именем. – Я бы не сказала, что Рёма мужское имя, – задумалась Нанако. – Но не женское так точно. На этом дискуссия была окончена. Нанако продолжила стричь Рёму в полной тишине. – Готово! – торжественно объявила она, когда работа подошла к концу. – Теперь точно никто не скажет, что ты девочка. – Надеюсь, – Рёма взяла с комода кепку, надела её и довольно улыбнулась отражению в зеркале. *** – Береги себя, – Нанако похлопала Рёму по голове, от чего та недовольно поморщилась. – Если будут какие-либо проблемы, тебе всегда будут рады в нашем доме. – Спасибо, – Рёма поклонилась, а потом неуверенно начала. – Ты точно... ну... про это все... Нанако улыбнулась. – Не переживай, дядя ничего не узнает. Когда он позвонит, я скажу ему, что лично отвезла тебя в женскую католическую школу. Рёма улыбнулась. – И еще, – продолжила Нанако, – надеюсь, ты с ним встретишься и все у тебя получиться. – Посмотрим, – Рёма пожала плечами, еще раз поклонилась, поудобнее устроила спортивную сумку на плече и зашагала прочь от дома своей кузины. Еще месяц назад она играла на калифорнийском теннисном чемпионате от 13 до 15 лет среди девочек. Еще месяц назад американские таблоиды называли её самой молодой теннисисткой, которая взяла десять кубков подряд. Еще месяц назад её называли Рейной Эчизен. Семья Эчизен переехали в большой дом на побережье Флориды спустя всего пару месяцев после её рождения. Отец – известный тогда теннисист, бросил карьеру ради воспитания детей. Мама как-то раз пошутила, что любовь к теннису заложена в этой семье на генном уровне. Рёма тогда была еще совсем маленькой и не знала, в каком месте расположен этот генный уровень, но одно она знала точно – как забить эйс с подачи. Они с братом часто играли в теннис на желания. Рёма частенько проигрывала, но не бросала это занятие, ведь ей было так весело. И все было просто идеально, пока месяц назад она не зашла в твиттер. Тезука Кунимицу снялся с юношеского турнира из-за давнишней травмы. Её кумир бросал карьеру теннисиста, так и не сыграв с ней. Когда-то давно она абсолютно случайно увидела репортаж по японскому телевидению, которое часто смотрел отец, о молодых и подающих надеждах теннисистах. Тогда она впервые увидела этот теннис, теннис, который хотелось превзойти. Учеба и подруги сразу же отошли на второй план, время тренировок увеличилось втрое. Мать волновалась за неё, но отец поддерживал, говорил, что если постараться, то можно добиться всего. И вот, когда она уже почти готова была поравняться с Тезукой, он объявил, что уходит? Рёма была разбита. Мечты превратились в прах. Ей некуда было больше стремиться. Идею с поездкой в Японию подсказал брат, но он и подумать не мог, что Рёма не просто туда поедет, она поступит туда в старшую школу. В пятнадцать лет Рёма уже была достаточно самостоятельной, чтобы собрать все документы на поступления и сдать экзамены через интернет, так что родителей она только поставила перед фактом. Единственное о чем она умолчала было название школы, в которую поступила. – Звони нам каждый день, – мать крепко обняла Рёму. – Постараюсь, – с слегка недовольным лицом, ответила та. – Нам пора, – поторопила их Нанако, которая согласилась приютить Рёму на время до въезда в общежитие, – посадка скоро закончиться. – Удачи, шкет, – брат широко улыбнулся и помахал ей рукой, – не опозорься там. – И не надейся. Рёме было не страшно уезжать из мира, где все было знакомо, в неизвестность. Она была готова вернуть Тезуку Кунимицу на теннисный корт любой ценой. Это она и сделает, как только переступит порог общежития Сейгаку. Решимость её не рухнула даже тогда, когда голос за её спиной произнес. – Солнце, ты перепутала, это общежитие для мальчиков, женское через два квартала. Сначала её немного передернуло, но сделав глубоко вдох и натянув выражение брезгливости и безразличия, Рёма обернулась. – Ничего подобного. Это тебе, братишка, стоит поискать общежитие для придурков, – ответила она, пристально глядя на парня снизу вверх. Тот засмеялся. – Прости-прости. Тут часто бегают девчонки, вот я и из-за роста перепутал. Новенький? Рёма кивнула. – Будем знакомы, – парень протянул руку, – Момоширо Такеши, но ты можешь звать меня Момо-чан – Эчизен Рёма, – Рёма ответила на рукопожатие. – Да ладно?! – завопил Момоширо, притянул её поближе и уставился на лицо. – Так ты тот самый американец? Ду ё… супи…супике нихонго? – Yes, i am, – Рёма вырвалась из захвата парня. – Прикольно, настоящий иностранец. А чего так на японца похож? – Потому что я японец. – Но нам же обещали американца, – на лице Момоширо отобразились все страдания стран третьего мира. – Я жил в Америке всю жизнь, если тебя это успокоит, – Рёма поняла, что пора заканчивать этот бессмысленный диалог. – Где я могу найти коменданта? – Ты ведь в теннис играешь? – Момоширо обратил внимание на теннисную сумку. Рёма кивнула, хотя она и не поняла к чему был вопрос. – У нас тут три общаги в одном здании, – объяснил Момоширо, видно, завидев непонимание на лице девушки. – Каждая общага занимается одним видом спортом: первый этаж захватили пловцы, второй отдали теннисистам, а на третьем расположились волейболисты; спортивная школа, как-никак. Так вот, у каждого общежития есть свой комендант. Тебе повезло, я тоже из теннисистов. Рёма закатила глаза. Да уж, повезло. – Пошли, я тебя проведу. Выбора у неё не было, ей нужно было поскорее поселиться, чтобы начать поиски Тезуки. – Так, говоришь, ты всю жизнь в Америке прожил? Рёма кивнула. – И даже американское имя у тебя было? Она опять кивнула, хотя понимала, что следующий вопрос ей явно не понравиться. – Круто! А какое? – Не важно, – отмахнулась Рёма, слегка краснея. – Как это не важно? Я хочу знать! – С чего бы мне… Не успела Рёма договорить, как её прервал вопль. – Момо! Где тебя носит?! Вы до сих пор не убрали беспорядок! – Ой, Ойши-сан, а мы Вас как раз ищем, – Момоширо попытался перевести разговор в другое русло. – Кайдо ждет тебя уже два часа! – продолжал Ойши. – Так чего он сам не убирает? – искренне удивился Момоширо. – Потому что вы вдвоем перевернули горшки с землей! Быстро взял веник в руки и пошел убирать! Рёму слегка передернуло. Дождавшись пока Момоширо скроется из виду, она все же рискнула: – Это вы комендант? – Чего?! – Ойши злобно обернулся к Рёме, но потом, словно опомнившись, изменился в лице и извинился: – Прости, если напугал, с ним по-другому нельзя. Рёма замотала головой, мол, ничего. – Я – Ойши Шуичиро. А ты? Новенький? – Эчизен Рёма. – Я получил сообщение от директора, что ты не смог приехать раньше. Но так как тебя не было на распределение, все комнаты первогодок заняты, тебе придется жить с третьегодкой. – Ничего, – Рёму не особо волновали такие мелочи. – По правилам общежития, я должен дать тебе возможность выбрать между двумя свободными комнатами, но если тебя не прельщает запах протухших овощей, хлорки и иногда серы, боюсь, выбора нет. – Нет, не прельщает. – Вот и отлично, – Ойши довольно хлопнул в ладоши. – Давай я тебя познакомлю с соседом, он, как раз, был в общей комнате. Рёма в очередной раз позволил незнакомцу себя куда-то увести. – Тезука, познакомься, это Эчизен Рёма, теперь вы будете соседями. Сердце Рёмы замерло. Она его нашла.