Я, честно говоря, даже не знаю, прочтёшь ты это или нет. Скорее всего, тебе вообще откровенно плевать, по каким причинам всё это случилось и что со мной будет, но я готов с этим смириться. Пусть мои истинные намерения и чувства, хоть могут до тебя и не дойти, но хотя бы останутся на бумаге. Как доказательство того, что мне это всё не приснилось.
Риджуэлл, кажется, не может нормально дышать уже минут пять, а его организм яро протестует против такой резкой физической активности, но сейчас ему точно не до этого. Потому что у него, как бы банально это не звучало, каждая секунда была на счету, так что его дыхательный аппарат вполне может это всё пережить. Потому что им просто повезло. Повезло, что Фло заметила это дерьмо среди кучи бумажек и разглядела там имя Тома. Да только вот он не должен был его видеть. Потому что это было нихрена не письмо.Я даже уже не понимаю, когда именно это началось, знаешь? Может быть, изначально во всём были виноваты мои деструктивные привычки и это ублюдская детская травма, ты ведь наверняка уже в курсе, да? Теперь можешь официально шутить про то, что я приёмный. И я это всё, конечно же, максимально долго игнорировал, но просто в какой-то момент я поймал себя на мысли, что мне стало не хватать того, что между нами уже было - хотя, по факту, ведь и не было ничего. Одни только колкости да издёвки. Господи, я себя так тупо чувствую. Сижу, пишу это всё трясущимися руками, как в какой-то мыльной опере, словно пытаюсь подкинуть вам последнюю зацепку, чтобы в последний момент ты ворвался в мою квартиру и закричал что-то вроде: "Нет, идиот, остановись!! Мои чувства к тебе так сильны, что я не смогу жить без тебя!!!". Пиздец, докатился.
Это было не письмо. Это была предсмертная записка. Том просто на дикой скорости забегает в чужой подъезд, чудом опять не наворачиваясь, и взлетает по лестнице на нужный этаж. Он уже откровенно хрипит от быстрого бега, у него ноют разодранные ладони, а колено просто кровоточит, пока парень судорожно роется в карманах в попытке выудить оттуда ключ. Он достаёт его и сразу роняет, потому что руки у него ходуном ходят, и он сам весь трясётся от какого-то первобытного, липкого страха. - Пожалуйста, пожалуйста, нет, пожалуйста, господи блять, нет, лишь бы успеть, успеть!..Знаешь, мне страшно даже представить себе, что будет с родителями. Я чувствую себя таким эгоистом, ведь по сути я, ну, бросаю их? Веду себя, как последний урод, особенно учитывая всё то, что они для меня сделали. Возможно, возьми я ситуацию в свои руки чуть раньше, им бы никогда не пришлось столкнуться с подобным, потому что, я... Они моя семья. Настоящая. Я не могу представить себе отцов лучше, чем они. Только вот нихуя я в руки не взял, когда было надо, а спустил всё на тормозах, надеясь, что всё само решится, пройдёт, как-нибудь, да рассосётся. Как видишь, не рассосалось. Пожалуйста, передай им, что мне правда жаль. Потому что я люблю их. Но я больше так не могу.
Спустя несколько ужасающе долгих секунд Риджуэлл умудряется, наконец, запихнуть ключ в скважину и моментально проворачивает его, рывком распахивая дверь и залетая в квартиру. - Нет... Нетнетнетнетнет!!! Он кидается вглубь комнаты, на каком-то автомате успевая захлопнуть дверь, и садится скорее падает, рядом с Тордом, который лежит на полу в зале. И в этот момент ему откровенно плевать на размазывающуюся от его колена по полу кровь, ему вообще уже на всё плевать, потому что он тормошит Торда, пытаясь привести в чувство, а затем видит неподалёку разбитый стакан и упаковки от какого-то сильно действующего снотворного, и перед глазами у Тома плывёт: - Пожалуйста, нет, блять, пожалуйста, ну!.. Парень цепляется за чужое запястье и затравленно молчит, пытаясь нащупать нужную точку и, кажется, даже не дышит от накатывающего ужаса. И чувствует ёбанный пульс. Сердце у парня хоть и бьётся, но настолько слабо, что Риджуэлл почти чувствует, как оно с каждой секундой слабеет, и скорая просто не успеет приехать. Потому что времени, блять, больше нет. И как только Том это осознаёт, его мозг в момент отключается, переходя на полный автопилот. Он перехватывает Торда поперёк живота, зачем-то на чистых рефлексах дотаскивая его до ванной, а затем бесцеремонно запихивает свои пальцы тому в глотку, пытаясь вызвать рвотный рефлекс, и Ларссон уже едва дышит - Риджуэлл чувствует, как на лбу у него выступает ледяной пот. - Нетпожалуйстаблятьнет!.. Тома бросает в холод, он почти задыхается, и только невероятным усилием воли он заставляет себя не трястись, потому что ему страшно, что сейчас всё закончится, что парень умрёт у него на руках, что он опоздал-... Тело Торда наконец реагирует и его рвёт. Ларссон заходится кашлем и хватается ослабевшими руками за бортик ванной, вообще не соображая, что происходит, пока его организм продолжает избавляться от той гадости, которой тот успел наглотаться. Томас отшатывается и опускает на пол, отрешённо вытирая слюнявые пальцы о джинсы и глядя на Торда - парня потряхивает, и Риджуэлл как-то отстранённо думает, что это, наверное, из-за всей этой кучи таблеток и препаратов, которые тот успел выжрать, да и мало ли, чем он ещё успел там закинуться. А потом до него доходит, что он успел. Том кое-как встаёт и на негнущихся ногах идёт в сторону кухни, разумной частью своего сознания понимая, что стоит, наверное, налить этому придурку воды, но как только его ладони касаются столешницы, Риджуэлла, наконец, пробивает. Поэтому он позволяет себе, всего на несколько секунд, опереться на вытянутые руки, пока в ушах не перестанет шуметь от животного страха. Торд опускает голову на бортик ванной и безучастно глядит на рвоту, пытаясь прийти в себя. Соображается откровенно плохо, от запаха тошнит ещё сильнее, хотя в желудке у него и так уже нихрена не осталось, он до сих пор весь дрожит и у него просто адски болит голова. Парень болезненно стонет, отодвигаясь подальше, - ждёт ещё пару минут, пока его тело хотя бы перестанет содрогаться, - тяжело поднимается и выходит из ванной. А потом он поднимает глаза и видит сидящего на диване Томаса, и его опять начинает мутить. Ларссон отшатывается, опираясь на стену и чуть ли не падая, потому что его ноги просто отказываются держать его в вертикальном положении, и производит он этим всем столько шума, что слышно, его, наверное, на весь дом. Так что, очевидно, Том сразу же вскидывается: - Блять, всё-таки надо скорую, погоди, я сейчас, ты только не отключайся, я-... Торда трясёт. - Что ты... Что ты здесь... З-зачем, зачем ты это сделал, я ведь, - Том резко оказывается чересчур близко, пытаясь подхватить его под локоть, и Торд отшатывается, нервно и со свистом смеясь, - Это же, это же просто смешно, почему ты решил, что меня вообще надо спасать, почему именно ты, т-ты не понимаешь, я хотел этого!!! - Ларссон, у тебя с головой не в порядке? Торд совершенно бездумно поднимает свой взгляд и непроизвольно дёргается, когда видит, как измученно и устало выглядит Риджуэлл. В голове, как не кстати, мелькает мысль, что теперь он точно всё испортил. Окончательно. - Ты просто, Господи, это уму непостижимо, ты просто... Конченный идиот!!! Откуда, блять, в твоей голове вообще взялась эта ёбанная мысль о том, чтобы-... Чтобы!.. Б-блять!! - Том уже почти что кричит, но запинается на полуслове, давясь собственным выдохом и блядским ужасом, и руки у него трясутся так нездорово, что Ларссону кажется, что он словит паническую атаку прямо сейчас, - Ты вообще понимаешь, как все за тебя переживали, сука, да они же места себе не находили! Что насчёт Эдда и Мэтта? Насчёт твоих родителей?! Томас резко делает шаг вперёд и хватает друга за плечи, срываясь на хриплый шёпот: - А обо мне ты подумал, придурок? Что со мной будет, а? Торд смотрит на Риджуэлла и не сразу понимает, что, видимо, плачет - до него доходит лишь тогда, когда он слышит собственный всхлип. Парень зажмуривается и тупо трясёт головой, то ли соглашаясь, то ли отрицая всё вышесказанное, то ли просто пытаясь проснуться. Его всё ещё адски трясёт, голова раскалывается на части, и он захлёбывается весь в этих голых эмоциях, своих и чужих. А затем чувствует, как его резко прижимают к себе, слыша, как Томас и сам рвано, прерывисто дышит ему куда-то на ухо. Ларссон всхлипывает опять, наконец, цепляясь в ответ. - Придурок. Торд сидит на диване, криво подогнув ноги и сжав стакан воды с такой силой, что у него белеют пальцы, и изредка поглядывает на Томаса. Тот, кажется, уже заканчивает разговор с Мэттом и откладывает телефон, откидываясь на спинку дивана. Парень массирует пальцами переносицу, закрыв глаза, и Ларссон мнётся, отводя глаза. - Как ты узнал? Том поднимает голову, отнимая руку от лица, и смотрит на друга, предпринимая попытку принять более вертикальное положение, после чего достаёт из кармана бомбера несчастное письмо: - Я, видимо, не должен был его видеть. Фло подумала, что это письмо, раз на нём моё имя, так что стащила его, пока полицейские шароёбились по твоей квартире. Но ведь оно им не было, да? - Нет, - Торд слегка качает головой, а затем замирает, поднимая испуганный взгляд на Томаса, - Нет, ты... Ты его перевёл? То есть ты-... Том успевает предотвратить лишние движения Ларссона и реагирует быстрее – он берёт руку Торда в свою и слегка сжимает, стремительно отворачиваясь к окну (потому что это, блять, так неловко, но ощущается так правильно). Ларссон перестаёт бормотать и просто затыкается, не будучи способным ни на что, кроме как пялится на их несчастные руки. Риджуэлл заставляет себя повернуться обратно и откашливается, собираясь с силами, но всё ещё избегая взгляда напротив. - Блять, Торд, я не мастер говорить, и ты это знаешь. Ещё я упрямый, да и просто непробиваемый болван, который постоянно ведёт себя, как бешеная псина, но... За то время, что ты отсутствовал, умоляю, ты только не смейся, до меня наконец дошло, как многого я не знаю не только о тебе, но и о себе самом, и… Я, я знаю, что звучит это всё просто ужасно, но это то, что я чувствую, понимаешь? То есть, это ощущается так правильно, и я просто, чёрт, хочу узнать тебя лучше, узнать тебя настоящего, если ты сам, конечно, этого хочешь. Но просто, всё то время, что тебя не было, я не мог перестать думать об этом и, блять, винить себя, потому что это ведь всё я, всё это из-за меня!.. Я так много думал о тебе, что мне уже казалось, что я скоро с ума сойду - я так боялся не успеть. Мне было, блять, так страшно потерять тебя, что я правда чуть не свихнулся, и я просто... То есть, ну, я пытаюсь сказать... Мы могли бы попробовать, понимаешь? В какой-то момент, пока речь бессвязным потоком продолжает выливаться из его рта, Том чуть сильнее сжимает чужую руку, а под конец так и вовсе силой заставляет себя, наконец, поднять глаза. Торд тупо и молча пялится на него, то ли не в силах поверить всему, что Риджуэлл из себя изрёк, то ли просто приняв его за умалишённого. - Блять, Ларссон, ну скажи что-нибудь, я и так себя идиотом чувствую. - Я... Этого не может быть. Это ведь просто сон. Я сплю, да? - Ну, могу ущипнуть тебя, если желание есть, - Томас щерится и пытается дать задний ход, свести всё к несмешной шутке, очередной подколке, - Потому что если ты и спишь, то это всё, видимо, какой-то лютый кошмар. Я бы, честно говоря, и врагу своему злейшему такого не пожелал. Том натянуто смеётся и порывается убрать руку, но затем чувствует, как его ладонь сжимают в ответ. Парень вновь смотрит на Ларссона, который просто глядит в пространство перед собой: - Нет, это... Как будто бы сон, от которого не хочется просыпаться. Том смотрит на Торда и у него теплеет в груди, и он чувствует себя так правильно и естественно, что вся его неуверенность, как по щелчку пальцев, исчезает к чертовой матери. И он осознает, что, кажется, хочет провести с этим человеком остаток своих дней, даже если вся их жизнь будет полна одними лишь подколками и сарказмом.Я, наверное, люблю его.
Торд смотрит на Риджуэлла, который улыбается почти незаметно, одними лишь уголками губ, и у него перед глазами – звёзды. Сердце колотится, как ненормальное, где-то в ушах, и Ларссон пытается зацепиться хоть за что-нибудь в своей внезапно опустевшей голове, потому что ну не может это быть правдой, это, наверное, просто последний сон, сгенерированный его влюблённым воображением. Но затем он чувствует, как Том неуверенно, отчаянно краснея, переплетает его пальцы со своими (и, чёрт возьми, он, блять, мечтал об этом несколько лет) и коротко выдыхает, пытаясь не спугнуть момент. Торд смотрит на их руки, а затем вновь переводит взгляд на Риджуэлла и, ох, блять он же в его толстовке, Господи. - Мы могли бы попробовать, да? Ларссон смеётся, сжимая руку до боли, чувствуя, что Томас делает тоже самое: - Да.***
Торд кое-как разлепляет глаза, медленно осматривая пространство вокруг себя и поднимая голову, а затем чувствует, как ему на плечо скатывается голова Тома. Парень вздрагивает и смотрит слегка неверяще, ещё не до конца понимая, что происходит, а затем видит их переплетённые руки, и на душе у него теплеет. Ларссон хочет встать, и предпринимает попытку выпутаться из этих странных объятий, - ноги Торда, каким-то загадочным образом, оказались закинуты на колени Тома, хотя парень точно помнит, что он этого не делал, и сам Ларссон, видимо, спал у Риджуэлла на плече, в то время как Томас положил подбородок ему на голову, - но вдруг чувствует, как его перехватывают поперёк груди и давится воздухом от неожиданности, а затем переводит взгляд на вцепившегося в него Тома: - Том?.. Всё в порядке? Я просто хотел-... - Прости. Риджуэлл ослабляет хватку, и Торд взволнованно смотрит на его макушку, удивляясь тому, как чутко тот, оказывается, спит, почти сразу остро ощущая укол вины. Ведь, скорее всего, это всё из-за него. - Я просто испугался, что ты исчезнешь. Ларссон недоумённо моргает, а затем мягко улыбается и, задержав дыхание, касается волос Томаса (он, блять, мечтал об этом всю жизнь): - Куда же я исчезну, придурок. Том только обнимает его чуть крепче и молчит, пока Торд продолжает гладить его по голове, и всё это так странно и непривычно, но при этом так правильно, и Том уже словно совсем родной, так что Ларссон может лишь глупо улыбаться, пока они сидят в тишине. Вдруг Томас достаточно резко поднимает голову, и лицо у него выглядит настолько серьёзным и сосредоточенным, что Торд в очередной раз теряется, не совсем понимая, что опять происходит, а затем смущается окончательно, когда Риджуэлл берёт его руку в свою. - Том, у тебя лицо, как будто ты уравнение, блять, решаешь, с тобой точно всё в порядке?.. - Я просто хотел... Стой, погоди. Это моя толстовка? Парень, буквально секунду назад выглядящий чересчур напряжённым, удивлённо смотрит на знакомый синий рукав, а затем переводит взгляд на Торда и приподнимает одну бровь. Ларссон выдёргивает свою руку из ладони Томаса, когда понимает, что его лицо начинает пятнами краснеть, и уже хочет хоть как-то выпутаться из объятий, дабы спасти себя от почти настигшего его позора, но Риджуэлл вдруг начинает смеяться, - чуть хрипло и искренне, - Торд замолкает, неосознанно залипая, потому что Риджуэлл, чёрт возьми, красивый, а затем и сам фыркает и пихает того в плечо. - Ой, да завались ты. Том хмыкает, улыбаясь совсем беззлобно, и едва-едва встряхивает головой, возвращаюсь к своему серьёзному настрою. - Ладно, я просто... Я хотел спросить - это, наверное, не супер-тактично, и я не хочу на тебя давить, но... - Блять, Риджуэлл, рожай быстрее. - Слушай, заткни хлеборезку, а, я тут пытаюсь быть аккуратным, мог бы и спасибо сказать. Но я хотел бы попросить тебя показать руки, если ты не против, конечно. Торд слегка пожимает плечами, словно совсем и не удивлённый этой просьбой: - Всё нормально, забей. Всё равно ты уже всё видел, так что мне, наверное, и переживать не о чем. Ларссон привычным движением засучивает рукава, и, - Том потом себе в этом ни за что не признается, - но в этот момент он вздрагивает, окидывая взглядом чужие руки. Он хочет дотронуться до одного из протянутых запястий, но сразу же одёргивает пальцы, не решаясь коснуться: - Можно?.. - Если хочешь, - Торд кивает, опять пожимая плечами, и отводит взгляд, стараясь не смотреть ни на Томаса, ни на то кровавое месиво, что представляли из себя его предплечья. Риджуэлл осторожно берёт руку Торда, стараясь лишний раз даже не давить, и осматривая уже более тщательно, после чего вымученно вздыхает и спускает свои пальцы ниже, накрывая чужую ладонь своей. - Я, я понимаю, что я точно не тот человек, который, наверное, должен просить тебя об этом, да и наверняка это гораздо сложнее, чем мне кажется, но... Не надо больше. Пожалуйста. - Да, ты прав. Всё не так просто, как выглядит, и я не хочу ничего тебе обещать. Но я правда постараюсь. Голова Ларссона на секунду мелькает в дверном проёме, пока Том копается в контактах у себя на телефоне. - Тебе кофе?? - Боже упаси, нет. Давай лучше чай, - Риджуэлл, наконец, находит нужный номер и откидывается спиной на диван, прислоняя телефон к уху. Спустя несколько гудков из динамика доносится приглушённый мат. - Том, ты... Ты конченный, нет? Ты вообще время видел? Голос у Фло хриплый, заспанный и очень недовольный - парень хмыкает, кидая взгляд на циферблат часов, висящих на стене и показывающих почти пять утра. Упс. - Ага-а-а. - Ну так нахуя ты мне звонишь в такую рань, урод?! - Я просто подумал, что тебе, наверное, захочется спуститься вниз. В квартиру Торда, в смысле. Тебе определённо понравится. - Во-первых, иди нахер, во-вторых, позволь спросить: нахуя, а главное - зачем? - Просто спустись. Риджуэлл тут же сбрасывает, успевая избежать, кажется, самого громкого крика в своей жизни, и пытается подавить тупые смешки, рвущиеся наружу, пока встаёт с дивана и направляется в коридор: - ЛАРССОН, У ТЕБЯ ГОСТИ-И-И!!! Флоренс долбит в дверь с такой силой, что Томаса уже откровенно пробивает на смех. - Я, блять, клянусь тебе, Риджуэлл, если у тебя не было хоть одной весомой причины вытащить меня из кровати в ПЯТЬ УТРА, то я разобью тебе твой кривой еблет, - девушка стоит в одной толстовке, шортах, и домашних тапочках, скрестив руки на груди. На голове у неё полнейший беспорядок, а на щеке, кажется, след от подушки, так что даже не смотря на своё злобное выражение, выглядит она презабавно. - Ты оценишь, я уверен. - ТЫ, БЛЯТЬ, О ЧЁМ ВООБЩЕ??? С кухни доносится крик Торда, и лицо Фло успевает сменить такое количество эмоций за секунду, что Риджуэлл уже почти умирает от смеха. - Не может быть. - Что ты там, блять, несёшь, Тома-... - Торд показывается в коридоре и поражённо застывает на месте, когда видит девушку, стоящую в дверях, - О. Эм. Ой... Привет, Фло?? Риджуэллу едва удаётся удержаться на ногах, когда Флоренс проносится мимо и налетает на Ларссона, сжимая его в объятиях, и он искренне улыбается, когда слышит её ругань. - Ты идиот, Господи, ты ёбнутый, Ларссон, я тебя с потрохами сожру, если ещё хоть раз подобное выкинешь, понял? - Ты что, плачешь? - Не дождёшься, блять, больно много чести! - А, по-моему, да. - А, по-моему, максимум, где я заплачу, так это на похоронах твоей гомосексуальности!***
Патрик аккуратно садится на кровати, стараясь не шуметь - Пол тихо похрапывает рядом, опять перекрутившись в одеяле, и мужчина улыбается, нормально накрывая его и вставая, после чего спускается на кухню. Лучи утреннего солнца заливают кухню тёплым светом, тихо шумит в который раз не выключенное радио. Патрик открывает окно, ставя чайник на плиту и кидая взгляд на время на телефоне. - Опять режим, что ли, сбился, семь утра всего. Выходной же, чего я подорвался-то. Мужчина качает головой и опирается спиной на столешницу, полноценно беря телефон в руки. Конечно, он мог бы попытаться снова уснуть, но как ему показывал предыдущий опыт, ничего путного из этого не выйдет - либо он продолжит тупо лежать в кровати, либо же, если ему всё же удастся заснуть, потом он проснётся совершенно разбитым и будет приходить в себя весь оставшийся день. Но не просто же так он проснулся, в самом деле. Может, что-то его разбудило? Какое-то чувство? Патрик вздыхает, делая себе мысленную пометку отследить цикл сна (ведь если так пойдёт и дальше, то ему снова придётся начинать курс седативных), и одной рукой заливает кипяток в чашку, быстро просматривая уведомления, пришедшие за ночь, а затем удивлённо хмыкает, когда видит сообщение от Томаса. Интересно, что же там такого, что оно не могло подождать хотя бы утра десяти. Мужчина пялится в экран несколько секунд, постепенно меняясь в лице, а затем вскакивает и кидается наверх, едва не роняя кружку со стола: - о Господи, Пол... Пол, проснись!!! Телефон, оставшийся на столе, продолжает светить фотографией Торда и Тома.***
Ларссон хохочет и закрывает лицо руками, вытирая выступившие от смеха слёзы и пытаясь успокоиться. - НЕТ, НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! - Да я серьёзно. - НЕТ, ТЫ ВРЁШЬ!! - Я абсолютно честен! - НО ТЫ, ТЫ ЖЕ ГОВОРИШЬ ПРО МЭТТА, ПРО Х-А-Р-Г-Р-И-В-С-А, ОН ЖЕ В РУКАХ НИЧЕГО ТЯЖЕЛЕЕ СТАКАНЧИКА С КОФЕ В ЖИЗНИ НЕ ДЕРЖАЛ, ОН ДАЖЕ ДРАТЬСЯ НЕ УМЕЕТ, КАК ОН УМУДРИЛСЯ НАКОСТЫЛЯТЬ ЭДУАРДО?! Том хмыкает и лезет в карман бомбера, пытаясь нащупать там пачку сигарет, пока они лежат на полу и парень рассказывает Торду, что тот пропустил. - Так никто и не говорил, что он умеет, - Риджуэлл хмыкает, когда эта фраза вызывает очередной приступ смеха, и достаёт сигареты, закуривая прямо в комнате, - Но отпиздил он его знатно. Нет, серьёзно, ты бы его видел, даже мне прилетело. Ларссон, наконец, успокаивается и переводит дыхание, а затем приподнимается на локтях, возмущённо глядя на друга: - С каких пор ты куришь? - С вами не только курить начнёшь, знаешь ли. - И что, даже не предложишь? - Обойдёшься. Томас недовольно цокает, когда сигарету бесцеремонно вытаскивают из его пальцев, и кидает взгляд на Торда - тот безмятежно затягивается и плюхается обратно на пол: - Чмошник. - Сам такой. Парень весело приподнимает бровь и щурится, ощущая в этом какой-то совершенно детский вызов. Ох, ну, тогда он сам напросился. - Отдай. - Нет. - Мамке привет. - Пидора ответ. - Мне ответ не нужен - пидор обнаружен. - Говоришь на меня, переводишь на себя, - Ларссон не выдерживает первым и прерывается, смеясь, а затем замолкает. Том весело хмыкает и снова закуривает, видимо, празднуя свою победу. Какое-то время ребята просто лежат в тишине и курят, но молчание это ни к чему не обязывает и не тяготит их. Торд тихо выдыхает остатки дыма, докуривая, а затем слышит зевок и поворачивает голову в сторону Томаса - тот трёт переносицу, прикрыв глаза, растрёпанный и сонный, и выглядит это всё так странно по-домашнему, что сердце у Торда замирает на секунду, и он изо всех сил старается запечатлеть этот момент в памяти, ведь теперь ему это позволено. Парень садится и метко закидывает уже дотлевший окурок в пепельницу, победоносно хмыкая, когда слышит одобрительный свист, и вновь поворачивает голову в сторону друга: - Во сколько все приедут? Лицо Риджуэлла принимает абсолютно мученическое выражение: - Не знаю, часов в девять?? - Тогда, может, спать? Томас не сдерживается и зевает, и Ларссон улыбается в кулак, принимая это за ответ, после чего поднимается. - Пошли, спящая красавица, а то Эдд с ума сойдёт, если увидит, что ты на полу отрубился. - Бля, Ларссон, да иди ты знаешь куда?***
Торд сидит на краю разложенного дивана и курит в окно, наполовину свесившись из него - на улице уже начинает конкретно теплеть, а утреннюю тишину прерывают, разве что, шум ветра и щебетание птиц. Парень выбрасывает уже докуренную сигарету в пепельницу, оставляя окно приоткрытым, и оглядывается, оценивая общую картину. Стрелки часов показывали без пятнадцати девять, в комнате, хоть и ненамного, но стало чище, - прежде, чем ложиться, ребята решили всё-таки сгрести весь хлам с пола и выбросить мусор, - а на диване, тихо сопя, спит Риджуэлл. Торд в очередной раз залипает на нём, а затем с силой бьёт себя ладонями по щекам, не в силах сдержать глупой улыбки. Тихо выдохнув, он отнимает руки от лица и снова смотрит на парня, а затем, поколебавшись пару мгновений, всё же поддаётся мимолётному порыву и поправляет почти скинутое Томасом одеяло. В конце концов, из окна и так дует. Утреннюю идиллию прерывает стук в дверь. Ларссон встаёт, резко одёргивая руку, скорее по привычке, нежели из необходимости, и идёт открывать. Эдд почти сшибает его с ног, а через секунду обхватывает чужое лицо ладонями, и кажется, Торд не слышал от парня такого количества мата на протяжении всего их знакомства. - Какой же ты придурок, блять, просто непроходимый идиот, конченный, ненормальный!!! Ты бы знал, как я волновался, болван! Боже мой, поверить не могу, как ты вообще додумался?! - Знаешь, я бы на твоём месте засомневался, что я в принципе умею думать. После всего случившегося-то. Эдд по привычке встряхивает головой, когда друг взъерошивает его волосы, и улыбается, - наконец-то, не вымученно, - и снова сгребает Торда в объятия. Тот фыркает, когда чувствует, как ещё одна рука легко приземляется ему на макушку, а затем шипит, когда его щипают за шею: - Харгривс, блять, это ты так рад меня видеть? - Заткнись и дай мне отомстить за мои потрёпанные нервны. - Кто кому ещё нервы больше треплет. Мэтт щёлкает ворчащего парня по носу, вызывая ещё больший поток недовольства, облегчённо смеётся и коротко обнимает его: - Я тоже рад, что ты в порядке. Эдд продолжает отчитывать Торда прямо в коридоре, пока тот неловко пытается оправдаться, и рыжий решает оставить их, скидывая обувь и проходя внутрь - в конце концов, где-то здесь должен быть ещё и Том, так? Он замирает, оказываясь в зале, затем лишь коротко хмыкая. - Опять навонял здесь, Ларссон, ни стыда, ни совести, - Харгривс быстрыми шагами пересекает комнату и закрывает окно, после чего прикрывает шторы и возвращается к ребятам, - Эдд, давай потише, у нас тут тихий час.***
- У тебя такие неприятности, молодой человек, будь моя воля, посадил бы под домашний арест до конца года!!! - Ну нормально же всё, пап, ну чего ты начинаешь. - Не перебивай отца, когда он говорит. Том силой воли открывает глаза, разбуженный криками, и почти сразу же жалеет о своём решении - голова гудит от недостатка сна и стресса, пережитого в последние несколько часов, и парень морщится, отказываясь от первоначальной идеи вслушаться в происходящее. - Проснулся? Прости, я просил ребят быть потише, но вот родителям, которые чуть с ума не сошли от пропажи сына, такого уже не скажешь, сам понимаешь. Мэтт сидит рядом с ним на диване, привычно закинув ногу на ногу, и пьёт кофе, в общем-то, находясь в привычной для себя среде обитания. Томас хмурится и медленно садится, почти тут же хватаясь за разрывающуюся от боли голову: - Сколько время? - Не знаю, часов десять-одиннадцать? Может, таблетку? А то выглядишь не очень. - Ой, бля, Харгривс, иди в пизду со своими "не очень". Рыжий коротко смеётся, а парень, наконец, принимает устойчивое сидячее положение, после чего решает встать и пойти заварить себе чай, чтобы хоть как-то абстрагироваться от трещащей головы. Возможно, ему всё-так стоит согласиться на предложение Мэтта. Но плану его было не суждено сбыться, потому что всё прерывает Патрик, влетающий в комнату - он сгребает Тома в охапку и обнимает так крепко, что у Риджуэлла, кажется, на мгновение спирает дыхание. - Спасибо-спасибо-спасибо, Господи, Томас, спасибо тебе! Парень застывает, ошалело бегая глазами по комнате и в принципе не понимая, как ему вообще себя вести, потому что мозг его именно в этот момент отключается, отказываясь работать. Думать, к счастью, не особо приходится, потому что начинает свистеть закипающий чайник, и мужчина исчезает так же быстро, как и появился, ретируясь на кухню. Мэтт расслабленно опирается на руку, пытаясь спрятать улыбку в чашке кофе. Том кидает на него ошарашенный взгляд и уже хочет открыть рот, но кто-то ощутимо кладёт руку ему на спину, так что у него получается лишь дёрнуться от неожиданности и повернуть голову. До него доходит, что это Пол, только через несколько секунд. - Томас. - Э-э-э, да?.. - Спасибо, что нашёл нашего сына, - Пол хмыкает - по-доброму и беззлобно, пару раз хлопает парня по плечу, и уходит на кухню вслед за своим мужем. Риджуэлл тупо пялится в пространство перед собой, а потом тяжело выдыхает и запускает руку в волосы. Мэтт, уже успевший встать со своего места, ободряюще хлопает его по другому плечу. - ВЫ ЧТО?! Том пытается прикрыть уши, когда по квартире разносится дикой громкости крик, но особого успеха эта затея не имеет - голос Эдда срывается чуть ли не на визг. В комнату влетает совершенно красный Ларссон, безуспешно пытающийся найти укрытие, а вслед за ним появляется и Гоулд. Из кухни выглядывает Пол, в удивлении приподнявший бровь, и Торд издаёт какой-то полузадушенный стон: - ЭДД, НЕТ, ТЫ НЕ ПОНЯЛ, ЗАМОЛЧИ ПОЖАЛУЙСТА, ПРОСТО ПОСЛУШАЙ МЕНЯ- - ВЫ Ч-Т-О?!?! Лицо Торда продолжает покрываться каким-то уж совсем нездоровыми красными пятнами, и Том морщится, опять прикрывая уши, потому что голова от этого ультразвука у него начинает болеть ещё больше: - Вы можете не орать?.. - Да уж, действительно, - Пол хмыкает и скрещивает руки на груди, опираясь на дверной косяк, - Что случилось-то? На лице Ларссона отражается такой ужас, что до Риджуэлла моментально доходит, что происходит. Среагировать ни один, ни второй, не успевают. - ОНИ, ОНИ!!.. Том сглатывает, когда видит направленный на себя палец Эдда, отслеживая глазами его вторую руку, которая точно так же направленна на Торда, обречённо закрывшего лицо руками, и понимает, что отчаянно краснеет. - Ого, ты серьёзно? Сын, и когда ты собирался нам сказать?? - ПАПА! - Пол, что там творится? - ПАПА, НЕТ! - Ну знаешь, Торд с Томасом-... - ПАПА!!! - Быть не может, ты не шутишь? Торд, ты вообще собирался нам рассказать, нет? Ларссон задушено то ли кряхтит, то ли кричит, смиряясь со своей участью, пока Эдд продолжает беззаботно и радостно трещать с его родителями. На улице, в общем-то, до сих пор стоит чудесная погода, ровно, как и месяц назад. Светит тёплое весеннее солнце, продолжая радовать всех вопреки привычному лондонскому климату, который обожал одаривать своих жителей туманами и дождями. В кустах на все лады щебечут маленькие птички, а соловьи заливаются своими трелями, почти что захлебываясь ими. В общих чертах, март в Англии выдался довольно теплым, что не могло не радовать стариков, давно сетующих на боль в суставах, и детей, которые с удвоенной силой тащили своих родителей на улицу. Том переводит взгляд на Харгривса, встречаясь с ехидной улыбкой и насмешливым удивлением у того в глазах. - Ну и что ты скажешь в своё оправдание, Риджуэлл? Томас закрывает лицо руками и вымученно падает обратно на диван, издавая звук, больше похожий на стон умирающей чайки. Мэтт сочувствующе (в который раз за это утро) хлопает его по плечу: - Если честно, я думал вы дольше тупить будете.