Пятна

Размешал белую массу одной рукой, плоть разодрал и не заметил, не отстираешь. Пятна повсюду. Главное, что отпечатками по твоему телу - я. Ты слишком сильный, душишь, ломаешь, не можешь наесться, прикусываешь слегка, но рьяно. И шепчешь... «Хён». А я слаб и мрачен круглосуточно, меня невозможно разобрать или изменить, я не поддаюсь настройкам и даже под твоими ловкими пальцами никогда не смогу светить. Не сдавайся. Нам не по пути. Ты прими простую истину: если мы сходимся - где-то умирают люди. Если мы не сходимся, они всё равно умирают. Так не лучше ли вконец обнаглеть и предложить миру то, что ему не сдалось? Это не выход и не отчаянный вопль, не борьба с системой, а единственная стратегия полумёртвых. Не поверишь, но живых больше нет. Мы остались на планете, где жизнь не имеет значения и давно утратила свой смысл. Чем далеко, лучше будь как можно ближе, как если бы я был слепым, а ты единственной моей опорой, как если бы я хватал последний глоток воздуха, а им оказался… «Чонгук»... Мой славный убийца. Не дыши так часто, перестань, не глуши меня моим же именем, забери обратно мурашки и не смей растаскивать мои мольбы на цитаты. Прекрати повторять. Спускайся по шее ниже, проведи губами по ключицам. Обещаю, ты не порежешься, а если и так, я залечу твои раны. Ты же пообещай вырвать меня из цепей. Не смотри так долго. После - не отводи глаз. Проклятье! Выучи урок: задерживая взгляд на другом человеке хотя бы на мгновение, ты оставляешь метку и заглядываешь гораздо глубже, чем кажется. Кому ещё сдались наши прикосновения, кому ещё так нужна наша тишина и опасность сорваться? Тебе не понравится то, что я скажу. Но всем плевать на то, что происходит у других. На самом деле, нет ничего постыдного в том, чтобы затягивать петлю или пилить вены. И то, что мы делаем - тому равнозначно, но оборвёт нас не сразу. Вопрос времени. Но пока оно есть - пожалуйста, продолжай. Хватай меня как можно больнее, царапай бёдра, насилуй. У меня не хватает терпения, я не настолько вынослив, как ты. Мне остаётся выгибаться и неловко стонать, стыдясь и заливаясь краской. Горячо. Там, где твоя кожа вплотную к моей, там, где нам тесно. Под моими ладонями твои лопатки, изгиб позвоночника и поясница, ямочки. Будь увереннее, не жалей. Наверняка ты будешь выбирать между тем, сделать ли шаг мне навстречу или развернуться, чтобы уйти. Ты думаешь, что я не понимаю и не замечаю мелочей, заботы, внимания. Сам такой же. Человек-тень, человек-панцирь. Поэтому однажды мы присмотрелись и обожглись. Я уверял себя, что не попадусь в одну ловушку дважды. Никогда не говори никогда. Я на ощупь открывал микрокосмос, а попал в жерло вулкана. Случайно. Ты завоёвываешь намеренно, у тебя есть мотивы. И в этом не огромная, но разница. Я нужен тебе, как будто в последний раз, ты нужен мне постоянно. Иногда мы путаемся. Заблудшие души и воскресшие. Почему мы так резво бьёмся за жизнь, в изнеможении, вымученные, почему я настолько поглощён всем, что ты делаешь? Я не сомневаюсь, что наши изъяны сшиты вкривь и вкось, уродскими стежками. Мы тянемся друг к другу, неидеальные, изорванные, и ты держишь мои ткани, пока я держу твои. У этого полотна не будет названия, и тебе сложно представить, как много в нём нитей. Нитей каждого человека, когда-либо жившего на Земле. На вкус твой язык уже не льдинка, я узнаю карамель, узнаю жвачку. Ты с каждом разом смелее, заигрываешь. Мои слёзы недостойны того, чтобы пытаться их пить. Не целуй мои веки, отпусти моё тело, урони, выброси. Ты с размаху - внутрь, назад, снова. Я прочь от тебя, ногтями - в плечи, вырываюсь. Напрасно. Много моего голоса, и он вытекает из твоего, вырывается волной. Это крик. В один момент меня нет, тебя - тоже. Постель оплавлена. Мне известно, с какой частотой бьётся твоё сердце. Барабанный стук, столкновение наших рук, твои пальцы между моих. Мы задыхаемся, мы не выберемся отсюда. Мы погибли. Я боюсь того, что чувствую, но ещё сильнее боюсь, что чувствовать перестану. И частью меня вдруг станешь не ты. Вернётся та же беспощадная мразь, ночами ковыряющая спицей. Размытые картинки. Брызги. Вытягиваю мыски стоп и ничего не соображаю. Расплываемся. И именно сейчас, когда твои губы прижаты к моим, и наши тела испаряют воду, я чувствую, как это больно. Любить. Преломляться на свету и, стираясь, громко дышать в тишине. Перебирать твои волосы и не размыкать объятий. И если бы ты сжимал меня шипами, я бы кровоточил. Солёный привкус. Мы лежали на сырой утренней траве, измятых ромашках. Я отобрал твои цветы и сделал их грязными, я научил тебя тому, чего ты не должен был знать. Наши «бабочки» не поднимались выше уровня воображения. Их нет и в помине. Я наслаждаюсь. Ненавижу тебя, как себя самого и всё равно хочу заполучить. Я уверен, что уже близок к сумасшествию. И ты не вправе сомневаться, что мне требуется серьёзная помощь. Помоги мне. Никто из нас не помнит, зачем пришёл сюда, зачем спустился. Поэтому давай заберём друг у друга всё.