Камины, Санта, Рождество

— Пятка чешется. Ох, не к добру это! – пробормотала тетя Рейчел. Элиза закашлялась, силясь скрыть смех. У её родной тети всегда что-то чесалось, болело, зудело, ныло и подобное. И, главное, это никогда не значило что-то хорошее. От мелких бед вроде пореза при готовке до всемирного потопа или отставки премьер-министра. И тетя Рейчел каждый раз выла, как пожарная сирена, утверждая, что давно это предвидела и к добру оно не приведет. Девушка зевнула и бросила взгляд на часы — осталось немного до полуночи, чуть больше часа. Рождество было уже на носу. — Дорогая, тебе пора в комнату, — засуетилась мама, заставляя Элизу подняться с кресла, — уже поздно, и вообще в такую ночь надо ложиться раньше. Элиза фыркнула, пожелала всем Счастливого Рождества и пошла к себе. Ей почти девятнадцать, а мама ведет себя с ней, как с пятилетней. Ладно, если бы мама действительно верила в то, что говорила! Дело в том, что, сколько девушка себя помнила, каждый Сочельник, за некоторое время до полуночи, её вот так вот выпроваживали из гостиной в свою комнату, а потом к ней являлся фальшивый Санта, который на самом деле был её отцом. Неужели родители верили, что ей до сих пор это интересно? Ладно, возраст с шести лет до двенадцати, но не когда ей уже восемнадцать! Но оставить родителей на Рождество было не в её силах. Праздники с ними всегда были такие… милые, привычные, домашние. Хотя и не лишенные оттенка глупости. Элиза вздохнула и толкнула дверь в комнату. *** Элиза отложила книгу, сладко зевнув, и взглянула на часы. Осталось десять минут… Скоро придет отец, она кинется ему на шею, он спросит, хорошо ли она себя вела в этом году, и вручит подарок... Кстати, интересно, что они подарят? Здесь родители были непредсказуемы. Может быть, они подарят деньги на машину, о которой она мечтала уже с шестнадцати лет? О, как здорово было бы. Они прекрасно знали, что она откладывала сама деньги, но нужной суммы пока не… В этот момент откуда-то раздался шум, прерывая размеренно-неторопливые мысли. Девушка обернулась и изумленно уставилась на снег в камине, который явно только что туда попал. Элиза когда-то давно со скандалом и выяснением отношений отбила себе эту комнату. Она очень хотела именно её из-за камина, однако можно было пересчитать по пальцам количество раз, когда она использовала камин по назначению. В большинстве случаев он оставался просто украшением, а длинные вечера с книгой и мягко потрескивающими поленьями почему-то так и остались нереализованными. И вот сейчас Элиза изумленно смотрела на снег, который обвалился с крыши. Такого никогда не было, но не успела девушка удивиться, как в камин со стоном рухнуло что-то еще. Что-то явно живое. Отец всегда приходил к ней через дверь, и вряд ли он решил изменить традиции, тем более он был человеком не молодым, и имел некоторые проблемы со здоровьем. Падать в комнату дочери через камин, дабы обрадовать её с пришедшим праздником, он точно не стал бы. Элиза никогда не теряла головы, тем более что на данный момент она была в более выгодном положении, хотя бы потому, что стояла ровно на ногах. Конечно, в настоящего Санта-Клауса она не верила уже давно. Через две секунды она уже готова была атаковать того, кто очень мило свалился ей в камин. Никакого мало-мальски приличного оружия в комнате не было (да и какой идиот будет хранить под подушкой дробовик?), так что она схватила первое, что попалось под руку, а если точнее – тяжелый том «Домашней медицины». С книгой наотмашь Элиза приблизилась к незнакомцу. Человек лежал, не двигаясь. На нем был одет явно костюм Санты, и девушка припомнила рассказы об аферистах и ворах в нарядах для Рождества. Элиза уже начала беспокоиться, не сломал ли он себе что-нибудь во время недолгого, но крайне эффектного падения, как незнакомец зашевелился. Девушка тот час взяла себя в руки и приготовилась… к чему бы то ни было. Незнакомец со стоном приподнялся и обернулся, воскликнув: — Синди! Вот и твой Санта-Кл... «Домашняя медицина» сама рванулась в бой, и человек беззвучно повалился на пол от удара. Элиза выронила книгу и отскочила назад. Отлично, противник в нокауте, можно бежать к отцу, вызывать службу спасения, ФБР, ЦРУ... Но человек выглядел настолько мирно и несчастно, лежа на полу, что Элиза, коря себя за милосердие, подошла к нему. — Эй! – воскликнула она, наклонившись, — Вы как?.. В этот момент её схватили за руки, и она оказалась на полу, а сверху её что-то придавило. И как она могла забыть, что перед ней грабитель, а не просто пострадавший человек? — Синди, ты шутишь никак? – спросил парень и взглянул на неё. На его лице тут же показалось изумление. – Ты не Синди! — Как точно подмечено! – съязвила Элиза, пытаясь скинуть с себя парня. – Грабитель! Помогите! — крикнула она, хотя получилось почему-то тихо. — Кто грабитель, я? – удивился парень, отпустив её руки. Воспользовавшись шансом, она тут же дала пощечину незнакомцу и попыталась вырваться. — Папа! Ма… — ей тут же заткнули рот. Ладонь была теплой и удивительно мягкой. На секунду Элизе подумалось, что не может быть такой ладони у плохого человека. — Не кричи, — попросил парень и оглянулся. Через несколько минут, внимательно осмотрев комнату, он воскликнул: — Неужели я домом ошибся? Элизе страшно хотелось съязвить, но, во-первых, ей мешала ладонь «грабителя», а во-вторых, в голову пришло вдруг, что у неё в соседях есть девочка Синди. Она замычала и умоляюще посмотрела на парня. Тот, казалось, задумался. — Отпустить? – спросил он. Получив утвердительный кивок, он осторожно оторвал ладонь. — Послушай, — сказала она, — ты в какой дом собирался? Парень назвал адрес, попутно снимая фальшивую бороду. Девушка ухмыльнулась: — Ты ошибся на один дом. Кто ты вообще, и почему тебе надо было лезть через камин? — Я Феликс. Решил сестру удивить, и вот… Элиза рассмеялась, и попросила её отпустить. Феликс неловко поднялся с неё и протянул руку. Девушка пригляделась. Парень был очень даже ничего. Темные волосы, зеленые глаза… еще бы он появился на белом коне, а не вывалился из её камина, то вообще было бы замечательно. — Как тебя зовут? – спросил он, наконец. — Я… И в этот момент в коридоре послышались звуки, смутно похожие на «Jingle Bells». Стоило признать, что отец петь не умел. — Это… — Быстрее! Прячься! Девушка мгновенно оценила опасность. Папа не понял бы нахождение незнакомого парня в комнате дочери. Даже в Рождество. И в основном это непонимание отразилось бы именно на фальшивом Санта-Клаусе. Дробовик с солью специально для внештатных ситуаций в доме все-таки был, хотя и хранился, слава Богу, не под чьей-то подушкой. — Куда? Она заметалась по комнате. — Шкаф, быстро! Феликс тут же уловил в её голове панику, и упрашивать его не пришлось. *** Когда, наконец, родители оставили Элизу одну, уже было около двух часов ночи. В это Рождество подарки вручались безумно долго, а потом маму пробило на душещипательные разговоры… Девушка невпопад отвечала на вопросы родителей, кивала на их слова и поминутно косилась на шкаф, каждую секунду ожидая какой-нибудь каверзы вроде чиха или грохота. А потом пришлось бы ломать комедию в стиле «я понятия не имею что он тут делает!». Впрочем, шкаф во время допроса в гестапо, то есть разговора с родителями, вел себя крайне тихо, словно… обычный шкаф, а не временно населенный товарищами Санта-Клаусами. Феликс выбрался из неожиданного пристанища и задорно посмотрел на краснеющую девушку. Она хмуро взглянула на «гостя», силясь скрыть смущение под раздражением. — Тебя так мило называют родители… — невинно начал он. — Заткнись! – прорычала Элиза, кидая в него подушку. Тот рассмеялся, ловко увернувшись от снаряда. — Только они ни разу не назвали твое имя. — О, какая разница! – в сердцах воскликнула девушка. — Большая. — Брось. — Ну скажи! — Нет. — Скажи! — Нет! И вообще, тебе пора. Окно там. — Ты предлагаешь мне уйти через окно?! — Ну, если ты хочешь распевать рождественские гимны с моим отцом, то можешь идти через дверь! — Девушка, язвить плохо. — Иди ты… в окно. Диалог закончился. Феликс ухмыльнулся и открыл окно. Снежный вихрь на пару секунд ворвался в комнату. Парень задорно смотрел на неё уже с улицы. Он дохнул на стекло и написал: «Так как?». Текст пришлось читать задом наперед, но это было на удивление легко. Элиза закатила глаза. Феликс прищурился и подписал: «Пожалуйста». «Элизабет. А теперь иди уже». «Окей. Завтра, Элизабет, я приглашаю тебя в кино». Феликс улыбнулся, и, не дожидаясь её ответа, отправился по сугробам к дороге. Проводив его взглядом, Элиза вернулась в комнату. Когда она села на кровать, ей пришло в голову, что никогда она не попадала в столь идиотскую ситуацию. Её приглашает в кино парень, который вывалился из её камина, потому что хотел обрадовать сестру, но ошибся домом. Она засмеялась. Нет, в этом году Сочельник определенно удался. Конец.