Кретин.

      Марко взрослеет, и Стар это категорически не нравится.       Что за идиотский процесс такой, взрослеть? Быть выше – это хорошо, отращивать симпатичную бородку – тоже. Меняться в корне – плохо.       Марко встречается с Джеки, с этим Стар более-менее смирилась. Марко больше не ходит с ней на приключения, и с этим смириться она не может.       Марко не пускает к себе в комнату, говоря, что им больше не четырнадцать, что они взрослые люди и он, вообще-то, парень, и Стар кусает губы, миллион раз проговаривая про себя, что знает это прекрасно. Что он – парень, которого она уже чертов четвертый год любит, и живет с ним под одной крышей, давясь чувствами, которые причиняют боль похлеще, чем какая-то там магия монстров.       Стар не хочет взрослеть. Стар нравятся единороги, яркие цвета, радуга и мороженное разных вкусов, посыпанное хрустящей блестящей посыпкой. Стар любит прыгать на диване и обнимать друзей по поводу и без, громко смеяться и делиться сладостями. Стар любит быть ребенком, и считает возраст просто тупыми цифрами, никак не соотносящимися с реальностью.       Марко только злится. Больше не делает начос, уходит из дома куда раньше, чем она, обнимает совсем чуть-чуть, когда Стар бы хотелось, чтобы это длилось вечно. Стар хочется съехать и никогда не возвращаться, но она лишь глубже заталкивает свою печаль и как прежде смеется.       Марко хочет, чтобы Стар выучила заклятье, стирающее память. Чтобы он не помнил ее признания, ее слез и боли.       Иногда он хочет забыть ее саму.       - Ты же знаешь, что я не смогу тебя полюбить… - хрипит он, до боли сжимая Стар в объятиях, застав ее в слезах. – Не надо мучать себя… и меня.       - Выбрал девушку, но не друга? – с ненавистью спросит его Жанна, не дозвонившись до Стар и узнав, что она вернулась на Мьюни. – Кретин.       И Марко, держась за щеку, куда прилетит звонкая пощечина, впервые начнет что-то понимать.