Пятница. 07-10. Елена Тихонова, домик.
Солнце уже довольно высоко, выше дальних деревьев. И я знаю, что сейчас как раз такой момент, когда оно заглядывает к нам в окно в просвет между кронами. Мне даже не нужно открывать глаз, чтобы во всех подробностях представить себе этот аккуратный зайчик, который сейчас очень медленно ползет по застеленной Сашиной кровати с тем, чтобы коснуться орнамента на покрывале и исчезнуть до следующих суток. Сейчас Саша вернется с пробежки и станет меня будить. Да, вот она — легко взбежала на крыльцо и на пять секунд задержалась там, снимая кроссовки. Сейчас она, стараясь не шуметь, чтобы подарить мне еще десять минут сна, зайдет в домик, сбросит с себя спортивную форму, переоденется, достанет умывальные принадлежности, и тогда уже обратится ко мне. Как раз в тот момент, когда исчезнет солнечный зайчик. Все как всегда: одни и те же действия и все в одно и тоже время. Можно с секундомером проверять. Почему педантизм у одних просто бесит, а у других воспринимается, как что-то уютное, милое и, вместе с тем, прочное и надежное? — Леночка, пора вставать. А то Ольга Дмитриевна ругаться будет. Придется вставать, потому что иначе соседка перейдет к решительным мерам. Например, к щекотке. — Доброе утро, Саша, — и главный вопрос, который мучает в лагере всех. — Не вернулись они? — Не-ет, Леночка. Как думаешь, что с ними могло случиться? Вчера же должны были вернуться. Ольга Дмитриевна уже хочет спасательную экспедицию посылать. У Семена же спина… Да, у Семена спина. Правда, туда, куда ушли Семен и Ульяна, спасательную экспедицию посылать бесполезно. Правда, попробуй это объяснить Ольге Дмитриевне. Семен говорил, что бывает — вожатая перестает быть вожатой, но… Как это, оказалось, хлопотно — быть разумной. Нет, это неправильное слово: вон, Саша еще не проснулась, и проснется неизвестно когда, а что же, она разве не разумная? Сколько циклов в одном домике живем, даже когда Саша еще не… несамостоятельная была, всегда было ясно, что разум в ней есть. Значит — как, оказывается, хлопотно быть… информированной, вот. — Леночка, ты чему улыбаешься? — Саш, я думаю, все будет хорошо. — Правда? Ты так думаешь? Я тебе верю! Вот и Саша заулыбалась. Какая она еще наивная все-таки. А я чему улыбалась? Просто на Сашу посмотрела, какая она славная, ладная и собранная. Два человека в лагере, которые мне по настоящему дороги, это Семен-физрук и Саша. Семен, потому что меня слушал, понимал и поддерживал, когда мне трудно было, а Саша… Сашу я, можно сказать, вырастила и она мне как младшая сестра. Жаль, что они не вместе, надо было мне раньше и активнее начинать Семена к ней подталкивать. А сейчас Ульяна его не выпустит, да и Семен Ульяну любит. Ладно, действительно, пора вставать, умываться и на линейку. А то Ольга Дмитриевна и впрямь начнет ругаться. — Я готова. Пойдем? — Пойдем, Леночка. Саша открывает дверь и я выхожу следом за ней на крыльцо. Нам надо успеть умыться и освежить Сашину спортивную форму, для чего я несу пачку стирального порошка, а Саша — тазик.Пятница. 08-05. Алиса Двачевская, площадь.
Злая я. Я уже третье утро злая, из-за того, что приходится участвовать в клоунаде. Надо было пресекать это в самом начале, а теперь вот не хватает решимости, почему-то. Поворачиваю голову — Ольга не торопясь идет в нашу сторону. Специально, чтобы я заметила и отреагировала. Я заметила и отреагировала. — Лагерь, на линейку… Становись! Равняйсь! Смирно! Равнение на право! — и теперь нужно подойти к вожатой, вскинув руку в салюте. — Товарищ вожатая! Пионерский лагерь «Совенок» на утреннюю линейку построен! Помощник вожатой, Алиса Двачевская! Вожатая становится напротив середины строя. — Здравствуйте, пионеры! — Здрав… — пионеры пытаются дружно ответить. — Вольно. — Вольно! — я дублирую команду. И все расслабляются. Вожатая начинает что-то говорить, а я стою у нее за левым плечом, на месте Сеньки, и рассматриваю строй. Обычай этот, проводить линейку, так, как будто здесь не пионерский лагерь, а Суворовское училище, принес в «Совенок» Семен-второй, после того, как Ленка перестала прятать его в лесу и он освоился тут за несколько циклов. Просто подошел однажды к вожатой и, со своей обычной виноватой улыбкой, попросил разрешения провести линейку. И провел, вот так, как сейчас. Вожатая была в полном восторге, и эта практика продолжилась до конца цикла. И до конца следующего цикла. И до конца следующего, и следующего… А Сенька потом выловил своего двойника и о чем-то долго с ним беседовал. Так и не сказал, что узнал. Только покачал головой и буркнул: «Вот кого нужно было на моё место». А Ольга продолжает свою ежеутреннюю «молитву»: — … а еще, напоминаю, что завтра в честь открытия купального сезона состоятся соревнования по плаванию. Участие обязательно для всех. Кто не умеет плавать — должны хотя-бы окунуться. Кружок кибернетики, вы меня услышали? — Да, Ольга Дмитриевна. — Вот и хорошо. Лагерь! Равняйсь! Смирно! Тихонова, в столовой сядешь со мной, и ты, Алиса, тоже. Лагерь! Напра-во! На завтрак, шаго-ом марш! Черт бы побрал этот ежеутренний военно-строевой заскок у вожатой, и Второго с его дурацкой инициативой! Вот появится он послезавтра, я все ему выскажу. Наплевать, что он ничего не помнит. И вообще, что-то ты не то делаешь, Алиса. И Сенька с Рыжей куда-то пропали. Ни поговорить, ни поспорить, ни посоветоваться не с кем. И душа из-за них не на месте.Пятница. 09-07. Елена Тихонова, столовая.
Интересно, что Ольге Дмитриевне от нас надо? Подошла и села напротив Алиса, все еще кипящая после линейки. Исподлобья посмотрела на меня, но нашла в себе силы улыбнуться. — Доброе утро, Лена. Сейчас, когда мы обе давно проснулись и сумели рассмотреть друг друга, наши отношения можно назвать даже и приятельскими. Мы уже давно не игнорируем одна другую, и на взаимную поддержку можем уверенно рассчитывать. Но все равно обе понимаем, что главное, что нас связывает — наша дружба с Семеном. Вот и сейчас я спросила все о том же. — Доброе. О Семене ничего не слышно? Алиса поморщилась, подняла на меня взгляд от тарелки (а я быстро опустила свой) и отрицательно покачала головой. — Нет, ты же знаешь. Как в воду канули. И тут у меня вырывалось. — Я беспокоюсь, Алиса. За Семена… и за Ульяну, — Я не хотела говорить про Ульяну — вырвалось. Но да. За нее я тоже беспокоюсь. Я все еще гляжу в тарелку, но ясно представляю себе злобную гримасу Алисы. Подняла глаза. Да, так и есть. — Беспокоится она! А вокруг нее исключительно деревяшки бесчувственные! — Но Алиса тут же берет себя в руки, и смотрит на меня уже изучающе. Потом усмехается. — Ленка. Твои предложения? От такого вопроса я потерялась. Я так и не научилась проявлять инициативу, я хотела, чтобы Алиса сама сформулировала. Почувствовала, как краснею, и отвела взгляд. — Я, я не знаю. Может быть, действительно сходить поискать их? — это все Саша со своей «спасательной экспедицией». — Я умею ориентироваться в лесу и находить следы. Алиса продолжает меня разглядывать. Мне настолько неуютно под ее взглядом, что я готова или убежать, или устроить скандал. — Одна пойдешь? Или… разрешишь составить тебе компанию? Что-то изменилось в Алисином голосе, какая-то интонация. Я опять поднимаю взгляд на Алису, и вижу просьбу в ее глазах. В конце концов, Семен и ее друг тоже, не говоря уже об Ульяне. — Пойдем вместе. Если хочешь, — тихо говорю я. — Хорошо. Спасибо, — Алиса кивает. — Сейчас я после завтрака дела помощнические доделаю, и через час можно выходить. Я примерно знаю, куда они собирались, но если там ничего не найдем, значит, останется только ждать. Да, я понимаю. Только ждать. Но ждать я привыкла. Одного Семена уже бог весть сколько циклов жду — когда он проснется, так что можно и другого подождать. Вдруг появится в следующем цикле. — Ты не знаешь, что Ольга Дмитриевна от нас хотела? — меняю тему. — Ольга-то? Да она уже и сама забыла. Так, внезапный импульс в голову ударил и уже прошел. Ищу глазами вожатую. Да — вон она. Сидит за одним столом с кибернетиками и благосклонно кивает, слушая о перспективах отечественной науки. Шурик разволновался, снял очки и, близоруко щурясь, то тычет ими в Ольгу Дмитриевну, то обводит им столовую, а то показывает куда-то за горизонт. До меня доносятся обрывки предложений: «Наука!», «Юный техник!», «Это только начало!». В журнале «Юный техник» про живых роботов ничего не писали, а другие журналы Шурик не читает, я видела его читательский формуляр в библиотеке. Как Шурик сумел построить и оживить Яну - я не знаю. Никто не знает. Про Яну вообще мало кто знает: Семен, я, Шурик, — а остальные считают ее легендой. Вроде той кошкодевочки, легенду о которой рассказывал Семен. Наверное, в каждом лагере свои легенды, и все они на чем-то основаны. Завтрак закончился. Мы расходимся с Алисой, условившись встретиться через час за хозяйственными воротами лагеря, она отправляется доделывать свои дела помощника вожатой, а я — в домик собираться.Пятница. 09-30. Алиса Двачевская, территория лагеря.
Хоть что-то определенное, а то я уже звереть начинаю. Хоть что-то мы для Сеньки попытаемся сделать. Ленка — девушка терпеливая, а я извелась вся. Так и хочется пойти на сцену, включить там усилитель, выкрутить его на полную громкость и заорать: «Где два самых близких мне человека?!» Сейчас раздам указания, переоденусь, и всё. Ольгу предупреждать не буду — день проживет без помощницы, а к вечеру или к ночи мы вернемся. Вот и первая моя жертва: — Санька, не убегай! — Здравствуй, Алиса. Что-то случилось? — Я хочу доверить тебе самое дорогое, что у меня есть: ключи от лагеря и командование старшим отрядом. Санька на мгновение улыбается шутке, а потом смотрит мне в глаза. — Искать пойдете, — это не вопрос, это утверждение. — С Леной. Санька — умница. Я помню ее еще, действительно, туповатой красивой куклой. И то, как и в кого она выросла за три или четыре цикла у меня на глазах… Вот, кажется, человек, которого любят в лагере абсолютно все, даже несмотря на демонстративную правильность и рациональность этого человека. Правда Ульянка в этом ни за что не сознается, а Сенька любит ее не так, как ей хочется. Вот и сейчас, Санька рвется его спасать, но понимает, что здесь от нее будет больше пользы и молча протягивает руку за связкой ключей. — Когда уходите? — Минут через сорок. И подскажи, кого лучше за старшего в среднем отряде оставить? — В младшем-то я и сама знаю. — Вику или Максима. Катя слишком… легкомысленная, — и тут броня Саньки дает трещину. Она хватает меня за руку. — Алиса, пожалуйста. Я очень хочу, чтобы вы принесли хорошие новости. Что с ним все в порядке. Мне только это и нужно. — Саня. Все хорошо. Не пропадут они. Санька всхлипывает и убегает, не забыв, однако, забрать ключи. Я смотрю ей вслед — они хорошо смотрелись бы вместе: Сенька и Санька, — и я бы так не скучала одна в домике, без лучшей подруги. Мы бы скучали вдвоем. А сейчас: посмотришь в сияющие глаза Рыжей, — и так хорошо делается. На стадионе все по графику. Сенька составил план тренировок до конца цикла и сейчас Серега Зайцев вовсю командует футболистами. Вот интересно, Сенька, когда назвал их с сестрой, в первую свою встречу с ними, зайцами, он догадывался, или откровение ему было? Но Зайцы поэтому сразу его за своего приняли, что очень облегчило Сеньке жизнь в первом цикле. Отзываю Серегу в сторону, объясняю ему, что меня до ночи не будет, поручаю ему командовать младшим отрядом и держать совет с Санькой и Викой. — Искать пойдете, — Серега понимающе кивает. — Ты, Алиса, не бойся. Мы здесь проследим за всем, а с Семеном и Ульяной все будет в порядке. Что за лагерь такой? Ничего в секрете не удержать, все всё знают! Только с Викой все проходит ожидаемо — та начала меня расспрашивать: что, как, зачем и почему. Приходится сделать строгое лицо и потребовать прекратить разговорчики. А потом смягчиться и сказать, что помощницу себе подбираю в среднем отряде и посмотрю, как Вика справится. С Викой распрощалась, смотрю на часы, а времени-то всего десять минут осталось. Лена, конечно, подождет, но так со значением посмотрит… Поэтому бегу в домик, переодеваюсь в джинсы и футболку, хватаю из тумбочки хлеб и остатки колбасы, все это закидываю в сумку, туда же отправляю свою куртку и пустую фляжку — на выходе, у ворот, есть питьевой фонтанчик, там воды и наберем. Что еще? Зажигалка. Переобуваюсь в кроссовки и бегом к хозяйственными воротам. Лена уже там, конечно. И смотрит со значением… — Долго ждешь? — Не очень. Но жду.