***
— Здравствуй, Зеро, — правила приличия, которыми, увы и ах, пренебрегла наследница семьи Кирию. Девушка смотрит сквозь него, заодно придерживая названную сестру за руку. Она проходит мимо, умоляя небеса убить чистокровного и вычеркнуть вампиров из её жизни красной пастой. К сожалению, небеса глухи к её мольбам…***
— Зеро… отпусти пистолет, — его голос тих, но в нём звенят угрожающие нотки. Те, кто окружал их, немедленно поспешили отойти, боясь, что префект и президент и их заденут. Статическое электричество трещало в воздухе, внушало ужас Юуки и аристократам. Охотница смотрит с презренным равнодушием, хотя в груди горит то самое пламя, которое может спалить ненароком душу короля. — Ещё раз увижу твоих кровососов рядом с Юуки, — дуло пистолета больно врезается в грудь чистокровного и мгновенно обжигает ледяную кожу, — и я продырявлю голову каждому, понятно? — угроза реальна. Кирию шутить не умеет даже с Юуки. Та лишь с растерянностью и с ужасом наблюдает за дорогими её сердцу вампирами. Куран про себя усмехается: Зеро идеальная во всех отношениях. Она идеальный телохранитель, идеальная сестра для Юуки, идеальная лучшая подруга. Она просто идеальная. Но есть один минус: вампиры давно у неё в неуважительной позиции.***
— Зеро! Король не просто удивлён. Он шокирован. Охотница встала к нему спиной и защищает от армии безумных тварей. Это и шокировало. Зеро здесь. Мир сошёл с ума. Её плащ и короткие волосы давно в крови, из одного виска сочится её кровь. Всего на секунду пересеклись взглядами, и Куран понимает — дело горит синим пламенем. Аметистовые глаза заволокла пелена, ещё немного, и девушка упадёт на пол, застланный серым пеплом, и потеряет сознание. Или хуже. Выстрел за выстрелом. Крик за криком. Шипение Кирию. И радостный вопль Юуки, когда та увидела подругу, с которой была разлучена на три года. Но Зеро не успевает ответить на её радость колкостью. Только слабая улыбка озарила бледное лицо, и девушка падает на пол без чувств и больше не приходя в себя. Замок сотрясается от рыданий младшей Куран. А Канаме был прав: всё гораздо хуже. Кровотечение в мозг, а регенерация охотницы давно ни к чёрту. Вот, к чему ведёт отказ от человеческой крови. С трудом разжав челюсти и прокусив кожу своего запястья, одновременно учит Юуки жертвовать и лечить. — Наша кровь не только еда, Юуки, но и лекарство. — Ей будет легче? Она придёт в себя? Король кивает, про себя добавляя: если мы не опоздали.***
— Я удивлён, Зеро. Откуда? — спрашивает Канаме, только поспевая за Кирию. Та, только фыркнув и насмешливо кинув «Старичку тяжело в гору подняться?», хватается за выступ и достаёт склянку с тёмно-синей жидкостью. Двадцать лет. Короткий срок, но в этот раз он вынужден положиться на Зеро. — Я — охотник, Куран Канаме. Быть хищником — моя стихия, — коротко бросает она, открывая склянку. — А сейчас мы проверим способности Юуки в алхимии. Сердце вампира замерло от ужаса. Кирию решила поиздеваться сегодня? Зеро коротко усмехается, бросая склянку вглубь пещеры. Звон разбитого стекла и разъярённые голоса отступников. Канаме молча наблюдает за пальцами девушки. Та что-то шепчет, загибая постепенно всю пятерню. Стоило ей закончить, как послышались глухие удары об каменный пол. Куран облегчённо выдыхает: сестра справилась. Она сдала экзамен подруги. — Дело сделано. Они тебе живыми или мёртвыми нужны? — также спокойно спрашивает Зеро, доставая верёвку с вплетённым в неё смертоносным металлом. Канаме на всякий случай держится от неё подальше. Огреет его этой же верёвкой, наверное…***
— Будьте счастливы! — сияя улыбкой, радостно провозглашает принцесса, обняв старшего брата и лучшую подругу. Девушка тут только не пищала от радости. Мечтательница, которая любит сказки с хорошим концом. Только тут одна не состыковка: король влюбился в дракона, который должен был его сжечь и охранять принцессу. Что-то пошло не так в их жизни… — Ты готова это вынести, Зеро? — тихо спрашивает король, стоило Куран уйти с балкона. Охотница слабо кивает. Такую Юуки она даже побаивалась. Чего доброго, а она может устроить им… воистину весёлую жизнь. — Дальше будет хуже. — Ты про Юуки? — Про народ. Кирию пожимает плечами. Пожалуй, она ещё не скоро поймёт тайну крови. Хотя, глядя на Кросса Кайена, который за эти сто лет так и не изменился внешне, начинает понимать, что происходит и во что втянута по воле короля. — Не все правители нравились народу, к сожалению. И я не буду исключением, — Зеро протягивает руку солнцу и терпит его удары. Кожа слабо краснеет под задумчивым взглядом Курана. Совет и Гильдия разрушены. Снова всё собирать или создавать сначала. Мир погряз в хаосе, а новая королева «из простых» смотрит в одну сторону вместе с ним, но видит намного дальше. Изменения и перемены будущего неизбежны.***
— «Зеро», — читает седовласый мальчик и смотрит на прозрачную крышку гроба. Женщина в нём краше принцесс из всех знакомых ему сказок. Может быть, потому что это Королева? Ребёнок озадачен. Он молча поворачивает голову в сторону отца и берёт его за руку. Канаме вздрагивает, чувствуя ладонь сына. Для него здесь время остановлено. — Она — моя мама? — Да, Рен. Куран Зеро — твоя мама. И он бы с радостью последовал за ней в могилу, но теперь его сдерживает обещание, данное жене. А это тяжелее кандалов бремени. Он вырастит сына и племянницу, объяснив им, что всё зависит от выбора человека или вампира. Стоит сделать выбор, и вопрос будет решён. Жизни. Смерти. Времени... — А какой она была? Рен обязательно будет выпытывать из отца все детали про рано ушедшую от него мать, не понимая, что тем самым наносит раны королю. Рен обязательно узнает, почему принцесса Юуки похоронена вместе с королевой, его матерью, кем они приходились друг другу? Сёстрами? Подругами? А, может быть, они вовсе незнакомы друг другу и по воле родства их гробы стоят в одной усыпальнице? — Зеро была одной из немногих женщин, кто научил меня жить заново и смотреть на мир другим взглядом, — в голосе король не скрывает своих чувств, и мальчик вопросительно смотрит на отца. Он не понимает сказанных слов и требует ответа. — Я люблю её, Рен, до сих пор. А это сын ещё может понять. Ведь он любит папу. И это совершенно логично, что он любит маму. Канаме слабо улыбается и гладит сына по голове. В сердце Рена горит такой же материнский огонь, который согревает раненую душу короля.