Восход

Сегодня двадцать восьмая ночь — и я жду, удобно устроившись на камнях. Они всё ещё не остыли после жаркого дня и приятного согревают живот. Успокаивающе шелестит море внизу, дует лёгкий ветерок, а назойливых криков птиц уже не слышно. Я прикрываю глаза, наслаждаясь идиллией, — всего на пару секунд. Просыпаюсь от мелодичного голоса, недовольным колокольчиком звенящего над ухом: — Отец сказал, что осталось недолго ждать. Принцесса сидит на камнях, аккуратно расправив платье. В лунном свете её лицо кажется ещё более юным — словно ей четырнадцать, а не восемнадцать. Почти восемнадцать. Я припоминаю, что несколько дней назад её действительно навещал отец. Что ещё он мог ей сказать, не нарушив условий? Пожалуй, ничего более конкретного. Даже не полуправду — расплывчатый намёк, почти не читаемый, если не знаешь сути. — И Король прав, — я зеваю и потягиваюсь. Судя по положению Луны, я проспала несколько часов. Хотя, в общем-то, время не имеет никакого значения для меня. Даже здесь, на этом острове. — Ты не скажешь мне, — Принцесса печально улыбается, глядя на далёкие волны внизу, разбивающиеся о прибрежные камни. — Нет, — подтверждаю я в очередной раз. Раньше она задавала вопросы, пыталась узнать правду. Но со временем — смирилась с неведением. — Тогда расскажи сказку, — просит Принцесса и смотрит на меня своими светло-голубыми глазами — словно небо в морозный день. Вздыхаю над самой собой — прожить столько лет, а всё ещё думать о таких глупостях, как её глаза или платье. А люди говорят, что с годами появляется мудрость. — Хм... — тяну я задумчиво. У меня много историй — радостных и грустных, сказок и настоящих драм, только выбирай. — Пожалуй... — Расскажи про драконов, — неожиданно перебивает меня Принцесса. Я удивлённо моргаю, немного сбитая с толку. Обычно она не просит что-то конкретное, а даёт мне выбрать самой. — Сильферид, ну пожалуйста, — Принцесса подсаживается поближе и умоляюще смотрит в глаза. Ох, Принцесса, нельзя отказать такому взгляду... Хотя почему бы и нет? То, что я на самом деле хотела бы тебе рассказать, всё равно нельзя произнести вслух. — Хорошо. Только подожди немного — я соберусь с мыслями. Принцесса кивает, соглашаясь. Я меняю позу, разминаюсь. Ловлю мгновение — тихая ночь, Принцесса в свете полной луны, тихий шелест волн. — Давным-давно среди лесов и гор жила молодая дракониха, — мой голос не нарушает тишину, а гармонично вплетается в неё. — Она любила наблюдать за ночным небом и никогда не видела моря. Глаза Принцессы удивлённо распахиваются — ведь она с детства жила в замке у моря. Ей не представить, каково это. — Дракониха мечтала увидеть его и постоянно искала. С её могучими крыльями это было намного быстрее, чем ходить по земле пешком. И через несколько лет её поиски увенчались успехом. Она долетела до берега моря и легла на тёплый песок. Солнце садилось за горизонт, окрашивая воду и небо в необыкновенные цвета. Это было настолько прекрасно, что дракониха решила жить у моря всегда — всю свою жизнь. — Какая странная, — замечает Принцесса. — Обычно драконы любят пещеры и сокровища. — А со многими драконами ты знакома? — лукаво отвечаю я. — Не делай поспешных выводов. Она с улыбкой отворачивается, снова обращая взгляд к волнам. Огненно-рыжие пряди путает лёгкий ветерок — только со мной она может позволить себе такую вольность, как распущенные волосы. Выглядит весьма завораживающе. — Дракониха прожила на берегу много дней, а когда её одолевал голод — просто охотилась в соседних лесах. Но она не оставалась надолго на одном месте, путешествовала по кромке моря — рассматривала острые скалы, дикие пляжи, рыбацкие деревушки. Хотя последних дракониха старалась избегать — люди никогда не выказывали к ней особого дружелюбия. Но однажды она наблюдала за рассветом — солнце только-только начало подниматься из-за воды — и увидела девушку... — Девушку? — удивлённо переспрашивает Принцесса — о да, она знает, что обычно происходит дальше в таких сказках. Но в этой истории слишком много правды, и я увлеклась рассказом настолько, что не хочу искажать факты. — Не молодого мужчину? Я фыркаю и продолжаю: — Девушку. И она была прекрасна, краше того изумительного рассвета: стройная, в простом сером платье — аккуратном, несмотря на его явную затёртость, — колдовские зелёные глаза сияли, как изумруды, а волосы огненным потоком рассыпались по плечам. Первые лучи солнца нежно касались тонких черт её лица с оливковой кожей. Девушка смотрела прямо на солнце, стоя по щиколотки в воде, и смеялась. Волны накатывали на берег, а она была счастлива. Знаешь, Принцесса, даже у драконов есть сердца. И в тот момент сердце драконихи было покорено. Принцесса молчит. И вдруг подсаживается вплотную, прислоняется ко мне, будто успокаивая. А я вновь вспоминаю тот день — и стоящую в воде Рину. Ослепительную и ошеломляющую. — Девушка ушла, как только встало солнце, так и не заметив, что за ней наблюдают. Дракониха решила остаться ещё на денёк — чтобы снова понаблюдать за прекрасной девушкой на рассвете. И она снова пришла. И через день. Девушка приходила каждое утро — посмотреть рассвет, — а иногда и вечером, чтобы увидеть закат. А дракониха наблюдала за ней. Ненадолго останавливаюсь, размышляя — зачем я это рассказываю? Мои воспоминания вряд ли нужны проклятой Принцессе, запертой на острове до совершеннолетия. Но я уже давно ни с кем не разговаривала откровенно. Да и повредить это не может — так что я продолжаю: — Приближалось полнолуние. И с первыми лучами солнца в этот день дракониха получала способность обратиться в человека — до следующего рассвета. Принцесса снова удивляется, но это наше умение не является большим секретом. Народ о нём поговаривает — как, впрочем, и о многом другом, из чего большая часть — выдумки. Иногда драконам приписывают очень странные вещи, невероятные и нереальные. Принцесса молчит, не вмешиваясь и не пытаясь подгонять, лишь внимательно слушает. — Все драконы это умеют. И вот дракониха превратилась в девушку — самую обычную, ничем не отличимую от настоящих людей. Они встретились на рассвете, в первых лучах солнца, и сразу же понравились друг другу. Они проговорили весь день, гуляя по берегу, а когда зашло солнце, дракониха проводила свою новую знакомую до дома. И пообещала, что обязательно скоро её навестит. Я помню, как Рина заглядывает мне в глаза и спрашивает: «Обещаешь?». И я отвечаю согласием, добровольно ограничивая свою свободу. Драконы не нарушают обещаний. Никогда. — И через месяц они снова встречаются — разговаривают, смеются, купаются, гуляют. Девушка, живущая у моря, поначалу немного сердится — ведь прошёл целый месяц с их прошлой встречи, — но быстро прощает. Только в этот раз они не расходятся после заката. Они гуляют под ночным небом — и их счастье почти абсолютно. Да уж, почти. Тогда это было больше, чем я могла мечтать, надеяться или просить. — Так и получается, что дракониха приходит каждый месяц в день полнолуния. Девушка ждёт её, не спрашивая о причинах столь редких появлений. Дни складываются в месяцы, а месяцы — в года. На драконихе это не отражается — она не меняется. А вот её возлюбленная, — Принцесса вздрагивает, — становится всё прекраснее. Зачем я произношу вслух то, что и так было понятно? Мне интересна реакция Принцессы — и результат меня устраивает. Расслабленность не покидает её, она по-прежнему полулежит, прислонившись к моему боку. Вот и хорошо. — Дракониха поселилась неподалёку, но не слишком близко — чтобы не раскрыть свой секрет. Однако у девушки, конечно же, появляются подозрения — она вовсе не глупа. И однажды она напрямую задаёт вопрос о проклятии... Я помню, как мы лежим, обнявшись, и наблюдаем за закатом. Неожиданно Рина серьёзно спрашивает: «Ты проклята?», и я цепенею, не представляя, что отвечать. Я знала, что однажды мне придётся всё объяснить, но глупо надеялась подождать подольше. Как хорошо, что сейчас я не вижу её глаз. «Я уверена, что это так. Не могу придумать что-то ещё более невероятное», — Рина поворачивается и смотрит на меня. А я — сбегаю. — Дракониха не знала, что ей делать. И она ушла, попросив отложить разговор до следующего месяца. Девушка с неохотой согласилась подождать. Дракониха весь месяц думала, что же ей делать. И всё же решила сказать правду в надежде, что, если кто-то и сможет её понять, так это возлюбленная. Она пришла на место встречи, как и всегда, где её уже ждали. Дракониха рассказала всю правду, ничего не утаив. А девушка слушала её и всё больше пугалась с каждым словом. Выслушав, она, побледневшая и шокированная, попросила ждать её на этом пляже через месяц — и она сможет ответить. Я смотрю, как побелевшие губы произносят: «Я... Сильф, прости... Это слишком... Давай через месяц — мне он тоже нужен...», а глаза, будто выцветшие, смотрят мимо — в любую другую сторону, лишь бы не на меня. — Через месяц девушка не пришла, дракониха напрасно ждала её. И ещё через месяц. На третий она поняла, что не стоит ждать — вот он, ответ. Дракониха в последний раз взглянула на закат в этом месте, где прожила несколько лет, и улетела прочь. Она летела так долго, как могла, подальше от моря и воспоминаний. Её сердце было разбито. Дракониха поселилась в горах, рядом с быстрой речкой, далеко от людей. Она скучала — по морю, по восходам и закатам, по своей возлюбленной. Но осталась там, пока воспоминания не притупились настолько, чтобы вернутся к морю. На это потребовалось много лет. — А девушка? Что было с ней? — спрашивает Принцесса. — Они больше никогда не виделись, — я кладу голову на лапы и прикрываю глаза, вымотанная этими воспоминаниями. Но чувство лёгкости внутри делает меня чуть счастливее, чем я была. — Возможно, она ждала, что дракониха сама придёт. Месяцы. Годы. Или всю жизнь, — продолжает рассуждать Принцесса, а я лишь вздыхаю. — Это просто грустная сказка о драконах. Как ты и просила. — Я не просила именно грустную, — она аккуратно гладит мою щеку. Это не слишком сложно, когда я лежу, а Принцесса полусидит рядом. Мы молчим, просто ловя очередное бесконечное мгновение. У нас с ней осталось не так много времени. Вот уже много лет каждую двадцать восьмую ночь Принцесса приходит ко мне и слушает сказки. А через два месяца ей исполнится восемнадцать — и тогда проклятие потеряет свою силу. Именно поэтому Принцессу заперли на этом острове, ограничив общение с другими людьми. Несколько слуг — кухарка, дворецкий, горничная, — которым запрещено с ней общаться дружелюбно, и я. Лучший охранник, которого только можно представить. Уговорить меня было несложно — море, бесплатная кормёжка и отсутствие беспокойств — за все годы всего несколько попыток нападения на остров, которые я с лёгкостью отразила. Работа вовсе не сложная, и меня это абсолютно устраивает. Король был счастлив — драконы, с их свободой — крыльями, обострённым слухом, способностью испепелять и невероятной силой, — крайне редко идут на сделки с людьми. А ещё мы умеем предсказывать будущее. Это наша большая тайна. Принцессу прокляли, когда ей было четыре, враждующее с этим королевство — иногда быть членом правящей семьи крайне невыгодно. Она не должна полюбить до восемнадцати — взаимно полюбить. И не должна узнать условий проклятия. Иначе... Превратится в дракона. Но я знаю, что это случится. И не хочу ничего менять. Когда солнце начинает подниматься из-за горизонта, Принцесса просыпается. — Покажи, в кого ты превращаешься, — просит она. Я улыбаюсь — по-человечески — и обнимаю её.