С годовщиной, любимый

      В комнате был едва слышно чье-то дыхание. Прерывистое, сбивчивое, точно этот кто-то пробежал немалую дистанцию. Звонкий шлепок, и стены оглушил протяжный стон наслаждения, переходящий в шипение, а после и вовсе в тихое глухое рычание, будто в помещении находился какой-то зверь или же нечто иное. — Почему бы нам просто не поиграть в одну очень интересную игру? Тебе понравится, даю тебе слово. И я уверен, что ты будешь просить большего… — Никита… Прекрати, ты меня смущаешь… — Тссс… Наслаждайся, и ни слова больше…       Послышался шум удаляющихся шагов, а после комнату заполнил тусклый свет и осветил весьма заманчивую картину: на полу на коленях стоял Максим со связанными за спиной руками. Заманчивая, чертовски соблазнительная картина, от которой едва возможно оторвать взгляд. Да и разве хотелось отрывать взгляд от того, кто так очаровательно смущался своей беспомощности? Обнаженный, совершенно обездвиженный, он выглядел настолько растерянно, что в какой-то момент его хотелось освободить от этих веревок и прижать к своей груди как маленького котенка, но игра только началась, поэтому стоило задуматься о том, как еще разогреть это сумасшествие, чтобы оба получили то, чего так хотели. Пройдя к любимому, Никита протянул руку, сжал длинные пальцы на его подбородке и заставил поднять голову, с довольной улыбкой смотря на его личико. Ох… Если бы только сам омега видел это довольное выражение лица своего альфы… Но его глаза были скрыты за плотной шелковой повязкой, и приходилось довольствоваться лишь ярким запахом мужчины, говорящим о том, что тот уже сильно возбужден. Они редко играли в подобные игры, а учитывая то, что у них был маленький сынишка, на себя времени практически не оставалось. Но когда им удавалось остаться наедине, отправив малыша к бабушкам и дедушкам, они не могли упустить момента, чтобы насладиться друг другом.       Никита наклонился к своему Максиму и до боли сжал его подбородок, скользнул в его ротик большим пальцем, который тут же прикусили, да и еще как сильно. Недовольный подобным поведением своего любимого, мужчина убрал руку от его подбородка и отвесил звонкую пощечину, на что в ответ услышал глухое рычание. Этот омега умел показывать свой характер, что заводило альфу еще больше. Его хотелось наказать, отодрать прямо на полу, заставить плакать и просить большего. Да, он был романтиком, но когда у мальчишки начиналась течка, у этих двоих срывало крышу, и они не могли с собой ничего поделать. Хотелось чего-то большего, ненормального. Хотелось наслаждаться друг другом эти несколько дней и придумывать что-то новое, что доставит еще больше удовольствия, чем в прошлый раз.       Довольно чему-то улыбнувшись, Никита вновь наклонился к Максиму и поцеловал того за ушком, а после прикусил мочку, чем вызвал громкий стон у своего омеги. Он любил дразнить его. Он любил брать его тогда, когда тот уже не мог терпеть. Видя то, как его возлюбленный истекает смазкой, как он трется об него, выставляет зад, показывая себя с самой темной стороны, он не мог себя остановить от того, чтобы не поиграть с ним в самые интересные игры. Почему нет, если он так чертовски хорош? Так было и сейчас. Омега выглядел настолько соблазнительно, что с ним не хотелось церемониться. Сразу трахнуть без каких-либо разговоров или игр, но все это было бы настолько банально, не хотелось портить столь чудесный момент. Хотелось поиздеваться над ним как можно дольше, а после, послушав просьбы о том, чтобы его взяли, завалить его и в очередной раз сделать своим. Бедолагу всего трясло от желания, а смазка, сочащаяся по бедрам, не давала покоя и заставляла то и дело ерзать, тихо постанывая. Его хотелось дразнить все больше и больше, хотелось довести до пика одними только действиями, словами, даже не входя в него. Вновь притянув любимого к себе за поводок ошейника, Никита впился в его губы жадным поцелуем, покусывая и посасывая его язычок, притягивая к себе ближе, заставляя немного привстать, из-за чего смазка стекла уже по ногам, капая на пол. Как долго он мог над ним так издеваться? Вечность и еще немного больше… Почувствовав привкус крови у себя во рту, мужчина, рыкнув, отстранился от юноши и стер тыльной стороны руки капельки красной жидкости со своего рта. Этот малыш умудрился его укусить, да и еще как! Это нельзя было оставлять без внимания, его любимый должен был понести наказание за непослушание. — Какой ты у меня нехороший мальчик… Скажи, чего ты хочешь?       Весьма недовольно поджав губы, омега лишь дернулся, точно желая вырваться от своего «насильника», но, на самом деле, в его голове уже давно зародилась идея, как бы еще сильнее разозлить альфу, чтобы тот вновь показал себя настоящего, чтобы он его не жалел и делал все то, что ему самому нравится. Это было бы лучше всего, он слишком сильно хотел этого… Уловив подобный порыв со стороны любимого, мужчина, широко улыбнувшись, притянул мальчишку к себе ближе и уткнул носом в свой пах, заставляя вдохнуть дурманящий его аромат. — Сделаешь своему мужу приятно, правда, малыш? — Ты… Ты… Дурак… — залившись краской смущения, омега лишь тихонько кивнул и поднял голову.       Ему так хотелось увидеть лицо своего альфы, как же сильно ему мешала эта чертова повязка… Погладив Максима по щеке, Никита предоставил возможность действовать ему уже самостоятельно. Мальчишка зацепил зубами боксы мужчины за резинку и потянул их вниз, снимая с любимого. Напряженный член дернулся, освобожденный от надоевшей ткани, призывая приласкать его. Тихо мурлыкнув что-то себе под нос, омега подполз ближе, скользнул языком по всей его длине и мелко задрожал от подступающего к горлу желания. Он слишком долго сдерживался, с каждым разом течка сводила его с ума больше и больше, а терпеть было просто невозможно. Наблюдая за действиями своего омеги, альфа вдохнул его аромат, сжал его волосы, притягивая ближе к себе и заставляя взять член уже в рот. Его любимый всегда так старался, чтобы полностью удовлетворить его… Загнав член по самые яйца в глотку мальчишки, мужчина начал размашисто двигаться, при этом довольно порыкивая. Он был слишком хорош во многом, его хотелось испортить еще больше…       Кончив в ротик своего мальчика, мужчина тут же вынул член, легко стукнув его головкой по губкам, заставил вылизать остатки спермы, удовлетворенно при этом усмехаясь. Он был действительно чудесен, когда смущался. Заставив Макса немного отстраниться, Никита, обойдя того, погладил его плечики, а после подошел к шкафу и достал оттуда плеть, с которой так нравилось играть его любимому, и еще парочку интересных вещичек, которые вполне могли бы пригодиться в этот раз. Все же он не хотел так быстро сдаваться и брать своего мальчика. Для начала хотелось сделать так, чтобы они оба оказались на пике, а после… После можно будет и поразвлечься сексом. Ни одна их игра не могла обойтись без всего этого. Боль — одна из тех вещей, которая по-настоящему заводила этого парня, да и сам мужчина был не прочь пару раз зарядить своему муженьку по спине и по ягодицам, чтобы знал, кто в доме хозяин. Так, для профилактики, чтобы не вредничал. Подойдя к омеге со спины, альфа надавил тому на шею, заставил пригнуться к полу, при этом выставляя зад. Шлепнув Максима по ягодицам, Никита скользнул пальцами по сочащейся смазкой дырочке и возбужденно облизнулся от невыносимого аромата, который не давал ему покоя. Его истинный был тем самым, чей запах был лучше всего, кого он готов был не выпускать из постели и день и ночь.       Что-то прорычав себе под нос, мужчина загнал пару пальцев в мальчишку, начиная дразнящее потрахивать его, заставляя громко стонать, выставлять задницу к нему сильнее, тем самым давая понять, что он принадлежит только ему. Как же сильно он любил его, как сильно он хотел его… Наклонившись к омеге, альфа поцеловал его спинку, а после вынул пальцы и вогнал в него один из его любимых вибраторов и включил его, заставляя смазку стекать по бедрам еще сильнее. Как же он был прекрасен, когда бился в агонии возбуждения, задыхаясь от желания… Улыбнувшись собственным мыслям о том, как сладко он будет мучиться, Никита, обошёл того и присел напротив, заставляя вновь встать на колени. Погладив Максима по щеке, мужчина кратко поцеловал его губы и скользнул пальцами по его члену, из головки которого также обильно выделялась смазка, сочащаяся по полу. Это выглядело настолько соблазнительно, что так и хотелось припасть к члену губами и слизать все эти капельки, а после взять в рот, наслаждаясь вкусом любимого, но… В этот раз на малыша у него были совершенно иные планы. Хитро усмехнувшись, Никита вновь скользнул пальцами по члену и опустил их к основанию, сжал и тут же перевязал тонкой лентой, пережимая до боли так, что хотелось тут же ее содрать. — Никита… Убери это, убери, пожалуйста… — жалобно застонав, мальчишка заерзал на коленях, нервно прикусывая губки и начиная при этом часто дышать.       К низу живота подступала невероятная тяжесть, которая, отдаваясь по вискам, не позволяла трезво соображать. — Ну нет, сладкий мой. Ты ведь сам хотел поиграть, забыл? Я ведь люблю тебя, вот и радую исполнением твоих самых грязных желаний.       Тихо рыкнув, мужчина поднялся, погладил любимого по голове, обошёл того и вновь встал позади, любуясь его спинкой. Как же ему хотелось поскорее засадить ему… Скользнув пальцами по позвоночнику Максима, Никита вызвал тем самым мелкую дрожь и очередной протяжный стон, из-за чего его собственный член вновь взметнулся вверх. Венки на члене начали вздуваться и пульсировать, заставляя на мгновение мужчину прижаться к спинке мальчишке и чуть потереться о него. Едва ли приведя мысли в порядок, альфа, наклонившись к своему омеге, вновь поцеловал его спинку, заскользив пальцами ниже по бедрам, переключая вибратор уже на полную мощность, заставляя своего мужа громко протяжно простонать, ерзать на полу и пачкать его своей смазкой. Так много её ещё никогда не выделялось или же… Он слишком долго ждал этого сладостного момента? Вполне возможно. — Ты у меня такой красивый… — Помолчи, — как-то обиженно хмыкнув, Максим надул губы, в очередной раз изображая маленького ребёнка, который был крайне чем-то недоволен.       На самом деле, этот чертенок очень часто использовал подобные приёмы, чтобы добиться своего, вот только в этот раз был совершенно не тот случай.       Умиленно посмеявшись, Никита замахнулся и опустил плеть на хрупкие плечики Максима, оставляя легкие красные следы, отчего то слабо вздрогнул. Он добился желаемого. Облизнув пересохшие губы, альфа вновь замахнулся и оставил уже более ярко выраженный след на спине, из-за чего его омега выгнулся, громко простонав. — Н-никита… — Да, счастье моё?       Наклонившись к любимому, мужчина скользнул языком по следам от плети, точно извиняясь за причиненную боль. — Дай… Мне кончить… — О… Не так быстро, ты ещё не заслужил.       Тихо хихикнув, Никита опустил ещё несколько ударов на спинку Максима, при этом задев раз связанные руки, украшая её яркими полосами, вызывая каждым ударом бурю эмоций со стороны своего супруга: он весь выгибался, громко протяжно стонал, дергался, то и дело точно старался освободиться от верёвок, но одно было совершенно точно — он получал море удовольствия от подобных действий со стороны любимого.       Вдоволь наигравшись с плетью, альфа откинул её в сторону, вновь обошёл своего омегу и, схватив его уже за ошейник, притянул к себе, заставляя подняться, и тут же впился жадным поцелуем в его губы. Он больше не мог терпеть, это было невыносимо. Погладив бедра возлюбленного, мужчина скользнул пальцами к его анусу, перепачкав пальцы в его смазке, на мгновение протолкнул вибратор в него глубже и тут же вынул, смачно шлепая по ягодицам ладонью. Нехотя разорвав поцелуй, Никита потянул Максима за собой, почти мгновенно развернул его лицом к стене, нагнул раком, вновь гладя по бедрам и наблюдая как по стройным ножками течёт смазка. Потянувшись к тумбочке, которая находилась рядом, мужчина взял в неё презерватив и, разорвав пачку, натянул его на напряженный член, тут же хватая мальчишку за верёвку, которая связывала руки, и грубо толкнулся в него, загоняя член полностью, шлепая яйцами по ягодицам. Не давая и шанса передохнуть, Никита начал размашисто двигаться, каждый раз ударяя по простате любимого, доставляя этим самым удовольствие не только ему, но и самому себе. Он так давно хотел его, он так сильно хотел его, а течка только усиливала все желания в насколько раз.       Громко постанывая в такт с мужчиной, юноша начинал буквально ныть, так как основание члена больно пульсировало, не позволяя кончить. Он больше не мог терпеть, ему нужна была разрядка… — Н-никита… Пожалуйста… Дай мне кончить…       На мгновение толчки прекратились, альфа вышел из своего омеги и, развязав его руки, развернул того к себе личиком, подхватывая под бедра, вновь входя и начиная долбить его так, что стоны его мужа, должно быть, слышали все соседи… Погладив любимого по щеке, мужчина развязал ему глаза и тут же впился в его губы, чувствуя скорую разрядку. Он хотел его ещё помучить… Совсем немного… Толчок, ещё, и Никита кончил, вовремя развязывая ленту на члене юноши, позволяя тому кончить вместе с собой. Тяжело дыша, альфа, держа своего омегу на руках, прошёл с ним к постели и свалился на неё, выходя из него, стянул с члена презерватив и кинул его точно в мусорное ведро. Он прижал возлюбленного к своей груди, мягко прикасаясь бедра, по которым все ещё сочилась смазка. — Ты у меня просто прелесть… Здорово, что мы хоть на пару дней остались одни, тем более, учитывая то, какой сегодня день. — Да… Точно… Смущенно заулыбавшись, Максим прижался к Никите ближе и коснулся тонкими пальчиками золотого кулона, на котором бережно была сделана гравировка в виде их имён. Маленький, но такой приятный подарок на их годовщину… Рядом с этим мужчиной он действительно был счастлив, большего ему и не нужно было, впрочем, как и его супругу.