Маркус

Дыхание Маркуса тяжело и прерывисто, как у пса после долгой гонки. Вздымающаяся грудь в огромном сером свитере и лихорадочно блестящие глаза делают его похожим на психопата. Такой вид скорее уместен в баре в разгар хорошей драки, но никак не в презентабельном ресторане, где каждый второй посетитель за ночь может спустить столько денег, что хватит год кормить какую-нибудь второсортную страну. Под прожигающими спину взглядами он, стараясь сдержать обуревающую его ярость, идет к барной стойке. Наверняка скоро поползут слухи, что он опять обкурился какой-то дрянью. — Налей мне чего-нибудь. Бармен вздрагивает, но не несется выполнять поручение, отчего болотно-зеленые глаза Маркуса готовы испепелить его заживо. — У меня приказ вашего отца не наливать вам ничего, мистер Дэмпт. Маркус хочет свернуть шею этому мерзкому типу, но вместо этого просто сидит, устало лохматя давно не стриженные волосы. Его раздражает неспешная, «дорогая» музыка, льющаяся из колонок, тихие перешептывания за спиной, звоны столовых приборов и даже запах виски, который бармен, аккуратно на него поглядывая разливает в стаканы. Задев рукой пару бутылок, неосторожно поставленных на стойку, он идет наверх, пугая своим видом бывших подчиненных. Слегка прикрытая дверь под напором ноги в грязном ботинке со стуком отлетает к стене, открывая вид на некогда его кабинет. Теперь же за столом сидит какой-то лысый хрен и с ужасом смотрит на него. Маркус кривит губы в подобии усмешки и находит взглядом небольшой чемодан. — Там мои вещи, полагаю? Но ответа не следует, вместо него лишь неуверенный кивок. Маркус готов поставить сто долларов, что, останься он чуть дольше, точно бы уловил дивный аромат испуга своего преемника. Но у него нет даже десяти центов, разве что какая-то мелочь затесалась в его чемодане. Никому не нужный псих. Бездарь, тунеядец, наркоман. Сколько еще красочных метафор, эпитетов он получил в высшем обществе. Холеные дамы бальзаковского возраста неодобрительно смотрят на него, стоит ему появиться в их поле зрения, и, поджимая губы, пересказывают друг другу мерзкие сплетни. Нежеланный гость в любом приличном доме. Самая плохая компания для их образцовых детишек, учащихся где-нибудь в Швейцарии. Позор отца. Дверь дешевой квартирки с трудом поддается, но все же открывается. Чемодан, так и не открытый, летит в угол захламленного коридора. Через полчаса ему необходимо быть на работе, но Маркус справедливо полагает, что после вчерашнего его там видеть явно не рады. Закатные лучи окрасили кухню в розово-оранжевый цвет, позволяя не включать свет. На ужин у него были только пара кусков засохшей пиццы да половина банки холодного пива. И последняя сигарета из пачки на десерт. Разумнее было бы оставить ее на утро, но без спасительного никотина сегодня никак. Он опять видел их. И опять не сдержался. Он вновь хотел переломить тонкую шею этой суки, да ему вновь не дали это сделать. Меган была его всем, его луной и солнцем. Он влюбился как пятнадцатилетний пацан в ту очаровательную брюнетку с дивными, почти желтыми глазами. Она уговорила его поступить в университет на заочное и помириться с семьей. С ней он бросил баловаться веществами и напиваться вдрызг на каждой тусовке. Он стал работать на своего отца, и они даже пару раз обедали вместе, прямо как настоящая семья. А потом он увидел, как эта гадина, сука, тварь, скачет верхом на его отце. Эта шлюха трахалась с его родным отцом последние полгода. Мразь. Звон разбитой о стену бутылки выдергивает из воспоминаний. Встав из-за стола, Маркус вновь натягивает на себя одежду и поспешно выходит из дома. В наушниках играет знакомая до последнего слова песня, ноги идут им одним ведомым путем, а бессильная ярость пронизывает тело и мозг, ослепляя и оглушая его. Очевидно, он не является любимчиком у Времени — с каждым днем ему становится только хуже, с каждым днем все сложнее удержаться. Почти неосознанно он сворачивает с освещенной улицы в темный проулок. Еще не остывший асфальт приятно согревает его тело, когда он садится. Места ему незнакомы, но он словно чувствует, что сейчас ему надо быть именно здесь. Стук каблуков отвлек его от созерцания грязной стены какого-то заброшенного дома, который явно стал обиталищем для отбросов общества. Он переводит взгляд на стройную фигуру, торопливо перебирающую ножками. Вот она приближается к фонарю, и в его свете Маркус видит те же самые волосы, и даже голос, которым она говорит что-то в телефон, кажется ему до мерзости знакомым. Она не такая, как Меган. Это он понял только сейчас. Волосы не такие темные, как показались, и глаза другого цвета. Глаза, в которых отражались звезды, луна — что угодно, но только не жизнь. Гримаса ужаса навсегда застыла на юном лице, которое никогда не постареет. Подобрав выпавшую из сумки девушки пачку сигарет, Маркус с наслаждением затянулся. Впервые за долгое время он был спокоен и даже счастлив.