***
Лестрейд привык действовать на благо общества. Его не пугала возможность теоретически схлопотать пулю. Иметь дело с вооруженным бывшим военным было несколько не по себе. Но, как всегда, адреналин кипел в крови, очищая мозг и заставляя действовать. Он выскочил из паба, на ходу натягивая пальто, и огляделся по сторонам. Вооруженный мужчина уже прошел половину квартала. Он шел не быстро, смотря под ноги и опустив голову. Грег рвано выдохнул и, мазнув взглядом по вышедшему следом Шерлоку, быстрым шагом направился к подозреваемому. Мужчина шел, немного наклонясь, прихрамывая, но его осанка на удивление была ровной. Лестрейд нагнал того, когда он был возле входа в переулок и, наконец, окликнул. — Сэр, простите, — мужчина обернулся, глядя вопросительно на Грэга. Лестрейд тут же отметил темные круги под глазами, какой-то уставший, немного расфокусированный взгляд. Детектив-инспектор достал из внутреннего кармана свое удостоверение. — Детектив-инспектор Скотланд-Ярда Грегори Лестрейд. Вы не могли бы показать свои документы? Подошедший к ним Шерлок отметил, как светловолосый мужчина нервно выдохнул и, хоть ему на это потребовалось несколько секунд, все же попытался успокоиться и, наконец, взял себя в руки. Нервничает. — Конечно, — он вытащил из кармана свое удостоверение, протянул его Грэгу. Тот несколько секунд подозрительно его рассматривал, а потом вздохнул и проговорил: — Простите, мистер Уотсон. Но я вынужден буду настаивать на личном досмотре. Поступило сообщение, что человека, по описанию похожего на вас, видели с пистолетом, поэтому я бы хотел, если вам не трудно, провести личный досмотр. Шерлок наблюдал, как мужчина застыл, а потом внутри него как будто сжалась пружина. Он, не шевелясь, смотрел прямо на Шерлока, а затем выдохнул, кивнул Лестрейду, и в тот же момент где-то в начале улицы что-то грохнуло, и, видимо, именно это повлияло на то, что мужчина дернулся, быстрым движением выхватывая из-за спины черный пистолет и направляя его в их сторону и немного пятясь в переулок. Лестрейд резко отшатнулся и поднял руки, все еще сжимая в них удостоверение мужчины. Джон Уотсон. Шерлок быстро пытался проанализировать то, что видел. И что-то в этом всем было неправильно. Бывший солдат держал направленный прямо на детектива-инспектора пистолет уверенной рукой. Создавалось впечатление, что тот был его продолжением. Но что-то было в его глазах. Что-то странное... нетипичное для этой ситуации. — Тише, успокойтесь, сэр. Мы же не хотим проблем? Мужчина промолчал, только внимательно посмотрел на детектива-инспектора и внезапно, как-то выдохнул, и еле заметно распрямился. Как будто для него стало понятным: то, что он угрожает пистолетом полицейскому, уже не изменить. Шерлок внимательно смотрел на военного, на его позу, на его движения. И вдруг все стало очевидным. Мужчина блефовал. Ну конечно. Судя по поведению этого Уотсона, он не собирался ничего делать. Да у него и патронов в пистолете явно не было. Пустая болванка, таскаемая с собой ради успокоения. Какой же он дурак. Шерлок осторожно, стараясь не делать лишних движений, двинулся к мужчине. Тот дернулся и перевел пистолет, указывая на него. — Не двигайтесь, — проговорил тот сухим и безэмоциональным голосом. — Право слово, зачем же вы так, доктор. Вы же доктор, верно? Военный доктор, ведь правда? — Шерлок еле заметно улыбнулся, увидев, как кадык человека дернулся, а глаза в неверии расширились. Людей всегда шокировали его выводы, и он медленно начал пододвигаться к мужчине. Сзади раздался раздраженный голос Лестрейда: — Ты что делаешь, идиот. Шерлок сделал еще шаг вперед. Мужчина смотрел прямо на него, внимательно прищурившись и тяжело дыша. Он напомнил Холмсу загнанного в ловушку зверя. Который может укусить, но, действуя правильно, его еще можно… обезвредить. — Так, где вы служили? Афганистан или Ирак? Хотя, вижу, что Афганистан — судя по оружию. В Ираке на вооружении были Глоки. Значит, вы комиссованы по ранению, доктор... — Шерлок вспомнил фамилию, увиденную на удостоверении, которое держал в руках Лестрейд, — Уотсон. И что же заставило вас… пойти на преступление? — Назад, и я не шучу, — проговорил мужчина, смотря прямо на Шерлока. — Назад! — Шерлок, — зашипел на него Лестрейд. — Вернись сюда, я не хочу, чтобы ты пострадал… — Да брось, — проговорил Шерлок, делая еще один шаг вперед. — Он блефует. Его пистолет даже не заряжен. Просто обычный очередной сломавшийся человек, который оказался не нужен своему государству. Все, что от него осталось — это воспоминания о войне, которые постоянно мучают его. Единственный просчет — это действительно идиот-психотерапевт, которого ему назначили. Разве можно не заметить, как под влиянием обстоятельств человек постепенно сходит с ума, превращается в настоящего психа и начинает таскать с собой оружие? То, что случилось в следующую секунду, показало Шерлоку, как грубо он ошибся. Только Лестрейд сделал осторожный шаг вперед, поверив выводам Холмса, как мужчина издал тихий рык, почти молниеносно подлетел к Шерлоку, быстро схватил того сзади, заламывая тростью руку, и, направив пистолет в сторону Грэга, нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел, и Лестрейд быстро отскочил, потому что пуля врезалась в землю в двадцати сантиметрах от того места, где он стоял. Потом мужчина приставил оружие к голове Шерлока, упираясь дулом тому в висок. — Покиньте переулок, детектив-инспектор. Теперь вы знаете, что это не блеф. — Хорошо. Хорошо, приятель. Я ухожу. Ты совершаешь большую ошибку. Шерлок нахмурился, услышав еле различимый шепот: — Я знаю. Лестрейд все так же с поднятыми руками попятился к выходу из переулка. Когда он вышел к дороге, то быстро скрылся за стеной, вытаскивая телефон. — Ты же знаешь, что этот переулок ведет в тупик? Тебе некуда бежать. Единственный выход для тебя — впереди. Мужчина предсказуемо ничего не ответил. Он только сильнее прижал дуло к виску Шерлока и потянул его назад. Сзади действительно был тупик. Рядом стоящие дома упирались в высокую кирпичную стену. Мужчина немного взял вправо, чтобы встать под защиту мусорных баков, а затем прислонился к стене и рвано выдохнул. — А ты знаешь… — Ох, просто заткнись, — протянул Джон.***
Спустя пять минут вход в переулок огородили лентой, а на стенах и окнах мелькали отблески полицейских маячков. Переулок уже был хорошо освещен. Прожекторы в начале аллеи и включенное, явно принудительно, освещение внутри переулка делали все пространство перед ними, как и их самих, видимыми. Шерлок сглотнул и поморщился: стоять так было до ужаса неудобно, рука уже начала затекать. — И каковы будут твои дальнейшие действия? Будешь вечность стоять, прижимаясь к стене и угрожая пистолетом… гражданскому? — Что? — сухим голосом проговорил мужчина, как будто вообще был не здесь. — Гражданскому? — Ну, я не являюсь сотрудником полиции, так что я обычный человек, которого ты взял в заложники. Помимо сотрудников Скотланд-Ярда вместе с Лестрейдом, уже прибыли люди из СО19, сейчас они подготавливают все, чтобы начать переговоры. Ты знаешь, что переговоры ведут профессионалы. Ты не получишь в итоге ничего. Только то, что заслуживаешь. Плюс, я уверен, ты должен быть в курсе того, что при захвате заложников цель — как можно скорее обезвредить захватчика. Вероятнее всего, на крышах уже расставлены снайперы, которые только ждут удобной позиции, чтобы положить тебя. В любом случае, домой ты сегодня уже не вернешься. — Как будто мне этого очень хотелось, — пробормотал мужчина, и Холмс почувствовал, что хватка на его руке ослабевает. — Тем не менее, тебе стоит подумать о твоих дальнейших действиях. Не то что бы меня это сильно волнует, хотя, признаю: ствол, упирающийся в висок, меня несколько нервирует, особенно учитывая то, что он заряжен, а ты военный. Но… Ты вообще знаешь, зачем ты это затеял? Что тебе нужно? Если тебе нужно что-то… — И что ты сможешь мне предложить? В отдалении послышался звук вращающихся лопастей и характерный гул снижающегося вертолета. Явно не спасателей, дерьмо. Шерлок раздраженно зарычал. Конечно, брату уже доложили, кто бы сомневался. — А, все куда серьезнее, — с улыбкой в голосе проговорил Уотсон. — Собирают неплохую кавалерию. Возможно, будет телевидение. — Так вот в чем причина? — Холмс даже почувствовал какое-то разочарование. — Все ради славы? Не одарили почестями, пока ты сражался на благо короны? Хотя — на войну идти добровольно — я не знаю, кем надо быть… Пистолет немного переместился и вжался в висок сильнее, соприкосновение с голой кожей заставило Шерлока поморщиться. — Ты правда ничего не понимаешь? Я держу тебя на прицеле, прижимая дуло заряженного пистолета к твоей голове, и ты можешь так со мной разговаривать? Ты не осознаешь, что я сейчас имею возможность тебя убить? — Ты не сделаешь этого… — И почему же? Ты же снова и снова пытаешься унизить… что ты вообще пытаешься сказать? Тебе настолько все равно, что какой-то сумасшедший, страдающий от последствий войны, держит у твоей головы пистолет? — Ты не дурак, отнюдь. Ты знаешь, что если ты убьешь меня — тебе не жить. Твое дыхание размеренно и спокойно, ты отдаешь себе отчет и контролируешь все. Ты далеко не дурак. — А что, если мне все равно? И именно поэтому я так спокоен. И как это я не дурак, если ты дважды сказал, что я идиот. — К твоему сведению, все люди — идиоты. — О да, даже ты. — Я не идиот… — Ну, а как еще можно назвать человека, который основываясь — понятия не имею, на чем ты там основывался — полез к вооруженному человеку, выдавая целый поток информации обо мне… — И как, угадал? — Откуда ты об этом узнал? — Это моя работа. Знать все обо всех. Я вижу, анализирую. Я консультирую полицию… — Гражданский, который консультирует полицию? Звучит слишком складно, и мне что-то захотелось проверить. Шерлок вздрогнул и задержал дыхание, когда его неожиданно развернули, прижав лицом к стене, а оружие теперь упиралась в затылок. Холмс ощутил нарастающую панику и попытался успокоиться. В этом человеке было что-то, что не давало сложить всю картину в единое целое. Может, виновато в этом было пиво, но пока Джон Уотсон никак не хотел становиться единой и цельной личностью. Периодически ему казалось, что мужчина готов его отпустить, в какие-то моменты не было сомнений, что его угрозы — не пустые слова. Этот человек-хамелеон будто перетекал из одного состояния в другое, не пытаясь остановиться. Тем временем незнакомец навалился на него сзади, прижимая своего заложника к стене, выпустил зажатую руку из захвата и кинул трость на землю возле стены. Шерлок неосознанно издал вздох облегчения, когда рука оказалась свободной, но ощутив, как чужая ладонь ощупывает его грудь, задержал дыхание. Наконец, Джон нащупал в одном из его внутренних карманов бумажник, вытащил его из пиджака и развернулся, чтобы рассмотреть содержимое, не забывая при этом фиксировать свою жертву и прижимать к его затылку твердой рукой пистолет. Право слово, не собирался же этот Джон его грабить? — И правда, — изучая содержимое кошелька, проговорил Джон. — Консультирующий детектив Шерлок Холмс. Интересное имя. О, смотрю у тебя и сайт есть. Наука дедакции, — произнес доктор с улыбкой, что заставило Шерлока тихо зарычать. — Наука дедукции. — Как угодно. О... — Джон замер, видимо, обнаружив что-то интересное. — Чрезвычайный контакт. Занятно. Майкрофт Холмс. И даже телефон есть. Явно старший брат? Занятно. В этот момент в переулке зазвучала приторная рождественская мелодия. Она доносилась из кармана Уотсона, и он, услышав ее, дернулся: звонил дебильный телефон, подаренный Гарри в честь приближающихся праздников. Сестра настаивала на том, что, раз рождество он отмечать не собирается и перебирается от нее жить на квартиру, то, чтобы быть на связи, ему просто необходим нормальный телефон. И она всучила ему подаренный Кларой мобильник, объясняя это тем, что начинает новую жизнь. Ему почти никто не звонил, поэтому раздавшийся сигнал стал полной неожиданностью. Джон сунул бумажник в карман, достал телефон и, несколько секунд посмотрев на незнакомый номер, выдохнул, нажав на зеленую кнопку и поднося аппарат к уху. — Слушаю. — Здравствуйте, капитан Уотсон. Это майор Гибс. Меня приставили к вам для переговоров. Скажите, капитан, каковы ваши требования? — Я уже не капитан, майор. Мое требование — приведите сюда Майкрофта Холмса. Я буду разговаривать только с ним. — Блядь, — тихо выдохнул Шерлок. *** Шерлок тщательно обдумывал сложившуюся ситуацию. Все это выглядело так, как будто было нереальным. Какой-то игрой. Человек, держащий у его виска пистолет, явно не был намерен сдаться так легко и, в то же время, словно блефовал. В чем же обман? Он не мог понять. То, что действительно поражало: судя по дыханию и сердцебиению, стоящий у него за спиной человек был абсолютно спокоен. Как будто эта ситуация была настолько привычной, что даже не вызывала волнения. Но почему? Ведь даже он вынужден был себя успокаивать. Все это было либо жестокой случайностью, либо — было подстроено специально. Почему Уотсон потребовал именно Майкрофта? Ведь Майкрофт, хоть это было неприятно признавать, мог сделать для Шерлока действительно все. И вполне возможно, что человек, известный по документам как Джон Уотсон, на самом деле все подстроил ради доступа к Майкрофту и его возможностям. Нельзя было исключать такой вариант. Зачем еще он мог потребовать для переговоров его брата? Джон тем временем оглядывал крыши и окна. Скорее всего, снайперы были уже на месте. Знакомый с этой кухней, он постарался максимально скрыться в тени мусорных контейнеров и не отходить от Шерлока, чтобы не давать возможности засевшему на крыше снайперу легко себя снять, без риска попасть в заложника. Это только в кино прямой наводкой пуля летит прямо в цель. В руку, ногу, голову. На самом деле в реальности на траекторию пули влияет множество факторов, поэтому стреляют чаще всего в корпус, стараясь бить на поражение, когда объект удален от заложников и стоит неподвижно. У снайпера шанс только один. В следующий миг его позиция может быть раскрыта. Джон изначально отметил по меньшей мере три удобные точки, с которых было хорошо снять цель, и принялся ждать. Терять теперь ему действительно было нечего: сегодня он перешагнул черту. И так или иначе, это должно было случиться. Телефон снова разрезал своим рингтоном тишину, и Джон, не глядя, поднес его к уху. — Доктор… Уотсон, — прозвучал мужской голос, которым, казалось, можно было замораживать все вокруг. — Мне доложили, что вы требуете разговора со мной. — Значит, вы — Майкрофт Холмс. — Да, это я, — повисла пауза, и Джон услышал какие-то выкрики на заднем плане. — Занятно, что вы обратились лично ко мне, доктор Уотсон. У вас положительный послужной список, только хорошие отзывы, а тут — так. Захватываете заложников. Почему? — Жизнь заставила, мистер Холмс. — И каковы же ваши требования? — Это не телефонный разговор. — Боюсь, я не могу вас послушать, доктор Уотсон. Давайте вы сначала отпустите моего брата, а потом мы поговорим. — Боюсь, мистер Холмс, это я сейчас в том положении, чтобы ставить условия. Поэтому вам придется подойти, если вы хотите спасти вашего любимого брата. И нам есть о чем с вами поговорить… Того, как это было произнесено, было достаточно, чтобы что-то внутри Шерлока заледенело. Это действительно был блеф. Все это было подстроено с самого начала, чтобы словить Майкрофта. Он быстро прикинул все варианты, как он должен двигаться, чтобы обезоружить державшего его на прицеле человека. На все потребовались считанные секунды: он извернулся, уходя с линии огня, и ударил вооруженного мужчину по яйцам, вынуждая того выронить телефон, и, одновременно уклоняясь от движущейся руки с пистолетом, крикнул: — Не ходи, Майк, это подстава! В этот момент что-то пошло не так: то ли удар получился недостаточно сильным, то ли мужчина был крепче, чем он думал, но в следующий момент Шерлок ощутил, как рукоятка металлического пистолета ударила его по лицу. Удар пришелся в щеку, и это смягчило скорость движения руки, но все равно нос вспыхнул болью. Холмс упал на колени, но на его удачу под мусорным контейнером лежала оброненная доктором трость, которую он тут же схватил и попытался сделать короткий замах, чтобы сбить мужчину с ног. Но не успел. Раздались два выстрела, один за одним. Они на секунду оглушили Холмса, и он застыл, пытаясь осознать то, что произошло. Судя по всему, выстрелы были предупредительными и попали в стоящий рядом мусорный контейнер. — Бросай! — Шерлок разжал дрожащие пальцы, и деревянная палка со стуком упала на мостовую. Джон быстро наклонился, снова хватая Шерлока за руку и вздергивая на ноги, выставляя так, чтобы прикрыть себя, параллельно выдыхая сквозь стиснутые зубы. Как бы он ни был тренирован, удар застал его врасплох и цветными пятнами боли растекся по телу. Со стороны оцепленной улицы послышались быстро приближающиеся шаги, и Шерлок с ужасом увидел бегущего к ним старшего брата. Лицо того было перекошено, рубашка расстегнута, а в руке он сжимал свой телефон. Холмс-младший еле слышно застонал: какой идиот. Майкрофт, по-видимому, собирался надеть бронежилет, но не успел: переговоры пошли не по запланированному сценарию. Тот замедлил бег, увидев, что с младшим братом, кроме разбитого носа, все в относительном порядке, и остановился, ощутимо расслабившись. — Зачем… — прошипел Шерлок, глядя на брата расширившимися от ужаса глазами. Майкрофт уже взял себя в руки, хотя сейчас, похоже, осознал, в каком положении он находится. — Здравствуйте, доктор Уотсон. Шерлок. — Вы, значит, Майкрофт? Приятно познакомиться. — Не сказать, что приятно мне, — холодно ответил Холмс, глядя в глаза военному. — Что вы хотите, Джон? Денег? Транспорт? — Конечно, — Джон улыбнулся, — только на это и хватает фантазии у зажатых в угол? Деньги заберут, транспорт захватят. Преступника убьют. Это все старо, как мир. — Что же нужно вам, доктор Уотсон? — Шерлок замер. Этот военный был совершенным психом, и это… интриговало. — Ведь вы, как я вижу, понимаете, что вы отсюда больше не выйдете. Спокойная жизнь для вас окончена. Вы не пойдете домой. Вас либо убьют, либо арестуют. И я, признаться, не хочу первого варианта. Поэтому, почему бы вам не отпустить моего брата, и тогда мы решим, что мы сможем сделать? Я готов остаться вместо него. — Возможно, — медленно произнес Уотсон. — Скажите, мистер Холмс. Если вы так легко все это предлагаете, значит ли это, что вы можете мне это предоставить? — При всем моем уважении, доктор, я далеко не так всемогущ, как вы могли подумать. Я никогда не предам корону, но, в какой-то степени, да. Я могу сделать многое. Вы слышали вертолет, смею надеяться. На нем прибыл я. И я готов вам помочь. Только если вы отпустите моего брата. — Хорошо, что мне удалось захватить именно вашего брата, не так ли? — прозвучал ровный голос, и Шерлок вздрогнул. Этот военный врач казался ему все более занятной и опасной личностью. Не похоже, чтобы он велся на провокацию. — Но я не потребую от вас многого, мистер Холмс. Я отпущу вашего брата, но только не сейчас. Сначала ответьте: кто вы, мистер Холмс? — О, можете считать, я отвечаю за транспорт. Не много, но вертолет я предоставить… — Мне необходимы те, кто может услышать. Я бы хотел, чтобы меня услышали. Интервью.. — Интервью, доктор Уотсон? Вы готовы отпустить моего брата, чтобы попасть в выпуск новостей, как главное действующее лицо? — Я хочу, наконец, чтобы меня услышали, мистер Холмс. Но вашего брата я отпустить не могу. Вы же знаете, что случится. Поэтому, кому я могу сказать, кроме как журналистам… — Захватить заложника и выставить себя невинной жертвой обстоятельств? Вы так хотите избежать правосудия, доктор? — Помилуйте, — Уотсон снова издал смешок. — Я, как и сказал, хочу только одного. Чтобы про мою проблему узнали. И я все готов поставить… — Вы готовы, чтобы вас увидела по телевизору ваша сестра? Вы готовы, чтобы сослуживцы и люди, считающие вас героем, увидели, как вы держите пистолет у головы захваченного вами заложника? Чем вы будете лучше тех, кто показательно снимает подданных короны, одетых в оранжевые робы? — Шерлок услышал за спиной судорожный вздох. — О, я смотрю, вам доводилось видеть их, эти записи. Хорошие записи с тем милым нюансом в конце, когда показательно нажимают на спусковой крючок, и кровь заливает камеру. Вы этого хотите, доктор Уотсон? — Что вы предлагаете? — голос Джона был сухим и, как показалось Шерлоку, несколько надтреснутым. — Я не могу сдаться… — Доктор Уотсон, я действительно… имею некоторую власть. И я не хочу, чтобы лицо моего брата мелькало по телевизору. Это может сильно шокировать нашу бедную мать, вы, думаю, понимаете. Это может повлиять… Я хочу это избежать. Поэтому, я предлагаю решить все вопросы со мной. У меня есть связи во многих сферах. Скажите мне, что вам нужно, доктор Уотсон. — Мне необходимы те, кто ответственен за то, что делают в Великобритании с военными ветеранами. — И что вы хотите от них, доктор Уотсон? — Справедливости. Чтобы вы были в курсе, я расскажу вам свою… историю. — Историю? Ну что же, давайте. Майкрофт чуть отодвинулся, чтобы прислониться к стене напротив Джона. Уотсон мазнул взглядом по Холмсу, а потом поднял голову и посмотрел куда-то наверх, невесело улыбаясь. Шерлок был уверен, что все, что мог сказать этот отставной капитан, Майкрофт уже знал. Он уже наверняка составил собственное описание на основе поданных отчетов. Полную характеристику личности. Но сейчас, как всегда, придется выслушивать очередную слезливую историю обычного человека, которого на преступление вынудили пойти обстоятельства. — Вы знаете, наверное, что я бывший военный. Скажите, мистер Холмс, сколько Британских военнослужащих служило в Ираке и Афганистане? — Простите, не владею точной цифрой. Но, по моим оценкам, около двухсот тысяч. — Сколько военных было комиссовано по ранениям различной степени? — Не располагаю данной информацией. — Порядка семидесяти тысяч. Люди зачастую оставались инвалидами, что государство делает для них? — Существует социальная программа. Бывшим военным предоставляется дешевое жилье, компенсация, медицинское обслуживание... — Но люди, вернувшиеся инвалидами, не могут работать, пенсии недостаточны… Вы понимаете? Я хочу рассказать вам об одном парне. Его звали Джереми Спенсер. Семья у него была обычная. Мать работала в магазине, отца он никогда не знал. В восемнадцать он решил пойти служить на благо родины. Он действительно, можно сказать, отдал свою жизнь короне. В 2008 он попал под обстрел, получил травму головы, из-за повторявшихся случаев судорог и проблем с речью он был комиссован. Прибыв на родину, он оказался никому не нужен. Мать умерла. В общежитии, куда его могли пропустить с льготами, ему не выделили место. Без кредитной истории ему отказали в сдаче жилья, он был вынужден жить на улице. Наше правительство… сделало его ненужным, банально выбросило на помойку. В ноябре он заболел. Я обнаружил его, когда помочь было уже невозможно. Неделю назад его не стало. — Мне жаль вашего друга, доктор Уотсон. — Это не один мой друг, который умер по недосмотру. Вы знаете, мистер Холмс, что в Англии порядка шести тысяч ветеранов являются бездомными? Государство бросается красивыми речами, зазывая юных парней, которые ведутся на обещания, но не дает ничего взамен. Мы возвращаемся разбитыми с войны, и нам банально негде жить. Все, что мы умеем — это воевать. После ранений и травм мы зачастую не можем работать. И мы остаемся никому не нужными. — Я понимаю ваше разочарование, доктор Уотсон, но я не понимаю, что могу сделать я. Почему бы вам не написать петицию, обратиться в организации, которые занимаются помощью… — Это вам удобно про это говорить. Я писал… Я обивал пороги. Не для себя, пока не для себя. Для ребят, которые умирают, не в состоянии ничего получить. Многие из них тяжело травмированы, психические расстройства от столкновения с реальностью прогрессируют и тянут их на дно. Вы знаете, что было, когда я вышел из больницы? Мне кинули мизерную компенсацию, сообщили, что мне назначен психотерапевт, и вышвырнули на улицу. Это было все, что я получил, отдавая жизнь Британии. — По моим данным, вы получили место в общежитии… — Вы даже это узнали? — Мои знания обширны, доктор Уотсон. — Место в общежитии, которое я ждал чертовых три месяца. Это еще хорошо, что мне удалось остановиться у сестры — но и то, я был для нее обузой. Калека, навязанная проблема к вороху имеющихся у нее собственных. Я получил комнату в общежитии, которую предоставили ваши «социальные программы». Старое здание на окраине города, которое, между прочем, давно нуждается в ремонте. Я не привык крутить носом, на войне приходилось спать и на голой земле, но это место… Живут там далеко не только ветераны. Так вот, мистер Холмс. Почему, социальное жилье сдается по такой цене, что большинству ветеранов банально не по карману? Даже для тех, для кого оно построено, они сдают его по цене, средней по Лондону, притом, зачастую игнорируя правила? Сегодня мне заявили, что цена со следующего квартала снова повышается, и у меня, если честно, просто не останется денег на то, чтобы позволить себе там жить. Эта комната изначально была всем, что я мог себе позволить, не имея возможности работать. Жалкие крохи — то, что платит государство — покрывают стоимость аренды. То, что у меня остается на жизнь — копейки. А с новым повышением цен и этого не будет хватать. — И вы хотите денег? — Нет. Это просто… попытка рассказать. Попытка быть услышанным. — И поэтому вы ходите по городу с оружием и берете заложников? Это так… благородно. Можно было собрать общественность… не таким жестоким, сумасшедшим способом. — Знаете, вы правы, сегодня я взял с собой оружие с особой целью. Обычно я не ношу его с собой. Но сегодня… — мужчина оборвал себя, выдыхая. — Спасибо, мистер Холмс, что выслушали меня. — Теперь вы, как и обещали, можете отпустить моего брата? И взять меня вместо него. Я готов. Готов вас выслушать. Выслушать ваши требования и попытаться помочь… — Нет, — простонал Шерлок. — Сначала я хочу, чтоб вы пообещали, что в любом случае сделаете что-то с тем, что я вам рассказал. Понимаю, звучит, как бредни сумасшедшего. Но, мистер Холмс. Люди не имеют кредитной истории, их не хотят брать. Они вынуждены спать на улице, стоя в бесконечных очередях, падая все ниже и ниже. — Да, доктор Уотсон. Я попробую обратиться к тем, кто ответственен за это. Но я не уверен… — Спасибо, я ничего не требую от вас. Я просто хочу, чтобы это заметили. Хорошо, теперь я готов отпустить заложника… Джон отпихнул от себя младшего Холмса, и тот по инерции сделал несколько быстрых шагов вперед, прежде чем рухнуть на землю, и, обернувшись, ползком отодвинуться к брату. Уотсон же вышел из-под защиты мусорных баков, становясь на свет, с печальной улыбкой взглянул Шерлоку в глаза, вытянул руку с пистолетом, направляя на них дуло, а потом поднял взгляд и с улыбкой посмотрел наверх. И внезапно, глядя на эту улыбку, на бледное лицо, на взлохмаченные светлые волосы, Шерлок понял. Он понял, в чем еще так сильно ошибался. Понял, почему все с самого начала казалось ему блефом. Все эти недомолвки, недосказанности. Теперь перед ним встала полная картина. Джон Уотсон, наконец, обрел форму. Бывший военный доктор не мог и не хотел никому причинять вред, кроме одного единственного человека. Именно поэтому сегодня он взял пистолет. Именно поэтому он пошел на преступление. Ему уже было все равно. Шерлок хотел вскочить, но в это время где-то вверху раздался глухой звук выстрела. Джон рухнул на мостовую, чувствуя, как левое плечо пульсирует от боли, и ощущая смутное удовлетворение внутри. То же самое плечо. Видимо, ему суждено умереть от этого. Неожиданно в поле зрения появилось встревоженное лицо его заложника с широко раскрытыми глазами. Нос у него распух, а красные кровоподтеки на щеке выглядели так неуместно, что захотелось поднять руку и стереть их. Уже отключаясь, Уотсон, наконец, разобрал слова: — Да вызови ты чертовых медиков! *** — Ты понимаешь, что это ненормально? — Майкрофт сидел за столом и наблюдал за ходившим туда-сюда братом. — Я давно думал о том, чтобы взять себе соседа. — Но не… такого же. Ты же понимаешь. Я этого допустить не могу. — Мой неверный вывод почти сломал человеку жизнь. Если бы не я, Лестрейд бы не подошел бы к нему. И всего бы этого не было. — Это все равно не снимает с него обвинений в незаконном хранении оружия и того, что он угрожал тебе… — Майкрофт. Я никогда тебя ни о чем не просил. Но… пожалуйста. — Невероятно, — Майкрофт поднял бровь. — Ты понимаешь, что он опасен? — Это я вынудил его… Он даже в том состоянии просто блефовал. Он не хотел никому навредить. Господи, Майкрофт, ты же сам видел! — Это не оправдание того, что человек может просто так гулять по улице с оружием, угрожая убить. Даже если он не собирается. — Я не могу это оставить… так. — Понятно. Ты знаешь, дорогой брат, что в психологии такое отношение имеет свое собственное название? — О, только не начинай, Майкрофт. Считай это тем, что я хочу потребовать… попросить от тебя на Рождество. — Подумать только. Ты просишь… Хорошо, я могу попробовать снять с него все обвинения, но разрешения жить с ним ты не получишь. — Как будто для этого нужно твое разрешение… — Шерлок… — И еще, что ты сделал с тем, что он сообщил… Я надеюсь, ты не останешься… в стороне. — Я не идиот. Естественно, я не мог оставить эту информацию без внимания, поэтому передал это в соответствующее ведомство. К моему большому сожалению, кажется, они не знали о существовании подобных проблем. — И? — Было действительно много преступной… халатности. Но кадровые перестановки вынудили их зашевелиться. Нужные люди уже с этим разбираются. Все, иди. Я посмотрю, что можно будет сделать. *** Первое, что Джон услышал, проснувшись, был писк мониторов. Он недовольно поморщился, ощущая давящую повязку на плече, запах лекарств. Больница, ранение плеча. Потом, с запозданием он вспомнил, что его выписали из госпиталя. Он вспомнил… О, нет. Он резко подскочил в постели, но его тут же повело, и он со стоном откинулся на подушку. — Вам не стоит так резко двигаться, — прозвучал несколько раздраженный голос справа. Джон осторожно приоткрыл глаза и посмотрел на сидевшего у постели Майкрофта Холмса. — Вам повезло, доктор Уотсон. Пуля прошла навылет, не задев ничего важного. Кровопотеря умеренная. Врачи посмотрят на процесс заживления, а потом, скорее всего, отпустят вас… домой. Джон кивнул, а потом удивленно уставился на мужчину. Попытался что-то сказать, но закашлялся. К нему подошла медсестра, держащая стакан воды, и помогла напиться. — Спасибо… — пробормотал Джон, а потом поднял глаза и посмотрел на мужчину. — Подождите, что значит — домой? Но ведь… Нет, — Джон зажмурился. — Вы же понимаете, меня не ждет поездка домой, меня ждет суд, меня ждет тюрьма, если уж я умудрился выжить… — Можете считать это моим рождественским подарком, — Майкрофт посмотрел на бледного мужчину и отвернулся. — Это… невозможно. — Но, тем не менее, это так… Этого потребовал от меня мой брат. — Ваш… брат. — Да, у Шерлока иногда возникают иррациональные привязанности. Он уверен, что, если бы он тогда не был так самоуверен, вы бы не взяли его в заложники. — Но… Так нельзя, просто нельзя списать все это со счетов. Я угрожал детективу-инспектору! Я угрожал вам! — Вы знаете, доктор Уотсон, — Майкрофт поднялся из кресла и подошел к окну, — вы — странный человек. И я рад, признаться, что вы в полной мере осознаете степень своей вины. Так что, кроме обязательных визитов к психотерапевту, вам не будет выдвинуто никаких обвинений. И еще, доктор Уотсон. Хоть я и не привлекаю вас к уголовной ответственности за совершенное вами преступление, по просьбе брата, но он вознамерился взять вас себе в компаньоны, чтобы в складчину снимать квартиру. — Он, что? — Джон подавился воздухом. — Простите, мистер Холмс. Ваш брат точно нормален? Я угрожал его убить… Я, черт возьми, разбил ему нос. Я держал его на прицеле… Я в любой момент мог… — Я вижу, вы тоже понимаете, что это недопустимо. — Конечно, мистер Холмс. — Поэтому мы поступим следующим образом. Вас выпишут из больницы, вы переедете в свое… общежитие. Вы уладите там все свои дела. Следующее — и постарайтесь не перебивать. Вам будет предоставлена квартира в выбранном нами месте, чтобы свести ваши встречи с Шерлоком к минимуму. Стоимость аренды квартиры составляет шестьдесят процентов от вашей текущей пенсии. Это не является подачкой, но мне так будет спокойнее, вы будете отделены от Шерлока. Поймите правильно, я очень сильно забочусь о своем брате. В противном случае есть более… жесткие способы убрать вас от моего брата. — Я это понимаю, мистер Холмс. — Я рад, что мы с вами пришли к соглашению. — Взаимно, мистер Холмс. — Поправляйтесь, доктор Уотсон. — Постойте, а что насчет… — попытался выкрикнуть Джон вслед мужчине, интересуясь судьбой своего вопроса, но дверь захлопнулась, оставив вопрос без ответа. Уотсон перевел взгляд на окно, глядя на серое и мрачное небо над городом. И насколько странным было все это, иногда ему казалось. Нереальным. Думая о странности исхода, он не заметил, как провалился в сон. *** Двадцать третьего числа Джон стоял у выхода из больницы, думая над тем, что неплохо было бы вызвать такси, когда возле тротуара остановился серебристый автомобиль, из которого вышел высокий мужчина в плаще, синем шарфе и с кудрявыми волосами. Его заложник, младший Холмс. Джон вздрогнул и, когда мужчина подошел вплотную к нему, спросил: — Что ты тут делаешь? Твой брат сказал, что мне нельзя с тобой оставаться… — Очевидно, — скучающим тоном проговорил тот. Джон с облегчением отметил, что от нанесенного ему удара не осталось и следа. — Но, к сожалению, отправиться туда, куда ты собирался отправиться, ты не можешь. Дело в том, что общежитие временно расселили. Там сейчас проводят очистку от насекомых, крыс, а также каких-то жуков, которые, судя по всему, уже давно грызут балки… Поэтому проверка обещает затянуться на несколько недель… — Насекомые и кры… Откуда? Да, это та еще дыра, но проблем с вредителями там не было никогда! Хорошо, я тогда поеду туда… — Джон замялся, думая о втором предложении Майкрофта, но тот ведь не оставил ему даже никаких контактов и адреса. — Если ты про вторую квартиру, то там тоже сейчас нельзя жить. Жители жаловались на отчетливый запах газа, так что, жить там в это время года невозможно. — Это все ты подстроил! — Не знаю, о чем ты говоришь… — сказал Шерлок и, глядя на раздраженного доктора, закатил глаза. — А что, если и так? — Но почему? — Можешь считать это моей прихотью, мне нужен компаньон, чтобы совместно снимать квартиру. Ты подходишь. — Да я же… Я же держал тебя на мушке, я мог тебя убить! — Но ведь не убил же, правда? — Но твой брат против, и я с ним согласен! — Господи, Майкрофт иногда страдает гиперопекой. Я уже взрослый и могу решать сам, к кому проявлять интерес. — Интерес, значит. Или все-таки благотворительность? — Это не жалость, не благотворительность. Скажем так, ты интересный человек, Джон Уотсон. И я думаю, ты подойдешь на должность моего компаньона. Тем более именно Майкрофт настаивал, чтобы я нашел соседа. Ты тогда упоминал, что с твоей пенсией снимать квартиру накладно. У меня есть квартира, которая вдвоем нам будет вполне по силам. Поэтому я потребовал у Майкрофта, чтобы тебя освободили. — Потребовал? Квартира? Нет, ты, похоже, не понимаешь. Я держал тебя в заложниках, я угрожал тебя убить… — Но ты не собирался… — Я угрожал пистолетом детективу-инспектору… Это нельзя так просто забыть! — Ну, хоть это и не хорошо, но… я отходчивый, — прозвучал голос слева, и Джон резко обернулся, встречаясь взглядом с хмурым Лестрейдом. — Я, конечно, считаю, что это неправильно... Но, раз приняли именно такое решение… В любом случае, я хоть и недоволен, но… Однако учти: я буду за тобой наблюдать. Как и Майкрофт. Джон напрягся, чувствуя себя ужасно, и вздрогнул, когда Лестрейд неожиданно улыбнулся, а затем протянул вперед руку для рукопожатия. — Грегори Лестрейд. Детектив-инспектор Скотланд-Ярда. Будем знакомы. — Эм, Джон Уотсон… — ответил доктор, осторожно пожимая руку. — Конечно, хотелось бы, чтобы знакомство наше было при иных обстоятельствах... — Эм, мне очень жаль, что я угрожал вам оружием. Я, правда, не хотел... — Проехали, — отмахнулся Лестрейд. — Только, надеюсь, в следующий раз ты не будешь прибегать к столь радикальным мерам устрашения не пойми для чего... — Лестрейд, это было... Шерлок уже открыл было рот, но его прервал звук, который издал телефон детектива-инспектора, и тот, извинившись, поднял трубку. — Да... Понятно... Да... Через тридцать минут подъеду... Хорошо, спасибо, Салли. Короче, давайте я вас подкину. Меня вызывают на работу. — Что-то интересное? — подняв бровь, поинтересовался Шерлок. — Обычная бытовуха, как я понял. Тебя не заинтересует. Холмс фыркнул и, подхватив сумку Джона, развернувшись, бодро зашагал к автомобилю. — Он не совсем нормален, верно? — простонал Джон. — Я же… Да я же, черт возьми, мог его убить, а он это воспринимает, как должное… Я не понимаю. Ведь я… — Уотсон запустил руку в волосы. — Да и мистер Холмс сказал, что ему придется от меня избавиться другим способом. — Боюсь, тут Майкрофт не компетентен. Да и более того, я уверен, он уже в курсе того, что все будет именно так. Когда Шерлок берется за решение вопроса, все в итоге случается, как хочет он. Кстати, все-таки, скажи. Я не понимаю, что заставило тебя так поступить? Шерлок, кажется, понимает, он мне объяснял. Но я, если честно, еще не решил, как к тебе относиться… Ты же не собирался никого убивать? — Конечно, я не планировал никого убивать. Я же чертов врач… — Джон запустил руку в волосы и закусил губу. — Тогда, когда кто-то рядом взорвал хлопушку, я неосознанно вытянул оружие. А потом отступать уже было поздно. Если бы я сдался, все, что меня ждало — это суд. А так… Я планировал вызвать прессу, но, когда увидел старшего Холмса, понял, что есть шанс, что меня услышат и так. Я решил не светиться. И, честно говоря, был готов к такому результату. Правда, не был готов к тому, что я выживу и будто перенесусь в другую реальность. — Но зачем ты таскал с собой пистолет... Джон несколько сконфужено отвернулся и посмотрел на стоящих чуть поодаль от входа родственников, окруживших старушку в инвалидном кресле. — Ведь это... — продолжил Лестрейд, а потом внезапно будто что-то осознал и стушевался. — Оу... Ты это... В общем, если тебе вдруг захочется поговорить, ты можешь ко мне обратиться... Но это так. Джон посмотрел на явно смутившегося детектива-инспектора и еле заметно улыбнулся. — Спасибо, детектив-инспектор Лестрейд. — Можешь звать меня Грэгом. Судя по всему, мы будем видеться довольно часто, раз ты решил поселиться у Шерлока. — Я не уверен, что Майкрофт... — Ой, думаю, он просто будет за тобой присматривать. Он просто очень сильно печется о брате, как и я. Ладно, пойдем, — Лестрейд развернулся и быстрым шагом пошел к машине, а потом внезапно остановился и, обернувшись, посмотрел на Джона. — Кстати, тебя услышали. Люди, ответственные за обеспечение ветеранов, сейчас перетряхивают социальные общежития. Ты добился своего, хоть способ ты выбрал, прямо скажем… наихудший. Лестрейд пошел к машине, где уже сидел Шерлок, а Джон посмотрел на хмурое небо, откуда уже начал медленно падать снег, и улыбнулся. Его, наконец, услышали.