Зачем ты пришла, если знала, что должна остаться? Я пытался предупредить тебя держаться подальше от нас, А теперь они вырвались на свободу и готовы крушить. Кажется, ты можешь стать одним из нас.
— Может, ты сходишь завтра в Мунго? — сев за стол, Дафна взяла Нотта за руку. — Ты меня пугаешь. Теодор Нотт и сам пугал себя. Вот уже неделю он просыпается в холодном поту посреди ночи. Он шёл на кухню и заваривал чай с лавандой, который лечил симптомы, но не саму болезнь. Как и успокаивающее зелье, приготовленное Дафной. Каждый раз Нотт утвердительно кивал головой, показывая, что зелье помогло, но каждую ночь всё повторялось: кухня, горячая кружка целебного отвара и новая попытка девушки разговорить Теодора. — Может, — сухо ответил парень и одним глотком осушил стакан, в котором вместо чая на этот раз был огневиски. «Всё равно проблему не решит, » — хотел он добавить, но вовремя остановился. Меньше всего Теодор хотел втягивать в свои проблемы Дафну, она и так сделала для него слишком много. Всё началось после пятого курса, когда Нотт-старший оказался в Азкабане. Шестнадцатилетний парень тут же оказался под опекой родственников матери, о которых он не может сказать ничего плохого. Но Теодору нужен был тот, кто понимал его. Сначала Нотт быстро влился в компанию Драко Малфоя, но также быстро он снова стал сторонним наблюдателем. Пока в его жизни не появилась Дафна Гринграсс. Несмотря на то, что Нотт был знаком с ней с самого детства, именно на шестом курсе школы девушка открылась по-новому. Несмотря на то, что у неё были все предпосылки стать негласной королевой Слизерина: красота, ум, происхождение — не было лишь самого главного — амбиций. Этим она была похожа на Теодора. Но парень заметил сходство с другим человеком — своей матерью. Не внешне, правда трудно не заметить ту же скромную застенчивую улыбку, мягкий низкий голос и тёплый взгляд тех же жёлтых глаз. — Если тебя это волнует, то никто не узнает, что ты был в больнице. Не забывай, кто там главный колдомедик, — вот и сейчас эти глаза с тревогой смотрели на Нотта. — Ага, у меня проблемы с доверием, не напоминай, — Теодор высвободил руку и девушка отстранилась назад. На лице парня появился вымученная улыбка: — Твоему отцу я доверяю. — Но не мне, — удручённо вздохнула Дафна. Сильнее закутавшись в вязанную накидку, она подошла к окну и одним взмахом волшебной палочки открыла его, впустив морозный воздух в комнату. — Я понимаю, что я не твоя жена и даже не невеста, — слова звучали как упрёк, — ты ничего мне не должен, но, может, перестанешь закрываться от меня? Или ты думаешь, что я не знаю и половины насилия? Парень не отрываясь смотрел на Дафну. «Мерлин, ты даже говоришь, как моя мама!» Хотя Теодор не мог с уверенностью так думать: он был слишком мал, когда она умерла, а портрет, висевший в гостиной, никак не мог быть её полным отражением. Зато отец часто рассказывал о матери, и теперь эти рассказы только пугают Теодора. Уж слишком их отношения были похоже на те, что сейчас между ним и Дафной. Такая же странная дружба, переросшая в нечто большое, не до конца понятное, во что именно. Всё те же секреты, о которых догадывается другой, но молчит, давая возможность выговориться. Нотт никогда не воспользуется этой возможностью, прекрасно понимая, что будет ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь. — Я уже чужая для вас, да? — продолжала блондинка. — Кого ты имеешь ввиду? — поток свежего воздуха отрезвил парня. — Не притворяйся гриффиндорцем, ты прекрасно знаешь, о ком я, — в голосе девушки чувствовалось раздражение. Дафна была права лишь отчасти. То, что чистокровная слизеринская волшебница, хрупкая девушка, решила работать в Аврорате для всех знакомых, точнее бывших знакомых, стало большой неожиданностью. Некоторые бывшие однокурсники, вовсе, сочли её предателем, хоть формально Дафна не могла ею быть: она не хвасталась своим своей чистой кровью, не состояла в Инспекционной Дружине, открыто не поддерживала Волдеморта, впрочем, как и вся её семья. Этот факт также вызывал недовольство, ведь Гринграссы — одна из немногих чистокровных слизеринских семей, что не лишилась своего положения в обществе. «Потому что мы не слишком хорошо относимся к тем, кто не с нами.» — Ты не понимаешь, — парень встал позади Дафны, но подходить вплотную не решался. — Так может объяснишь уже наконец, — Гринграсс всё также смотрела в окно, в отражении которого можно было увидеть и Теодора, — что стало причиной твоих кошмаров? Ладно, забудь. Нотт упорно молчал. «И что мне тебе сказать? Все мои друзья — варвары, но это не будет для тебя открытием. Ты же видела их всех. Видела заголовки газет о новом кровавом терроре. Сказать тебе о том, что варваром стал и я, когда убил того стажёра аврора? В прочем, он тоже не был святым.» — Будь осторожна, — Теодор всё же решился подойти к девушке. Шебурша пепельно-белые волосы, он осторожно притянул Дафну к себе. — Подожди, пока они спросят, кого ты знаешь… — И тогда станет понятно, что я чужая для всех, — девушка говорила спокойнее. — Не стоило мне устраиваться на эту работу. — И идти на поводу у чужого мнения? Это на тебя не похоже. Ты же вновь пришла ко мне, хотя знала, что я не в восторге от политики Аврората. — Но в том серпентарий я была с самого детства. — Поэтому ты думаешь, что хорошо изучила их? Ты никогда не узнаешь, что рядом с тобой сидит психопат или убийца. «Иначе, как ты думаешь у меня получается всё время находиться рядом с тобой?» — Зато я знаю, что завтра в твоём доме пройдёт обыск, — откинув голову на плечо парня, сказала Дафна. — Прости, но ты же помнишь этот приказ, по которому должна… — Каждые три месяца происходить проверка семей бывших пожирателей. Успокойся, — Нотт поцеловал девушку в макушку, — за пять лет я уже привык к этому. — Надеюсь, у нас нет ничего запрещённого? — То, что у нас нет никаких тёмных артефактов, ещё не значит, что наши мысли перестали быть опасными, как ручные гранаты. — Нотт! — парень получил лёгкий удар в бок, но театрально сморщил лицо от боли. — И что ещё за гранаты? — Ха, кто-то рассказывал, что вам говорят о маггловских видах оружия. — Ой, всё! Теодор ещё крепче обнял Дафну. За окном бушевала метель, унося вдаль не только стаи снежинок, но и тяжёлые мысли, что тревожили Нотта уже несколько дней.***
— Алохомора, — произнесла Дафна, рисуя в воздухе замочную скважину. Три каменных плиты опустились вниз, образуя лестницу, по которым девушка буквально влетела в тёмноту. Спустившись вниз, Гринграсс оказалась в подвале, в котором невыносимо пахло сыростью. Но девушка не повела и носом: запах был таким родным, слизеринским. В тусклом свете единственного факела, освещавшего пространство, можно было различить два силуэта: один человек сидел за стулом посреди комнаты, а рядом стоял высокий худощавый мужчина. Подойдя ближе, Дафна поняла, что на стуле сидела девушка, точнее она была привязана к нему. Она пыталась вырваться, но делала себе только хуже: тугая верёвка натирала тело, оставляя на нём красные следы. — Не стоило тебе приходить, — сказал Нотт как только заметил присутствие Дафны. — Я мог всё сделать сам. — Теодор, где твои манеры? — застрявшая комом в горле клокочущая ярость мешала Гринграсс говорить спокойно. — Не красиво получается: мужчина пытает девушку. Пленница пыталась что-то сказать в ответ, но из-за кляпа слова превратились в бессвязное мычание. — Ты же сама говорила, что не хочешь пытать её! — Да, я просто хочу у нашей гостьи получить ответ лишь на один вопрос: зачем она убила моего отца? Вслед за алой вспышкой, озарившей подвал, последовал истошный крик.Добро пожаловать в компанию людей, У которых есть компания людей, Которых они однажды любили, Но потеряли.