Глава XIII — «...И никого не стало»
Когда окажешься в петле, Дыханьем время отмеряя. Ты улыбнись тогда судьбе, Глаза на веки закрывая. Почувствуй горечь на губах, Явившейся из мрака смерти. Услышь как гром на небесах, Откроет мир, где пляшут черти*
Когда мне было предложено сыграть в игру, пройдя лабиринт, я думала, что мне относительно повезло, потому что это не самое ужасное, что могли заставить меня сделать перевёртыши. Сейчас же, когда я петляю по тёмным коридорам, созданным с помощью мёртвых, сожжённых растений, которые высятся на несколько сотен метров, открывая обзор на яркое голубое небо, покрытое белой дымкой марева, и никак не могу найти выход — я понимаю, что ошибалась. Жестоко ошибалась. Уже несколько раз в голове мелькала мысль сдаться, перестать метаться из угла в угол, но ни разу я не думала об этом всерьёз, потому что знала, что где-то там, с другой стороны находится Питер и время его ограничено. Вспомнив об этом, я высовываю из кармана песочные часы, песок из которых высыпается песчинка за песчинкой. В лабиринте я вот уже около трёх часов и утекло довольно много времени, что заставляет волноваться. — Я найду тебя, ты только подожди, — смотря на часы, шепчу я, проведя пальчиком по стеклу и мечтая только об одном — чтобы время остановилось или замедлилось, чтобы не бежало так быстро, будто сквозь пальцы. — Прошу, дождись меня. Сжав в руке небольших размеров предмет, я сунула его обратно в карман и, остановившись, огляделась. На данный момент я находилась на развилке путей. В каждую сторону можно было пойти, вот только какой из этих дорог — правильный? Будет ли так, что, выбрав один из путей, я обязательно попаду на нужную тропу? Нет, вряд ли. Я никогда в жизни не бродила по лабиринтам! Я совершенно не знаю куда и как мне идти! Даже моя волшебная карта, указывающая путь, не поможет — я пробовала. Она считает, что я нашла Питера, что собственно не удивительно, потому что я действительно на месте. Вот только есть один минус — карта не знает, как провести меня точно до короля. А обидно! Теперь мне ясно, отчего ликовали перевёртыши, предлагая мне «сыграть в игру». Они были уверены на все сто процентов, что я не смогу. Возможно, они правы, но сдаваться я не буду, потому что на кону слишком многое. Жизнь Питера не шутки. Я не имею права сдаваться, зная, что у меня есть, пусть совсем ничтожный, но единственный шанс его спасти! Вздохнув, я прикрываю глаза и начинаю крутится на месте, вслушиваясь в себя, надеясь, что мне что-то внутри подскажет путь к дорогому мне человеку. А он точно мне дорог, потому что я, не боясь, рискую жизнью друзей и своей собственной, чтобы только попытаться найти его! Я резко замираю и, чуть дрожа, приоткрываю глаза. Перед глазами совершенно та же картина, что и в прошлые разы: тёмные жжёные кусты, к которым только прикоснись, распадутся в прах; и долгая, тянущаяся, будто бесконечность, дорога, по которой мне предстоит идти ещё невесть сколько времени. Не давая себе оглянуться и передумать, я срываюсь с места, углубляясь в новый, неизвестный мне туннель из кустов. Я бегу по прямой, искренне радуясь тому, что новых развилок пока что не встречается. Сердце заходится внутри от напряжения и волнения, от того, что мне кажется, будто я ошибаюсь, будто мне нужно вернуться и начать заново. Но я не могу просто стоять на месте! Мне нужно делать хоть что-то! Порыв сильного ветра заставляет остановится, потому что вместе с ним я слышу странный тихий смех, похожий на переливы колокольчиков. Здесь есть кто-то ещё? Я трясу головой, чтобы избавится от странного призрачного смеха, который становится всё ближе и ближе, не даёт вырваться из плена, заманивает и практически умоляет найти его источник. — Здесь кто-то есть? — кричу я, оглядываясь. Сейчас всё похоже на один из моментов в фильме-ужастике, когда создатели фильма выдерживают паузу, по окончанию которой, на главного героя совершится нападение. — Эй..? Новый хохот раздаётся где-то за «стеной» из обугленных веток и листьев. Закусив губу, я двигаюсь вперёд, внимательно вслушиваюсь в возобновившийся смех, где-то сзади. Резко замерев, я выжидаю несколько секунд, а когда смех становится ну очень близко, мгновенно оборачиваюсь, удивлённо вглядываясь в бледные детские черты лица некого существа, потому что человеком назвать его язык не повернётся. Передо мной стояла маленькая девочка, ну по крайне мере она была на неё похожа, с бледно-серыми волосами, достающими ей до плеч, с повязанной на теле простынёй-накидкой (я точно не поняла, что это именно). Её огромные, больше, чем у нормального человека, глаза были такого зелёного цвета, насыщеннее даже летней травы в самый солнечный день, а рот имел совершенно необычную форму, похожую на ломанную линию. Да и стояла «девочка» совсем не по-человечьи: нагнувшись вперёд, вытянув голову чуть влево, руки повисли вдоль тела, кисти чуть отведены назад, лодочкой, ноги же были изогнуты «колесом». Зелёные глазищи внимательно изучили меня с ног до головы, лягушачий рот чуть приоткрылся, обнажив острые крепкие клычки-зубки, а после… она захохотала. Я в удивлении смотрела на то, как «девочка» прыгала вокруг меня, держась за свой живот и дико смеялась. Она создавала вид дикой обезьяны, которая пыталась отвлечь забредшего на её территорию врага, чтобы после совершить нападение. — Новая! Новая! — кричало это существо, делая довольно высокие прыжки и довольно тихо приземляясь на ноги, ступни которых были босы. — Новая! Новая! — Новая? — вернув себе способность говорить, спросила я. — Новая! — захихикало это нечто, похожее на ребёнка, продолжая прыгать и вертеться вокруг меня. — Вот Тася и Прыг будут рады! Новая! Новая! — Эй, стой! — воскликнула я, когда девчонка начала прыжками отдалятся. Несмотря на то, что она была довольно… необычная, мне показалось, что она знала лабиринт хорошо. Не нечаянно же она на меня наткнулась, а выслеживала! — Подожди! Девочка остановилась, прижавшись к земле и обратив свой дикий зелёный взгляд на меня. Я сглотнула. Это существо выглядело довольно диким, даже несмотря на то, что могло говорить. — Ты можешь мне помочь? — спросила я, подходя ближе. — Ты знаешь, где найти выход из лабиринта? — наверное, только тикающие часы в кармане моих штанов заставляют бросаться меня из крайности в крайность, по-другому, своё поведение я описать не могла. — Отсюда нет выхода! — девочка подскочила ко мне на четвереньках и, резко замерев вблизи, медленно распрямилась, подняв голову и заглянув мне в глаза. То, что девочка доставала мне лишь до середины бедра не значило, что она не могла мне навредить. Я сделала шаг назад. — Отсюда не уйти живым! — прошипела она мне в лицо. — Должен же быть выход! — воспротивилась я. — Пойми, мне нужно его найти, иначе тот, кто мне дорог — пострадает! — Отсюда нет выхода, — ответило быстро существо и, вновь встав на четвереньки, поскакало куда-то вперёд. Постояв ещё пару секунд, я поспешила за ней. Девочка довольно ловко передвигалась на четырёх, я еле поспевала за ней. Через пару минут бега, существо огляделось назад и, заметив меня, её глаза расширились и она резко остановилась, уставившись на меня. — Кто ты? — теперь её голос дрожал от страха. Весёлости, бывшей несколько минут ранее, как ни бывало. — Зачем следуешь за мной? — Я Ксения и мне нужно найти выход отсюда! — я чуть присела на корточки, заглядывая в необычные глаза девочки. — Ты поможешь мне найти его? — Отсюда нет выхода, — хлопая глазёнками, прошептало существо, замерев по стойке смирно. — Нет его, нет! Худые ручки довольно сильно ударили меня в грудь, что на секунду из лёгких вылетел весь воздух. Распахнув глаза, я схватила девчонку за руки, заводя их за спину. Существо пыталось взбрыкнуть, высвободится, но я приложила для её удержания все силы. — Зачем дерёшься? — непонимающе спрашиваю я, вдохнув цветочный аромат от серых волос. — Я же не угрожаю! — Отсюда нет выхода! — шепчет девочка, качая пепельной головой. — Никто никогда не выходил! — Я смогу, — честно отвечаю я, повернув девочку к себе лицом. — Просто ни у кого не было сильного стимула, как у меня. — Никто не… — Я буду первой! Ты же знаешь этот лабиринт, я уверена! — перебила я её. — Ну же! — Я не знаю, где выход, — сдалось существо, — но вот Тася знает. — Где найти Тасю? — Я покажу, но только если… — существо замолчало. — Если? — Ты заберёшь и нас с собой! Высвободишь! — А сами уйти не можете? — Нет, — отрицательно качнув головой, девочка вздохнула, печально опустив зелёные глаза. — Сами не можем. — Почему? — Три страшных женщины заставляют нас ловить прибывших, как ты, и загонять их в ловушки. Мы подвержены заклятию и никогда не уйдём… — Тогда почему ты решила помочь мне, а не «завлекла в ловушку»? — не понимала я. — Тася сказала, что новая гостья сможет помочь нам, — заглянув мне в глаза, произнесла девочка. — Сказала не дать ей попасть в ловушку и привести к себе. — То есть ты изначально собиралась мне помочь? — я удивлённо похлопала глазами. — Да, — честно кивнуло существо, — иначе бы и не показалась. — Ладно, — согласилась я, — веди. Быстро кивнув, существо вновь встало на четвереньки и уже собралось побежать, как я остановила её вопросом: — А кто ты? — Я Светлуша, прибожек, — ответила она, кривовато улыбнувшись. — Прибожек? — удивилась я. — Кто это такие? — Я, — деловито произнёс прибожек и весело рявкнув, кинулась плутать по туннелям лабиринта. — Кхм, ну конечно, — вздыхаю я, внимательно следя за тем, как Светлуша исчезает за поворотом. Мне оставалось лишь не выпускать её из виду и надеяться, что она не соврала и действительно ведёт меня к некой Таси, а не на верную гибель.***
Плутали мы по коридорам лабиринта недолго. Уже минут через двадцать Светлуша резко остановилась и обернулась, заглядывая на меня снизу вверх. — Пришли, — выдохнула она с удовольствием. Чуть согнувшись пополам, она переминалась с ноги на ногу и выглядела явно нервничающей, — Тася там, — худенькая бледная ручка указала на просвет между сожжённых кустов. — Ты не пойдёшь? — вскинула я одну бровь, сложив руки на груди. — Нет, мне надо Прыга найти, — Светлуша отрицательно помахала головой и, ещё раз оглянувшись испуганно туда, куда мне предстояло идти, припустила со всех ног, кривоватой походкой, подальше. Расправив плечи и сжав меч Питера, который неустанно придавал мне сил, я пошла в указанном направлении, ожидая увидеть всё, что угодно. Тишина, окружающая полянку, на которую я вышла, напрягала. Мне казалось, что я нахожусь на одной из главных «улиц» лабиринта. Отсюда, я так понимаю, ведут куча путей. И без помощи мне не справится. — Тася? — позвала я дрогнувшим голосом. Ответом мне послужила тишина. Я потерянно оглядывала полянку, трава на которой будто потеряла все краски, но не была выжжена, как вся растительность лабиринта. Зелёный цвет стал таким блёклым и неестественным, что можно было его принять за грязно-серый. Возможно, было бы у меня время, то мой интерес вспыхнул бы в ту же секунду, как я вступила на поляну. Но, как я заметила, времени у меня не было совершенно. Вновь выудив песочные часики, я закусила губу. Горка сверху медленно истощалась. Сейчас её оставалось совершенно немного. И это пугало, наталкивая на мысли, что я, возможно, не успею. Не успею вовремя. — Я вижу, времени у тебя совсем нет? — раздался голос сбоку. Вздрогнув, я сжала песочные часики в ладони и обернулась. Из другого конца поляны, почти у самой ограды, стояла женщина в грязных лохмотьях. Это была жгучая брюнетка и ярко-красными губами, которые на фоне её бледной кожи и блеклого мира выглядели довольно комично. Она опиралась о плотно-сложенные ветви обожжённых кустов так, будто и не боялась вовсе их раскрошить. Сложенные на груди руки чуть дрожали, а нахмуренный лоб прорезали морщины. Женщина оторвалась от кустов и медленной, хищной походкой приблизилась ко мне, остановившись на расстоянии вытянутой руки. — Так я и думала. — Вы знали? — скрыть удивление не получилось, тем самым вызвав улыбку Таси. — Ой, брось, — она махнула руками, продолжая улыбаться. — Я не настолько старше тебя, как выгляжу! Только «ты» и никак больше! Мы же друзья! — Друзья? — повторила я, удивлённо вскинув брови. — Когда мы успели подружиться? — Не придирайся к словам, — жестоко оборвала меня женщина. На секунду улыбка пропала, но вернулась вскоре вновь. — Я знаю, что хочешь ты, а ты, я уверена, знаешь, чего хотим мы. Заключим сделку? — Сделку? — я итак уже согласилась сыграть в игру, а теперь ещё и сделку заключать? Не много ли на меня свалилось? Смешок вырвался сам собой. Не в первый раз ради Питера Певенси я кидаюсь в крайности. — Именно! — женщина хлопнула в ладоши и, обойдя меня сзади, прижалась к моей спине своим телом, положив голову мне на плечо и прижав свои губы к моему правому уху. — Ну так что, заключим? — Каковы условия? — смотря перед собой, спрашиваю я, приоткрыв рот и облизнув губы. Сейчас, находясь в опасной близости от колдуньи я чувствовала те искры напряжения от её сущности. Воздух между нами можно резать ножом, настолько он загустел. Пальцы на плечах сжались чуть сильнее, мигом расслабляясь, а голос, полный искушения, кажется и вовсе перешёл на тихий шёпот. — Я помогу тебе выбраться из лабиринта, а ты проведёшь нас через барьер… — отвечает мне Тася. От шёпота по телу проходят мурашки, от того насколько в нём слышны нотки повеления. В самый неподходящий момент у меня возникают ассоциации с мышкой и дикой кошкой, в лапы которой попалась добыча. Неприятно ощущать себя бестолковым грызуном. — Ты же колдунья… — хрипло замечаю я, — почему сама не в силах провести через барьер своих подопечных? — Мои чары, — в притворном сожалении вздыхает колдунья, — они не в силах разрушить проклятье, которое сошло на наши плечи! Светлуша, Прыг и я… мы так долго томимся в этих стенах, — меня резко развернуло, и я увидела блеснувшие магические искры в глазах Таси. — Мы так устали, так истосковались по свободе… Лабиринт — клетка, из которой нет выхода! — Тогда почему ты говоришь, что выведешь меня к нему? — заметила я резко. Больше всего мне не нравилось, когда меня дурили, а в данном случае ощущения были похожими. — Потому что никто никогда не был достоин! — туманно ответила Тася. — Все, попавшие сюда, имели плохие побуждения и ни один не смог справится с туннелями лабиринта! Мы находимся здесь, чтобы путать и сбивать с пути, заставляя плутать и медленно, вдох за вдохом умирать в одиночестве и собственном бессилие. — Почему я? — Даже здесь, в самом глухом месте мира, куда не попадают разумные, — Тася скривилась, — честные и нелживые люди… даже здесь, где никого нет, кроме прибожка, фавна и… колдуньи… известно о Драконьих Всадниках, которые способны изменить историю всего мира! Ты — Всадник, и мы не в силах тебя погубить, каков бы жестокий приказ не был нам дан. — Иногда Всадником быть полезно, — усмехнулась я, прямо смотря на колдунью. — Ладно, я согласна на сделку, — скрипя сердце согласилась я, теша себя мыслями о том, что меня сейчас не обманывают. — Но… вам можно верить? — А тебе? — ехидно склонив голову вбок и сощурив глаза, спросила она, расплываясь в хитрющей улыбке. — Так и быть. Говори, где выход? — Он здесь, — колдунья кошчьей походкой дошла до меня и, не сводя взгляда с моего лица, наклонилась, аккуратно положив руку на эфес королевского меча. Я замерла, нахмурившись, улавливая коварную улыбочку. Резкое движение, на которое я не успела среагировать, и вот, уже через пару секунд в руках ведьмы меч Питера. — Верни! — возмутилась я, было дёрнувшись в сторону, но Тася перегородила мне дорогу, выбросив руку с мечом вперёд и утыкаясь остриём мне между ключиц. Я сглотнула. — Ну-ну-ну, — пальцем свободной руки она покачала им туда-сюда, чуть приоткрыв рот, — не стоит волноваться. — Зачем тебе меч? — зло спросила я, сжав кулаки. — Этот меч ведь не принадлежит тебе? — Тася отстранилась, приблизив клинок ближе к глазам и внимательно разглядывая его. — Ну конечно, посмотрев на него невозможно даже помыслить о том, что он может быть твоим! — женщина вскинула на меня тёмные карие глаза. — Этот меч принадлежит самому Верховному королю! — восклицает она, торжественно вскинув меч вверх, и неожиданно нежно держа его в руках. — Именно короля-то ты и ищешь… — Будто это итак не ясно, — буркнула я недовольно. — Что тебе это даёт? — Стимул! — резко обернувшись, женщина поспешила в сторону. Я поспешила за ней, потому что потерять меч из виду мне было нельзя. Этот предмет было дорог мне также, как и его владелец. Добежав до центра поляны, женщина выпустила оружие из рук и то с тихим звоном упало на пожухлую, серую траву. — Зачем? — тихо спросила я, остановившись с боку Таси. Та не сводила глаз с меча, чуть приоткрыв рот. — Этот предмет укажет путь к владельцу, — произнесла она, вскинув на меня взгляд. — Я сейчас наложу заклятие поиска, а ты беги за ним до тех пор, пока он не выведет тебя из лабиринта. После тебе стоит только схватить меч и позвать меня. А дальше… дальше на месте разберёмся. — Оно точно приведёт меня к Питеру? — спросила я, вздохнув. И вновь магия, на которую мне стоит положиться, в надежде на то, что она не подведёт. Почему же без неё не справится иначе?! — Точно, — Тася кивнула, сделав шаг назад, поднимая руки вверх, раскрытыми ладонями к небу, прикрыв глаза и начав что-то шептать. За всё время, что я провела в Нарнии, — я о том, когда меня можно было звать во всём этом новичком, — я встречалась близко с колдуньей только один раз. То была не очень приятная встреча и вскоре, уже ближе к моему уходу, я вновь встретилась с ней и встреча прошла не так успешно, как бы мне хотелось. Ту колдунью звали Ташей и что-то мне подсказывало, что Тася, оказавшись на свободе, не будет доброй и милой, какой пытается показаться сейчас. Неприятные воспоминания о том, какую роль сыграла та ведьма в моей жизни заставили печально опустить глаза на землю — туда, где, засветившись светло-голубым сиянием, меч Питера начинал дрожать всё сильнее, — и скривиться, вспомнив о лучшем молчаливом друге, спасшем меня ни один раз. Было бы нечестно думать о том, что Марс для меня позабыт ещё несколько лет назад. Совсем нет. Я никогда не забуду того, без которого мне бы не стоять на этом месте. Марс, несмотря на то, что был обычным (не совсем, всё же он из Нарнии) конём, понимал абсолютно всё и стремился стать лучшим. Для меня он был, есть и останется лучшим конём на свете. Возможно именно это послужило тому, что говорящий конь по имени Крон быстро вылетел из моей головы. Никто и никогда не заменит Марса, сколько бы ни старался. Тася замолчала, вернув на поляну звенящую тишину. Я, отвлекшись от нерадужных мыслей, внимательно следила за тем, что творилось с мечом. Дрожать он перестал, но свечение стало только ярче. Через пару секунд клинок воспарил над землёй и резко развернулся на сто восемьдесят градусов, указав концом лезвия на один из одинаковых проходов. Не прошло и пары секунд, когда он, сорвавшись с места, полетел туда, рассекая остриём напряжённый воздух. — Беги! — вскричала Тася, подтолкнув меня. Быстро сунув песочные часы, которые я не успела убрать, я поскакала за мечом. Пустые ножны неприятно били по левому бедру и я, прямо на бегу сорвав их с пояса, схватила в одну руку. Меч завернул за угол и я еле успела догнать его, иначе бы потеряла из виду. Я неслась за «проводником» со всех ног, петляя по проходам, ныряя то в один, то в другой коридор. Дыхание уже давно сбилось, но рукоять меча продолжала маячить где-то далеко перед глазами, придавая сил для бега, а мысли, что роем носились в голове, не давали даже дать телу отвлечься. Когда меч, спустя долгие тридцать минут быстрого бега резко остановился и бухнулся на траву, становясь обычным оружием, я упала рядом с ним, вцепляясь пальцами в рыхлую землю. После продолжительного бега с препятствиями единственное, какую глупость можно совершить, это остановится и не двигаться, что я только что и сделала. Но заставить себя встать на дрожащие ноги, позволить им держать тело было выше моих сил и я, повалившись на спину, чувствовала, что сейчас умру. Сердце колотилось так, как не колотилось никогда, всё тело покрылось неприятными мурашками и всё горело изнутри, что хотелось поскорее стянуть с себя броню и тёплые вещи, потому что ну нереально! Пальцы, как на руках, так и на ногах, тряслись будто в припадке, а лоб покрылся неприятной испариной. Повернув голову чуть в бок, я увидела меч, который медленно терял свой магический блеск. Осознание того, что выход найден, пришло внезапно и будто обухом по голове долбануло с немыслимой силой. Во мне открылось второе дыхание и я, подскочив на ноги, уставилась на высокую арку из сожжённых кустов. А дальше… я, правда, ожидала чего-то более… ну, например, цепи, или Питера, привязанного к столбу, аки Иисус, но нет… Перед глазами был обычный дом в один этаж. Да, выглядел он до ужасо неряшливо и создавалось ощущение того, что сейчас он рухнет. Но это был дом и, Господи, там был Питер! Я уже было сделала шаг, когда вспомнила об одном условии. Вздохнув, я заставила себя отвернуться от желанного и, вглядываясь в проходы лабиринта, громко произнесла: — Тася! Не прошло и трёх минут, когда из одного коридора вышла женщина. Рядом с ней ковыляла уже знакомая мне Светлуша, а слева от неё, кажется, Прыг. Это был старый, седой и, чуть ли не согнутый по полам фавн. Я посмотрела на его рога и на секунду мне стало его жаль. Левый рог был короче на несколько довольно весомых сантиметра, будто его кто-то безжалостно спилил, а второй и вовсе отсутствовал, оставив после себя небольшой скол. — Так держать, — улыбнулась Тася, хлопнув в ладоши. — Что нужно делать? — я быстро обернулась к ветхому дому. Половина меня была уже внутри. — Как вызволить вас? — Довольно легко! — женщина схватила Светлушу за руку, а та взяла ладонь фавна в свою ладошку. — Бери меня за руку! — Тася протянула свободную руку ко мне, раскрыв ладонь в приглашающем жесте. — Давай же! — И всё? — не поверила я, сделав шаг к женщине. — Говорю же: нам просто нужен проводник, тот, кто проведёт, нарушит заклятие! — А что вы будете делать после того, как выйдете на свободу? — Я в луга! — проговорила Светлуша, мечтательно улыбнувшись. — А я на поляну танцев… — довольно закатил глаза старый фавн. — А ты? — я посмотрела на женщину. — Что будешь делать ты? — Я вернусь к семье, — прошептала женщина. На её бледном лице проскользнула тёплая, печальная улыбка. — Если они живы. Кивнув для себя, я подняла меч, валяющийся на земле, и вогнала его в ножны, а после, подойдя к женщине, взяла её за руку. — Не подведите меня, — заглядывая ей в глаза, произнесла я и потянула их к выходу, мельком заметив, как все трое закрыли глаза, испугавшись. Проходить через барьер оказалось довольно просто. Я вышла из лабиринта с довольной улыбкой. У меня будто гора с плеч свалилась. Трое знакомых также прошли без препятствий и, оказавшись на другой стороне, удивлённо смотрели на кусты, которые долго держал их в плену. — Ура! — закричал прибожек, прыгнув от счастья. — Ура! — вторил ей фавн. — Свобода… — прошипела колдунья, вытянув шею и закрыв от наслаждения глаза. — Как же давно я была взаперти… — Пообещай мне кое-что, — сказала я серьёзно, подойдя к Тасе и заглядывая в тёмные глаза. — Что угодно, — блаженно качая головой, ответила мне она. — Если наши пути пересекутся, — я была обязана вытребовать у неё обещание, — если случится так, что мы будет по разные стороны баррикад… — Не трогать тебя? — усмехнулась она. — Обещаю. — Нет, — я покачала головой, усмехнувшись тоже, — на меня мне плевать. Я прошу тебя, чтобы ты не тронула тех, чьи имена я тогда назову. Ты сохранишь им жизнь и никогда не перейдёшь им дороги, поняла? — Странное заявление, — вдруг удивилась Тася. — Но я согласна. Так и быть. А что будет с тобой, потому что твою просьбу я выполню. — То, что будет угодно, — ответила я, вздохнув. — Только не трогай тех, кого я назову. — Странная ты, Драконий Всадник, странная. — Прощай, Тася, — я махнула рукой, попращавшись с ней. — И тебе тоже, Светлуша, пока. Спасибо, что помогли. — У нас была заключена сделка, — холодно ответила колдунья. — Прощай, Всадница. И прежде чем я уйду… мне хочется сказать тебе кое-что напоследок. — Говори, — разрешила я, но что-то мне подсказывало, что, даже не получив разрешения, женщина бы всё равно сказала это. — Мне пришло видение, пока ты петляла средь лабиринтов, ища тех, кто смог бы тебе помочь, — заговорила она. — В этом видении я вижу схватку между двумя, один из которых тебе знаком и к кому ты питаешь чувства. Лиц я не вижу, и не знаю имён, но не это важно. Сюжет один — в этой схватке умрёт тот, кого ты любишь. — Что?! — я в шоке отступаю от неё. По телу проносится невероятной силы дрожь, вызванная леденящим кровь ужасом. — Ты меня, наверное, обманываешь! — в голосе промелькнули истерические нотки. Не может это быть, ну не может же, правда?! — Зачем мне это? — женщина выглядит удивлённо. — Я хочу предупредить тебя. Следи за своим королём, потому что срок его сочтён. И этому нельзя воспротивится. Это предначертано судьбой. — Но… но… — я, будто рыба, выброшенная на сушу, открывала и закрывала рот, не в силах произнести ни слова. — Почему..? — На этот вопрос ответа нет даже у меня. Просто… я практически уверена, что то, что предначертано, не отвести, но… отдалить можно. Если ты действительно любишь короля… не спускай с него глаз. — Спасибо за предупреждение, — я киваю. — Спасибо… за всё. — Не стоит благодарностей, — кривится она и, взяв за руки прибожка и фавна, произносит какое-то заклятие, исчезая. Ещё пару минут я стою, сбитая с толку словами колдуньи, не зная можно ей верить или нет. Будто отмерев, я оборачиваюсь к домику и, сглотнув, бегу к нему. Я никогда не была так близко к Питеру!***
Я медленно подхожу к хлипкой двери, которая, кажется, не могла защитить от холодных порывов ветра и врагов, тех, кто находился внутри. Мне казалось, что будет легко войти туда, где предположительно находился Питер. Но сейчас, стоя там, всего в нескольких метрах от нужного человека, я боюсь сделать шаг. Что я увижу там? Смогу ли вытерпеть картину, которая предстанет передо мной? Дрожащей рукой я достаю из кармана песочные часы и вздрагиваю: там остались всего несколько крупинок. Хватит бояться, решаю я для себя, не теперь, не сейчас! Не тогда, когда я так близка, как никогда ранее. Холодный ветер поднимает мои распущенные волосы и я, вздрогнув, делаю это. Я толкаю практически невесомую дверь, которая поддаётся сразу же, с тихим всхлипом. Помещение внутри встречает меня неожиданным светом от свечей в подсвечниках. Пламя в них колыхается с такой силой, что кажется, если дуновение будет хоть чуточку сильнее, то свет в комнате погаснет. В доме всего одна комната, лишённая любого интерьера, кроме, кровати у противоположной стены. Здесь нет ни окон, ни столов со стульями — ничего нет, только кровать. А на кровати… В мгновение ока я оказываюсь рядом и сдёргиваю довольно тяжёлую шкуру, служившую одеялом. В миг мир перестаёт меня интересовать, всё окружающее тлеет в голове, с тихим «пуф». Нет мыслей, страхов, желаний — нет ничего. В момент для меня всё теряет значение. Ничего более не нужно, мне достаточно и того, что я вижу перед собой. А вижу я его… На кровати, укрытый несколькими шкурами разом, одетый в обычную хлопковую белую рубаху и, кажется, чёрные штаны, лежит Питер Певенси, Верховный Король над всеми королями в Нарнии, Император Одиноких Островов и Лорд Кэр-Параваля, Рыцарь благороднейшего ордена Льва, но самое главное, затмевающее всё остальное — мой. С нежностью я смотрю на такие до боли знакомые черты лица, слегка изменённые временем. Тот Питер, которого я оставила по пути к Тельмаринскому замку, жив в памяти как милый, двадцатидвухлетний молодой парень, умный, храбрый, добрый и заботливый. Тот, кто с самого начала вошёл в моё сердце и, теперь я уверена, никогда не выйдет оттуда. Сейчас же я вижу зрелого двадцатипятилетного мужчину, всё в его чертах потерпело небольшие изменения: морщин стало чуть больше, на, до этого идеально выбритом подбородке, разрослась густая щетина, а волосы удлинились чуть ли не до середины шеи. Я вижу того, чья скульптура стоит в забытой сокровищнице разваленного Кэр-Параваля. Ноги больше не держат и я падаю на кровать, не решаясь даже притронуться к такому позабытому, но не менее любимому человеку. Всё, что я испытывала с Чарли, то, что чувствовала с кем-то другим — ничто, по сравнению с тем, что сейчас, будто волной, захлёстывает всю меня целиком. Я вся трясусь, по щекам текут горячие слёзы облегчения, потому что вот он — о ком я грезила, кого желала и с кем мечтала быть! — Питер… — мой голос хрипло звучит в этой мёртвой тишине и я, уже не сдерживаясь, подползаю к любимому, хватаясь за его плечи мёртвой хваткой. Ладони обжигает прохлада тела и это отрезвляет в момент. Издав испуганный крик, я буквально обрушиваю голову на его грудь, туда, где должно биться любимое во всём мире сердце. Нерушимая тишина… Всё пространство вокруг содрогается от оглушающего визга, ни похожего ни на что. На секунду это выбивает из своего горя, но когда доходит, что источник этого крика — я сама, меня вновь сносит волной. Я, не чувствуя, вцепляюсь в плечи мёртвой хваткой и встряхиваю мужчину, пытаясь разбудить. Картина, что открывается мне, убивает всё оставшееся внутри. Всё тело Питера безвольно трясётся, голова неестественно отклоняется назад, а глаза… глаза плотно закрыты. — Питер! — кричу я, ударяя его по щеке. Боли нет, мыслей нет, реакции — нет. — Питер! — новый удар, и всё повторяется по новой. — Нет! — обессиленная, я падаю ему на грудь, пытаясь услышать слаборазличимое биение сердца, но в груди тишина, такая, что разрывает изнутри, будто стараясь вырваться наружу, получить свободу. Мир содрогается, и всё вокруг вдруг становится мокрым. До меня не сразу доходит, что мир стоит на месте, а трясусь я, содрогаясь от спазмов, охвативших моё тело; и вокруг никакой не потоп, это я рыдаю крупными слезами, воя от боли, на груди мёртвого короля. Мысли, будто вода из прорванной плотины, льются в голове, омывая воспалённые стены, но я не слышу ничего из этого. Я не слышу, как мне кричат о том, что это не может быть правдой, потому что я вижу — что это, чёрт возьми, правда; не слышу, как мозг пытается заставить тело остановится, потому что остановится невозможно; не слышу биения своего сердца, потому что оно остановилось в тот момент, когда я поняла, что в грудной клетке самого дорого человека тишина. — Не оставляй меня, — будто издалека слышится собственный голос. — Не оставляй меня, Пите-е-ер! — вою я, поднимая голову и смотрю в расслабленное бледное лицо. Подтянувшись, я оказываюсь совсем близко к его лицу. Ресницы не трепещут, как бы трепетали во сне, воздух не колышется у носа, маленькое местечко на шее не бьётся, указывая на то, что организм качает кровь. — Не уходи… — шепчу я, аккуратно касаясь кончиками пальцев холодной щеки. Я не замечаю, что практически лежу на бездыханном теле, что умоляю очнутся уже покинувшую душу, не понимаю, почему Питер просто не проснётся. — Пусть будет всё, как в сказке, — молю я короля, где-то задним числом понимая, что меня никто не слышит, — пусть будет, как в сказке, — склонившись над хладным лицом, шепчу я и, прикрыв глаза, опускаюсь, целуя холодные, безвольные губы. Как в сказке не происходит. Не происходит ничего, кроме мгновенно нахлынувших слёз и невыносимой боли, которую ни погасить, ни разрушить. С громким стоном я отрываюсь от знакомого рта и, взвыв, утыкаюсь лицом в холодную шею. Дышать не получается, потому что больше и не нужно, сердце больше не бежит в ускоренном ритме, готовясь замолчать навсегда. Двигаться не хочется, потому что я пришла к концу. Осталось только… пустота. Как внутри, так и снаружи. — Забери меня к себе, — шепчу я, обнимая Питера за шею и прижимаюсь губами к холодной коже. — Забери меня, прошу… Никто не отвечает ни словами, ни объятиями, потому что здесь уже никого нет. Мне остаётся лишь дождаться, когда душа покинет тело, отправившись в новые поиски, уже по ту сторону мира… Жизни нет. Света нет. Надежды нет. Он всё забрал с собой…***
Как бы не просила я забрать меня, никто не услышал моих просьб, потому что я всё ещё живу, дышу… Хотя нет, я существую, потому что желание к жизни пропало в ту же секунду, как я оказалась здесь. Я горько усмехаюсь, вспомнив о том, что даже допускала мысли о том, чтобы жить без Питера, жить с другим. А теперь… Какая к чёрту жизнь, когда не будет больше родных голубых глаз, что внушают надежду на лучшее, не будет милых улыбок, ссор. Не будет нас. В чём толк пустых мыслей, где я думаю о том, что с Чарли мне хорошо? Ни с кем и никогда не будет так, как с Певенси. Пустота и разрушение ведёт за собой наше расставание, а смерть того, без кого жизнь — пустой звук, и вовсе настоящая каторга. Я не прекращаю выть, обнимая бездыханное тело, прижимая его к себе, виня себя за то, что позволила этому случится. В голове проясняется. Я смотрю на расслабленное лицо и медленно провожу пальцами по мягким пшеничным волосам и прислоняю губы ко лбу, даря поцелуй. Усталость и обречённость никогда больше не покинут моего тела, а вид закрытых глаз, которые никогда не откроются, будут преследовать вечно. — Ты нашла выход, — раздаётся откуда-то от двери и я перевожу пустой взгляд на двух перевёртышей, которые входят в дом, ухмыляясь. Ненависти нет, потому что сил нет. Я сижу на кровати, прижимая тело Питера к себе ближе, зная, что буду защищать его даже после его смерти. Никто более никогда не позволит забрать у меня его, потому что кое-что сделало это одним из самых изощерённых способов. Смерть забрала его в свой сумрачный мир, надолго лишив меня возможности увидеть его вновь. — И нашла короля, — ехидный голосок брюнетки оказывается ближе, чем блондинка и тянет руку к Питеру. Зарычав, подобно дикому зверю, я бью её по руке, не позволяя даже притронуться к телу любимого. — Как тебе находка? — Как ты выбралась из лабиринта? — зло спрашивает блондинка, оказавшись в непосредственной близи от нас с Питером. — Никто не в состоянии выбраться в одиночку. — Я смогла, — измученный голос и новая солёная капля по щеке. — Ты смотри, — брюнетка хихикает, махнув рукой в нашу сторону, — она убита! — Тебя расстроило то, что ты нашла? — другой перевёртыш ехидно улыбнулась. — Ты же хотела найти его! — Спасибо, — я отворачиваю голову от оборотней и прижимаюсь щекой к макушке короля, взвыв и начав качаться из стороны в сторону, — спасибо. Нет ненависти или желания убить — оно придёт позже, когда я навсегда распрощаюсь с любимым королём и придам его тело, свободное от души, земле. Я обещаю себе, что ни одна из них не сделает больше шагов, чем те, сколько отведу я им сама. — С помощью или без, но ты выбралась и получила желаемое! — жёстко произнесла брюнетка. — Вы говорили, что пока песок в часах… — я не договариваю, сглотнув, — он будет жить… — Существовать, — поправила блондинка, подойдя вплотную к кровати и нагнувшись ко мне. Я не смогла сопротивляться тому, что она медленно прижала руку к груди Питера, расплываясь в улыбке. — Но ты права, мы солгали. Верховный король мёртв уже давно. Эти слова причиняют невыносимую боль. Сердце кричит о том, что мне не нужно знать, что мне говорят, но разум — холодная машина, которой нужны знания, а не чувства, требует выслушать всё до единого. Разуму плевать, что сердце разбивается, но осколки. Хотя нет, на осколки уже давно разлетелось, сейчас же они будут крошится в пыль. — Как давно? — это говорю не я. Настоящая я умирает где-то внутри, вспарывая воображаемые вены клинком, который носит имя «реальность». — Полгода, — холодный ответ. Единственное слово должно принести ещё больше страданий, чем сейчас. Но именно он заставляет нахмурится и обратить взгляд на двух перевёртышей. — Тело не может сохраниться такое количество времени полностью целым… — шепчу я, — вы врёте! Осознание бьёт в самое сердце и я откидывает клинок, вскакивая, возвращаясь в тело, смотря с ненавистью и желанием убить. В лицах перевёртышей что-то меняется и они — блондинка и брюнетка — разом вздрагивают, догадавшись, какую оплошность допустили. — Король мёртв, или ты собираешься оспаривать очевидное?! — Вы обманули меня! — рычу я, вцепляясь в плечи Питера сильнее, будто он — спасательный круг, не дающий мне упасть в бездну. — Когда я входила в лабиринт, он был жив?! — Он мёртв несколько дней, — злобно отвечает блондинка, чуть оскаливаясь. — Признаюсь, мы играли нечестно, но и ты! Ты не могла выбраться из лабиринта без чьей-либо помощи! — Зачем вам убивать Питера? — игнорирую я их. Сейчас мне нужны ответы. — Или это не ваша воля, а… Лорда? — Лорд требовал погубить тебя в лабиринте, но мы решили сделать это по-другому, — сдаётся брюнетка, закатывая глаза. — Лорд знал, что рано или поздно ты придёшь, но убивать короля не хотел, а мы… нет сильнее боли, чем видеть мёртвым того, кто дорог. — Вы были правы, — шепчу я, не двигаясь с места, хотя в голове я уже давно выбрала несколько тактик, как убить тварей. — Вы погубили меня самым лучшим способом. Что дальше? — Мы отпускаем тебя, — блондинка указывает рукой на дверь, — там ждут твои друзья. Осознание того, что Леа, Чарли, Вэн и Гатх живы — не приносит облегчения. Мне совершенно плевать на них, потому что меня больше нет, я мертва уже несколько минут. — Вот так, просто? — Ты можешь забрать короля, — даёт согласие брюнетка, — мы же обещали. — Я убью вас, — шепчу я, вцепляясь в Питера мёртвой хваткой, — я убью вас сразу, как смогу восстановить себя после всего случившегося. Я обещаю, что выслежу каждую из вас и закончу то, что не смогли сделать другие. — Время придёт и мы обязательно встретимся, — холодно отвечает блондинка и вскидывает руки. — А пока… умирай каждый раз, когда будешь вспоминать о своём короле. Притворятся сильной больше не получается и я, завыв подобно раненной волчице, я обхватываю бездыханное тело и перетягиваю его к себе на колени, утыкаясь в обнажившуюся шею, когда голова Питера безвольно откидывается назад. Вокруг воздух сходит с ума от магии блондинки-перевёртыша, но мне совершенно без разницы, потому что единственное, что волнует меня в этот момент — это тело в собственных руках. Тело того, кого я потеряла, не смогла уберечь и не уберегу уже никогда. Потому что этого не произойдёт. Потому что внутри уже никого нет. Первое, что я замечаю, переносясь в то же место, где оставляла друзей, это отсутствие у них признаков боли. На это осознание отзывается только что-то мелким толчком где-то внутри. Я не вижу, как сидит Чарли прямо на холодной земле, не вижу и сидящую в плотную к Гатху Лею и Вэна, сидящего неподалёку. Я вижу только себя на снегу, держащую в руках тело Питера. Когда до меня доходит, что я свободна, я начинаю выть, прижимая Питера за плечи к себе и покачиваясь из стороны в сторону. Первой меня замечает Леа и делает насколько шагов ко мне, как и Чарли, но они оба останавливаются, замечая моё состояние. Они замирают, не в силах сделать ни шага ближе. Я рыдаю, не останавливаясь, вою и изо всех сил жмусь к холодному телу, от которого мурашки по коже. — Я не смогла! — кричу я, вскидывая голову и смотря на них безжизненным взглядом. — Он мёртв! ОН МЁРТВ! Я не слышу, как подлетает ко мне Вэн, не вижу, что он останавливается в метре от меня, а после разводит огромные крылья в стороны и, улёгшись на землю, будто навесом, ограждает меня от всего мира. Зато среди ненормальной боли, что сжигает всё изнутри, разрывает, режет, рвёт и кромсает, я слышу тихий, сочувствующий голос Вэна в голове: «Твоя боль — моя боль» — Нет, Вэнфролх, — я горько усмехаюсь, прижимая мёртвого любимого к себе сильнее, — эта боль целиком и полностью принадлежит лишь мне. ________________________________________________ И никого не стало из читателей :D Потому что аффффффтор — наглец непроходимый. Ауч, извиняюсь, господа-читатели, я люблю злобные концовочки и неХЭпиэнды. Всё, ребят, расходимся. Конец! Да ладно-ладно, ШУЧУ Я. Всё самое интересное только начинается!!! НЕ КИДАТЬ, ДРУЗЬЯ, НЕ КИДАТЬ!!! А вообще... я планировала всё, что связано с Питером... поселить в одну главу. Не получилось. Иногда щёлкает и говорит: "Остановись, хватит, а то будет перегруз." И я слушаюсь. Не волнуйтесь, на долго пропадать не собираюсь. Возможно завтра выложу новую главу. Хотя уж это, наверное, издевательство для моей новой беты, которая ещё только в процессе проверки, а я всё выкладываю и выкладываю неотредактированные главы... Ну публичная бета открыта, так что не стесняйтесь, указывайте на ошибочки, буду благодарна. Прошу всех: не возненавидьте меня за главу, я не буду отпираться, типа "я не хотела, само получилось..." Хотела и желала всем существом. Получила - довольна. Только, кажется, не очень хорошо расписала. Главу эту ждала долго, поэтому не поленитесь написать какой-то более развёрнутый отзыв, а не "ПРОДУУУУУУ!!! ПРОДУУУУУ!!! ПРОДУУУУ!!!". Это, я думаю, единственное, что убивает меня, как автора, потому что ты стараешься, пишешь, пишешь (ночи не спишь, между прочим :D) и на тебе — подарочек. Не круто, друзья, не круто. Я стараюсь выкладывать часто главы ТОЛЬКО ДЛЯ ВАС и даже те, кто не знают, что написать, мне всё равно важно ваше мнение, потому что это НАДО МНЕ! Я не требую прямо опупенного отзыва (хотя от таких я просто схожу с ума от восторга и пусть меня иногда хают!), просто мне очень хочется знать, что кроме проды вас всё же интересует и сам сюжет. Это, в фанфиках, самое главное. Я почти уверена, что многие из вас тоже пишут и им тоже приятно почитать отзыв от читателя, который действительно потрясён и желает сказать автору всё, что ему вздумается. Ну а так... вроде бы всё.... Я НЕ ПРОЩАЮСЬ, ПОТОМУ ЧТО ВСЁ, ЧТО ПРОИЗОШЛО В ГЛАВЕ ЛИШЬ НАЧАЛО НАСТОЯЩЕЙ ИСТОРИИ, КОТОРУЮ Я ВСКОРЕ ВАМ РАСКРОЮ!