3-1

Пхичит с улыбкой слушает восторженные рассказы Юри о Викторе, Юрии, выступлениях. Таиландец мерно постукивает подушечками пальцев по столу. Да, Виктор невероятен. Да, у Юрия талант. Да, программа Юри великолепна (но вовсе не из-за Никифорова). И нет, Пхичиту это не нравится, но он ни за что на свете об этом не скажет. Сейчас Юри улыбается искренне и счастливо, и Пхичит слишком давно не видел эту улыбку, чтобы портить момент. Эти русские – Виктор и Юрий – явно затеяли какую-то игру, призом в которой является ничего не подозревающий Кацуки. Пхичиту не хочется, чтобы его другу – настоящему другу! – было больно, не хочет, чтобы Кацуки стал жертвой давнего соперничества или ещё чего… в общем, в этом-то ему и надо было разобраться. Вдруг в конце концов они правда его любят, безо всяких там умыслов? Ведь Юри такой уютный, милый и солнечный, что хотелось запрятать его в свои объятия и никогда не отпускать… - Пхичит? – Кацуки умилительно склонил голову к плечу и заинтересовано уставился на друга. – Всё в порядке? Ты вдруг мечтательно уставился в никуда. Ой. Губы сами по себе растянулись в улыбку от мысли об этом японце. До чего же он был наивным, вроде бы и чуткий, но неловкий даже в словах. - Знаешь, - таец медленно подбирается к другу и плавно приобнимает его за плечи. За талию нельзя – это слишком интимно для невинного Юри, испугается ещё…. Хотя с Виктором он, кажется, посмелел, стал привыкать к чужим прикосновениям. Ну, с Виктором хочешь не хочешь, а придётся, ибо понятие личного пространства для него не существует. А может это и просто отличительная черта русских? Впрочем, не это сейчас важно. Пауза затянулась, Юри уже слегка напрягся, немного неловко повёл плечами. Так, исправляемся. – Я тут подумал, что стоит порадовать наших фанатов совместным фото! И главное улыбаться широко и ясно. Всегда работает. Юри в ответ тихо засмеялся. Всё, миссия выполнена – он снова расслабился. - В этом весь ты, - Кацуки повозился в его объятиях – ну, дружеских же! – подождал, пока таец достанет телефон и улыбнулся в камеру. Пхичит же уткнулся носом ему в висок, игриво глянул на экран, не без удовольствия подмечая легкий румянец на щеках друга, и солнечно улыбнулся, делая фото. Прекрасно. Чуланонт отложил телефон на столик и вернулся к тисканью друга – их давняя привычка, ещё с Детройта: Пхичит тискает японца, а Юри не вырывается, чувствуя прилив сил, как будто таец отдаёт ему немного своей неугомонности. Было так по-домашнему уютно и тепло, что все проблемы отходили на задний план. Скоро ведь Новый год – пора чудес и сказок! Можно позволить себе подурачиться. Увы, не так долго, как хотелось бы. Дверь в номер Кацуки резко распахнулась. - Эй, свиная котлета...! – Юрий залетает в номер, как маленький ураган, но обрывается, так и не начав следующую фразу. Видимо он не ожидал увидеть парня не одного. - Юрочка, сколько раз тебе говорить, что сначала нужно стучать? – почти ласково журит подростка Виктор, заходя следом, - Вдруг Юри переодевается или… обнимается, - тут он наконец видит, чем в действительности занят Кацуки и замирает, нехорошо щурясь. Приплыли, думает Пхичит. Ой как приплыли. Первым отмирает, конечно же, Виктор. И, как самый старший, решает взять ситуацию в свои руки, видя, что таец отпускать их Юри как-то не торопится. - Пхичит Чуланонт, - холодно констатирует Никифоров, прикидывая за сколько вспылит Плисецкий. Тот пока держался. Пхичиту всё же пришлось нехотя отлипнуть от тёплого Юри и вернуться в прежнее положение, стараясь не делать резких движений, а то мало ли, вдруг Плисецкого натравят. - Виктор Никифоров, - протянул в ответ Пхичит, непринуждённо махнув рукой, - вроде бы знакомились уже. Ой. Вот сам ведь себе могилку копает, давая волю языку. Что ж, надежда лишь на то, что Юри будет приносить цветочки на упокой. Хотя если судить по взгляду Виктора – и это не факт. - Чем занимаетесь? – На лице у Никифорова как всегда дружелюбная улыбочка, но аура – мама не горюй! Можно котлетки жарить, если, конечно, ты бессмертный. Но Пхичит бессмертным не был, поэтому приходилось выкручиваться. - Да так… сидим, прошлое вспоминаем, дурачимся… ничего необычного. - Необычного? – прошипел доведённый до точки кипения Плисецкий. Долго он в этот раз, видимо пытался сдерживаться. Не получилось. – Да ты…Ты!... - Он, он, - недовольно прервал Юрия Виктор, ненавязчиво затыкая Плисецкого взглядом, - сейчас уйдёт, да? Здрасте! С чего это он должен уходить? Это ведь они вообще-то вломились без приглашения! Высказать им всё это в лицо не дало чувство самосохранения. Юрий страшен в гневе и совершенно к тому же непредсказуем. Вдруг в драку полезет? Ситуацию спас Юри, отошедший наконец от внезапной перемены в пространстве. - Виктор, Юрио, я же говорил, что сегодня ужинаю с Пхичитом. – в карих глазах скользнул немой упрёк, который тут же сбил всю спесь с Плисецкого и подрастопил Виктора. - Так мы помним, Юри, но подумали, что вы уже всё, - всплеснул руками Никифоров, но Пхичит сразу понял: всё это специально. – Мы с Юрочкой хотели посмотреть прошлогодние записи с Гран При. Думали, что ты тоже захочешь… А! Коварный ход – подкупать Юри фигурным катанием. Ну ничего, у Пхичита тоже есть свои козыри. Улыбка тайца, как по взмаху волшебной палочки, растаяла, плечи поникли, да и вообще он сам весь погрустнел, поджав губы. - Иди, конечно, Юри, тебя же тренер зовёт, - выдавил он с грустным вздохом. Плисецкий, кажется, впервые обрадовался тому, что Виктор является тренером Кацуки, но вот сам Никифоров напрягся, чувствуя подвох во внезапной перемене противника. И правильно чувствовал. Юри, почти что купившийся на уловку с видео, вдруг засуетился вокруг друга. - Простите, Виктор, но давайте в другой раз, хорошо? Я же уже обещал Пхичиту… Никифоров хмуро посмотрел на оживившегося тайца. Вот ведь хитрец – вздумал играть на мягкотелости Юри! Но, увы, ничего уже не поделаешь, иначе всё это могло запросто перерасти в ссору, а ругань Кацуки не любит. Пришлось силой уводить шипящего Плисецкого, готового тут же набить Чуланонту его улыбающуюся рожу. Что ж, Пхичит, 1-0. Война? Война. Юрий сжимал кулаки, шипел, злился и точно понимал одно: это чёртова война. Вот одного Виктора ему, конечно, не хватало! Так нет же, ещё этот таец вдруг решил, что имеет право на его поросёнка. Невиданная наглость! Вот уж нет, если Юрий Плисецкий решил «моё», то значит от своего не отступится. Ладно ещё Никифоров, с этим ещё можно было бы смириться, раз уж отвязаться не получилось (а отвязаться от Виктора – это что-то за гранью невозможного). Но Пхичит! Бесило то, что Чуланонт был дольше знаком с Юри, то что Пхичиту Юри доверял больше, и все эти их улыбочки, обнимашечки и прочее бесили, бесили, бесили! Юрию хотелось просто закинуть Кацуки на плечо (ну и что, что он меньше!), унести к себе в спальню и больше не отпускать. Никогда. Судя по выражению лица Виктора, тот думал примерно о том же. Чёрт, придётся делиться. Но лучше, опять же, так: тот факт, что их променяли на другого, злил и обижал. Ждать, пока Никифоров что-нибудь придумает, не хотелось. Увести Юри от тайца – хотелось и очень. Пора действовать – решил для себя Плисецкий и ринулся в бой. Юри нашёлся, предсказуемо, на катке. Они с Пхичитом сидели на трибуне, активно что-то обсуждая. Коньки уже были сняты, но уходить они явно не собирались, откровенно радуясь глупым разговорам. Бесит. Нужно было срочно что-нибудь придумать. Неважно, в общем-то что, главное отвлечь Кацуки от друга, завладеть его вниманием, мыслями, им самим…. - Эй, Кацудон, - Плисецкий немного грубо (он честно пытался помягче, но улыбка тайца вывела его из себя за считанные секунды) пнул сиденье рядом с японцем и с вызовом посмотрел из-под блондинистой чёлки. Выглядеть юноша, конечно же, хотел грозно, но обида уходить не собиралась, поэтому вышло, наверное, скорее забавно. Если судить, опять же, по улыбке этого чёртового тайца. - О, Юрио! Привет, а мы тут с Пхичитом обсуждали предыдущие выступления. Ты был великолепен! – Юри улыбается тепло и широко, и от этого Юрий даже чуть не забыл о цели своего появления. - Да-да, как будто мне нужна похвала от всяких поросят, - хмыкнул юноша, стараясь спрятать смущение, - пошли, поговорить надо. Юри удивлённо на него посмотрел, но пожал плечами и поднялся со своего места. Пхичит с милой улыбочкой поднялся вслед за ним. Юри вышел. Пхичит тоже. Юрий откровенно напрягся, прожигая в парне дыру. - Ты-то куда собрался? – прошипел Плисецкий. - Как куда? – обворожительно улыбнулся таец в ответ. А потом непринуждённо добавил: - Мне с вами по пути. Правда, не уточнил куда именно, и Юрий подозревал, что неважно куда, главное для Пхичита - не оставлять их наедине. Бесит. Они остановились в конце какого-то богом забытого коридора. Дальше идти было некуда, поэтому Юри озадачено уставился на Юрия, а тот в свою очередь на Чуланонта. - Ну, так куда тебе там по пути было? – издевательски прошипел Плисецкий, надеясь, что до Кацуки дойдёт, что таец их буквально преследовал, и тот попросит его удалиться. Вместо этого осуждающий взгляд получил почему-то сам русский. - Сюда и шёл, - не растерялся Пхичит. – Вон те коробки выглядели очень старыми и интересным. Всё хотел посмотреть, что в них. - Вот и смотри! Пошли, Кацудон, - Юри схватил Кацуки за запястье и потянул в сторону другого коридора, но тот не двинулся с места. - Юрио, не веди себя как ребёнок, - тем самым нравоучительным тоном, который так ненавидел Плисецкий, начал он. – Чего таскаться по углам, давай уже хоть тут поговорим. Терпение Юрия подошло к концу. Он тихо рыкнул, потом сделал попытку успокоиться, послал всё – и особенно тайца – к чертям и ушёл, матерясь на своём чудном русском. Юри лишь недоумённо пожал плечами и пошёл к другу, чтобы продолжить прерванный разговор. Пхичит облегчённо выдохнул, прикинув в уме сколько нервных клеток он потерял в таком вот недолговременном общении с Плисецким. Бедный Юри, и как он только держится? Счёт 2-0, по-прежнему в сторону Пхичита. Война – мрачно констатировал Виктор, нарезая по комнате круги. Точно война. Пхичит что-то понял, и теперь старается разрушить все их планы на милого Юри! Что за наглость - вставать на пути у Виктора Никифорова к его прелестному, теплому и горячо любимому Юри! С одним Плисецким он ещё смириться мог – не первый год друг друга знают – но терпеть посягательства на Кацуки кого-то ещё… нет уж, увольте! Сначала Виктор терпел. Пхичит друг Кацуки, просто друг, а друзьям многое спускаешь с рук. Чаша терпения заполнилась после того случая в номере Юри, а после недавнего селфи со слишком интимными обниманиями – и вовсе переполнилась. Пора что-то решать, и скоро. Для начала, решил Виктор, необходимо сделать селфи с Кацуки, чтобы доказать всему миру – и одному тайцу в частности – кому Юри принадлежит. А потом следует избавиться от соперника. Нет, убивать его не вариант: слишком уж хлопотно. Значит, нужно просто переключить внимание Пхичита на кого-то ещё. Эта идея показалась Виктору здравой, поэтому он уже два часа перебирал в голове всех своих знакомых и подставлял к ним Пхичита. Выходило целое ничего, и хотелось любимой русской водки. Но вряд ли на пьяную голову ему бы пришли дельные мысли. Скорее уж он бы просто решил спрятать Кацуки и никому больше не показывать. Вот это было замечательным планом, и его Виктор оставил на всякий случай. Мимо пролетел доведённый до ручки Плисецкий. Виктор остановился и тяжело посмотрел на подопечного. - Сунулся, - устало констатировал Никифоров, прикрывая глаза. Юрия хватило только на ленивый бросок подушки. - Вот чего он к нему как банный лист прицепился!? – раздосадовано выпалил юноша, падая на кровать и смотря в белый потолок, - шел бы лучше к… к… Виктор закатил глаза и хотел было сказать, что как раз над этим и думал, до того, как его прервали, как Плисецкий неловко махнул ногой в воздухе и закончил предложение. - К Сынгылю, не знаю. - Почему к нему? – удивленно спросил Виктор. - Да не знаю. Ходит просто вечно хмурым, может этот бы его расшевелил. Типа трудности и всё такое… Виктор посмотрел на парня почти восхищённо. И как он сам не догадался! Вот что значит юный, ещё не затуманенный жизненной мудростью, взгляд. - Юра, ты умница! Осталось только привести план в действие, и Юри снова будет принадлежать только им двоим. Но всё пошло кувырком с самого первого пункта. Почему первым делом надо сделать селфи, и почему без этого нельзя идти дальше – даже сам Виктор не особо понимал. Может, взыграло то самое русское упрямство, а может гордость или самолюбие. Кто этих русских поймет? Вот только сделать это самое злополучное фото всё никак не получалось. То Юри внезапно кто-то зовёт, то таец ну совсем от него не отлипает, то Яков вмешивается со своими «тренировками». Да кому вообще может быть до тренировок, когда твоего любимого из-под носа уводят! В общем, план пришлось немного корректировать. Теперь главной целью стало столкнуть Сынгыля и Пхичита. Тут, конечно, тоже возникали трудности. Первый вообще мало где появлялся и неохотно находился в одном помещении с людьми. Второй же наоборот всё время был окружён толпой, но хвостиком таскался за Юри, не давая русским остаться с ним наедине. Пришлось воспользоваться всеми своими мысленными и немыслимыми знакомыми на просторах интернета, чтобы хотя бы там окружить Пхичита Сынгылем. После пошла уже совсем тяжёлая артиллерия, а именно – убеждать Юри в том, что Сынгылю очень одиноко, что Пхичит был бы для него отличным другом. Сложно сказать, что именно помогло, но Чуланонт стал больше интересоваться корейцем, хотя от Юри всё ещё не отлипал. В ход шли ну совсем отчаянные меры. Мила сначала долго смеялась, потом недолго думала и с радостью согласилась помочь. Её шёпот про «фанфики» и «шипперов» Виктор предпочёл не слышать. Позже, наблюдая за тем, как Пхичит и Сынгыль «внезапно» остаются наедине, Виктор пожалел, что не обратился к девушке с самого начала – это надо же всё так виртуозно устроить! Русские женщины воистину ужасают. Юра и Виктор в нетерпении затаились за углом. Вот-вот всё решится. Сейчас Пхичит и Сынгыль разговорятся, сойдутся и таец наконец-то отстанет от Кацуки. Ну же! Ведь разговоры и умение расположить к себе – это самые сильные черты Пхичита! Но вот только одного они не учли, развивая интерес Чуланонта к корейцу. Сынгыль после непродолжительного разговора (попытки разговора), молча развернулся и ушёл. Пхичит пожал плечами, вздохнул и пошёл на поиски Юри. Упорно привлекая внимание тайца к Ли, Виктор и Юрий не учли того, что Сынгыля тоже в Пхичите нужно заинтересовать. Но сделать это будет сложно даже Миле. 3-0, Пхичит лидирует. Виктор и Юрий мрачно сидели на диване. Первый перелистывал страницы совершенно не интересной книги, а второй скучающе смотрел телевизор. Кажется, эту битву они проиграли, но победа в войне будет за ними! Наверное… как-нибудь… ну не отступятся, по крайней мере, точно! - Эй, вы чего? – Юри зашёл в номер, с удивлением смотря на русских, - вроде не осень, чтобы хандрить. Юрий показательно хмыкнул, переключая канал. Виктор промолчал, перелистывая страницу. - Ну, что случилось? – Кацуки обошёл диван и присел напротив них. Виктор по-прежнему молчал, но страницы больше не перелистывал. Нахохлившийся Юрий просто шумно сопел. - Обиделись? – Ткнул пальцем в небо японец, удивившись, когда парни странно дёрнулись. – Правда, что ли? Ну, простите, что совсем не уделял вам внимания… понимаете, мы же с Пхичитом так редко видимся… Юрию хотелось крикнуть, что его Кацуки видит не чаще, но предостерегающий взгляд Виктора его остановил. Юри вздохнул и немного смущённо потрепал их по макушкам. - Ну, хотите я вам кацудон сделаю? Только вам, - и обезоруживающе улыбнулся. Так улыбаться мог только он, и только ему они всё прощали. Глядя на просиявшего Виктора и немного обрадованного (насколько вообще можно было судить по вечно хмурому лицу) Юрия, Кацуки подумал, что оба русских ещё сущие дети, которым просто не хватает внимания и тепла. Переглянувшиеся за спиной японца Никифоров и Плисецкий не без удовольствия подумали: 3-1, Пхичит. Выкуси. Пхичит, сидя на кровати в номере одного корейского фигуриста, со смешанными чувствами поправил бы их: 3-2.