Последний день

Как прекрасно, когда тебя любят. Каждая частичка говорит об этом. Ты стараешься сделать всё для человека или ничего. Ты меняешь свои стереотипы, представления, узнаёшь новое, но через другого, через иного прекрасного человека, который становится твоим миром. Он становится центром вселенной. Это незабываемо. Но очень зыбко… Я редко задумывалась о красоте. Жизнь для меня значила: сон, работа, обед, работа, ужин, и всё на повтор. Это стало моей ловушкой. Когда любая мелочь это лишь единица целого. Когда ты не отделяешь эту частичку, когда ты её не видишь и не понимаешь, насколько она важна, насколько! Серые будни. День сменяет ночь. Ужин стал заправкой. Интернет создан только для работы. Телевизор отсутствует в моей квартире. Цветы давно завяли, не выдержали графика. Животные — это не обитатели смежного со мной пространства. Стены в старой побелке с зияющими трещинами, прошивающими балкон. Однокомнатная квартира уже не походит на то роскошное жилище, которое подарили мне родители на шестнадцатилетние. Сейчас мне 23, но я ничего не хочу менять. Мне уютно приходить в тихое логово и проводить спокойно одинокие вечера. Это моя жизнь. Что-то не так. Картина слетела со стены за кровать. Неважно. Даже лучше, никогда не понимала кубистов. Стрелки часов указывают семь утра. Как привычно. Кружка кофе едва сохранила лёгкий аромат, напиток уже остыл. Накидываю лёгкую кофту и иду на привычную работу. Каждое движение сопровождают капли дождя. Нужен был зонт. По привычке ищу его в большом отделении сумки, но, увы, я оставила вещицу дома. Мимо, как назло, проезжает машина, окатив прохладной водой. Иду дальше. Это всё, что мне уготовили на этот день? Следует заметить, пока я пребывала в маршрутке, мне успели зацепить колготки и раз пятнадцать толкнуть, оповестив, что это я во всём всегда виновата. Однако, я спокойный человек. Вывести из себя меня практически невозможно. Но когда на работе меня уволили, за несоответствие внешнего вида занимаемой должности и отпугивание посетителей. Я задумалась. Это было пятое новое рабочее место за полгода. Присев на скамейку в парке, возле бывшей работы, я заметила девушку. Она улыбалась и что-то черкала в блокноте, расположившись на ступеньках подле фонтана. Белая футболка, на три размера больше и цветастая юбка, сидели на ней нелепо, но отчасти великолепно. Волосы цвета малины спускались до плеч, образуя причёску каре. Она была в своём мире, не похожем на мой. Раньше я бы не обратила внимания, но её яркое поведение стало последней каплей в моём тусклом дне. Девушка махала руками с карандашом, вертела головой. Она пыталась перенести на лист все здания и окружающих людей, все пропорции. Я не могла поступать так: открыто, беззаботно, необычно. Она могла. Она хотела. Она владела ситуацией, она желала получить от мира всё. Мне с детства объясняли, что я должна работать. Сквозь дождь, снег, град — не важно. Я должна быть простой, обычной, стандартной. Любые помыслы о творчестве пресекались. Любое моё действие было обречено на несоответствие остальным. Это был последний день моей стандартной жизни…