***
2011 Уже 11 часов вечером Рождества, и Дэн сидит у себя в комнате, смотря их с Филом рождественское шоу на сайте BBC. Ну, или смотрел бы, если бы видео не прерывалось, чтобы загрузиться, уже в миллионный раз. Он вздыхает и обновляет страницу, после чего видит на экране сообщение "вы не подключены к интернету". Его глаза перескакивают на верхнее меню, и конечно же иконка вайфая серая. Он кликает по ней, но когда пытается выбрать вайфай своих родителей из списка доступных, его информируют, что он не может подключиться к сети. — Черт, — бормочет он, отключая и снова включая вайфай. Ничего. Затем он проверяет телефон: ни вайфай, ни 3g, ни E, ничего не ловит. Тогда он пишет Филу: "спаси мой вайфай только что отключился и не подключается обратно я не знаю что делать у меня вообще нет интернета так что я даже погуглить не могу". Фил, рыцарь в сияющих доспехах, отвечает приободряющими словами и скриншотом из статьи о том, как перезагрузить роутер. Дэн проходится по всем пунктам. "спасибо люблю тебя я побежал в гостиную искать роутер пожелай мне удачи", — отвечает он, выползая из кровати и направляясь к двери. "Окей, удачи!! А где ты сейчас??" "у себя в комнате", — пишет Дэн, не подумав. Ответ Фила короткий, милый и почему-то ощущается как нож в животе у Дэна. "Один?" На секунду Дэн замирает, просто пялясь на сообщение. Его пальцы сжимаются вокруг дверной ручки. Нет, отчаянно думает он. Нет, это звучит так грустно и жалко. Так, будто он один смотрит свое радио-шоу, потому что его семье нет дела. Но это вовсе не так. Ведь не было такого, чтобы он попросил своих родителей посмотреть шоу, а они отказались. Он просто… как-то раз вскользь упомянул об этом. Просто сказал им, что он и Фил сделали рождественское шоу для Радио 1, и оно будет в эфире в 10 часов на Рождество. Если бы он хотел, чтобы они посмотрели, он бы им сказал. Но он этого не сделал. Потому что ему наплевать, посмотрят они или нет. Ему даже казалось, что будет лучше, если не посмотрят. "да слишком неловко смотреть вместе с родителями :р", — наконец отвечает он. И он убеждает себя, что это правда. Если бы его родители сейчас смотрели шоу, это было бы неловко. И напряженно. И их бы раздражала проблема с вайфаем. Да им все равно не понравилось бы, скорее всего. Они бы не поняли шуток. Они бы подумали, что все это глупость. Ему гораздо больше нравится смотреть одному. "Хааа я думал что будет слишком неловко, помнишь?" — пишет Фил. — "Но на самом деле нет! Мои родители, бабушка с дедушкой, бро и его девушка — все здесь, и это очень весело! :D Пока что им всем очень нравится шоу!" Дэн глубоко вздыхает и медленно выдыхает. Он отпускает ручку. "хаха я знаю ты мне уже говорил", — пишет он. Фил отправлял ему отчеты обо всех своих семейных приключениях на протяжении всего вечера, что начинало немного раздражать. Не потому, что Дэн завидовал или вроде того. Просто… ну вот честно, есть ограничение на количество раз, что ты можешь выслушать истории о том, каким чьи-то бабушка и дедушка считают тебя очаровательным, прежде чем это начнет раздражать. "скоро вернусь пойду починю роутер". * Когда он заходит в гостиную, то видит, что его родители смотрят телевизор, сидя на диване. Их глаза перемещаются на него, когда он заходит в комнату. — Тебе что-то нужно? — спрашивает его мама. — Да, я ищу роутер. Ну, который для вайфая. Он где-то здесь, да? — Понятия не имею, дорогой, прости, — она смеется и перемещает свое внимание на экран. — Это твой брат обычно всем подобным занимается, — говорит его отец. — Мы просто стараемся ни на что не наступить. — Ничего страшного, я его вижу, — отвечает Дэн. Он проходит за диван и добирается до угла комнаты, где расположены модем и роутер, чуть левее от телевизора. На роутере обескураживающе мигают все лампочки. Он достает свой телефон и хмурится, перечитывая статью, которую ему прислал Фил. — Так, значит, нужно отключить шнур питания, — он приседает вниз, поднимая роутер и осматривая два провода, воткнутых в него. Один из них круглый и выглядит как тот, который был в статье. — Отлично, нашел, — объявляет он. — А теперь… Его отец издает раздраженный вздох и Дэн осекается. — Простите, просто… наш рождественский эфир идет прямо сейчас, — объясняет он. — И мне надо твитить о том, что происходит, и все такое, люди с BBC сказали, что я должен, так что я, вроде как, тороплюсь и… Его отец снова вздыхает, а мама показательно делает громче. Что ж. Ладно. Дэн понимает намек. Он замолкает. Он отключает провод питания и огоньки на роутере гаснут. В этот момент его телефон вибрирует. "Ну как там интернет?" — интересуется Фил. "работаю над этим. вот выдернул питание и тут говорится подождать две минуты прежде чем воткнуть его обратно так что я просто жду хаха" "Окей! Может пока ты ждешь удастся завербовать кого-нибудь из семьи чтобы они смотрели вместе с тобой? ^_^" Дэн читает сообщение. Хмурится. Перечитывает. Бросает взгляд на родителей. И если честно, он почти просит. Он почти что просит их выключить чертов телевизор и пойти смотреть остаток шоу вместе с ним, а может даже и притвориться, что они им гордятся. Но нет, напоминает он себе, он не может этого сделать. Потому что если он не спросит, то сможет просто продолжить верить, что есть шанс, что они бы согласились. Так что он ничего не говорит. Вместо этого он хватает провод и запихивает его обратно на место, скорее всего, гораздо сильнее, чем должен был. Двух минут еще не прошло, но ему наплевать. Огоньки загораются один за другим, сначала мигая, затем стабилизируясь. Четыре ярких зеленых точки, выстроившихся в вертикальную колонну. Он ставит роутер на подоконник и немного размышляет. Потом достает телефон из кармана и пытается подключиться к вайфаю. Слава богам, он работает. Дэн встает. — Все исправил? — щебечет его мама. — Да, — вздыхает он. — Ну, я надеюсь. Наверное, я пойду обратно в комнату попытаюсь закончить с радио-шоу. Он выжидает несколько секунд, чтобы посмотреть, как ответят его родители, но они не отвечают. — Ну ладно. Что ж… пожелайте мне удачи, — говорит он, пробираясь мимо дивана и двигаясь к лестнице. А потом, уже почти покинув гостиную, он останавливается: — А знаете, вы тоже могли бы посмотреть, — будничным тоном говорит он, не успев остановить самого себя. Он сожалеет об этом в ту же секунду, как слова покидают его губы, он чертовски об этом сожалеет, но все равно продолжает: — Ну, завтра, например. Запись останется на сайте BBC, так что, ну, я смог бы пересмотреть ее снова. С вами. Если хотите. — Дэн, да ладно, завтра же день подарков, — говорит его отец, не отрывая взгляда от телевизора. — Ну, вообще, ее можно посмотреть когда угодно, — объясняет Дэн. Они, вроде, собираются оставить запись на сайте навсегда. Так что будет можно посмотреть в любое время. Его мама смеется: — Немного глупо, правда? Оставлять рождественское шоу на сайте на весь год. Дэн сверлит ее взглядом: — Ну... Да, н-наверное. Но… — он замолкает. Она даже не смотрит на него. Никто из них на него не смотрит. — Мне казалось, ты сказал, что торопишься, — внезапно говорит его отец. — А теперь ты попусту стоишь тут. На секунду Дэну хочется засмеяться, но смех застревает в горле. Он оборачивает одну руку вокруг своего живота. — Да, простите, — говорит он, глядя на пол. — Простите. Ладно. Хорошего вам вечера. Он пинает ковер. — И простите, что… прерываю. Или типа того. — До завтра, дорогой, — рассеяно отвечает его мама. — Веселись со своим… интернетом… — Ага, — бормочет Дэн. — Наслаждайтесь телевизором. * Вернувшись в комнату, он подключает ноутбук к вайфаю, успешно перезагружает сайт BBC и пишет Филу: "вайфай спасен! официально возвращаюсь к просмотру шоу :D" "Ура!! ^_^" Дэн плюхается на кровать и колеблется, затем набирает еще одно сообщение: "о и я отправился вербовать свою семью но выяснилось что все уже спят лол ничего страшного они смогут посмотреть запись завтра" Из гостиной доносится гудение телевизора, но он блокирует его и продолжает писать: "плюс возможно тогда вайфай станет получше лмао" Дэн нажимает "отправить" и мгновенно сожалеет об этом. Он не должен был лгать. Он ненавидит лгать Филу. Он даже не совсем понимает, почему это сделал, просто… Фил бы не понял. Фил не понимает. Но потом Фил отвечает: "Ладно. Мне жаль, Дэн. Я люблю тебя <3 <3 <3". И Дэн натягивает одеяло аж до подбородка, переставляет ноутбук на колени и размышляет над тем, что, возможно, Фил отчасти все же понимает.***
2012 22 декабря Дэн лежит на полу рядом с пустым чемоданом. Он находится в таком положении уже примерно полчаса, как внезапно: — Дэн? — раздается голос Фила из коридора. — Прости, что прерываю твои сборы, но я нашел еще один пакет с мишурой и хотел… Дверь распахивается, и голос Фила мгновенно обрывается. — Дэн, — выдыхает он, приземляясь рядом с ним. — Дэн, ты должен говорить мне, когда у тебя случается экзистенциальный кризис, а не лежать у себя в комнате в одиночестве с закрытой дверью! — Это не экзистенциальный кризис, — ворчит Дэн куда-то в ковер. Потому что это действительно так. Экзистенциальный кризис — это пустота в груди, гири в животе, ужасающее ощущение, что ничего во вселенной не имеет смысла. Это не то. Это просто… ну, он и сам точно не знает. Он просто поднялся наверх, чтобы собраться, начал думать о поездке домой, вспомнил, какой у родителей отвратительный вайфай, и теперь лежал на полу. — Ты уверен? — спрашивает Фил. — Да, я просто… не знаю. Думаю о всяком, — Дэн поднимает голову на несколько сантиметров и смотрит вверх. Фил сидит рядом с ним, его губы сжаты в беспокойстве, а на шею намотана разноцветная мишура. — Отличный шарф из мишуры, — подмечает Дэн, снова опуская голову на пол. — Спасибо, — говорит Фил. — Так о чем ты думаешь? Дэн не отвечает сразу. Краем глаза он замечает то, как Фил убирает с шеи мишуру, сплетая нити. Ну, или пытаясь сплести. — Не знаю, — наконец отвечает Дэн. — Я просто… обдумывал глубокие философские вопросы. — Правда? — Да. Например, возмещает ли бесплатная еда хреновый вайфай, — вздыхает Дэн. — И кажется, я пока склоняюсь к тому, что нет. Фил переводит взгляд с мишуры, выглядя так, будто не знает, должен ли он смеяться или хмуриться. — То есть, ты не хочешь ехать домой? — нерешительно спрашивает он. Он кажется сбитым с толку. Если честно, Дэн и сам сбит с толку. Он сильнее прижимает лицо к ковру. — Нет, конечно же, я хочу поехать домой, — говорит он. — Но не знаю, стоит ли это того. Просто… у них буквально худший вайфай на свете. — Да, ты уже говорил. Нос Дэна начинает болеть так, словно вот-вот сломается, так что он разворачивает голову в сторону, к Филу. — Потому что так и есть, — говорит он, надувая губы. — Вот честно, я бы навещал семью чаще, не будь вайфай таким ужасным. — Может, тебе стоит поговорить с ними, — предлагает Фил, спустя секунду. — Пусть поменяют провайдера, например. Ну, если все настолько плохо, что это удерживает тебя от поездок к ним. Я уверен, что они захотели бы все исправить, ведь так? Дэн пожимает плечами. — Ты не хочешь с ними это обсудить? — Мне ведь нужно, чтобы хоть что-то оправдывало то, как сильно я боюсь и ненавижу навещать семью, — бормочет Дэн. Его слова висят в воздухе секунду, две, три. Потом он смеется. — Да шучу я, шучу, — быстро говорит он и снова смеется. — Я не ненавижу их навещать. Их вайфай ненавижу, но не… Фил смотрит на него со смесью шока и беспокойства. Дэн смеется уже в третий чертов раз. Потом переворачивается и садится, пробегая пальцами через взъерошенную челку. — Ну ладно. Кризис окончен, — объявляет он. — Не то чтобы это вообще был кризис, но вс… Фил хмурится: — Дэн. — Что? Фил моргает, затем опускает глаза. — Я… Я не знал, что ты так к этому относишься, — бормочет он, играя с мишурой на своих коленях. — Как отношусь? — отвечает Дэн настолько беззаботно, насколько только может. — В смысле, что ненавижу родительский вайфай? Я же жалуюсь на него буквально каждый раз, когда езжу к ним. Фил не отвечает сразу же. Когда же он наконец это делает, его голос звучит мягко и грустно, но многозначительно: — Да, ты прав. Это так, — произносит он. — Наверное, я недостаточно внимательно слушал. Дэн хочет отпустить пренебрежительную шутку, двинуться дальше и забыть, что этот разговор вообще когда-то состоялся. А еще он немного хочет заплакать. Он глубоко вздыхает: — Все в порядке, Фил, — говорит он, не встречаясь с ним глазами. — Мы можем просто… не говорить об этом? Фил поднимает взгляд. Вздыхает. Кивает. — Да, — наконец отвечает он. — Да, конечно. Он поднимает неряшливо сплетенную из мишуры гирлянду и помещает ее на плечи Дэна. — Это тебе, — говорит он, улыбаясь. Дэн закатывает глаза: — Спасибо, она великолепна. — И правда! Я такой талантливый. Фил наклоняется вперед и поправляет мишуру так, чтобы она располагалась более симметрично, затем, довольный результатом, он оставляет руку на плече у Дэна. Его прикосновение теплое. Мягкое. Успокаивающее. Несколько секунд они оба молчат. Потом Фил прочищает горло: — Ты ведь знаешь, что если когда-то захочешь поговорить об этом… Ну, о вайфае. Или о чем угодно, — его пальцы спускаются вниз к руке Дэна, аккуратно ее сжимая. — То ты всегда можешь поговорить со мной. — Я знаю, — отвечает Дэн. — Отлично, — Фил улыбается. — Я помогу тебе собраться.***
2013 В девять утра в канун Рождества Дэн завтракает с семьей в Индии, попутно выслушивая недовольные причитания родителей о том, что первые два дня поездки он провел в отеле, занимаясь своими "интернетными делами". Каким-то образом у них получалось заставить слово "интернет" звучать как что-то плохое. Но ничего, глубоко внутри Дэн осознает, что заслужил эту лекцию. Потому что все, что говорят его родители, правда. Это правда, что если бы он умел планировать заранее, то снял и смонтировал бы рождественское видео до того, как улетел из Лондона. Это правда, что его родители потратили тысячи фунтов на то, чтобы взять его с собой в Индию, и он не имеет права бросать их деньги на ветер, постоянно сидя возле экрана. Это правда, что ему повезло, что у него есть родители, которые постоянно берут его и его брата в поездки вроде этой, ему повезло иметь шанс повидать мир и познакомиться с другими культурами. Это правда, что многие отдали бы что угодно за такую возможность. Это правда, что он всегда был таким, всегда был эгоистом, всегда витал в облаках и всегда недостаточно ценил своих родителей и все, что они для него делают. Это все правда. Он, конечно, чувствует себя куском дерьма, когда выслушивает все это, но это правда. Так что он не спорит, не перебивает, только иногда кивает и пялится на свои колени, ожидая, когда они закончат. Что, наконец, и происходит. Он извиняется. Они кажутся удовлетворенными. Он думает, что на этом все. Но потом он инстинктивно достает свой телефон, потому что ему неловко, а он всегда призывает на подмогу телефон в неловких ситуациях. И все снова катится вниз. — Дэн! — резко обращается к нему мать. — Серьезно, положи, наконец, этот телефон и съешь свой завтрак. Что с тобой не так? Он смотрит на нее пару секунд, а затем быстро засовывает телефон обратно в карман. — Прости, — бормочет он. Она качает головой: — Господи, Дэн, ты что, вообще не слушаешь, что я тебе говорю? У тебя правда совершенно нет никакого желания общаться с семьей? — Не надо кричать на Дэна, — перебивает ее отец, прежде чем Дэн успевает ответить. — Давай ты просто в следующий раз сделаешь всем одолжение и не поедешь с нами. Хорошо? Неплохо звучит, да? Если судить по этой поездке, скучать по тебе никто не будет. Его тон резкий, деловитый и даже почти небрежный. Дэн опускает глаза. Сбоку к его бейглу прилип крошечный кусочек какого-то зеленого растения. Возможно, это петрушка. А может, какая-то экзотической индийская приправа, о которой он никогда не слышал. Что бы это ни было, Дэн пялится на него. Пялится так, слово это самая интересная вещь на планете, потому что если честно, сейчас так и есть. Это уж точно интереснее того, что у него болит живот, его сердце бешено стучит и ему кажется, что он забыл как дышать. Он смутно понимает, что родители выжидающе на него смотрят, а его брат неестественно замер, пока все остальные люди в лобби отеля смеются, разговаривают и едят: кто-то за столиками, кто-то в очереди к буфету. Все кажется очень туманным и отдаленным, а Дэн просто продолжает пялиться на это чертово зеленое пятно и заставляет себя дышать. Он говорит себе, что не надо воспринимать все всерьез. Он два дня подряд работал над чертовым видео для ютьюба, пока его семья ходила любоваться видами. У них есть полное право говорить, что они не будут скучать. — Дэн, доедай быстрее, пожалуйста. Скоро нам нужно будет выходить, если мы хотим быть у базилики до того, как начнется экскурсия. Дэн смотрит на свой бейгл, смотрит на мать, смотрит на отца. Чувствует, как глаза наливаются слезами. Затем он напоминает себе, что у него есть специальный метод того, как справляться со своей семьей в таких ситуациях. И первым шагом было не плакать, так что он не плачет. Вторым шагом было не злиться. Так он и поступает. — Ну, вообще-то, я не думаю, что смогу поехать. — Что ты сказал? — его мама вскидывает брови. — Я сказал, что не хочу ехать, — повторяет он. — Я не очень хорошо себя чувствую, думаю, мне нужен отдых. — Дэн, — говорит она. — Да ладно, милый, ну не глупи. Просто… — Нет! Я не еду, ясно вам? Третьим шагом было убраться от них как можно дальше. Так что он хватает свой бейгл и встает с места. Его отец хмурится: — Дэн… — Что?! — срывается он, пихая стул обратно к столу. — Что не так? Почему вам не все равно, поеду я или нет? Скучать ведь вы не будете, правда? — Дэниел! — вскрикивает его мать. Он игнорирует ее. Игнорирует то, что все люди в лобби сейчас смотрят на него. Игнорирует то, что в какой-то момент он заплакал, нарушая шаг первый. Он выбегает из лобби и падает на колени рядом с отелем. После этого его метод вроде как перестает работать, потому что четвертым шагом было найти убежище в интернете, что, как оказалось, довольно сложно сделать, будучи в отпуске, вне зоны доступа дерьмового отельного вайфая и без работающего мобильного интернета. Шагом номер пять является звонок Филу, но в Англии сейчас четыре часа утра. И даже если бы Дэн наплевал на общие социальные нормы, говорящие не звонить людям в четыре гребных часа утра, ему бы все равно понадобился вайфай, чтобы позвонить или написать сообщение, так как его телефон в Индии не работает. Он смахивает зеленое нечто со своего бейгла, откусывает часть и отправляется на поиски хоть какого-то интернета. В баре, в который он ходил вчера, чтобы загрузить видео, был вполне достойный вайфай, но он, кажется, не открывается до полудня. Но ничего, он найдет другое место, он настроен решительно. Стерев слезы с лица и откусив еще один кусочек бейгла, он отправился на поиски доступа к интернету. * Отель, в котором остановились они с семьей, находится всего в паре минут ходьбы от пляжа, и, как и любой пляж в Гоа, этот был утыкан пляжными хижинами. Пляжные хижины, как казалось Дэну, были чем-то вроде дешевых ресторанов/кафе, но без стен и с соломенной крышей, люди приходили туда чтобы выпить, расслабиться и спрятаться от солнца. Дэн решает, что хоть несколько из них только должны иметь вайфай, и интуиция его не подводит: в ту же секунду он видит хижину с приклеенным к одной из ее деревянных колонн рукописным знаком, гласящим "бесплатный вайфай". Он снимает обувь, чтобы в нее не забился песок, ступает в тень и подходит к прилавку. — Доброе утро, — здоровается местный работник. — Здравствуйте, — отвечает Дэна. — Эм. У вас на знаке было написано "бесплатный вайфай", так что я тут просто… эээ… — Бесплатный вайфай для клиентов, — говорит ему мужчина, хитро подмигивая. — О, верно… — заикается Дэн, радуясь, что взял с собой бумажник. Он заказывает картошку фри и какой-то напиток под названием Кабо, который, кажется, является обычным Малибу под другим названием. Мужчина исчезает на кухне, а спустя пару мгновений возвращается с бутылкой алкоголя и ведерком картошки с соусом. — Я так рад, что у вас есть вайфай, — говорит Дэн, оплачивая свой заказ. — Я даже представить не могу, как можно без него обходиться, — отвечает мужчина, забирая деньги Дэна и отдавая ему сдачу. — Нет большего горя, чем отсутствие вайфая. Затем он смотрит Дэну прямо в глаза и добавляет: — Кроме, пожалуй, горя быть нелюбимым. Дэн смотрит на него, в одинаковой степени пораженный и расстроенный. Они глядят друг на друга несколько секунд. Затем мужчина за прилавком удовлетворенно кивает, хватает салфетку и что-то на ней пишет. — Вот, пожалуйста, — произносит он, протягивая ее Дэну. Дэн нерешительно берет салфетку, ожидая найти на ней тайный смысл жизни или что-то вроде того. Но это просто несколько цифр. Он вопрошающе смотрит вверх, а мужчина смеется: — Пароль от вайфая. * Спустя три часа и несколько коктейлей, Дэн наконец звонит Филу, потому что ему одиноко и он слишком пьян, чтобы ему было не наплевать на то, что в Англии еще нет даже семи утра. Фил отвечает хриплым голосом, и Дэн начинает тираду о дерьмом вайфае, и дерьмом пиве, и дерьмовых родителях, и бог еще знает о чем. — Дэн, погоди, постой, — наконец прерывает его Фил. — Ты что, пьян? — Кажется, да. — Который сейчас час? Около двенадцати? — Ага… Что-то вроде того. — Где ты находишься? — На пляже? Я не знаю. Внутри пляжной… штуки. Куча народу. Отличная картошка. — Ты обедаешь, что ли? Ты с семьей? — Нет, пошли они, — выпаливает Дэн. — Дэн? Где твоя семья? — Я не знаю! В какой-нибудь… ебучей… пещере, наверное. Знакомятся с достопримечательностями. Культурой. Все такое. Фил задает кучу раздражающих вопросов. Ему надо знать, почему Дэн не с семьей. Ему надо знать, сколько Дэн выпил. Ему надо знать, далеко ли Дэн от отеля. Ему надо знать, сможет ли Дэн туда добраться. — Дэн, ты должен вернуться, ладно? — говорит Фил. — Обратно в отель. И позвони мне оттуда, как только доберешься, хорошо? — Но мне нужен вайфай! — В отеле есть вайфай, — отвечает Фил. — Вчера ты звонил мне по скайпу из своего номера, помнишь? — Но тот парень сказал… горе… нет большего горя… — он нетерпеливо сбивается. — Не помню. Но он так сказал. Про вайфай. — Я все понимаю, Дэн, но я не хочу, чтобы ты продолжил пить, а потом отрубился один неизвестно где посреди Индии. — Но в отеле такой дерьмовый вайфай, — жалуется Дэн. — Это ужасно. Отели. Вайфай. Он опускает взгляд на стол: — Мне даже не нравятся семейные п-поездки, — бормочет он. — Вайфай всегда отвратительный. Ненавижу это. Ну… ну и какая разница, если они… не х-хотят, чтобы я с ними ехал… в следующий раз. Я останусь дома со своим х-хорошим вайфаем. Какая разница?! Пошли они. Он вытирает глаза салфеткой с паролем. — Я понимаю, Дэн. Все хорошо, я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, — всхлипывает Дэн. — Фил, я хочу домой. — Я знаю. Я знаю, что хочешь. Но, Дэн, пока что тебе нужно вернуться в отель. Ладно? Сделаешь это для меня? — Ладно, — наконец шепчет он. — Да, я это сделаю. * Шестым шагом было немного подождать и позволить всему устаканиться. Так он и делает. Вернувшись в номер, он плюхается на кровать. Переодевается в пижаму. Заказывает еду в номер, пьет много воды и принимает душ, а затем ложится спать. Вечером, когда семья возвращается, мама будит его и спрашивает, чувствует ли он себя лучше. И если честно, он чувствует себя отвратительно, но вслух он говорит, что да, спасибо, надо было только денек отлежаться. Она говорит, что рада, а потом они всей семьей рассказывают ему про свои туристические похождения. Они уже поели, так что Дэн снова заказывает еду. Никто не упоминает утренних событий. Работники лобби отеля тратят два часа на установку вертепа, в котором не хватает фигурки младенца Иисуса, а Дэн меняет свое имя в твиттере на "Данта Хо-хо-Хауэлл". "счастливого рождества", — пишет он Филу в полночь. — "прости за ту ужасную сцену которую я закатил с утра" Фил отвечает миллионом рождественских эмоджи, и это сообщение такое милое, что оно, наверное, заставило бы Дэна расплакаться, если бы он не был так эмоционально истощен. * Последним шагом является подавление. Так Дэн и делает. И спустя полгода, когда его семья отправляется на отдых в Австрию, Дэн решает остаться дома, но только потому, что он слышал, что в Австрии дерьмовый вайфай.***
2014 27 декабря Дэн направляется обратно в Лондон в поезде. В этом году он планировал остаться с родителями подольше, если все пройдет хорошо. Чего, конечно, не произошло. Так что прошлой ночью он купил новый обратный билет, а рано утром сообщил своей семье, что планы изменились и ему нужно вернуться в Лондон как можно скорее, чтобы загрузить игровое видео, которое сохранено у него на компьютере. Не лучшее оправдание, но родители не задают лишних вопросов. Вообще-то, они никаких вопросов не задают, лишь отпускают пару пассивно-агрессивных комментариев о том, какой он безответственный и эгоистичный. На что, по большому счету, ему наплевать: бывало и хуже. В любом случае, сейчас он уже в поезде и будет дома где-то через час. И тогда все будет хорошо. Его вагон пуст, скорее всего, потому что сейчас 10 часов утра и большинство людей либо на работе, либо отсыпаются после праздников. Небо снаружи облачное, — возможно, скоро начнется дождь — и мир кажется ужасно грустным и унылым. Хотя, может, Дэн просто проецирует свое настроение на природу. Он вздыхает и плюхается на свое место, а потом, от нечего делать, звонит Филу. — Дэн? — Привет, — говорит он. — Как дела? Дэн немного вытягивается и смотрит на грозовые тучи, собирающиеся на горизонте. — Не знаю, — говорит он. — Ничего интересного, я в поезде. — В поезде? — Ага, возвращаюсь обратно в Лондон. — О, — отвечает Фил. — А я думал, что ты собирался остаться до тридцатого. — Да. Решил уехать пораньше. — О, — повторяет Фил. — Что-то… случилось? У вас с семьей? — Нет-нет, дело вовсе не в этом, — объясняет ему Дэн. — Просто я не могу больше мириться с этим вайфаем, понимаешь. — С вайфаем, — повторяет Фил. Дэн плотнее прижимает телефон к уху. — Ага, вайфай там просто откровенное дерьмо, помнишь ведь? Он всегда такой. Я просто не понимаю, в чем состоит их проблема, знаешь? На дворе, черт подери, 2014 год, пришло время им разобраться со своим интернет-подключением, тебе не кажется? — Ну, если тебе от этого станет легче, то я почти уверен, что у всех родителей плохой вайфай, — отзывается Фил на другом конце провода. Дэн хмурится, потому что ему этот ответ кажется немного пренебрежительным. Как будто Фил намекает, что он неблагоразумно себя ведет. Как будто Фил считает, что ему нужно было остаться еще на пару дней. Но ему необходимо было уехать раньше. Чтобы не сойти с ума, он должен был уехать. — Я понимаю, но, Фил, — отчаянно говорит он, — вайфай моих родителей не просто "плохой". Он… практически не работает. Чтобы посмотреть видео на ютьюбе у них дома мне пришлось поставить качество на 360р, а затем подождать где-то 10 минут, чтобы загрузилось хотя бы начало. — Звучит действительно ужасно. — Да, — отвечает Дэн, начиная говорить все быстрее. — И когда я пожаловался им на это, они были такие, типа, "не понимаю, почему это так важно для тебя, бла-бла-бла, в жизни есть вещи важнее интернета". Но ведь интернет и есть моя жизнь, понимаешь? Он важен для меня. И они не могут просто понять этого. Они никогда не понимают! А, например, вчера они… Черт. Минуточку. Он же не хотел рассказывать об этом Филу. — Эм… да неважно. Забудь, — заканчивает он. — Дэн? — медленно отвечает Фил. — Что произошло вчера? Дэн закрывает глаза. Да, он может проигнорировать этот вопрос, или солгать, или повесить трубку. Он может. Но по правде говоря, он чувствует себя отвратительно, а Филу всегда удается немного это исправить. — Ничего, я просто… Рассказал родителям обо всей этой истории с книгой, — признается он. Затем, немного тише добавляет: — Они сказали, что это глупо. — Они сказали что?! — Ну, не глупо, а просто… — Дэн медлит. Раздумывает над тем, как много деталей может раскрыть Филу. Решает выбрать практически незацензуренную версию правды. — Ну, я описал им наши идеи и все такое, и моя мама сказала что-то вроде "хм, ты и правда считаешь, что есть рынок для чего-то подобного?" И… Конечно же, я разозлился и мы из-за этого поссорились, а потом мой отец… Дэн прочищает горло и сглатывает. — Эм. Мой отец сказал: "что ж, не думаю, что стоит так расстраиваться из-за этой книги, потому что мы же знаем Дэна, он скорее всего даже не закончит ее из-за лени" — что показалось моей матери просто уморительным. — О боже, — шепчет Фил. — Дэн, это не… Он болезненно выдыхает. — Как они могли такое сказать? — наконец спрашивает он. Дэн пялится в окно. Фокусируется на горизонте и деревьях, пытается заставить себя не заплакать. Видит бог, вчера он уже наплакался. — Дэн, — продолжает Фил. — Дэн, твои родители даже не представляют, о чем говорят, ясно? Ты ведь это понимаешь? — Да, понимаю, — отвечает Дэн, не отрывая взгляда от деревьев снаружи. Головой он конечно же осознает, что его родители ничего не понимают в издательском деле. Он знает, что по какой-то причине они всегда недооценивают его возможности. Он знает. Но проблема состоит в том, что в этот раз они просто озвучили то, о чем он и так сам думал. Что возможно, он каким-то образом облажается. — Просто… Ну, не знаю, — он вздыхает, перенося телефон к другому уху. — Ты ведь не думаешь, что они правы? Это предложение звучит немного более жалко, чем предполагалось. — Ну, потому что я не хочу, типа… тянуть нас обоих на дно, понимаешь? У меня плохо с дедлайнами и всем таким. К тому же, ну, — добавляет он, горько усмехаясь. — Они правы, я действительно чертовски ленивый. — Нет, это не так, — выкрикивает Фил. — Дэн, ты вовсе не ленивый, и никогда таковым не был! Ты так говоришь, но на самом деле являешься одним из самых трудолюбивых людей, которых я знаю. Все будет хорошо. Нам будет так весело писать эту книгу вместе, Дэн, поверь мне! Серое небо кажется до невозможности огромным, нависая над крошечными деревьями на горизонте. — Да, — говорит Дэн, прочищая горло. — Ты прав. Прости, я глупо себя веду. — Нет, не извиняйся, просто, — на том конце провода Фил дергано вздыхает, как будто находится на грани слез. Но когда он, наконец, заговаривает, его голос идеально спокойный. — Я рад, что ты уехал раньше. Потому что твои родители не имеют права говорить тебе такие вещи. Это неправда. К тому же, они твои родители! В его словах смешиваются ярость и боль. И в каком-то смысле это приятно. Услышать, что Филу за него обидно. Знать, что Фил на его стороне, что Фил чувствует те же презрение и ярость, которых родители Дэна заслуживают. В то же время ему хочется, чтобы Фил понял, что это того не стоит. Не стоит так заводиться из-за того, что родители Дэна "говорят такие вещи", потому что, если честно, они говорят подобное все время. Всегда говорили и скорее всего всегда будут говорить. Это может и больно слышать, но все в порядке. Дэн в порядке. Дэн привык. Иногда он, конечно, огорчается из-за этого, иногда злится. Но в основном подобное заставляет его лишь чувствовать усталость. Внезапно ему кажется, что и от этого разговора он устал тоже. Устал пытаться убедить себя, что ему наплевать. Устал от жалости Фила. На мгновение он закрывает глаза. — Фил, — слабо произносит он. — Все нормально. Это ерунда. Он слышит, что Фил собирается ему возразить, и продолжает: — Просто забудь, что я вообще об этом сказал. Они и раньше так поступали, это неважно. Это меня не трогает. Ясно? Точнее, тронуло, конечно, но я это пережил. И я правда остался бы, если бы не вайфай. Прошлой ночью я был у себя в комнате и решил зайти в интернет, но ничего не вышло, потому что ни черта не загружалось, так что я решил, что пошло оно все, и решил выбираться оттуда. — Ладно, — тихо отвечает Фил, будто бы не веря в то, что только что сказал Дэн, но решив не давить. — Что ж, какой бы ни была причина, я рад, что ты возвращаешься в Лондон. — Да, — бормочет Дэн. — Я тоже. * Когда он наконец добирается до Лондона, на улице идет дождь, а он плачет. Но скоро у него будет нормальный вайфай, а это самое главное.***
2015 На дворе Рождество, а Дэн забился в угол родительского гаража, пролистывая десятки полузагрузившихся изображений и текстовых постов, которые представляла сейчас из себя его лента на тамблере. Его родители меняют провайдера. Только по какой-то идиотской причине они отключили старый интернет до того, как подключили новый, который, как оказалось, теперь смогут настроить только после нового года. Что значит, что никакого ему скоростного интернета до января. Никакого вайфая, только 3g. А так как единственное место во всем доме, где ловит 3g — это гараж, именно там Дэн и проводит большую часть своего времени на протяжении последних нескольких дней. В гараже холодно и освещен он лишь жалкой одинокой лампочкой, которая, скорее всего, кишит пауками, но Дэн закрывает на все это глаза ради доступа в интернет. Дверь, разделяющая дом и гараж, открыта, потому что Дэну не хватило духу ее закрыть. Он может отдаленно слышать голоса своих родственников. Ему любопытно, что они делают, но в то же время, ему наплевать. Если честно, он мог бы весь остаток дня не видеть ни единого члена своей семьи, и был бы счастлив. Матушка его, конечно же, об этом не знает, поэтому не успевает он и часа провести в гараже, как она объявляется у двери: — Тук-тук. — Кто там, — безэмоционально отвечает Дэн, не отрывая взгляда от телефона. — Это твоя мама, — тихо говорит она. — Пришла напомнить, что Рождество приятнее проводить с семьей, чем в гараже в одиночку. Дэн продолжает листать ленту. — Прости, это единственное место, где у меня ловит интернет, а мне нужно закончить кое-какую работу для ютьюба. — Ну что ж, я уверена, что тебе тут очень весело, но, может быть, твоя семья капельку важнее, чем ютьюб? — упрекает его мама таким высокомерным тоном, что ему хочется закатить глаза. — Тебе так не кажется, Дэн? В этот раз он все же закатывает глаза: — Ну не знаю, ютьюб, вообще-то, является моей работой. Так что то, чем я занимаюсь, вообще-то довольно важно, — говорит он, проводя вниз по экрану, чтобы обновить тамблер. И, о чудо, на самой верхушке его ленты отображается фотография надувного инопланетянина, сидящего за офисным столом. Это единственная картинка, которую тамблер смог загрузить за весь день. Воистину рождественское чудо. Дэн репостит ее. — Дэн, — срывается его мать. — Мне что, забрать твой телефон? — Ммм, не выйдет, мне не пятнадцать, ты больше не можешь конфисковывать мои вещи. Он отрывается от экрана. Она стоит в проходе и смотрит на него, скрестив руки и подняв брови. На мгновение он уверен, что сейчас мама начнет кричать. Но вместо этого она вздыхает так, будто хуже него на свете сына нет, а она просто мученица, которой постоянно приходится терпеть его выходки. — Ладно, — коротко отвечает она. — Если сегодня все же решишь повзрослеть и перестать по-идиотски себя вести, мы ждем тебя внутри. — Ага, хорошо, — говорит Дэн, вновь переводя внимание на экран телефона. На несколько секунд в помещении повисает тишина. Затем его мать разворачивается на каблуках и захлопывает за собой дверь, которая издает глухой стук. Почему-то от этого звука грудь Дэна сжимается. Какое-то время он просто продолжает стоять, пялясь на закрытую дверь. Затем он садится на пол, притягивает к себе колени, и звонит Филу. Тот отвечает сразу же: — Дэн! С Рождеством! — радостно говорит он. Дэн слышит смех на заднем плане. Потому что конечно же Лестеры смеются. Они ведь Лестеры. И сейчас Рождество. Несмотря на это Дэн вздыхает: — Привет, — говорит он. — Чем… Чем занимаешься? — Ну, прямо сейчас мы играем в "передай посылку", — смеется Фил. — А еще у нас в гостях аж шестнадцать родственников, так что здесь довольно… Погоди, можно я перезвоню тебе чуть позже? — Фил? — это единственное, что говорит Дэн, но этого достаточно. — Дэн, что… — едва слышно бормочет Фил. — Черт, прости, я не… Мы можем поговорить сейчас, все в порядке, только я… Дэн слышит, как Фил взбегает по ступенькам, а звуки чужого смеха на заднем плане становятся все тише. — Окей, прости, — наконец произносит он. — Что случилось, все хорошо? — Не знаю, — отвечает Дэн. — Тамблер не загружается. — Из-за того, что нет интернета? — Ага. — А ты пробовал спуститься в гараж? У тебя ведь там ловил 3g, да? — Да, я и так в гараже, просто… — его голос надламывается. — 3g такой ужасный, Фил. Буквально половина моей ленты не загружается вообще. Невозможно увидеть ни гифки, ни картинки, только текстовые посты под кучей белых прямоугольников, и ведь даже смысла их не поймешь, потому что не знаешь, о чем вообще речь и… Его речь обрывается всхлипом. — Дэн, ты что, плачешь? — тихо спрашивает Фил. — Вроде того, — скулит Дэн, пытаясь вытереть лицо рукавом своего рождественского свитера. Ничего не выходит, потому что слезы капают слишком часто. — Ну просто… понимаешь… — выдавливает из себя он. — Каждое Рождество я всегда думаю, что, может быть, в этот раз все будет лучше, но лучше не становится. Я просто… Боже, я такой тупой. Я реально думал, что в этом году все будет не так плохо, я думал, что все пройдет нормально. Я хотел, чтобы все прошло нормально. И периодически так и было! Например, когда я только приехал, и сегодня утром, когда мы открывали подарки, все казалось н-нормальным. Но потом… Дэн шмыгает носом и снова безрезультатно пытается утереть глаза рукавом: — Но потом случился рождественский ужин и все полетело к чертям. А еще гребаного вайфая до сих пор нет, так что я просто… — он резко вдыхает и пытается собраться, прежде чем продолжить, потому что сейчас он рыдает так, что Фил, скорее всего, не понимает ни слова. — Я просто… просто сижу здесь один в этом ебучем гараже, пытаясь поймать сраный вайфай, а они все там… внутри… и я… просто ненавижу это место. Я ненавижу быть в месте с настолько плохим интернет-соединением, понимаешь? — Понимаю, — мягко отвечает Фил. — Я понимаю, Дэн. Дэн еще несколько раз шмыгает носом и вытирает глаза: — Черт, Фил, прости, что я прервал твое время с семьей ради того, чтобы поплакать из-за того, что тамблер не загружается, — он слабо усмехается. — Дэн… Не надо. Все в порядке, — он замолкает, а затем немного нерешительно продолжает. — Что бы там ни произошло, Дэн, все хорошо. И Дэн знает, что он говорит вовсе не о плохом интернете. Как, собственно, и он сам. — Фил, — произносит он, пялясь на бетонный пол гаража. — Когда мы станем родителями… Он замолкает, потому что они, конечно же, обсуждали детей раньше, но произносить эти слова вслух Дэну все равно тяжело. Он резко выдыхает: — Когда мы будем родителями, — повторяет он. — У нас будет лучший, мать его, вайфай на свете, ведь так? — Да, я… Конечно, — хрипит Фил. — Конечно. Он повторяет это с большей уверенностью. — Мы будем такими хорошими родители. — Дэн. Мы будем самыми лучшими родителями из когда-либо существовавших, — уверяет его Фил теплым серьезным и уверенным голосом. — Хорошо, — Дэн кивает самому себе и сжимает губы. — И… И когда наши дети будут приезжать домой на Рождество, мы будем закармливать их теми крошечными пирогами, которые готовит твоя мама. — Пироги, — повторяет Фил с улыбкой в голосе. — Да, это очень важно. — И мы будем играть в "передай посылку" все вместе. Фил смеется: — Ну ладно, хорошо. — И во время рождественского ужина мы не будем их игнорировать. Или оскорблять. Или вообще говорить вещи, которые заставят их чувствовать себя дерьмом. На секунду между ними воцаряется пауза. — Нет, — говорит Фил. — Мы определенно не будем делать ничего такого. Дэн не отвечает, а просто раздумывает о своей нынешней семье, предвкушает появление будущей и… — Дэн, все хорошо? — немного нерешительно спрашивает Фил. — Да, — отвечает Дэн. — Я в порядке. И внезапно он осознает, что так и есть. Все действительно хорошо. Он сидит в темном холодном гараже в день Рождества, зарядка на его телефоне вот-вот сядет, его семья все такая же проблемная, как и всегда, а еще у него нет гребаного вайфая. И ничего из этого не хорошо. Но он в порядке. И скоро он возвращается домой.