Не стыдно

      Она обводит окружающих её людей скучающим взором, не дёргаясь, когда громкие басы музыки бьют по ушам. Словно кошка, пригревшаяся в тёплом уголке и не желающая выходить навстречу людской суете. Глубокого карего цвета глаза смотрят на всех изучающе. Как будто девушка, мельком взглянув на лицо проходящего мимо человека, может понять, что у него на душе и с какой целью он сюда пришёл. А предположений на самом деле слишком много.       Кто-то явился сюда, чтобы как следует развлечься, а кому-то пришло в голову залить свою печаль несколькими шотами текилы. У каждого свои причины посещать дешёвые ночные клубы, насквозь пропахшие сигаретным дымом и пропитанные алкогольными парами настолько сильно, что в лёгких начинало жечь от первого вдоха.       Кэрри усмехается собственным мыслям и отпивает немного коктейля из неонового розового бокала. Здесь всё настолько яркое и вычурное, отдающее вульгарностью, что даже смешно. Под стать стандартным третьесортным увеселительным заведениям.       Кэрри хотелось снять напряжение, забыть про всю ту чертовщину, что творилась сейчас в её жизни. Оставить все до единой проблемы за пределами клуба, в котором ей, по сути, нельзя находиться. Как гласил закон, гражданам, которым не исполнилось двадцати одного года, в подобного рода заведениях находиться запрещено. Но кто прислушивается к законам, когда есть возможность их обойти?       Девушка была одной из тех, кто при своей внешней жёсткости обладал определённой коммуникабельностью. Она не могла похвастаться толпами бесполезных знакомых, с которыми даже здороваешься через раз. Как правило, вблизи Кэр крутились люди, нёсшие в себе определённую пользу. Одной из таких личностей был Патрик, любезно согласившийся пустить её в клуб. Пожалуй, это единственный случай, когда девушка была ему по-настоящему благодарна.       Кэролайн Хеннинг казалась всем едва ли не железной. Никаких близких подруг, шопинга по воскресеньям и милых фотографий в социальных сетях. Она словно смотрела на весь мир с тем снисхождением, которого никто не питал к ней. Стойкая, верная, не способная на измену и избавляющая свою жизнь от тех, кто, как Хеннинг казалось, тянет её на дно. Вот она, Кэрри. Именно такой эта девушка была в глазах большинства знакомых.       Мало кто мог похвастать тем, что видел её слёзы и другие проявления слабости. Всё, что Кэролайн делала, виделось окружающим таким правильным и логичным. То, с какой уверенностью она говорила или совершала что-либо, давало гарантию того, что никакие её действия не могли подвергаться сомнениям. Однако окружающие так или иначе забывали одну казалось бы незначительную, но на самом деле чрезвычайно важную деталь: Кэрри была человеком.       Таким же человеком, как и все. Дышащим тем же воздухом, слушающим ту же музыку и совершающим те же ошибки. Кэрри тоже может плакать, чувствовать, страдать и поддаваться соблазнам. Прямо как сейчас.       Она сдувает с лица прядь коротких каштановых волос и допивает коктейль непонятного сиреневого цвета. Уже сейчас чувствует, как алкогольные пары окутывают голову, проникая в мозг и заставляя разум слегка помутиться. Кэролайн ищет взглядом только одного человека. Того, с кем пришла сюда. Тео.       Тео был её единственным настоящим другом. Да, определённо другом. Иначе она не общалась бы с ним лучше, чем с кем-либо, не смотрела бы на него так, словно от него зависела её жизнь, не притащила бы с собой в этот совсем уж проходной и абсолютно примитивный клуб. Это ведь все считают дружбой?       Кэрри нравилась его ухмылка. На трезвую голову она не могла себе в этом признаться, но сейчас, когда разум улетучился в никуда, можно побыть откровенной. Хотя бы с самой собой.       Девушке нравилось сидеть на траве в парке, облокотившись о дерево, в то время как Тео лежал рядом, положив голову на её ноги. Она обожала играться с его волосами и наблюдать, как забавно он морщится и отмахивается. И не скажешь, что когда-то отношения между ними были напряжёнными. До того самого момента, когда Тео наконец поставили верный диагноз.       Могла ли Кэрри представить себе дружбу с шизофреником? Может, если хорошо напиться и накачать себя героином по самую макушку, вполне возможно. Кэр относилась к сумасшедшим, как большинство людей: немного побаивалась их, а порой жалела. Но не ненавидела.       Да и как можно ненавидеть взгляд, изучающий черты её лица в тихие вечера? По правде говоря, это сводило с ума куда сильнее, чем ласки Энзо. Чёрт, это в какой же степени опьянения нужно находиться, чтобы сознаться в том, что твой лучший друг заводит тебя куда сильнее собственного парня?       Однако ноги всё ещё держали Хеннинг, и она в конце концов решилась присоединиться к толпе, танцевавшей в едином ритме только что заигравшего трека. На танцполе Кэрри могла почувствовать себя в своей стихии. Она просто отдавалась темпу музыки, будто морской волне, и всё выходило само собой.       Коктейли раскрепостили Кэролайн сильнее, чем можно было ожидать. Ещё никогда в жизни Кэрри так не хотелось плюнуть на все запреты и правила и сделать всё так, как нравится только ей и никому больше. Забыть обо всех "нужно" и "должна". Хотя бы до утра, пожалуйста.       Окутанная алкогольной дымкой, она извивалась в такт музыке, покачивая бёдрами и усмехаясь непонятно чему. Мозг постепенно отключился, тело отдалось музыке. Она чувствовала себя живой, свободной, словно ветер, заставлявший трепетать лепестки магнолии июньскими вечерами.       Кэролайн вдруг невольно рассмеялась, тряхнув короткими волосами. Но взгляд всё так же продолжал искать знакомый силуэт в толпе, такой подвижной и живой. Она выискивала крепкое, сильное тело среди мелькающих на танцполе незнакомцев, то и дело бросавших грязные, порой до невозможности пропитанные похотью взгляды на Кэрри.       Наконец, она увидела того, кого искала. Он стоял среди бешено движущейся молодёжи, то и дело озаряемый огнями прожекторов, и ухмылялся. Кажется, Тео сумел заметить Кэролайн гораздо раньше, чем она нашла его. Как тогда, в школьном коридоре, они стояли на огромном расстоянии и не отводили друг от друга взгляда. От бросающих в дрожь воспоминаний пересохло в горле.       Тео махнул ей рукой. Почему-то Кэрри показалось, что в помещении слишком душно. Одетая лишь в обтягивающую майку и до одури короткие шорты из грубой джинсовой ткани, она казалась сейчас безумно сексуальной и безрассудной. Порочной.       Кэрри направилась к нему, всё так же покачиваясь и извиваясь, придерживаясь нестабильного ритма. Она пыталась держать уже сбитое дыхание на уровне, боясь, что вот-вот упадёт прямо посереди танцпола. Не хотелось бы стать жертвой асфиксии. Жертва... В последнее время ей слишком нравилось это слово.       С каждым шагом память Кэролайн становилась чище. Из головы вылетали один за другим Энзо, Кира - девушка Тео, чувство стыда и вместе с тем совесть. Кэрри знала, чего хочет, и в этот раз она этого добьётся, попросту плюнув на все моральные принципы и общественное мнение.       Теперь Кэрри не стыдно.       Не стыдно класть руки на крепкие плечи Тео, раздевая его взглядом. Прижиматься к нему всем разгорячённым, податливым телом и касаться губами шеи. Ей хочется большего, гораздо большего, что может быть между друзьями. Того, чего, она точно знает, ей не даст больше никто: ни Энзо, ни дешёвый мальчик по вызову, ни стриптизёр в самом разрекламированном баре. Только он, Тео.       Кэрри не стыдно чувствовать, как его руки изучают её тело, забираясь под тонкую ткань майки и касаясь грубой материи шорт. Может, всё дело в алкоголе, а может, в чём-то большем, сейчас это не имеет особого значения. Всё, о чём девушке хочется думать - обнажённое тело Тео и то, что он сделает с ней этой ночью. Она жаждет целовать его так страстно, как только может, тихо стонать от прикосновений и кричать от удовольствия. Кэролайн нуждается в этом, как никогда раньше.       Ещё ни с кем у неё было такого дикого желания.       Кэрри не стыдно послушно идти за парнем, тащащим её за руку куда-то вглубь клуба, к незаметной тёмной двери у самой дальней стены. Она понятия не имеет, что за ней скрывается, но и думать об этом не хочет. Вероятно, мысли заглядывающихся на грудь Кэрри парней оказались радиоактивными, ведь сейчас её собственные фантазии ничем не лучше.       Кэрри не стыдно обнимать стройными ногами его спину, чувствуя невообразимой силы возбуждение, собравшееся в тугой узел внизу живота. Она зажата между холодной стеной и разгорячённым телом парня. Здесь так темно и душно, что голова, и без того шальная, будто вот-вот закружится. Кэрри кусает губы, поскуливая от грубых действий и прикосновений. Тео ставит засос на её шее, и девушка невольно стонет. Парень вновь добирается до одежды Хеннинг, нетерпеливо пытаясь расправиться с застёжкой шорт. Кэрри уверена: Тео ни за что в жизни не станет щадить её одежду, непременно разорвёт на куски. Футболку уж точно. За это он ей и нравился. За ту боль, которую причинял, за эти похотливые взгляды и порочную усмешку. Её Тео. Её ненормальный.       Кэрри не стыдно царапать длинными ногтями его плечи, не сдерживая громких стонов от резких, глубоких толчков. И эта мелодия слияния двух тел уж точно ярче, нежели те скучные треки, гремящие за стеной. Кэролайн не представляет, как потом парень будет прятать следы бурной ночи от Киры. Девушка Тео сейчас абсолютно вылетела из реальности. Она существует где-то далеко, в другом мире, а может, и в иной жизни. Всё, что может чувствовать к ней Кэролайн – зависть. Дикая, необузданная зависть, поглощающая душу, будто голодный хищник, нашедший наконец свою жертву. Почему Кира может целовать эти губы? Почему чувствует грубые прикосновения его рук и слушает каждую ночь эти стоны, сменяющиеся рычанием? Почему можно ей, но нельзя Кэрри?       Кэрри не стыдно выкрикивать имя Тео, сжимая его плечи во время мощнейшего в её жизни оргазма. Он продолжает целовать шею девушки, кусать нежную кожу и сжимать запястья в сильных руках. Кэролайн пытается отдышаться, но это даётся ей с колоссальным трудом. Выгадав момент, она касается губами шеи парня и прижимается к нему. Ей жарко, душно, но так хорошо, что она едва чувствует слабость во всём теле. Лишь дрожащие колени позволяют усомниться в способности держаться на ногах. Удовольствие вперемешку с лёгким опьянением сейчас кажутся чем-то сродни наркотику.       Кэрри не знает, как будет объяснять всё Энзо. И будет ли вообще. Она уверена, что в случае, если правда раскроется, парень обязательно закатит истерику. Иного от него ожидать сложно. Хотя, может, он решит, что Кэр была пьяна в хлам, и начнёт винить во всём Тео. Навряд ли. Кэролайн понятия не имеет, как отреагирует, когда Энзо назовёт её шлюхой. А он точно назовёт.       Но это всё мелочи. Не сейчас, потом. Об этом они оба подумают позже, придя в себя и осознав в полной мере, что между ними произошло. Это совсем не похоже на то, что случается обычно между друзьями. Но сейчас всё, что Кэрри может – это смотреть на него благодарным взглядом. Как волчица, способная подчиняться только своему самцу. Сейчас Кэрри счастлива.

И ей ни капли не стыдно.