Покорение

      Евгений же проворочался полночи в своей спальне. Мысли его всё время возвращались к оставшемуся в гостиной парню. И это бесило!       Он не сомневался, что ему удастся добиться от Ромки всего, чего он захочет. Потенциал у парнишки, несомненно, есть. И всё же его тревожили какие-то непонятные сомнения. Очень уж отличался этот парень от всех его предыдущих контактов. Слишком наивный, слишком доверчивый, слишком невинный. Или это только кажется ему? Не играет ли с ним мальчишка? Историю он рассказал трогательную. И подтверждается вроде пока всё. Пока по Университету проверили. Есть такой студент. Только поступил. Сдал все экзамены. Нужно будет ещё про его семью выяснить. Тут вот есть сомнения. Как можно молодого парня отправить одного в чужой город учиться и даже не позаботиться о его содержании, о том, где он будет жить? Но это Евгений узнает.       Евгений не любил, когда что-то не сходилось и картина была не чёткой. Нельзя ничего упускать из виду. Чтобы всё держать под контролем, необходимо знать все детали. Только тогда владеешь ситуацией полностью.       Возможно, это и помогало Евгению быстро продвигаться по службе, заводить нужные знакомства. Конечно, ещё помогали связи отца. Иначе к тридцати семи годам дослужиться до подполковника было бы невозможно. А уж получить это место и подавно. Отдел полиции на большом московском вокзале, может, и кажется непрестижным местом службы, но деньги здесь крутятся немалые. Пусть и не вполне чистые.       И вот свалился же на его голову этот Ромка. Вроде и упускать такого пацана было нельзя. Но и безвозмездно помогать ему — совершенно не в его стиле. К тому же он уже долгое время оставался без постоянного саба. Так было проще. Никаких забот. Найти объект для сессии в Москве проще простого. С его-то связями и знакомыми в местной БДСМ-тусовке. А этого ещё учить и учить. Да ещё и содержать. Хотя что за мысли? Он же не собирается привязываться к мальчишке. Наиграется вдоволь, а там — скатертью дорога. Да парень и сам от него сбежать захочет к тому времени. Сломается. Долго не выдержит. Слишком хрупкий, чтобы выдержать его наклонности. Евгений, конечно, поможет ему с документами. Может, жильё найдёт, подработку. Много в местных борделях таких вот мальчиков — студентов из провинции. Вроде всё просто. Но что тогда его беспокоит?       Евгений с досадой закурил и открыл окно. Дождь всё ещё льёт. Ну и погодка для конца июля! Каково было бы сейчас пацану на вокзале? Евгений разозлился на себя. Опять он думает о парне! Это уже пугает. Может, сразу от него отделаться? Он закрыл окно и забрался под одеяло. Нужно было и Ромке дать чем-то накрыться. Осознав свою мысль, от злости даже зубами скрипнул. Всё! Спать!       Проснулся он в отвратительном настроении и очень рано. А ведь суббота. Мог бы и выспаться. На работу не нужно. Если только ЧП какое. И голова трещит. А ведь почти не пил вчера. Всё этот гадёныш! Полночи о нём думал, как последний идиот.       Евгений надел джинсы и пошёл вниз.       Ромка не спал уже полчаса, вспоминая вчерашний вечер. Проснулся он оттого, что замёрз, и от желания сходить в туалет. Некоторое время не решался подняться в ванную, но потом всё же, ступая на цыпочках, крадучись, пошёл.       Увидев себя в зеркало, он ужаснулся. Измождённый вид. На шее и ключицах пятна засосов. Он покраснел и отвернулся. Хотелось принять душ, но он не решился. Просто умылся горячей водой и спустился вниз. Опять улёгся на диван и, разглядывая роскошную комнату, начал вспоминать вчерашний день.       Жизнь его изменилась круто, но радости в этом было мало. Да, теперь он живёт в этом большом красивом доме. Но в качестве кого? Саба? Кто это вообще такой? Нужно будет посмотреть в интернете, если ему, конечно, разрешат им пользоваться. Саб — это то же, что раб, что ли? Вчера он именно так себя почувствовал. Ему указали его место, кормили с руки, дали пощёчину. А потом трахнули. Хотя, может, и не полностью, но задница всё равно ноет. Ему дрочили ступнями, и потом он слизывал собственную сперму с ног мужчины. Ужас! Стыдно-то как! Как теперь он будет смотреть в глаза Евгению? Или правильнее называть его Хозяином? Правильно ли он поступил, что согласился? И был ли у него выбор? Наверное, какой-то был. Например, сдохнуть на вокзале от голода. Как теперь сложится его жизнь? Сможет ли он учиться? Что будет с его документами? И что вообще можно ожидать от этого мужчины? На добренького дяденьку он совершенно не похож.       Терзаясь этими мыслями, Ромка услышал шаги по лестнице и притворился спящим. На всякий случай.       Мрачнее тучи Евгений вошёл в гостиную и замер у дивана, недобро глядя на свернувшегося калачиком парня. Аромат дорогущего виски двадцатипятилетней выдержки он ощутил ещё на пороге. А теперь стала понятна и причина. Этот щенок не закрыл бутылку, и благородный напиток наверняка теперь выдохся. Рядом с незакрытой бутылкой стоял недопитый стакан. Вот ублюдок!       В глубине души мужчина понимал, что мальчишка, может быть, просто не сообразил закрыть бутылку. Ну испортил виски — и чёрт с ним. А то, что парень не допил… ну не винить же его за отсутствие алкоголизма.       Но любой, самый ничтожный повод только усиливал злость за бессонную ночь и за те сомнения, которые его одолевали. И эта злость искала выход. А виновник всего — вот, на его диване. Спит, мерзавец!       Мужчина схватил мальчишку за ногу и стащил на пол. Пока тот пытался очухаться и понять в чём дело, Евгений подошёл к окну и распахнул его, чтобы избавиться от запаха виски. Парень так и сидел на полу, испуганно глядя на него, обхватив коленки руками.       — Доб-доброе утро… — пробормотал пацан, и это совершенно вывело из себя мужчину.       — Доброе? Думаешь? — Он пнул парня ногой по бедру.       Тот попытался было отползти. Но удар ноги, теперь уже в лицо, заставил парня опрокинуться и схватиться за разбитую губу.       Мужчина медленно обошёл парня. Да, да! Ногами все умеют! К тому же лежачих не бьют, к тому же — полицейские, к тому же — почти детей. Однако отвести душу было нужно. Сделав круг по комнате, понял, что не полегчало. Сильный удар в живот заставил парня скрючиться. У Ромки перехватило дыхание. Перед глазами поплыли круги. В ужасе он подумал, что его сейчас, наверное, просто забьют насмерть. Едва он смог начать дышать, как мужчина схватил его за волосы и потянул наверх. Поставил на ноги и влепил такую пощёчину, что у парня зазвенело в голове, а ноги не удержали, и он опять рухнул на пол. Он снова попытался отползти от нависающего над ним мужчины, перебирая ступнями по ковру. Но тот пока больше не собирался его бить. Злость стала отступать. Он снова схватил мальчишку за волосы на затылке и, вздёрнув его голову, указательным пальцем убрал чёлку с зажмуренных глаз и им же указал на бутылку и на стакан.       — Убери здесь всё. Ты испортил напиток, которого не стоишь. Ты не закрыл пробку, и он выдохся. Неужели ты такой дебил, что не смог сообразить сделать это?       Он отпустил парня и отошёл к окну, стараясь выровнять дыхание.       Ромка, прижавшись к дивану, хлопал ресницами, трогал разбитую губу. Ошарашенно глядя на бутылку, он никак не мог осознать, что в ней причина ярости мужчины. Он всего лишь не закупорил виски, не убрал стакан — и за это его избили? От обиды на глаза навернулись слёзы. Но Ромка уже давно научился их сдерживать. Он с ненавистью посмотрел на Евгения.       — А чего бы Вам меня сразу не убить? Или Вам нравится медленно? Избить, переломать руки и ноги? Ну давайте! Чего ждёте? Вы же здоровый. Справитесь! — Голос парня дрожал. — А если не станете убивать, то просто отпустите меня. Я не буду жить с человеком, который станет меня избивать за незакупоренную бутылку!       Морщась от боли в животе, Ромка встал на ноги и, пошатываясь, пошёл из гостиной. Там наверху, в углу ванной комнаты, должна лежать его одежда. И пусть она мокрая. Он не хотел ни минуты больше оставаться в этом проклятом доме. Жить с психом он не станет. Парень был готов к тому, что мужчина догонит его, набросится и продолжит избивать, пока не забьёт насмерть. Но ему было плевать!       Ведь он пытался принять правила мужчины. Даже такие трудные для него. И даже невзирая на не совсем обычные склонности полицейского, ему казалось, что он встретил нормального человека, а не отмороженного садиста. А ведь Евгений даже понравился ему вчера! И вот только теперь он увидел его истинную сущность. Он же маньяк натуральный! Хотя, похоже, и не совсем «натуральный». И лучше уж сдохнуть на улице, или пусть убивает, но пресмыкаться перед ним Ромка больше не будет.       Евгений с удивлением смотрел на парня. Надо же! У щенка, оказывается, и зубки имеются. Повыбивать их сразу, что ли? Но почему так не хочется его больше бить? Почему у него ощущение, что парень скорее даст себя искалечить, чем подчинится? Давно он не видел у своих нижних такого взгляда. Даже не заплакал. Не начал ползать по полу, хватаясь за ноги, и молить о пощаде. А ведь именно этого в глубине души и хотел добиться мужчина от парня. Тогда было бы проще его презирать, ненавидеть, гнуть и ломать до нужного состояния.       Евгений нахмурился, сжал кулаки. Но, уже догоняя пацана, он принял иное решение. Он едва не замер, когда Ромка, заметив, что мужчина догоняет его, даже не попытался убежать, не поднял руки, чтобы защититься от удара. Чёрт! Да он даже взгляда не отвёл! Он просто повернулся и посмотрел. И как посмотрел! Если Ромка и был испуган, как, по идее, должен был быть, Евгений не заметил страха в глазах парня. Это было… презрение? А ведь он может одним ударом выбить дух из парня!       Пощёчину он парню всё же влепил, не удержался. А потом сорвал с него свою рубашку.       — Хочешь уйти, сучоныш? Хорошо. Только твоё тряпьё я ещё вчера выкинул на помойку. А от меня ты не получишь ничего. До тех пор, пока не приползёшь ко мне сам, на коленях, и не попросишь хорошенько. Попросишь так, как положено такой твари, как ты. А если не приползёшь — убирайся так. И либо подохнешь, либо окажешься в психушке. Никто не докажет мою связь с тобой. Ты же помнишь, кто я?       И, схватив парня за загривок, он потащил его к выходу. Хотел ещё пинка дать, но парень ловко увернулся. Мужчина со злостью захлопнул дверь перед полностью обнажённым парнем и быстрым шагом прошёл в гостиную. Взял выдохшуюся бутылку и стакан, понёс на кухню, чтобы вылить остатки. Пришлось закурить, чтобы успокоиться. Сварив себе кофе, он достал коньяк и налил приличную порцию, прислушиваясь к стукам в дверь и ругательствам парня.       Ромка барабанил по двери сначала кулаками, потом босыми пятками.       — Придурок чёртов! Маньяк! Извращенец! Одежду мою отдай!       Евгений ухмыльнулся и, прихватив коньяк, вернулся в гостиную. Включил телевизор. «Нет, мальчик. Не те слова говоришь. Подумай получше!» Того, что парня услышат соседи, он не боялся. Здесь никто ни во что не вмешивается. Да и охрана посёлка не станет лезть не в своё дело.       Поняв, что мужчина не собирается открывать, Ромка в отчаянии в последний раз пнул дверь пяткой.       — Гад! Ты меня ограбил! Полицейский чёртов! Тебя самого нужно посадить в тюрьму!       Он уселся на корточки в углу крыльца. Дождь перестал, но на улице ещё сыро и прохладно. Что же теперь делать? Голышом не уйдёшь. Но и молить он не будет. Этого мужчина точно от него не дождётся. Нужно что-то придумать. Дождаться, когда тот куда-то выйдет из дома, и ещё раз потребовать вернуть одежду? А вдруг он и правда её выбросил? По крайней мере, кроссовок нет на крыльце, а ведь он же тут вчера разувался.       Ромка сел на коврик, привалившись спиной к двери, и обхватил руками колени. Холодно. Не заболеть бы. А может, и лучше было бы заболеть? Тяжело так. Воспалением лёгких, например. Чтобы в больницу забрали. И там отлежаться. Но даже в больнице нужны документы. Да и как он доберётся до больницы?       Идеальный вариант — сразу умереть. И никаких проблем. Скитаний, унижений, голода. Жизнь-то всё-равно не удалась. С самого начала не пошло.       Дома мать, которой до него нет дела. Ну а здесь он и вовсе никому не нужен. Вроде и в универ поступил — так жить негде. Как он будет учиться, когда нет денег даже на еду, не говоря уж об учебниках, одежде? Самый простенький ноутбук для учёбы и то купить не на что. Были бы документы, он постарался бы найти работу. Но сейчас и такой возможности нет.       Вроде бы этот полицейский проявил к нему интерес. Теперь-то понятно, какой. Он доверился, поверил. Даже педиком стал. Но мужчина быстро наигрался. А может ему нужен был просто мальчик для битья, а никакой не саб?       Почему он такой наивный? На что он рассчитывал? Что мужчина будет заботиться о нём, помогать? Глупо! Напрасно он увидел в нём надежду. Но ведь ему так нужна чья-то защита, чьё-то крепкое плечо. Человек, которому можно было бы доверять и любить. А ведь мужчина показался ему именно таким человеком. Сильным, уверенным в себе. Ромка не стал бы ему нахлебником и содержанцем. Он нашёл бы работу. А для мужчины бы стал верным, преданным и любящим другом. Пусть хоть даже этим самым сабом. Но именно таким.       Пустота. Пустота вокруг, пустота внутри. А впереди полная безысходность. Как же хочется зареветь! Почувствовав, как снова подступают слёзы, Ромка решительно мотнул головой: «Только этого не хватало! Он выйдет и увидит, что я реву тут! Нет уж! Не дождётся!»       Ромка совсем продрог. Разбитая губа распухла, щека болит. На животе ужасно болит синяк.       Он встал и сделал несколько приседаний.       «Нужно что-то придумать. Сдохнуть я всегда успею!» — решил он.       Отжиматься было больно. Но главное, что рёбра целы. Первые двадцать пять раз было тяжело. Но он начал согреваться. Ещё двадцать приседаний. И ещё двадцать пять отжиманий. Ну вот. Уже легче. Теперь потянуться. Небольшой разогрев, не спеша, и растяжечка.       «Думай, Рома! Думай!»       Снова отжимание, а затем отдых на продольном шпагате. Приседания и шпагат поперечный. Даже жарко стало.       «А теперь немного танца», — Ромка встал и вытянулся в струнку, подняв руки вверх.       Вначале дрогнули пальцы рук. Импульс от них передался на кисти, прошёл по рукам. Плечи, грудь. Словно волна опускается по его гибкому телу до самых ступней. Он откинул голову и закрыл глаза, привстав на цыпочки. И вот его тело уже напоминает вначале несмелое пламя свечи. Постепенно огонь разгорается и превращается в пламя костра. Факел. Ромка горит телом. Сейчас он не человек. Он просто язык огня. Подойди к нему — обожжёшься! Пламя начало затухать. Становилось меньше, вскоре затухло совсем.       Ромка сидел на коленях, опустившись на пятки, обняв голову и спрятав лицо. Ему тепло…       ...Потягивая коньяк (с раннего утра!), мужчина посмотрел новости. Не помешала бы ещё чашечка кофе. Ну и бутерброд с икрой, раз уж пошла такая пьянка.       Сучоныш-то голодный! Ну ничего. Быстрее приползёт. То, что приползёт, Евгений не сомневался. Голышом не посмеет уйти. Да и забор высокий. А калитка только из дома открывается.       Но что-то он там притих. Два часа на улице, голый, босой. Не пришлось бы потом его выхаживать. Может, напрасно он так сорвался? Мужчина взял пульт и переключил панель на видеонаблюдение. Нашёл камеру, направленную на крыльцо.       Мальчишка сидит на коврике. Значит, не ушёл. Но и ломиться в дом перестал. Упрямый, гадёныш!       Нажав кнопку, Евгений приблизил парня. Дрожит. Или плачет? Приблизил ещё. Нет. Просто замёрз. Щека красная, губа разбита, припухла. Что-то нехорошее шевельнулось в душе. Как-то мерзко вдруг стало. «Давай, парень. Попросись! Поскребись в дверь, как нашкодивший щенок. Папочка добрый. Выпорет хорошенько и простит. Может, даже пожалеет потом. — Мужчина встал и нервно заходил по комнате. Сигарета. Какая уже по счёту? Ещё глоток коньяка. — Вот же тварь какая! Упёртый! Ничего. Будет интереснее такого ломать».       А ведь он был уверен, что парень сломался ещё вчера. Встал на колени, жрал с руки. Отдавался ему, ноги лизал. Но он недооценил его. А ведь раньше никогда не ошибался.       Может, затащить его домой? И хорошенько всыпать за упрямство?       Евгений уже был готов идти за парнем, стараясь накопить побольше злости. Ведь он так и не дождался, когда парень приползёт сам. И тут мальчишка на экране поднялся. Евгений ухмыльнулся: «Всё, пацан! Спёкся!»       Но то, что он увидел на экране, заставило его замереть. Парень начал приседать. Потом отжиматься. А потом и вовсе уселся на шпагат. Вот этого он совсем не ожидал. Только что казавшийся совершенно сломленным, голодный, голый, избитый и замёрзший мальчишка проделывал такое, что даже он сам, находящийся в прекрасной физической форме, не смог бы проделать с такой лёгкостью и грацией. Евгений не мог оторваться от экрана. Но то, что он увидел потом, заставило его оцепенеть. Ромка начал танцевать! Всего несколько минут, но мужчина забыл, что он смотрит на парня. Он видел перед собой настоящий огонь. Живой, то разгорающийся, то медленно затухающий, то опять вспыхивающий с новой силой. Огонь трепетал на ветру, но был сильнее его. Даже сидя в гостиной, он чувствовал жар от этого пламени. Это было невероятное зрелище!       Когда мальчишка замер, Евгений с трудом проглотил комок в горле и дрожащими пальцами потянулся за сигаретой. И только сейчас со стыдом ощутил бешеный стояк в джинсах. Он выключил телевизор. Вот же чёрт! Что это было? Ему нужен душ. Желательно холодный. Мужчина пошёл в ванную.